Виктор Георгиевич  Федоров –

                воздушный герой России и Франции

История российских Военно-воздушных сил официально началась 12 августа 1912 года. Именно в этот день последний российский император Николай II подписал приказ о создании первой авиационной части при Главном управлении Генерального штаба.

Чуть позже эта часть стала основой нового вида российских вооруженных сил – Императорского военно-воздушного флота. За сто три года своего существования российские и советские ВВС дали стране тысячи настоящих Героев. Миллионы советских и российских граждан прошли в разное время службу в Военно-воздушных силах страны, внеся, несмотря на различия в должностях и званиях, свой посильный вклад в оборону нашей страны. Имена легендарных советских асов – Кожедуба, Покрышкина, Гастелло, Чкалова, - сегодня известны каждому.

Но хочется вспомнить и о тех людях, которые стояли именно у начала российской военной авиации – о первых российских военных летчиках, начинавших свою службу более века назад. Примечательно, что некоторые из них больше отличились, находясь на службе в зарубежных армиях, но и это не умаляет их доблести и внесенного ими вклада в дело победы над общим неприятелем российского государства и его иностранных союзников. 

Человеком удивительной судьбы был легендарный летчик Виктор Георгиевич Федоров. Именно его прозвали немцы, против которых он воевал в Первую мировую, «воздушным казаком Вердена». Через семь десятилетий так озаглавил свою книжку писатель и тоже военный летчик, ветеран ВОВ Юрий Мануилович Гальперин. Кстати, Гальперин сам был человеком выдающимся. Выпускник Энгельского военного авиационного училища, в годы Великой Отечественной войны он потратил все семейные сбережения на строительство самолета – истребителя и на нем отправился на фронт. А после войны стал журналистом и писателем. Гальперин немало сделал для «популяризации» имен первых русских летчиков – Акашева, Славороссова, Уточкина, Ефремова, Федорова.

Когда 11 ноября 1885 года на периферии русских земель, в городе Верном – административном центре Семиреченской области (ныне – Алма-Ата, Республика Казахстан) родился мальчик, названный Виктором – «Победителем», вряд ли кто мог подумать, что спустя тридцать лет ему будет суждено прославиться в качестве одного из первых российских воздушных асов. Родители Виктора Федорова были люди среднего достатка. Отец, надворный советник Георгий Петрович Федоров, преподавал русскую словесность в местной мужской гимназии, а мать, сибирская казачка Анна Федоровна, занималась воспитанием детей. Детей в семье надворного советника Федорова было девять – восемь сыновей и одна дочь. Жила семья скромно, но средств на воспитание девяти детей хватало. Всем Георгий Петрович постарался дать образование. Даже несмотря на то, что еще в 1887 г., во время знаменитого землетрясения в Верном, дом Федоровых очень сильно пострадал – как и дома многих других горожан.

В тот страшный день погибло 322 человека, но семье Федоровых повезло – они чудом уцелели. Впоследствии семья Федоровых перебралась из Верного в Ташкент, к тому времени уже превратившийся в достаточно развитый в экономическом и культурном отношении город. В Ташкенте Георгий Петрович Федоров также занимался преподавательской деятельностью, а сыновья продолжали учебу. 

               г. Верный, здание губернаторского дворца, женской и мужской гимназий до землетрясения 1887 г. 

