Как в России появились рекруты

                              Алексей Кившенко, «Военные игры потешных войск Петра I под селом Кожухово». 1882 год

315 лет назад, 20 февраля (3 марта по новому стилю) 1705 года, русский царь Пётр Алексеевич ввёл рекрутскую повинность, прообраз всеобщей воинской повинности. Придумали эту систему не от хорошей жизни. Пётр мобилизовал всю русскую державу и народ на Северную войну – противостояние со Швецией за господство на Балтике. 

Первые военные опыты Петра

Юный Пётр начал создавать свою армию с «потешных» полков в 1680-е годы. В них набирали как добровольцев (беглые, вольные и пр.), так и по принудительному принципу (парней из дворцовой прислуги, подневольных крестьян). Эти полки стали ядром Преображенского и Семёновского полков, будущей русской гвардии. Офицера были в основном иностранцы, срок службы для солдат не определялся. Параллельно существовала старая русская армия — поместная конница, полки стрельцов, солдатские полки нового строя, отряды пушкарей и т. д. Эти войска формировались на добровольной основе, получали денежное и материальное вознаграждение. Дворяне были служилым сословием, от них требовалась постоянная служба и их призывали во время войны. 
Готовясь к войне со Швецией, в ноябре 1699 года государь Петр I издал указ «О приеме на Великую Государеву службу в солдаты изо всяких вольных людей». Новая армия первоначально строилась на смешанном принципе (как и первые полки Петра). В армию записывали свободных людей и принудительно брали «даточных» людей – крепостных крестьян, принадлежавших помещикам и монастырям. Брали по 2 рекрута с 500 годных человек. Рекрута можно было заменить взносом в 11 рублей. В солдаты брали людей с 15 до 35 лет. Солдатам выдавали годовое жалованье и провиант. В ходе набора «прямого регулярного войска» было сформировано три дивизии. Было положено начало и регулярной кавалерии – сформированы драгунские полки. 
Дальнейшие события показали, что такая система несовершенна. Затяжная Северная война пожирала много людей, их не хватало. Необходима была многочисленная армия для военных действий в Прибалтике и на западном направлении (Польша). Понятно, что 30 тыс. с лишним рекрутов, которых набрали по указу 1699 года, было недостаточно. «Вольных» было мало. А помещики и церковь предпочитали платить деньги, взрослый работник был экономически более выгоден, чем единовременный взнос. 

