Пиратское нападение английского флота на Соловки и Колу

                                      Первая глобальная война

Когда речь заходит о Крымской войне, чаще всего вспоминают героическую оборону Севастополя.

Реже – боевые действия на Кавказе. Между тем, Крымская война, как считают некоторые историки, была первой глобальной войной не только потому, что в ней участвовали все главные мировые державы середины XIX века, за исключением, пожалуй, Австро-Венгрии (хотя и она политически не осталась в стороне).

Масштаб этого конфликта определялся и огромной территорией, на которой велись боевые действия. Объединённый «англо-французский» Запад, используя полное техническое превосходство своих военно-морских флотов, пытался «уязвлять» российского колосса на самых дальних окраинах: на Камчатке и на Крайнем Севере. И если о героической обороне Петропавловска-Камчатского каждый интересующийся отечественной историей хоть что-то слышал, то о бомбардировке Соловецкого монастыря, о подвиге жителей заполярного города Колы, о других событиях Крымской войны на Крайнем Севере знают совсем немногие.

165 лет назад, в июле 1854 года, Соловецкий монастырь отразил пиратский набег британцев.

Защитники Соловецкого монастыря с успехом отбили атаку двух английских пароходофрегатов.

Мюнстер А. Э. Бомбардирование Соловецкого монастыря двумя Английскими пароходами 6-го и 7-го июля 1854 года

                                                             Английские уколы

Объявив в марте 1854 года Российской империи войну, Англия и Франция пытались организовать атаки на русских на различных направлениях. В апреле 1854 года западный флот обстрелял Одессу, в июне – укрепления Севастополя, в сентябре – Очаков.

                   «Бомбардировка Одессы британскими и французскими кораблями 22 апреля 1854 года»

В сентябре армия союзников была высажена в Крыму, в районе Евпатории. В мае 1854 г. союзная эскадра вторглась в Азовское море, разгромила Геническ, обстреляла, высадила десант и неудачно штурмовала Таганрог. Обстрелу подвергся и Мариуполь. 
Англо-французский флот блокировал русский Балтийский флот в Кронштадте и Свеаборге, но не решился на нападение из-за минных заграждений.

Атаковать Петербург союзники не собирались, для этого у них не было армии (русское командование имело в этом районе около 270 тыс. человек). Они лишь хотели испугать русских, помешать им отправлять войска на Дунай и в Крым, при успехе – уничтожить русский флот на Балтике и разрушить шведский нейтралитет, заставить Швецию выступить против России. Шведам предлагали отвоевать Финляндию. Также союзники хотели спровоцировать восстание против русских в Польше. 
Однако успехи союзников на балтийском направлении были минимальны. Поляки не выступили. Швеция была взволнована войной Англии и Франции против России, но воевать против русских остереглась. Очевидно, что шведы поняли, что их хотят подставить. Швеция имел общие границы с Россией и могла хорошо получить от «русского медведя», а французы с англичанами были за морем. Атаковать крупные русские базы – Кронштадт, Свеаборг, и уничтожить Балтфлот, союзники не решились. Слишком опасной была затея – русские мины, береговые укрепления и корабли, дали бы мощный отпор. Такое нападение могло закончиться плачевно для союзников. Русские в чрезвычайном порядке («жаренный петух клюнул») приводили в порядок флот и береговые крепости, батареи. В июле союзники высадили десант на Аландских островах и в августе взяли крепость Бомарсунд, но этот успех имел локальный характер и ничего не значил. Попытки других десантов окончились неудачей. В итоге мощный англо-французский флот практически ничем не отметился, кроме ловли купцов и рыбаков. Осенью 1854 г. западный флот покинул Балтийское море. 
Британцы предприняли экспедицию и в Белое море. В мае 1854 г. было отправлено три парохода для блокады Белого моря. За ними было отправлено ещё несколько британских и французских кораблей. Командиром эскадры был британский капитан Эрасмус Омманей.