                                                              Революционная молодость

Юность Виктора Федорова пришлась на бурные годы Первой русской революции. И он, и его братья симпатизировали революционным идеям, хотя были, при этом, истинными патриотами своего Отечества. Братья Петр, Яков и Константин пошли по военной стезе. Петр погиб во время Брусиловского прорыва, Константин пропал без вести во время Первой мировой, а Яков «дал по морде» старшему офицеру, издевавшемуся над солдатами. За это его разжаловали и уволили с военной службы. Не оставался в стороне и Семен Георгиевич Федоров – он, работавший таможенником, играл важную роль в доставке в Среднюю Азию революционной литературы. Евгений Федоров, еще один брат, ставший затем профессором – историком, в молодости также не был чужд революционному движению, более того – принимал участие в деятельности социалистического подполья и арестовывался царской охранкой. Виктор Георгиевич Федоров поступил учиться в Харьковский университет – собирался стать юристом, но участие в революционном движении спутало его планы. Юный Виктор примкнул к социал-демократической организации. Когда участие Виктора в антиправительственном движении вскрылось, из университета его отчислили. Пришлось возвращаться в отчий дом – в Ташкент, где Виктор рассчитывал продолжить революционную агитацию, распространяя социал-демократические идеи среди жителей Российского Туркестана. 
Туркестан был далекой периферией Российской империи – и экономической, и политической. Поэтому революционное движение здесь не отличалось серьезным влиянием – по крайней мере, политические партии революционной направленности были здесь менее активны, чем в центральных и западных губерниях. Тем не менее, в Туркестане имелась своя политическая специфика, объяснявшаяся местными социальными, экономическими и культурными условиями. Во-первых, здесь пользовались меньшим влиянием социалисты-революционеры – если в Центральной России эсеры имели поддержку крестьянского населения, то в Туркестане русское крестьянство практически отсутствовало, поэтому опираться эсеры могли лишь на разночинную интеллигенцию, небольшие группы крестьян – переселенцев и на рабочих. Во-вторых, в Средней Азии практически отсутствовали анархистские организации. Наконец, что касается социал-демократов, то они здесь имели еще меньшее, чем эсеры, влияние и в начале своей деятельности даже входили в единые организации с социалистами-революционерами. Позже выделились Ташкентская группа РСДРП, Туркестанский союз РСДРП. Социал-демократы Туркестана опирались на поддержку части железнодорожных рабочих и служащих, а также разночинной интеллигенции. Поэтому если и имело смысл вести агитационно-пропагандистскую деятельность, то только среди рабочих – железнодорожников, которые были в Средней Азии едва ли не единственным организованным и политически грамотным отрядом пролетариата. Революционная работа в Туркестане значительно усложнялась специфическими особенностями местного населения. Подавляющее большинство населения здесь составляли представители среднеазиатских народов – казахи, узбеки, туркмены, киргизы, таджики, каракалпаки. В силу историко-культурных особенностей, вероисповедания, языкового барьера, они гораздо в меньшей степени, чем русские и другие народы западной части Российской империи, были склонны к усвоению политических концепций европейского происхождения, в том числе и марксизма. Основная масса среднеазиатских крестьян и ремесленников просто не умела говорить на русском языке, что делало невозможной коммуникацию. Но даже и преодоление языкового барьера, в том числе с помощью переводчиков – татар, все равно не означало возможность осуществления успешной революционной пропаганды. Поэтому основным «электоратом» для революционных организаций оставалось русское и русскоязычное население Туркестана, тем более, что среди него было много ссыльных, людей, имевших проблемы с царской властью и уехавших «подальше» от родных губерний, и т.д. Судя по всему, молодой Виктор Федоров, после отчисления из Харьковского университета вернувшийся в Туркестан, развернул агитационную деятельность среди железнодорожных рабочих. Он рассчитывал, что с помощью распространения прокламаций, «задушевных бесед» и стихийных митингов, сможет привлечь на сторону социал-демократической организации значительное количество туркестанских рабочих. Естественно, что агитационная деятельность Федорова привлекла к нему внимание местной охранки. Русская интеллигенция в Туркестане в силу своей немногочисленности и потенциальной склонности к радикальным настроениям, и так была объектом повышенного внимания со стороны жандармов, а отчисленный и привлекавшийся по политическим делам Виктор Федоров и подавно. Он быстро стал объектом для наружного наблюдения агентов охранки. 
      

