Куда исчез клад Наполеона?

Отечественная война 1812 года сопровождалась, и иначе быть не могло, массовым разграблением российского имущества на оккупированных наполеоновскими войсками территориях. Помимо того, что император и так вез с собой внушительную казну, которой должно было хватать на обеспечение нужд огромной армии, его подчиненные грабили старые русские города.

 В те времена снабжение армий велось не централизованно, а через поставщиков, которые поставляли продовольствие в магазины.

Жалование солдата составляло 1 франк 16 сантимов в день. Половина уходила в полковую казну на питание и нижнее белье. 

Офицеры кормились самостоятельно, их жалование составляло:

 полковника – 420 фр./месяц,

 комбата – 300 фр./м-ц,

 капитана – 200 фр./м-ц,

 лейтенанта – 120 фр./м-ц,

 суб-лейтенанта – 85 фр./м-ц.

В общем, чтобы не мучить вас всеми подсчетами, скажу сразу, что казна Наполеона, из расчета на три года ведения боевых действий, составляла 52 млн. франков золотом. 

Общим весом 16,9 тонны. Везлось оно в бочках на специально оборудованных фургонах. Всех фургонов было 50 единиц.   Количество трофеев росло пропорционально темпам продвижения наполеоновской армии на восток. Особенно лихо поживились французы русским имуществом во время их нахождения в Москве.

На рассвете 19 октября 1812 года (даты по новому стилю), после пяти недель пребывания в городе, наполеоновские войска уходили из Москвы.

Мимо Калужской заставы прошло более 14 тысяч конных, почти 90 тысяч пеших и 12 тысяч нестроевых, при 569 орудиях. Несмотря на то, что по широкой Калужской дороге могли двигаться рядом восемь экипажей, к вечеру армия еще не вышла полностью из города. Этот исход был тем более ошеломляющим, что вслед за армией двигался обоз, насчитывающий до 40 тысяч повозок.

                                                                      Наполеон покидает Москву

«Ничего не может быть любопытнее, как движение этой армии, а длинные равнины, которые встречаются по выходе из Москвы, позволяли наблюдать это движение во всех его подробностях. Мы тащили за собой все, что избегло пожара. Caмые элегантные и роскошные кареты ехали вперемежку с фургонами, дрожками и телегами с провиантом. Эти экипажи, шедшие в несколько рядов по широким русским дорогам, имели вид громадного каравана. Взобравшись на верхушку холма, я долго смотрел на это зрелище, которое напоминало мне войны азиатских завоевателей. Вся равнина была покрыта этими огромными багажами, а московские колокольни на горизонте были фоном, который довершал эту картину. Был отдан приказ сделать тут привал, как будто для того, чтобы в последний раз взглянуть на развалины этого старинного города, который вскоре исчез с наших глаз» — вспоминал в своих мемуарах один из участников этих событий.

Но триумф победоносного шествия сменился горечью поспешного бегства голод, русские партизаны сделали свое дело – наполеоновская армия начала стремительное отступление в Европу.

Оно сопровождалось колоссальными потерями французских войск.

За отступающей французской армией тянулись и обозы с награбленными богатствами. Но чем дальше отступали французы, тем сложнее оказывалось тащить за собой многочисленные трофеи, пусть даже и очень дорогостоящие. 

Во Францию армия Наполеона Бонапарта возвращалась уже без сокровищ. Истерзанная, голодная и обмороженная. Но куда делись те несметные богатства, которые французы успели захватить в России? Судьба клада Наполеона до сих пор будоражит умы как историков, так и далеких от исторической науки людей. Ведь речь идет о колоссальных богатствах, реальную стоимость которых сложно себе представить. Значимость же этих сокровищ для исторической науки вообще бесценна. 

24 мая 1812 года на должность военного губернатора Москвы был назначен граф Фёдор Васильеыич Ростопчин — верный государев слуга и прекрасный исполнитель.

А 29 мая ему было присвоено звание генерала от инфантерии и к должности губернатора прибавилась должность главнокомандующего Москвы. (Для справки: отец императора Александра Павел I был крестным отцом дочери Ростопчина).