В июне вражеская эскадра появилась у входа в Белое море. Цель западной эскадры были типично пиратской – захватывать суда, уничтожать прибрежные поселения и блокировать Архангельск. 

                                                Нападение англичан на Соловецкий монастырь

                                                            Оборона Соловецкого монастыря

26 июня (8 июля) епископ Варлаам Успенский, живший в Архангельске, получил сообщение от настоятеля Никольского монастыря, что в заливе и в устье реки Мольгуры появился вражеский фрегат.

Сделав промеры глубины и осмотрев побережье, фрегат ушел. Но прошло всего десять дней, и англичане показались в Белом море снова, у Соловецкого монастыря. 6 (18) июля в 8 часов утра к острову стали приближаться два английских военных корабля – 15-пушечный пароходофрегат «Миранда» и 14-й пушечный пароходофрегат «Бриск» («Проворный»). 
Руководивший Архангельской губернией вице-адмирал Роман Платонович Бойль сосредоточил имеющиеся у него силы и средства для обороны Архангельска. Соловки, по сути, защиты не имели. Из них только вывезли ценности в Архангельск. Оборону монастыря осуществляли 200 монахов и послушников, 370 паломников, оказавшихся в это время на Соловках и 53 солдата инвалидной команды под началом Николая Никоновича. Инвалида в русской армии в то время считались военных, которые получили ранения, увечья или болели, чтобы нести строевую службу, поэтому их определяли для службы в гражданские учреждения, для обучения новобранцев и службы в удаленных гарнизонах. Гарнизон возглавил настоятель, в прошлом полковой священник Александр.

Также для обороны Соловецкой крепости были привлечены 20 заключенных. Арсенал был устаревшим: не годные старинные ружья и холодное оружие прошлых войн (копья, бердыши, секиры и пр.). На берегу поставили батарею из двух 3-фунтовых пушек. Кроме того, по стенам и башням поставили восемь малых пушек, которые прислали с двумя офицерами для обучения местных ополченцев из Архангельска. 

Англичане считали Соловки сильной крепостью, но всё же решили взять её внезапным ударом. Они хотели захватить сокровища, которые по их данным, долгое время копились и хранились в русских церквях и монастырях.

Британцы не стали вступать в переговоры и открыли огонь. Англичане разрушили монастырские ворота, и обстреливали монастырские здания. Русская батарея ответила и смогла повредить «Миранду», англичане отступили.
7 (19) июля 1854 г. английские корабли снова подошли к острову. Оманей выслал парламентера и передал письмо, в котором сообщил, что Соловецкий монастырь открыл стрельбу по англичанам как крепость. Англичане требовали безусловной сдачи гарнизона Соловков, со всеми орудиями, оружием, флагами и боеприпасами в течение 6 часов. В случае отказа англичане угрожала бомбардировкой Соловецкого монастыря. Архимандрит Александр ответил, что русские только ответили на вражеский огонь и отказал в сдаче. Монахи ответили не без остроумия: «Так как в монастыре гарнизона нет, то и сдаваться, как военнопленным, некому».

Британские корабли начали бомбардировку Соловецкого монастыря, которая продолжалась девять часов с лишним. Однако обстрел не смог вызвать больших разрушений крепких стен русской твердыни. Силы корабельной артиллерии была ослаблена тем, что англичане опасались русских пушек и держались дистанции. Потерь среди гарнизона не было. Англичане, очевидно, планировали высадить десант. Но в итоге они отказались от этой мысли. 8 (20) июля 1854 г. британские корабли ушли не солоно хлебавши. 
На обратном пути англичане сожгли церковь на Заячьем острове, в Онежском заливе разорили деревню Лямицкую, на острове Кий сожгли таможню, другие здания, ограбили Крестный монастырь. На восточном берегу Онежского залива разорили селение Пушлахты. Также в июле английские пираты разграбили селения Кандалакша. Кереть и Ковда.
Таким образом, монахи и жители острова проявили истинный русский характер, дали отпор врагу. Позднее, когда известие о рейде врага, получили власти, Соловецкий монастырь укрепили, привезли боеприпасы. Когда весной 1855 года британская эскадра снова появилась в Белом море, то англичане не решились напасть на Соловки. 