7 ноября 1905 г. Виктора Федорова арестовали на железнодорожной станции Актюбинск. Виктор предъявил жандармам документы на имя Сергея Никифорова, сына судьи Самаркандского окружного суда, однако спустя некоторое время его подлинная личность была установлена. Виктора заключили в Актюбинскую тюрьму, затем перевели в Ташкентскую тюрьму. 5 мая 1906 г. Ташкентская судебная палата предъявила двадцатилетнему бывшему студенту юридического факультета Харьковского университета Федорову Виктору Георгиевичу обвинение. Как говорилось в заключении, 27 ноября 1905 года Федоров сел на станции Туркестан в вагон 3-го класса после чего стал вести с пассажирами разговоры на политические темы, открыто заявляя, что является членом социал-демократической партии. Во время разговоров Федоров «поносил правительство и Государя, называл Его Величество ишаком и кровопийцей и что все высшее правительство, начиная с министров, надо вырезать и перевешать и проч.». Кроме того, Федоров агитировал пассажиров поддержать готовящуюся 6 декабря 1905 г. забастовку железнодорожников. При себе у Федорова были прокламации Ташкентской группы РСДРП, однако к моменту задержания ему удалось их все распространить среди пассажиров и людей, находившихся на станциях. На больших станциях Федоров выходил из поезда и произносил агитационные речи перед собравшимися людьми. Отец Виктора Георгий Петрович Федоров, хоть и был простым учителем русской словесности, но уважением в обществе пользовался и имел определенные связи. В конце концов, ему удалось добиться, чтобы сына Витю выпустили на поруки до суда. Из всех доказательств – лишь донесение секретного сотрудника, следившего за Виктором, и поддельный паспорт на имя Никифорова. Прокламаций у Виктора к моменту задержания уже не было – и это серьезно облегчало линию защиты. Однако, выйдя из тюрьмы, Виктор не оставил опасную революционную деятельность. Он возобновил агитацию среди рабочих Ташкента и солдат расквартированных в городе воинских подразделений. Когда полиция вновь заинтересовалась деятельностью Виктора Федорова, он предпочел бежать из Ташкента, не дожидаясь задержания. Через несколько месяцев след туркестанского революционера обнаружился … в столице Российской империи. Оказалось, что и там Виктор Федоров продолжил заниматься революционной деятельностью – опять же, среди железнодорожных рабочих и служащих.

18 декабря 1906 г. в Санкт-Петербурге жандармы проводили операцию по ликвидации Всероссийского железнодорожного союза – профсоюза железнодорожников, игравшего важную роль в организации антиправительственного рабочего движения. Во время облавы на квартире некоей Марии Ивановны Зубковой был задержан господин Фивейский Владимир Николаевич – сын священника. Однако вскоре жандармам удалось установить его личность – это Виктор Федоров, который разыскивается Ташкентским окружным судом. Арестованного революционера этапировали в Ташкент, где поместили в местную тюрьму, в камеру для политических заключенных. Хотя и в этот раз, кроме очередного фальшивого паспорта на имя сына священника, улики на Федорова отсутствовали. 29 августа Виктор Федоров был отправлен по этапу в город Казанлинск, где его должны были судить и, скорее всего, приговорить к реальному сроку заключения. Когда поезд прибыл на станцию Казанлинск – в пункт назначения, конвоиры и встречавшие их местные жандармы не обнаружили Виктора Федорова в тюремном вагоне. По всем жандармским отделениям были разосланы ориентировки на Виктора Георгиевича Федорова, бежавшего 29 августа вечером со станции Ташкент – путем подпила решетки арестантского вагона.

Было непонятно – как Федоров смог заняться подпилом решеток, если за арестантским вагоном регулярно наблюдали солдаты конвоя. В конце концов, нашли вероятного «стрелочника» - солдата Федотова, который дежурил в момент бегства Федорова. Однако реальных улик против Федотова не было – никто не мог дать гарантию того, что солдат упустил Федорова умышленно, а не по случайному недосмотру. Пока следователи занялись разработкой конвоиров – ведь среди 7 человек конвоя вполне мог оказаться кто-то, сочувствовавший перевозимому арестанту, Виктор Федоров уже покинул пределы Российской империи. 

