Грузинский национализм. И повторится всё, как встарь

Как известно, 20 июня 2019 года в Тбилиси начала работу Генеральная сессия Межпарламентской ассамблеи православия. Ассамблею в течение двух лет упорно приглашала сама Грузия, т.к. сам факт её заседания в Тбилиси повышал статус страны-члена ассамблеи. В этом был и экономический профит: паломничество, т.е. религиозный туризм, приносит немалые средства. Президентом ассамблеи является депутат российской Госдумы от КПРФ Сергей Анатольевич Гаврилов, что вполне логично, учитывая, что Россия — самая крупная православная страна на планете, нравится это кому-нибудь или нет.

Само заседание проходило в здании грузинского парламента. При этом Гаврилова принимающая сторона усадила в кресло спикера грузинских законодателей. И это вполне логично, т.к. Сергей Анатольевич как президент ассамблеи должен был вести заседание, и с галёрки делать это было бы невозможно.

Некоторое время всё шло спокойно, но вдруг крепко дремавшие тонкие «патриотические чувства» местного населения оказались задеты. Как по мановению волшебной палочки, в помещение ворвались радикалы и напали на представителей России, скандируя оскорбительные русофобские лозунги. Один из пещерных русофобов, достигнув нацистского дна, и вовсе начал заявлять, что «убивал и будет убивать» россиян. К тому же в рядах националистов оказались украинские коллеги.
За считаные минуты здание парламента оказалось окружено патентованными евроинтеграторами и клиническими националистами, которые соревновались друг с другом в достижении пределов русофобии. Над бесноватой толпой развевались флаги Грузии, США, Украины, Евросоюза и непризнанной республики Ичкерия. Заседание было сорвано, а нашей делегации пришлось покинуть страну.
При этом номинальная глава Грузии Саломе Зурабишвили не только не взяла на себя ответственность за неспособность обеспечить безопасность иностранной делегации, но и обвинила Россию в антироссийских протестах.

Каким бы феерическим бредом это ни казалось, но иного Саломе выдавить из себя просто не могла. Гражданка Зурабишвили — абсолютно прозападная креатура, она даже родилась во Франции и значительную часть сознательной жизни провела в США и Западной Европе. Но в таком случае возникает вопрос: зачем одни западники-националисты шатают другой националистический режим? Ведь Зурабишвили и сама с русофобскими задачами вполне справляется. Тут стоит обратиться к истории.
Чернозём для грузинского национализма как гарантии антироссийского направления

Грузия — специфическая страна, где нарочитое позиционирование фантастического «гостеприимства» вполне вольготно соседствует с проявлением сермяжного национализма. При этом последний всегда пассионарен, требует для своего существования нестабильности общественной и политической жизни и тотально непримирим к выражению какого-либо иного мнения, даже если его высказывают соотечественники.

Одним из показательных моментов истории, который ярко высветил склонность части грузинского общества к пещерному национализму, были революционные события в России начала прошлого века. Тут стоит обратиться к воспоминаниям Константина Дмитриевича Кафафова, бывшего исполняющего обязанности директора Департамента полиции Российской империи, человека более чем осведомлённого и опытного, который после освобождения из Петропавловской крепости переехал в Тифлис, что описал в своих мемуарах:

«Вчерашние представители грузинского народа в Государственной думе, а во время революции — в совете рабочих и солдатских депутатов, Чхеидзе, Чхенкели и Гегечкори, убежденные интернационалисты — социал-демократы, меньшевики, неожиданно на родине превратились в ярых националистов-патриотов».

Также более чем любопытна та мимикрия, которая происходила с некоторыми политическими деятелями Грузии. Так, махровые националисты раз за разом рядились в белые политические одежды, но при этом червоточина там росла в полный рост. Вот как эти метаморфозы описывал Кафафов, который, естественно, непосредственно к социалистам любви не питал в принципе: «По образцу Центральной России и у них образовался совет рабочих и солдатских депутатов, хотя собственно в Грузии рабочих вообще мало, а фабричных рабочих почти нет, так как там всего имеется 2-3 табачные фабрики, а своих солдат вначале и вовсе не было. Тем не менее — зараза сильнее логики — и такой совет образовался. Но руководители грузинского самостийного движения сумели и этот революционный институт захватить фактически в свои руки. В сущности, члены совета рабочих и солдатских депутатов, члены Учредительного собрания и, наконец, члены парламента — если и не были одни и те же лица, то во всяком случае были политические единомышленники, не только не мешавшие друг другу, а напротив того, взаимно друг друга поддерживающие».

Со временем мимикрия грузинских националистов стала ещё и этнополитической

Уже тогда «новая Грузия» потеряла голову от любви к Европе, а точнее, к Германии, с которой имела тесные отношения: «Был избран постоянный парламент, образованы министерства, и во главе правительства встал старый социал-демократ Ной Николаевич Жордания, бывший ранее мелким служащим у нефтяника Нобеля в Баку.