Новый Архангельский военный губернатор — Степан Петрович Хрущов, сменивший в декабре 1854 года умершего Р. П. Бойля, более энергично взялся за организацию обороны Беломорья.

                                                                                          Город на убой

К середине XIX века Кола насчитывала чуть больше сотни домов и несколько сотен жителей, в основном занимавшихся морскими промыслами. Это был самый северный на тот момент городок Российской империи.

Он знавал и лучшие времена, был одним из центров торговли России с Европой в XVI-XVII веках. Но с того времени, как Пётр I прорубил более «удобное» окно в Европу на Балтике, Кола стала утрачивать своё стратегическое значение. Соответственно, царское правительство всё меньше внимания уделяло его обороне.

К началу Крымской войны деревянную кольскую крепость обороняла лишь инвалидная команда из нескольких десятков человек. Еще до официального вступления в войну Англии, 2 марта 1854 года, Кольский городничий Владимир Александрович Шишелов послал рапорт архангельскому военному губернатору Роману Петровичу Боилю.

Кольский краевед Иван Ушаков приводит в своём военно-историческом очерке выдержки из этого документа: «...По настоящим военным обстоятельствам, если неприятель вознамерится направить часть своего флота к северным берегам России, то в этом случае и город Кола... может также не ускользнуть из его внимания легкостью взятия и к распространению в Европе эха побед. Для достижения этой цели неприятелю в настоящее время по беззащитному положению города Колы не предстоит, никакой трудности, ибо к сопротивлению нет ни оружия, ни войска, кроме местной инвалидной команды в самом малом числе при одних ружьях, из коих к цельной стрельбе могут быть годными только 40, при самом незначительном количестве боевых патронов; пушек вовсе не имеется».

Колу, находившуюся в самой глубине Кольского залива, который крутизной скалистых берегов напоминает норвежские фиорды, защитить было бы не так сложно. Любой зашедший сюда корабль находится как на ладони. Особенно в южной части залива, возле Колы. Имей защитники города хотя бы с десяток орудий, и вражеские суда рисковали бы навсегда остаться в студёных кольских водах, или, в лучшем для себя случае, ретироваться с большими повреждениями.

Городничий, участник Отечественной войны 1812 года, считал, что при вооружении местных жителей — колян и саамов, «отличающихся чрезвычайною меткостью в стрельбе из винтовок», нужно прислать дополнительно «по крайней мере, роту егерей и восемь орудий...»
В ответ из Архангельска в Колу прислали 100 кремневых ружей. Многие из них были в неисправном состоянии. К каждому ружью полагалось лишь два десятка боевых патронов. Таким оружием архангельский губернатор предлагал северянам защищать свой деревянный город от лучшего на то время военно-морского английского флота. «После этого надеюсь, — писал Боиль, — что при сих средствах удалые Кольские обыватели защитят свой город, к которому неприятелю подойти не так легко, потому, что ему надобно будет плыть на гребных судах под крутым берегом, где можно перестрелять их с легкостью и с удобностью…»

                                        Отнюдь не сдаваться врагам

В июле в Колу прибыл адъютант архангельского губернатора, лейтенант флота Андрей Мартьянович Бруннер.

Он и возглавил оборону города.
9 августа, в 10 часов утра, трехмачтовый английский паровой корвет «Миранда», вооруженный двумя бомбическими пушками двухпудового калибра и 14 пушками 36-фунтового калибра вошёл в Кольский залив.

                                         Винтовой_пароход-фрегат_«Миранда»_уничтожает_город_Кола

Поставив корвет на якорь напротив Колы, командир «Миранды» Эдмунд Мобри Лайонс отправил к берегу шлюпку с парламентёром.