                                                   Русский доброволец с пулеметной лентой

Политический эмигрант Виктор Федоров жил во Франции, затем в Бельгии. Все время, пока он проживал за границей, он оставался под наблюдением заграничной агентуры царской охранки. Ведь связи с революционным движением Федоров так и не порвал, зато активно участвовал в деятельности революционной эмиграции и получил в ее среде прозвище «Виктор Военный». В марте 1910 г. Федоров женился на Марии Андреевне Альбицкой – тоже эмигрантке из Российской империи, вскоре у них родилась дочь Галя. Бывший студент – юрист работал в Бельгии в местной ювелирной мастерской – гранильщиком. Позже он перебрался в Италию – именно здесь, на гостеприимных Апеннинах, жили его жена и дочь. Как известно, итальянские власти не чинили особых препятствий для российских политических эмигрантов, поэтому еще с конца XIX века в Италии, особенно в окрестностях Генуи, селились многие революционеры, бежавшие из Российской империи. Не был исключением и Виктор Федоров. Однако затем из Кави-де-Лаванья Федоров с семьей перебрался в Ниццу – здесь ему удалось получить место в газете. Здесь, в Ницце, и застала 29-летнего Виктора Федорова Первая мировая война. Немецкие войска стремительно вторглись на территорию Бельгии и Люксембурга, создав опасность последующего вторжения во Францию. В эти дни многие французы и даже эмигранты, находившиеся на французской земле, решили добровольцами вступить в ряды действующей армии. Воевать на стороне Антанты решились и многие русские – среди революционеров были распространены скорее франкофильские взгляды, поскольку Германия и Австро-Венгрия считались воплощением «реакции». К борьбе против Германии и Австро-Венгрии призывал даже сам князь Петр Кропоткин – всемирно известный идеолог анархизма, который перед лицом войны отложил на время свои антигосударственные лозунги и стал одним из лидеров «оборонцев». Так, в рядах французской армии воевала знаменитая «Маруся» - Мария Григорьевна Никифорова, служили многие другие русские эмигранты – как революционеры, так и самые обычные переселенцы из России, не имевшие политического или военного прошлого.

Многие из них оказались в рядах Иностранного легиона, другие вступали непосредственно в подразделения французской армии. В ряды французской армии добровольцем вступил и Виктор Федоров. Здесь, во Франции, никто особо не интересовался его российским революционным прошлым, а солдаты французской армии были нужны. Тем более – такие решительные и смелые люди как Виктор Федоров. Он записался пулеметчиком в укомплектованный русскими добровольцами батальон французской армии и очень быстро дослужился до звания капрала.

23 февраля 1915 г. Виктор Федоров был тяжело ранен во время одного из боев. Окопы, в котором находились пулеметчики из подразделения Виктора Федорова, были накрыты огнем немецкой артиллерии. Товарищи увидели, что капрал истекает кровью и стали звать санитара. Жизнь Виктора Федорова удалось спасти. Осколки немецкого снаряда задели голову и ноги, но качественный медицинский уход во французском военном госпитале сделал свое дело – через три месяца Виктор пошел на поправку и смог вновь встать в строй. Пока Федоров лежал в госпитале, у него было немало времени поразмышлять – не только о своем жизненном пути, но и о военном искусстве в современное ему время, о ходе боевых действий и современных воинских специальностях. После внезапной бомбежки Парижа немецкими дирижаблями, Виктор уверовал в будущее военной авиации как замечательного средства обороны и нападения в современной войне. Как то мгновенно пришло к нему и желание стать авиатором – это казалось очень интересно и романтично, и даже свой почти тридцатилетний возраст Федоров не видел помехой для того, чтобы получить профессию военного летчика. В конце концов, авиация знала прекрасных летчиков, впервые севших за штурвал самолета в куда более старшем возрасте.
                                                         На службу к авиадержаве

Здесь вкратце стоит рассказать о том, что представляла собой в рассматриваемый период французская военная авиация. Авиационная промышленность Франции была одной из первых в Европе, здесь же появились и первые авиационные школы, привлекавшие не только французских, но и иностранных курсантов. Франция считалась передовой авиационной державой мира и всячески поддерживала этот образ, привлекая внимание авиаторов со всех стран мира, в том числе и из Российской империи. У истоков французской авиации стоял, в частности, Луи Блерио – первый француз, получивший удостоверение пилота. 