Рекрутский набор

Поэтому 20 февраля (3 марта по н. ст.) 1705 года царь Пётр Алексеевич издал отдельный указ «О наборе рекрут, с 20 дворов по человеку, от 15 до 20 лет возраста», который вводил в стране рекрутскую повинность. Ответственность за выполнение указа возлагалась на Поместный приказ, который ведал служилым землевладением в стране. Призыву подлежали холостые молодые люди всех сословий, включая дворян. Но для дворян это была личная повинность, а для остальных сословий это была общинная повинность. Первоначально служба была пожизненной. Повинность просуществовала в России до 1874 года. Рекрутские наборы проводились нерегулярно указами царя в зависимости от необходимости. 
Методы Петра были жестокими, к примеру, до прибытия к месту службы каждая команда рекрутов теряла до 10% своего состава (умершие, сбежавшие и т. д.), но эффективным и дешёвым для своего времени. За шесть первых наборов армию пополнили на 160 тыс. человек. Эта мера вместе с другими (русификация командных кадров, создание системы офицерских и солдатских школ, строительство флота, развитие военной промышленности и т. д.) дала свой эффект. В 1709 году в войне произошёл коренной перелом. Русская армия уничтожила «первую армию Европы» под Полтавой. После этого потери русской армии в войне снизились, её боевые качества возросли, и рекрутские наборы стали сокращать. Шестой набор в 1710 году стал последним массовым, когда брали одного новобранца с 20 дворов. В итоге одного рекрута стали брать с 40—75 дворов. 
В 1802 году (73-й рекрутский набор) взяли 2 человека из 500. Бывало, что рекрутские наборы в армию вообще не проводили, армии не требовались новые солдаты. Во время войн наборы расширяли. В 1806 году, в условиях войны с Наполеоном, взяли 5 человек из 500. В 1812 году было проведено три рекрутских набора, всего за год взяли 18 человек из 500. Империя за год должна была выставить 420 тыс. душ. Также правительство провело вторую за XVIII столетие мобилизацию (первая была в 1806 году), собрав до 300 тыс. ополченцев-ратников. А в 1816—1817 гг. общих наборов не было. 
Постепенно военная повинность стала охватывать новые группы населения. Так, если в начале рекрутские наборы проводились с русского православного населения, то позднее стали рекрутировать финно-угров Поволжья и т. д. В 1766 году издано «Генеральное учреждение о сборе в государстве рекрут и о порядках, какие при наборе исполняться должны». Рекрутская повинность кроме крепостных и государственных крестьян распространялась на купечество, дворовых людей, ясачных, черносошных, духовных, людей, приписанных к казенным заводам. Призывной возраст был установлен с 17 до 35 лет. С 1827 года солдатами в армию стали забирать евреев. С 1831 года рекрутскую повинность распространили на «поповских детей», которые не пошли по духовной линии (не стали учиться в духовных училищах). 
Также постепенно сокращались и сроки службы. Первоначально служили пожизненно, пока были силы и здоровье. В конце царствования Екатерины Великой, с 1793 года солдаты стали служить по 25 лет. В 1834 г., с целью создания обученного запаса, действительную службу сократили с 25 по 20 лет (плюс 5 лет в запасе). 1851 году срок службы снизили до 15 лет (3 года в запасе), в 1859 году было разрешено отпускать солдат в «бессрочный отпуск» (уволить в запас) после 12 лет службы. 

                                                         "Проводы новобранца". И. Е. Репин. 1879 год

Снижение эффективности системы

С самого начала было очевидно, что рекрутская система наносит урон хозяйству страны. Это осознавали многие рачительные хозяева. К примеру, знаменитый русский полководец Александр Суворов предпочитал не отдавать своих крестьян в рекруты. Он заставлял своих крестьян скидываться на покупку рекрута со стороны, сам вносил половину суммы (тогда около 150 рублей). «Тогда семьи не безлюдствуют, дома не разоряются и рекрутства не боятся». То есть век блистательных побед русского оружия имел и свою оборотную сторону. Миллионы работоспособных рук были оторваны от хозяйства, многие сложили головы в чужих странах. Но иного выбора не было, нужно было мобилизовать державу и народ на жестокое противостояние с Западом и Востоком. Империя рождалась в постоянных войнах. 
Для простого народа рекрутчина была одним из самых страшных бедствий. Первоначальную службу в 25 лет мало кто проходил и выдерживал. Генерал-майор Тутолмин отмечал:

«…отчаяния семейств, стенания народа, тягости издержек и конечного в продолжение набора прервания хозяйства и всякой промышленности. Время набора рекрут по нынешнему установлению есть периодический кризис народной скорби, а нечаянность рекрутских наборов производит в народе жестокие потрясения».