Граф принял все меры, чтобы выполнить план Александра и оставить французам пустые улицы да пепелище. Решиться на такое Ростопчин мог только с позволения царя-батюшки. И разрешение было получено. Император Александр, прибыв 11 июля в Москву, сказал Ростопчину: «Я дал вам все полномочия действовать от моего имени и даже расписался на ваших погонах, посмотрите, у вас на эполетах мой царственный вензель». 
Во время пребывания Александра в первопрестольной Ростопчин устроил пышную встречу государя сначала с дворянством, а потом с купечеством.

В ходе этой встречи были собраны пожертвования на войну в сумме 1 миллиона рублей. Купцы раскошелились – они отдавали до 1/3 оборотных средств.

Еще за две недели до Бородинского сражения в городе началась эвакуация государственных ценностей. Вывезти удалось почти все, за исключением книг, гобеленов, старинного оружия и архива. В рапорте Императору Александру чиновники жаловались, что из требуемых 2000 подвод губернатором Ростопчиным было предоставлено 1800. Российский чиновник отличается от чиновников других государств тем, что он верен себе всегда и его не меняют ни время, ни обстоятельства.

В том же Рапорте на высочайшее имя было указано, что во время эвакуации в руки неприятеля попало более 80 пудов золота, но при каких обстоятельствах — не указывалось. Вероятней всего выпало из телеги на ухабистой русской дороге, потому, что Наполеон этого золота в глаза не видел.

Самая распространенная версия судьбы наполеоновского клада гласит, что он был упокоен в Семлевском озере под Вязьмой. У истоков этой версии стоит сам личный адъютант Наполеона Бонапарта Филипп-Поль де Сегюр.

В своих воспоминаниях французский генерал писал:
Нам пришлось бросить в Семлевском озере вывезенную из Москвы добычу: пушки, старинное оружие, украшения Кремля и крест Ивана Великого. Трофеи стали нас тяготить.

У французской армии, в спешном порядке отступавшей из «страшной и непонятной» России, не оставалось иного выхода, как оперативно избавиться от многочисленного добра, захваченного в оккупированных городах. Версию де Сегюра о кладе в Семлевском озере подтверждает и другой французский генерал Луи-Жозеф Вьонне, участвовавший в Русской кампании 1812 года в звании майора наполеоновской армии.
В своих мемуарах Вьонне вспоминает: 

Армия Наполеона собирала все алмазы, жемчуг, золото и серебро из московских соборов.

Таким образом, два французских офицера, участвовавших в походе в Россию, признают как сам факт грабежа русских городов, так и факт вывоза сокровищ отступающей французской армией. По приказу Наполеона, богатства из московских церквей при отступлении были запакованы и помещены на транспорты, которые двинулись на запад. Оба французских генерала сходятся и в том, что трофеи сбросили в Семлевское озеро. По предварительным оценкам современных историков, общий вес вывезенных сокровищ достигал как минимум 80 тонн. 

Естественно, что слухи о несметных богатствах, которые где-то схоронили отступающие французы, стали распространяться практически сразу же после ухода наполеоновской армии из России. Чуть позже начались и первые попытки организованного поиска сокровищ. 

В 1836 году смоленский губернатор Николай Иванович Хмельницкий организовал специальные инженерные работы на Семлевском озере с целью найти сброшенные в озеро сокровища.

Но это мероприятие не увенчалось успехом. Несмотря на большие средства, потраченные на организацию работ, и обстоятельный подход к поискам, ничего найдено не было.