Именно он совершил первый авиаперелет через Ла-Манш, выпускал собственные аэропланы и создал прославленную авиационную школу. Кстати, в знаменитой школе Блерио учились многие прославленные летчики, в том числе и Жюль Ведрин – один из основателей французской военно-транспортной авиации, в годы Первой мировой войны служивший на истребителе. Именно Ведрин приобщил к авиации юного Антуана де Сент-Экзюпери – впоследствии прославившегося не столько как авиатор, сколько как прекрасный писатель.   К моменту вступления в Первую мировую войну Франция обладала одними из сильнейших в Европе военно-воздушными силами, причем «специализировались» французы именно на истребителях – в отличие от немецкой авиации, которая активно задействовала бомбардировщики. Лейтенант Эжен-Адриен-Ролан-Жорж Гарро , проходивший службу в 26-й французской авиационной эскадрилье, установил на своем самолете курсовой пулемет и в первые две недели сумел сбить два немецких самолета.

На следующий день он сбил еще один самолет. Однако 16 апреля Гарро был сбит и попал в немецкий плен. Так немцы узнали секрет изобретения французского пилота – пулемет, способный стрелять сквозь вращающиеся лопасти пропеллера. Гарро удалось вырваться из плена лишь в 1918 году. А немцам удалось создать собственные истребители, «попившие немало крови» авиации Антанты в Первой мировой войне.
Другим легендарным французским ассом был Жорж Гинемер.

Несмотря на то, что он прожил всего 22 года – родился в 1894 г., а погиб в 1917 г., его имя золотыми буквами вписано не только в историю французских ВВС, но и в историю мировой военной авиации. Гинемеру долгое время отказывали в принятии в авиационную школу, поскольку юноша не блистал здоровьем и был небольшого роста. Однако, в конце концов, мечта молодого француза сбылась и он стал летчиком – истребителем. Уже в июле 1915 г., в первых же боях, ему удалось сбить первый, затем – второй немецкий самолеты. К февралю 1916 г. послужной список Гинемера составлял уже пять сбитых самолетов противника, а сам молодой человек был объявлен «воздушным ассом». Всего за два года участия в воздушных боях Гинемер, дослужившийся с капрала до капитана французской авиации, сбил 53 самолета противника.

Другой прославленный французский авиатор – Рене Поль Фонк (1894-1953) – сбил 75 вражеских самолетов.     

Ему повезло больше, чем Гинемеру – он не только остался жив, но и продолжил военную карьеру, дослужился до звания полковника авиации и пережил Вторую мировую войну. Фонк, Гинемер, Гарро, Ведрин стали примерами для других французских летчиков и для русских эмигрантов, мечтавших о службе во французской авиации. А таких, кстати говоря, было немало. Так, добровольцем во французскую авиацию поступил Константин Васильевич Акашев – тоже русский политический эмигрант, судьба которого очень напоминает судьбу Федорова, с той лишь разницей, что Акашев, во-первых, был не социал-демократом, а анархо-коммунистом, и, во-вторых, вернулся в Россию и сумел добиться высших постов уже в советской военной авиации.

Кстати, Акашев также получал авиационное образование за границей – в Италии, в знаменитой школе Капрони, курсантом которой оказался после вынужденной эмиграции из Российской империи. Военным летчиком в звании сержанта авиации служил и Харитон Николаевич Славороссов – другой выходец из России, правда – не революционер, а просто странствующий авиатор, спортсмен, незадолго до начала Первой мировой войны перебравшийся во Францию из соседней Италии. 

Помимо русских летчиков, проходивших службу в рядах французской авиации, во Франции в годы Первой мировой войны также проходили стажировку и многие офицеры, находившиеся на действительной военной службе в российском Императорском военно-воздушном флоте. В их числе были штабс-капитан Евграф Николаевич Крутень, о котором мы еще скажем ниже, и подпоручик Иван Александрович Орлов, впоследствии командовавший 7-м истребительным авиационным отрядом российской армии. 