Рекрутчина не только была тяжела для хозяйства страны и крестьянства, но имела другие недостатки. Казна несла большие расходы, приходилось содержать большую армию в мирное время. Рекрутская система не позволяла иметь большой обученный резерв, крайне необходимый при затягивании и расширении театра войны. Как ни велика была армия в мирное время, но во время войны её всегда не хватало. Приходилось проводить дополнительные наборы и ставить под ружьё почти необученных людей. Кроме того, из-за длительных сроков службы проходило накопление старых солдат. Они были бесценны с точки зрения боевого опыта, но из здоровье было обычно подорвано, выносливость меньше, чем у молодых солдат. Во время маршей множество солдат отставало от своих частей. 
Большой проблемой было постепенное сужение социальных групп, затронутых повинностью. Это было несправедливо. В 1761 году царь Петр III издает указ «О вольности дворянства». Дворяне освобождаются от обязательной военной службы. Она стала добровольной. В 1807 году от рекрутчины освободили купечество. Не распространялась повинность на духовенство. Существовали территориальные и национальные ограничения. Военное бремя империи несли в основном русские и православные, инородцы в массе своей были освобождены от службы в армии. В итоге вся тяжесть военной службы и войн империи ложилась на трудовой народ (крестьян и городские низы). Кроме того, солдаты были изолированы от прежней жизни, и после завершения службы им было очень трудно найти себя в обществе. 
Все эти недостатки стали сказываться уже в начале XIX века. Понятно, что многие военные и государственные деятели всё это прекрасно видели и осознавали. Разрабатывались различные проекты реформ. Но в целом правительство старалось действовать осторожно, основные изменения были связаны со сроками службы, которые последовательно сокращали. С целью попытки уменьшить финансовую нагрузку на казну, создать «самовоспроизводящуюся» армию, при Александре Первом стали создавать военные поселения, где крестьяне-солдаты должны были быть одновременно и воинами, и производителями. Однако этот эксперимент не привёл к успеху. Государственной экономии не получилось, дело дошло до солдатских бунтов. В итоге в 1874 году рекрутская обязанность была отменена и заменена на всеобщую воинскую обязанность.

                                              Николай Неврев. Возвращение солдата на родину. 1869

                                    Военкомы Петра I

Как призывали в русскую армию в эпоху петровских реформ

Все интересующиеся историей России знают, что со времен Петра I и до эпохи армий по массовому призыву вооруженные силы нашей страны комплектовались не наемными солдатами, как в странах Европы, а путем рекрутских наборов. Но как в реальности была организована и действовала система рекрутской повинности, досконально известно лишь узким специалистам-историкам.
«Русская планета» расскажет о том, что представляла собой эта система, созданная Петром I и позволившая не только победить шведов в Северной войне, но и сделать русскую армию сильнейшей в Европе.
Из ямщиков в матросы…

До конца XVII века основу русского войска составляли дворянское ополчение и стрельцы. Но для войны с регулярными армиями Европы дворяне-ополченцы уже не годились, а московские стрельцы после череды бунтов были частично распущены, частично переведены в отдаленные гарнизоны.
Первоначально молодой царь Петр попытался набирать новые полки для регулярной армии, как в Западной Европе — обычным наймом добровольцев. Именно так комплектовались первые «потешные полки», из которых позднее возникла русская гвардия. Однако для создания большой профессиональной армии у России того времени банально не хватало ни денег, ни людей.
В начале петровских реформ наша страна еще не обладала развитой мануфактурной промышленностью и была отрезана от наиболее удобных торговых путей, поэтому в казне просто не было денег для найма 100 000 профессиональных бойцов. Для сравнения: в начале правления Петра I государственный бюджет России был в 14 раз меньше госбюджета Франции.
К началу XVIII столетия Россия все еще оставалась и страной с немногочисленным населением — на всех территориях, подвластных Москве, тогда проживало не более 13 млн человек. Для сравнения: в той же Франции в те годы насчитывалось свыше 21 млн подданных, всего же население Западной Европы тогда превышало население России в восемь раз. Поэтому обычный европейский способ комплектования армии путем найма солдат был неприемлем для России, и царь Петр стал искать другие решения.
Основу российской экономики тогда составляли крестьяне-хлебопашцы, непосредственно работавшие на земле, но во владениях светских и церковных феодалов было немало слуг, дворни и челяди, не занятых на пашне. Именно эти люди и стали первыми рекрутами Петра I по указу о наборе «даточных людей» от 16 ноября 1699 года.
Формально указ был обоснован продолжающейся войной с Турцией, а в реальности уже оформился замысел войны со Швецией за выходы к Балтике, для чего стране требовалась регулярное войско. Царский указ предусматривал сложную систему набора в армию — дворяне, находящиеся на государственной или военной службе, выставляли одного человека с каждых 50 крестьянских дворов своего поместья, не занятые на службе дворяне давали одного человека с 30 дворов, а церковь и монастыри — одного с 25 дворов. При этом указ прямо запрещал записывать в солдаты крестьян «с пашни» — чтобы не затронуть основы экономики, в армию пока набирали лишь слуг, ремесленников и прочих крепостных работников несельскохозяйственного сектора.