Лейтенанту Бруннеру было вручено письменное требование на английском языке о «немедленной и безусловной сдаче укреплений, гарнизона и города Колы со всеми снарядами, орудиями, амунициею и всеми, какими бы то ни было предметами, принадлежащими Российскому правительству»; гарнизону предлагалось сложить оружие и сдаться в плен.

Лайонс обещал пощадить частную собственность горожан, но «благородно предупреждал», что городские укрепления будут разорены, как и все «правительственное имущество» - уничтожено или захвачено. Лейтенант Бруннер сразу же, при встрече с парламентерами, в устной форме отклонил требования англичан.

Жители поддержали это решение, изъявив «готовность пожертвовать своим имуществом, но отнюдь не сдаваться врагам ни на каких условиях». Таким образом, кораблю с командой из 200 человек, с шестнадцатью орудиями на борту противостояло около сотни человек, вооружённых ружьями и одной извлечённой из какого-то подвала старинной пушкой с искривлённым стволом.

11 августа «Миранда» начала «осыпать город бомбами, гранатами, калеными ядрами и коническими ружейными пулями с прикрепленным к ним горючим составом», - читаем в очерке Ивана Ушакова. Единственное русское орудие сделало по врагу один выстрел, после которого оно было сбито со станка английским снарядом, а вскоре новым попаданием полностью выведено из строя.

Один из отрядов вооружённых колян, укрывшись за выступом берега, в подходящие моменты, когда кто-либо из англичан оказывался на виду, вел огонь из ружей. Смельчаки стреляли «в людей, находившихся на марсах и салингах». Трое англичан при этом «было убито или ранено, один из них уронил зрительную трубу».

На каждый выстрел русских противник отвечал залпами из орудий картечью и ядрами большого калибра. После длительного обстрела, во время прилива, англичане попытались высадить десант на Монастырском острове. Около 60 человек на гребных судах направились к берегу. Однако едва они высадились на берег, коляне ружейным огнём вынудили их отойти.

11 (23) августа британцы начали обстрел города. Бомбардировка продолжалась до позднего вечера. Также англичане несколько раз пытались высадить десант, однако небольшой, но храбрый русский отряд пресекал эти попытки с помощью ружейного огня. Утром 12 (24) августа британцы ещё раз обстреляли городок калеными ядрами, гранатами и зажигательными ракетами (ракета Конгрива).

Они сожгли нижнюю часть поселения: сгорело около 100 домов, старый острог с 4 башнями и 2 церкви. Верхняя часть Колы уцелела. Серьёзных потерь среди местных жителей удалось избежать, несколько человек были легко ранены и контужены. Но Россия понесла большую культурно-историческую потерю: при обстреле сгорел шедевр русского деревянного зодчества Воскресенский собор XVII столетия.

                                                                 Воскресенский собор

Этот собор наряду с Преображенским собором в Кижах являлся одним из крупнейших многоглавых храмов Русского Севера и имел 19 глав. 

Не дождавшись капитуляции и после неудачи десанта, англичане убрались. В конце августа 1854 г. английские корабли появились у города Онега. Однако на штурм не решились и отступили. На этом кампания 1854 года завершена. 
Кола на некоторое время перестала существовать. Никакого военно-стратегического или экономического значения эта «победа» английского флота над русским провинциальным городком не имела. Это был типичный пиратский рейд англосаксов - они столетиями схожими методами, с помощью морского и воздушного флотов ведут борьбу со своими противниками. Основная цель – с помощью террора запугать противника. При серьёзном сопротивлении, когда есть угроза их жизням, пираты всегда отступают. В Лондоне говорили о победе над «русским портом Колой», английские обыватели были довольны.                                                       

При этом ни на минуту не прекращался обстрел практически беззащитного и по большей части деревянного города. Как видим, уже тогда англосаксы не прочь были достигать «военных успехов» с помощью «бесконтактной войны». В результате двадцатичасовой бомбардировки враг сжег 92 дома Кольских жителей, 4 церковных постройки, в том числе старинный Воскресенский собор — главную архитектурную достопримечательность Колы, казенные склады (соляной, винный и хлебный).
С рассветом 12 августа англичане возобновили обстрел Колы, пытаясь поджечь оставшуюся часть города. Некоторые постройки загорелись, но дружными усилиями инвалидной команды их удалось отстоять от огня. Так и не добившись капитуляции колян, английский корвет, снялся с якоря и ушел в море.