                                                                        Е.Н. Крутень    

                                                                          И.А. Орлов 
                                                  «Воздушный казак Вердена»

После выписки из госпиталя Виктор Федоров поступил в Дижонскую военную школу, где учили летчиков. Курс обучения тогда составлял всего четыре месяца. Получив знания по вождению и устройству аэропланов, Федоров в звании сержанта был распределен в часть военно-транспортной авиации. Хотя сам Виктор рвался в бой и мечтал о том, как с воздуха будет атаковать позиции немцев, командование решило, что не так давно оправившемуся от ран русскому сержанту нельзя идти на фронт – он может послужить Франции и в тылу: доставлять корреспонденцию, грузы, совершать облеты новых аэропланов. Несмотря на то, что он несколько раз подавал рапорт об отправке во фронтовые части, командование отказывалось, ссылаясь на полученные им еще в бытность пулеметчиком серьезные ранения. Наконец, в начале 1916 г., Федорову все же удалось «уломать» командиров. Ему дали разрешение на перевод в прославленную авиационную эскадрилью «Аисты», которая сражалась на германском фронте. В это время как раз шли ожесточенные бои под Верденом. В истории они получили название «Верденской мясорубки» - на территории Лотарингии сразились огромные немецкая и французская армии. С французской стороны, под командованием генералов Анри Филиппа Петена и Робера Нивеля, сражалось 1 140 000 солдат и офицеров, с немецкой стороны, под командованием начальника полевого генерального штаба генерала Эриха фон Фалькенхайна – 1 250 000 солдат и офицеров.

В боевых действиях с обоих сторон была применена и военная авиация – как бомбардировочная, так и истребительная. Виктор Федоров пилотировал двухместный «Кордон G4». 

В течение 16 дней русский летчик, только что выпущенный из авиашколы, провел 9 воздушных боев и сбил 8 немецких аэропланов. Слава о смелом авиаторе моментально разлетелась и по французским фронтовым частям, и по частям противника. Именно немцы прозвали Федорова «русским воздушным казаком Вердена». Однако сбить «казака» немецким ассам не удавалось. Зато высшее французское командование отметило сержанта Федорова высокими наградами. 
   
                                                      легендарный летчик Виктор Федоров

Маршал Жорж Жозеф Жак Сезар де Жоффр, главнокомандующий французской армии, подписал приказ о награждении сержанта Виктора Федорова Военной медалью.

В приказе перечислялись ратные подвиги русского эмигранта: «14 марта 1916 г. атаковал в одиночку 4 самолета противника. Три обратил в бегство, четвертый посадил на своей территории. 19 марта в первом полете атаковал три самолета, во втором – четыре самолета. Оба раза заставил противника обратиться в бегство. 21 марта сбил аэроплан противника». После награждения французские газеты то и дело писали о подвигах замечательного русского летчика. Еще бы – всего за две недели сержант Виктор Федоров сумел заслужить все высшие воинские награды французской армии. Он получил всенародную известность и, отправившись в трехдневный отпуск в Париж, был встречен людьми с овациями. В парижских кафе зашедшего выпить вина или кофе Виктора Федорова собравшиеся посетители приветствовали стоя и аплодисментами. О подвигах русского военного летчика, сражающегося за Францию, написали многие французские газеты – именно в них впервые было опубликовано прозвище Федорова – «русский воздушный казак». Однако 2 апреля 1916 г., вступив в воздушный бой сразу с тремя немецкими «Фоккерами», Виктор Федоров сбил одного из них, но был ранен в ногу. 