Ночные рубашки с тесемками вместо галстука были сняты, и члены нового правительства надели крахмальные воротнички, облекались в визитки и свои социал-демократические головы покрыли буржуазными цилиндрами. Особым щёголем оказался наиболее даровитый из них, Евгений Петрович Гегечкори, занявший пост министра иностранных дел.

В числе первых его дипломатических шагов было расшаркивание перед немцами».

Стоит также отметить, что после того как немецкие войска потерпели поражение и их влияние в Европе сошло на нет, грузинское правительство мигом переориентировалось на англичан и французов. Новые европейские братья также потворствовали празднику национализма.
И, конечно, по стране прокатилась волна репрессий против инакомыслящих граждан, как грузин, так и негрузин: «Аресты, высылки сыпались из «социалистического» рога изобилия, не считаясь ни с какими принципами и проблемами свободы, о которых еще так недавно кричали эти социал-демократы с трибуны русской Государственной думы».
Удивительно точно коррелируется и экономическое положение революционной Грузии начала прошлого века с экономическим положением современной Грузии. Захватив власть, грузинские националисты образца 1917-го года столкнулись с тем, что республике не на что существовать.

                       Грузинский парламент принимает Декларацию Независимости, 1918 год

Поэтому была проведена национализация всего, что способно принести хоть какую-то прибыль. Даже частные бани были отобраны у прежних владельцев. Не имея в принципе квалифицированных кадров для функционирования национализированных предприятий, грузинские власти начали активно сдавать объекты в аренду. Арендаторы, прекрасно зная, с кем имеют дело, старались быстрее нажиться на временном имуществе, чем привели арендуемые объекты в скотское состояние. Что это? Повторение событий или неизбежность грузинского национализма?

                                                Национализм Грузии всегда цвета русско-осетинской крови

Грузинский национализм сопровождался дикими гонениями и физическим уничтожением не только инакомыслящих, но и представителей иных этносов. Сразу же после захвата власти грузинское правительство решило избавиться от русских солдат, возвращавшихся с фронта. Эту миссию доверили Николаю Семёновичу Чхеидзе, крайне озлобленному, но весьма ловкому политическому деятелю, который за свою жизнь успел сменить с полдюжины политических течений.

Чхеидзе сначала рассыпался перед пребывающими войсками в сладостных речах, что их отчаянно ждут дома семьи. Однако в случае, если русские пожелают задержаться в Грузии, то их ждёт расстрел из артиллерийских орудий. Националисты у власти проявляют только такое гостеприимство.

Но одной из самых знаковых фигур грузинского национализма того времени был Валико Джугели. В 1920-м году Южная Осетия подняла восстание против националистов Грузии, требуя немедленного присоединения всех осетинских земель к России. В ответ на это требование Грузия отправила в Южную Осетию карательную экспедицию во главе с палачом осетинского народа Валико Джугели. Этот поход превратился в настоящий геноцид. Валико уничтожил около 8% населения республики.

      
                                                                     Валико Джугели

При этом Джугели вёл подробный дневник всех своих «подвигов». Позже они вышли под названием «Тяжёлый крест». Официально считаясь «меньшевиком», Валико по сути был оголтелым националистом. Приведу лишь несколько фраз из его мемуаров: «Джава — южноосетинская столица. Это очень богатая и живописная деревня. Она сердце Южной Осетии... И ее сердце надо вырвать… Осетины бегут в горы, на снеговые горы. И там им будет... очень холодно… Мы будем жестоки. Да, будем. Я со спокойной душой и чистой совестью смотрю на пепелище и клубы дыма…»

Исход осетин из Южной Осетии стараниями грузинских националистов в самом деле сопровождался диким голодом и холодом. Грузинские каратели, даже если и оставляли людей в живых, то экспроприировали всё имущество вплоть до одежды и съестных припасов. Остановить этот кошмар смогла только Красная Армия, пришедшая на выручку местным большевикам.
Филипп Иесеевич Махарадзе, большевик, грузин по национальности, призвавший Красную Армию, писал о националистах:

«Они не делали различия между старыми и молодыми, женщинами и мужчинами, вооруженными и безоружными. Грузинские палачи вели себя как звери и дикари. Они убивали всех без разбора, разрушали, жгли всё на своём пути».

                                                                                              Звиад Гамсахурдия

Спустя 70 лет после той трагедии правительство Звиада Константиновича Гамсахурдия примется тщательно реконструировать те же преступления. Грузию захлестнёт та же волна махрового национализма, которая вскоре обагрится кровью осетин, русских и абхазов. При этом само политическое рождение Звиада будет тесно связано с западным влиянием. До того как стать клиническим националистом, Гамсахурдия участвовал в абсолютно прозападной Хельсинкской группе и был членом пресловутой Amnesty International, прославившейся предвзятостью и избирательным подходом. Сейчас Звиад — национальный герой Грузии.