                          Иск Великобритании спустя полтора века

Кольский городничий не ошибся в своих прогнозах: англичане не преминули воспользоваться разгромом практически беззащитного города, как удачным информповодом. Вскоре английские газеты затрубили о «славной победе», одержанной над «русским портом Колой».

Между тем англичане не смогли захватить почти безоружный город, который защищала горстка неопытных в военном деле людей. Кстати, никто из них убит не был. И мирное население, к счастью, не пострадало, так как было заранее выведено из города в сопки.

Тем не менее, нападение англичан в 1854 году является самой трагической страницей в истории Колы. В городе осталось лишь 18 жилых домов. В марте 1855 года во всей Коле насчитывалось «13 душ обоего пола крестьян, считая и малолетних, да и те готовились к выезду». Лишь спустя десятилетие город стал понемногу оживать.
Патриоты Кольской земли до сих не могут простить англичанам сгоревший 19-главый Вознесенский собор, считавшийся одним из чудес русского деревянного зодчества. Несколько лет назад на страницах местной печати даже была озвучена идея о том, чтобы «вчинить иск» Великобритании за бомбардировку более чем полуторавековой давности.

                                       Разбой на Терском берегу

В 1855 году английская эскадра с особенным усердием разоряла Терский берег Белого моря. Всё те же «цивилизаторы» бомбардировали поморские сёла и высаживали небольшие десантные отряды с целью «пограбить и пожечь». Однако поморы во многих случаях сумели оказать сопротивление. Например, 6 июля 20 крестьян во главе с бывшим унтер-офицером Козловым отразили попытку англичан, плывших на 4 гребных судах, вооруженных пушками, захватить село Поной. 14 июля во время высадки десанта из 200 солдат и матросов жители крохотной деревни Стрельни пытались отстреливаться, ранив одного матроса.

В наказание Стрельни была сожжена. Нападали англо-французские десанты на Умбу, Чапому, Тетрино и Кузомень.

И везде крестьяне отказывались снабжать врагов продовольствием (Сохранился остроумный ответ одного из поморов. Когда английский переводчик на ломаном русском сказал: «Нам надо коров», он ответил: «А не надо ли вам комаров?»). Везде за малейшее сопротивление поморские сёла подвергались беспощадным обстрелам.

Наиболее значительное столкновение с произошло 6 июля при попытке высадки английского десанта в село Кандалакша. 65 поморов отразили несколько атак 150 солдат и матросов, проводившихся под прикрытием артиллерийского огня – 8 орудий английского парохода.

Англичане потеряли несколько солдат, тогда как среди жителей Кандалакши убитых и раненых не оказалось. Однако в результате 9-часовой «карательной» бомбардировки в Кандалакше сгорели 46 из 66 дворов, 29 амбаров, церковь, общественный хлебный склад.

В конце сентября 1855 англо-французская эскадра окончательно покинула воды российского Севера. Результаты «визита» непрошенных гостей имели тяжёлые последствия для жителей поморских деревень Беломорья и Баренцева моря. Вылов рыбы резко упал: добыча только трески сократилась почти в 11 раз. Общая стоимость убытков только колян от бомбардировки составила 30 тысяч рублей. Упадок этого города результате привёл к ликвидации Кольского уезда как самостоятельной административной единицы до 1883.

                                                                                                         Автор: Самсонов Александр