Примерно в это же время помещик из Могилевской губернии Гурко, которому довелось побывать в Париже, встретился там с французским государственным деятелем Тюно, который участвовал в Русской кампании 1812 года в качестве лейтенанта наполеоновской армии. Тюно поделился собственной версией судьбы похищенных сокровищ. По его словам, они были сброшены французами в другое озеро, а в какое именно, министр затруднялся ответить. Но он вспомнил, что озеро находилось между Смоленском и Оршей или Оршей и Борисовым. Помещик Гурко не пожалел денег и сил. Он организовал целую экспедицию, которая обследовала все озера, расположенные вдоль дороги Смоленск – Орша – Борисов. 
Но и эти поиски не дали кладоискателям никаких результатов. Сокровища наполеоновской армии так и не были найдены. Разумеется, история умалчивает о «кустарных» поисках сокровищ, которые в любом случае предпринимались местными жителями и всевозможными авантюристами в течение всего XIX века. Но если даже щедро спонсируемые поиски губернатора Хмельницкого и помещика Гурко не дали никаких результатов, то чего следовало ожидать от каких-то кустарных действий?
В 1911 году археолог Екатерина Николаевна Клетнова вновь предприняла попытку найти наполеоновские сокровища.

Для начала она обратила внимание на то, что в Семлеве было два озера. Клетнова заявила, что обоз с награбленным имуществом мог быть затоплен в запруде или в реке Осьме, но поиски вновь не дали никаких результатов. Даже когда запруженное озеро спустили, на его дне ничего найдено не было.

                                                                    Семлевское озеро

В ряде СМИ была опубликована версия некоего Ореста Петровича Никитина из Красноярска, который в годы Великой Отечественной войны проживал в Смоленской области. Как рассказывал Никитин, в 40 километрах от Семлева, в районе села Вознесенье, еще в XIX веке возникло кладбище «Курганники», на котором хоронили французских солдат, оставшихся в селе после отступления наполеоновской армии. Один из этих солдат женился на местной крестьянке, но через несколько лет умер и был похоронен на этом кладбище. Вдова поставила ему памятник.
Сама жена намного пережила покойного мужа и умерла в столетнем возрасте, перед смертью рассказав соседям, что якобы рядом с могилой ее мужа, на которой она установила большой камень, и были спрятаны вывезенные Наполеоном Бонапартом сокровища. Но односельчане, в силу очень почтенного возраста бабули, ей не поверили. Решили, что престарелая женщина просто впала в маразм и несет околесицу. 
Однако, как вспоминал тот же Орест Никитин, во время Великой Отечественной войны, когда на Смоленщину вторглись гитлеровские оккупанты, в районе Вознесенья появился отряд гестаповцев. Якобы возглавлявший его немецкий офицер Мозер посетил дом, где тогда жила семья Никитина, и похвастался, что его подчиненные нашли сокровища Наполеона. 
По воспоминаниям Никитина, некоторые найденные ценности – золотые кубки, чаши и т.д., - он видел лично. И это обстоятельство дало Оресту Никитину основания утверждать, что с 1942 года на Смоленщине более нет наполеоновских сокровищ – якобы их просто вывезли в Германию гитлеровцы. Кстати, гестаповский офицер Мозер незадолго до начала войны ошивался в Смоленской области, выдавая себя за торгового представителя фирмы «Зингер». Не исключено, что он специально разведывал места возможного захоронения наполеоновского клада, опрашивая местных жителей. 
Тем не менее, с идеей обнаружения наполеоновских сокровищ в Семлевском озере не расставались и в советское время. Начиная с 1960-х годов сюда вновь зачастили археологи, но их поиски оставались безрезультатными. Ничего не нашла и французская делегация, побывавшая в Смоленской области в начале 2000-х годов. Но и сейчас российские и зарубежные историки продолжают строить свои версии, куда могли деться сокровища Наполеона Бонапарта. Так, по одной из версий, к исчезновению клада мог быть причастен Евгений Богарне – пасынок французского императора и вице-король Италии, который пользовался безграничным доверием Наполеона Бонапарта.