                                                          «Прощание рекрута с родителями». Художник И.М. Львов

По всей России по этому указу набрали в армию 31 692 человек. И первые пять лет начавшейся войны со Швецией, даже несмотря на поражение под Нарвой, царь обходился этими солдатами. Лишь в 1704 году для вновь созданного флота объявили набор среди ямщиков — по одному рекруту «с двух жилых ямщицких дворов». Фактически царь тогда отправил в матросы половину молодежи из этого сословия (ямщики, много ездившие по России, считались более развитыми и толковыми, чем обычные крестьяне и даже горожане).
К 1705 году затянувшаяся и тяжелая борьба с Карлом XII, то есть фактически с одной из лучших в Европе регулярных армий, потребовала экстраординарных мер. И царским указом от 20 февраля 1705 года был объявлен первый всеобщий призыв в армию. Тогда же впервые на Руси появился и европейский термин «рекрут» (от французского recruter — вербовать, набирать), пришедший из армии французского короля Людовика XIV, самой многочисленной тогда в Европе.
Указ Петра «о наборе рекрут с 20 дворов по человеку» распространялся на все категории платящего налоги населения и забирал в армию юношей 15–20 лет пожизненно, на срок, «доколе силы и здоровье позволят». Единственное исключение было сделано для женатых — они от набора освобождались.
Большие масштабы этого набора произвели столь сильное впечатление на население России, что именно с этого момента начался отсчет всех рекрутских наборов в стране, который велся вплоть до отмены «рекрутчины» в 1874 году. Вскоре во всех официальных документах такие крупные рекрутские наборы стали называться по этим номерам, начиная с первого набора 1705 года — первый набор, второй набор и т.д.
Начиная с 1705 года шесть первых «номерных» и несколько чрезвычайных наборов рекрутов за пять лет дали в войска около 160 тысяч рядовых солдат. С них-то и началась история регулярной русской армии, именно они разгромили шведов под Полтавой.

                                                           «Полтавский бой». Художник А. Д. Кившенко

«Канцелярия счетная у рекрутных дел»