Оказавшись в госпитале, Федоров стал всерьез подумывать о том, как бы ему из Франции перебраться в родную Россию. Он хотел воевать и проливать свою кровь, прежде всего, на родной земле – защищая ее от вторжения немцев и австро-венгров. Тем более, что почти все братья Виктора также в суровые годы Первой мировой сражались на немецком фронте. Герой французской авиации стал через знакомых в русском посольстве узнавать о возможности вернуться на родину и продолжить сражаться в воздухе – только уже в составе российской авиации. Однако ответ ему пришел неутешительный – в силу предыдущих «политических приключений» Виктора Федорова, он пока является нежелательной персоной для пребывания на территории Российской империи. Не помогло даже то, что он имел уникальный опыт воздушных боев и многочисленные награды французской армии. Такого человека, да еще и с реальным боевым опытом, царское правительство боялось пуще прежнего. Тем более, что существовали опасения возможного продолжения Федоровым революционной агитации и пропаганды в воинских частях, в том числе и среди авиаторов. Поэтому французское командование, чтобы хоть как то содействовать Виктору Федорову в его мечте перебраться в родную Россию, направило его в составе французской военной миссии на Румынский фронт. В Румынии Федоров сбил еще один немецкий самолет. К этому времени Виктор уже был повышен в звании и носил погоны «су-лейтенанта» (младшего лейтенанта) французской авиации. Учитывая, что два года назад он начал военную карьеру рядовым, это можно было назвать очень неплохим продвижением по службе, тем более – для иностранного добровольца, прежде не имевшего военного образования.

                                                     В России и снова во Франции

Французскую военную миссию в Российской империи возглавлял полковник Людман – сам военный авиатор и неплохой человек, с уважением относившийся к русскому ассу Виктору Федорову.  

Людман был фактическим консультантом при начальнике Управления военно-воздушного флота генерал-майоре Яковлеве и имел на него определенное влияние. В частности, Людман, отвечая за подготовку русских авиаторов, сумел привлечь внимание к Виктору Федорову, настаивая, что опыт этого французского летчика будет способствовать более эффективной подготовке русских военных летчиков. В то же время, политическое прошлое Федорова вызывало у российского командования много вопросов. С другой стороны, беспокоился и сам Виктор, которому совсем не хотелось вместо фронта попасть в тюремную камеру. Поэтому он просил Людмана о сохранении им статуса офицера французской авиации, который бы обезопасил его от возможного ареста в России – ведь российские власти не рискнули бы арестовать французского военного, нарвавшись на международный скандал, да еще с союзником по Антанте. Людман, понимая положение Федорова, согласился помочь и организовал его встречу с великим князем Александром Михайлвичем , командовавшим русской авиацией.   

Встреча с представителем августейшего дома Романовых состоялась в Киеве – вчерашний революционер, политзаключенный и государственный преступник, находившийся в розыске, сидел за одним столом с великим князем. Впрочем, надо отдать должное Александру, что он, осведомленный о прошлом Федорова, не стал вести с ним разговор на политические темы, а сразу перешел к делу. Великий князь пообещал простить Федорову «прегрешения юных лет», если он хорошо послужит России. 
Виктор Федоров, формально оставаясь в составе французской военной миссии, был направлен на службу в Одессу – в филиал Гатчинской авиационной школы, на должность инструктора. В его обязанности входило обучение начинающих русских летчиков тактике воздушного боя, высшему пилотажу. Учил Федоров авиаторов – истребителей. 

В конце мая 1917 г. Виктор Федоров был направлен на фронт – в состав 9-го корпусного отряда истребительной группы Евграфа Крутеня. Капитан Евграф Николаевич Крутень (1890-1917), несмотря на молодой возраст, был очень опытным военным летчиком.  

Он командовал 2-й истребительной авиационной группой, но самое интересное – что он стажировался во Франции, где, после окончания Школы воздушной стрельбы в Казо, служил в той самой эскадрилье «Аисты», в которой проходил службу и су-лейтенант Федоров. Естественно, что последний с радостью отправился в истребительную эскадрилью российского воздушного флота. Так сбылась мечта Виктора – он смог повоевать против немецких агрессоров, защищая родную российскую землю. Но при этом Федоров продолжал носить погоны французского лейтенанта и числиться на французской военной службе. 15 июня 1917 г. Федоров атаковал в районе Сморгони немецкий самолет, затем еще один. К этому времени в России уже свершилась Февральская революция и Виктору Федорову ничего не угрожало. Однако, по какой-то причине, в составе русской авиации он не задержался – в том же 1917 г. его сначала перевели в Севастопольскую авиационную школу, а затем сообщили, что он переводится «всецело на содержание французского правительства». Это означало необходимость возвращения во Францию. Впрочем, и Федорову события в России, где росли антивоенные настроения, нравились все меньше. Выход Советской России из войны Федоров не понимал – ведь он все силы за последние четыре года отдал войне против Германии и ее союзников, а здесь столкнулся не только с непониманием вчерашних сослуживцев, но и с собственным недоумением по поводу происходящего. После прекращения командировки в Россию Федоров вернулся во Францию. Он собирался продолжить свою войну там, где начал – в рядах французской эскадрильи «Аистов».