Не исключено, что именно ему император мог поручить миссию захоронения награбленных сокровищ. Ну а Богарне распорядился ими по собственному усмотрению.
Современный исследователь Вячеслав Рыжков изложил газете «Рабочий путь» собственную версию событий, согласно которой французская армия сосредоточилась не у Семлева, а у находящегося в 200 километрах от него города Рудня. Сейчас это граница с Белоруссией. Хотя версию о кладе в Семлевском озере историк не отрицает, он убежден, что основные сокровища все же находятся в другом месте.
Если учесть, что сокровища действительно могли быть спрятаны в другом месте, то меняется и весь смысл рассказа наполеоновского адъютанта Филиппа-Поля де Сегюра. Тогда слова французского генерала могут быть откровенной ложью, произнесенной для того, чтобы отвлечь внимание от подлинного места захоронения сокровищ. По версии Рыжкова, стремясь отвлечь внимание от процедуры захоронения сокровищ, которая и так привлекла бы чрезмерное внимание местных жителей, Наполеон разработал целый план.

Чтобы вывезти сокровища из Москвы, французы собрали 400 повозок, которые охранял конвой из 500 кавалеристов и 5 артиллерийских орудий. Еще 250 солдат и офицеров находились в личной охране самого Наполеона Бонапарта. В ночь 28 сентября 1812 года Наполеон Бонапарт с обозом сокровищ и охраной покинул Москву и направился на запад. Поскольку бегство Наполеона хранилось в глубокой тайне, в Москве остался его двойник, который выполнял инструкции императора. Именно он должен был возглавить ложный обоз с сокровищами, который затем вышел из Москвы и направился на запад по Старой смоленской дороге. 

Спустя несколько дней французский отряд организовал бутафорскую процедуру захоронения ценностей в Семлевском озере. На самом деле, к Семлевскому озеру вышел ложный обоз под руководством двойника Наполеона, никаких ценностей не перевозивший. Но местные жители, видевшие скопление французов у озера, этот момент запомнили. 
Поэтому когда французский генерал де Сегюр оставил воспоминания о том, что клад был сброшен в Семлевское озеро, никто не подверг его версию сомнению – об этом свидетельствовали и многочисленные рассказы местных, что французская армия действительно останавливалась в этих местах и возилась на берегу озера.
Что касается настоящих сокровищ Наполеона, то они, вместе с самим императором и сопровождающими его гвардейцами, двигались на запад по другой дороге. В конечном итоге, они остановились в районе городка Рудня, что на юго-западе Смоленской области. Здесь и было решено схоронить награбленные в Москве и других городах богатства.

                                                                          Озеро Большая Рутавечь

11 октября 1812 года обоз подошел к западному берегу озера Большая Рутавечь, находящегося в 12 км к северу от Рудни.

На берегу озера был разбит лагерь, после чего началось строительство специальной насыпи через озера в сторону его восточного берега.

Насыпь завершалась большим курганом на расстоянии в 50 метров от берега. Курган примерно на один метр возвышался над уровнем воды. За три года курган был размыт, но даже сейчас его остатки, как считает историк, можно найти под водой. Еще раньше, чем курган, была размыта и дорога к нему. 
По озвученной версии, затем Наполеон выдвинулся в сторону Смоленска. А сокровища так и остались лежать в озере Большая Рутавечь. Аргументом в пользу этой версии можно считать то, что еще в 1989 году проводился химический анализ воды в озере Большая Рутавечь, который показал присутствие в ней ионов серебра в концентрации, превышающей естентвенный уровень. 

Однако, отметим, что это – всего лишь одна из многочисленных версий о судьбе несметных богатств, вывезенных Наполеоном Бонапартом из Москвы. И она, как и другие версии, может быть подтверждена лишь в том случае, если будут найдены какие-то конкретные, фактические доказательства, которые бы свидетельствовали о захоронении сокровищ именно в озере Большая Рутавечь.
В любом случае, учитывая, что сокровища нигде в европейских городах не всплывали, не исключено, что они и по сей день находятся в каком-то потаенном месте на территории Смоленской области.  

Найти их – задача сложная, но если бы она была выполнена, не только обогатилась бы отечественная историческая наука, а музеи получили бы новые артефакты, но и историческая справедливость была бы восстановлена. Негоже сокровищам земли Русской уходить в иной мир вслед за Наполеоном.

                                                                                                         Автор: Илья Полонский