Истоки современного грузино-осетинского конфликта лежат в событиях конца 1980-х годов, когда активизация грузинского национального движения за независимость от союзного центра (при одновременном отказе малым народам Грузии в праве на автономию) и радикальные действия его руководителей (прежде всего, Звиада Гамсахурдиа) на фоне слабости центрального руководства СССР привели к резкому обострению отношений между грузинами и этническими меньшинствами (в первую очередь, абхазами и осетинами, имевшими собственные автономные образования и уже тогда выдвигавшими требования повышения их статуса — и, в конечном счёте, самостоятельности).

Обстановка в зоне грузино-осетинского конфликта начала резко обостряться в конце июля — начале августа. Активные боевые действия начались в ночь на 8 августа, когда Грузия подвергла массированному артобстрелу столицу Южной Осетии,после чего предприняла попытку установления контроля над Южной Осетией.

Днём 8 августа президент России объявил о начале «операции по принуждению к миру» в зоне конфликта. В регион были введены значительные российские силы. В течение нескольких суток российские войска совместно с юго-осетинскими вооружёнными формированиями вытеснили грузинские войска из Южной Осетии, а также во взаимодействии с абхазскими силами — из Кодорского ущелья в Абхазии, временно заняв ряд прилегающих к конфликтным зонам районов Грузии.

                         Российская политика в отношении Грузии: ходьба по старым граблям

Таким образом, для роста национализма в Грузии требуются следующие компоненты: внутренняя нестабильность, обязательное тесное сотрудничество с Западом (вплоть до политиков, непосредственно на Западе выросших), отсутствие адекватной идеологической альтернативы (большевики вроде Махарадзе давно перевелись или были искусственно изжиты), а также отсутствие жёсткой и последовательной позиции России в отношении тех, с кем в реальности мы имеем дело.

Сам грузинский национализм характеризуется русофобией, политической мимикрией (националистами могут именоваться хоть демократами, хоть социалистами) и последовательными репрессиями в отношении инакомыслящих.

При этом США и коллективный Запад вкладывали и вкладывают средства во всё новые националистические кадры, даже если ещё не отжили старые – это игра «вдолгую». К примеру, за несколько лет до падения режима Эдуарда Амвросиеаича  Шеварднадзе, бывшего партийца, мигом перековавшегося в демократа, пригласили в США, где вручили знак отличия Демократии имени Аверилла Гарримана.

Высокая награда, учитывая, что незадолго до этого она досталась Хиллари Клинтон. Но это не помешало Западу после этого поддержать Михаила Николаевича Саакашвили и скинуть Шеварднадзе.

Тогда почему российские власти с упорством, достойным иного применения, продолжают делать шаги на сближение с Грузией, потерявшей суверенитет и заражённой гангреной национализма? 
Во-первых, на это влияет покрытый пылью и отдающий нафталином ностальгический постсоветский комплекс «братства» и «дружбы народов». Этот комплекс лишает людей прагматичности и банального расчёта, ведь, учитывая экономическое и промышленное состояние Грузии, любые отношения с нею бесприбыльны для России. К тому же такого понятия, как «братские страны», в реальной международной политике нет, только в доктринёрском популизме. Современные державы масштаба России имеют только сферы интересов.

Во-вторых, на такое не оправданное ничем благодушие по отношению к враждебному государству влияет банальное незнание истории, которую как раз и заменили россказни о «братстве».
В-третьих, иррациональная доброта куётся ещё и созданным имиджем «гостеприимства».

Про эту эфемерную вещь сейчас вещают все. Однако, видит бог, автор никогда не мог понять этого. Если гостя пригласили в свой дом и вместо того чтобы гонять его топором по приусадебному участку, усадили за стол, то это, по моему скромному мнению, поведение любого нормального человека. К тому же, когда всё это подаётся под соусом туристического кластера, который всегда печётся только о деньгах и прибыли, это простое лицемерие.
В-четвёртых, лоббирование аргументов вроде «критического меньшинства националистов» и «огромного количества братьев» относится к эмоциональной популистской области политики, т.к. санкции, которые вводят против недружественной страны, так или иначе отражаются на народе, что и должно заставить власти одуматься, или же сам народ изменит власть. Других методов не придумали. Все остальные разговоры — в пользу бедных, а главное, они мешают вытравить националистические силы из Грузии.

                                                                       Убитый грузинскими националистами Виталий Сафаров

В итоге, не воспитав свои грузинские кадры, Россия пустила страну на самотёк, который и привёл к национализму, воспитанному на зарубежные финансы. Однако, учитывая достаточно слабую значимость Грузии как в политике, так и в экономике, смысла в восстановлении отношений нет. И национализм отнюдь не исчерпывается провокацией в Тбилиси. Всего лишь год назад в центре Тбилиси убили Виталия Сафарова, еврея по национальности. Несчастный был убит за то, что говорил на русском языке. Это означает, что без жёсткой последовательной политики санкций России мы позволяем гангрене национализма пожирать Грузию. Выйдя за её пределы, она накинется на Цхинвал и Сухум.