28 июля 1918 г. Виктор Федоров был награжден орденом Почетного легиона.

Таким образом, он вошел в элиту французских военных. И, естественно, продолжил службу в рядах фронтовой авиации. В августе в одном из воздушных боев Федоров был вновь ранен, но спустя три недели опять вернулся в строй. Командование не переставало восхищаться храбростью и патриотизмом русского офицера французской службы. В очередном приказе подчеркивалось, что «Федоров Виктор, су-лейтенант 2-го иностранного полка, летчик эскадрильи СПА-89, доблестный офицер. На своем посту в течение четырех лет ни разу не дал сломить себя ни усталости, ни ранам. 9 октября 1918 г. бросился на помощь нашим бомбардировщикам, сражавшимся с неприятелем, и сбил один истребитель, упавший в пламени. 10 октября, атакованный тремя «Фоккерами» и раненый во время битвы, тем не менее сумел вернуться на свой аэродром на аэроплане с множеством пробоин…». 

7 ноября 1918 г. стал последним в авиационной карьере Федорова. Вылетев на патрулирование линии фронта, су-лейтенант Федоров обнаружил летящую армаду из нескольких десятков бомбардировщиков, сопровождаемых истребителями.

Хотя Федоров находился в воздухе один, он принял безумное решение – атаковать. Ведь в противном случае, бомбардировщики обрушили бы свой страшный груз на какой-нибудь из французских городов. Федорову удалось сбить два бомбардировщика, прежде чем его атаковали истребители противника. Летчику удалось сбить еще один самолет, пока и его машина, подбитая неприятелем, не полетела в огне на землю – на территорию, контролируемую противником. До конца Первой мировой войны Федорову не удалось отлетать всего четыре дня. Однако судьба и в этот раз отвела от Виктора Георгиевича неминуемую, казалось бы, гибель. Ему удалось выжить и спастись из сгоревшего самолета. Уничтожив воинскую книжку и сбросив форму летчика, Федоров попытался пробраться к линии фронта и выйти к своим, но был схвачен немецким патрулем. Немцы не поверили в версию Федорова о том, что он сбежавший из плена французский солдат и арестовали его как шпиона. В немецком плену он пробыл гораздо дольше положенного, хотя большинство военнопленных уже были отпущены домой. В конце концов, известие об аресте Федорова на германской территории было получено французским правительством. Виктора Федорова освободили, и он вернулся во Францию – тяжело больным человеком. У прославленного летчика открылась горловая чахотка и, несмотря на курс лечения в госпитале, он уже с трудом мог ухаживать сам за собой. По просьбе Виктора, в Париж примчался его брат Константин Георгиевич Федоров, устроившийся во французской столице таксистом. Именно ему пришлось дохаживать прославленного летчика. Виктор Федоров умер на руках у брата Константина 4 марта 1922 года. Ему было всего тридцать шесть лет. Жена и дочь Федорова к этому времени проживали в России. Последние известия о них приходятся на предвоенные годы – жили они в Рыбинске, потом след ближайших родственников героического летчика потерялся. Впрочем, известно, что внучатый племянник Виктора Федорова также стал военным летчиком – только уже в Советском Союзе. 

Сегодня имя Виктора Федорова малоизвестно в России. Ведь основные боевые подвиги своей жизни этот человек совершил за пределами нашей страны, находясь на действительной службе в вооруженных силах другого государства. Однако, судьба таких людей как Федоров, не может не вызывать уважения. Тем более, что Виктор Федоров, в конечном итоге, принимал непосредственное участие и в организации российского военно-воздушного флота, выступая в качестве инструктора Одесского отделения Гатчинской авиационной школы.

                                                                                                             Автор:  Илья Полонский