После Полтавской виктории 1709 года, после того как Прибалтика была окончательно занята, необходимость в таком большом наборе солдат отпала, и после 1710 года настолько тяжелая норма — один рекрут с 20 крестьянских дворов — более при Петре I не применялась. Рекрутская повинность стала чуть легче: в разные годы набирали одного человека с 25 дворов, с 40, 50 дворов или даже с 75. В 1711–1718 годах в армию забрали около 100 тысяч рекрутов, с 1719-го и до смерти Петра I в рекруты было набрано около 70 тысяч человек: то есть за последующие 15 лет в армию набрали столько же солдат, сколько лишь за первые четыре года существования рекрутской повинности.
Работой по армейскому призыву тогда занимался созданный Петром первый в русской истории «военкомат»: думный дьяк Автоном Иванов, 5 дьяков и 74 подьячих. По тем временам сотня чиновников — это огромная бюрократическая машина.
Когда дьяк Автоном Иванов, этот первый петровский «военком», умер в 1709 году, оказалось, что заменить его некем — всей рекрутской бухгалтерий в полном объеме владел только покойник. Растерянный Петр некоторое время даже пытался поручить центральное руководство набором рекрутов своему сыну, царевичу Алексею.
Наследник царя подвел, с поручением не справился, и с 1711 года задачу по набору рекрутов поручили губернаторам вновь образованных губерний, а для центрального руководства создали специальную Канцелярию рекрутского учета, или, как тогда говорили, Канцелярию рекрутного счета. Официально полностью она именовалась так: Канцелярия счетная у рекрутных дел и у доимки даточных.
С недобором рекрутов Петр I справился изящным ходом — царь лично штрафовал губернаторов в размере одного рубля за каждого «не сданного» по плану «призывника».
Согласно царским указам при отдаче в рекруты новобранец должен был быть снабжен его владельцем-помещиком или крестьянской общиной, от которых он «выставлялся», верхней одеждой — сермяжным кафтаном на один год и шубой на два года. На шапку, рукавицы, рубахи и обувь («черики», как сказано в петровском указе, то есть примитивные башмаки из необработанной кожи) для рекрута следовало сдавать в казну по одному рублю в год. Впоследствии денежные средства на рекрутов стали называть «рекрутными деньгами», которые составили один из важнейших общегосударственных налогов.
Сначала все набранные рекруты доставлялись наборщиками с помощью прикомандированных к ним солдат в Москву и помещали на «рекрутные станции» — сборные пункты, огороженные частоколом казармы. К началу 1710 года в Московской губернии было уже 15 таких «рекрутных станций».

Кандалы для призывников

Рекруту полагалось жалование на пропитание, 45 копеек в месяц (уже служащему солдату полагалось 60 копеек в месяц). На «рекрутной станции» новобранцы проходили первоначальное воинское обучение. Затем по заявкам армейских частей и гарнизонов формировались «команды» во главе с офицером-«приводцем», которые под конвоем доставляли рекрутов в полки. Порой такие команды достигали численности в несколько сот или даже тысяч человек. Например, в марте 1711 года для переброски 2588 рекрутов из Москвы в Ригу было выделено 208 солдат московского гарнизона, то есть примерно по одному конвойному на 12–13 новобранцев.
Это был именно конвой — из-за опасения побегов рекрутов привели на службу в только что завоеванную Ригу закованными в кандалы. Зрелище почти трех тысяч солдат в кандалах произвело такое сильное впечатление на западноевропейских купцов, которых много было в Риге, что «губернатор Лифляндии и Эстляндии» Александр Меншиков, человек совсем не склонный к гуманизму, даже написал письмо в Сенат с просьбой обращаться с рекрутами лучше, чтобы не позорить страну перед иностранцами.
Сенат, опасаясь побегов, все равно распорядился «ковать рекрут в кандалы», правда, отныне только на ночевках, а с 1712 года, чтобы затруднить побеги новобранцев, специальным указом предписал метить рекрутов татуировками — «на левой руке накалывать иглою кресты и натирать порохом».
Первоначально земли Урала и Сибири были освобождены от набора рекрутов. Связано это было как с малочисленностью русского населения, так и с огромными расстояниями. Достаточно сказать, что доставка рекрута на подводах из Иркутского уезда, центра восточной Сибири, в Москву занимала больше года, а если бы рекрута не везли на подводах, а вели пешком, то такая доставка затянулась бы на еще более долгий срок.
Архивы сохранили для истории имя первого рекрута из сибирского города Кузнецка (ныне Новокузнецк Кемеровской области) — Прокопий Никифорович Красулин, или, как тогда писалось по правилам, принятым в отношении низших слоев, «пашенный крестьянин Прокопий Никифоров Красулин». Попал он в рекруты по 12-му набору 1715 года, на тот год в Кузнецком остроге числилось всего 53 крестьянских и посадских двора.
Царский указ требовал давать рекруту 1 рубль 60 копеек денег на проезд, но, чтобы добраться до губернского центра Тобольска (около 1000 км по прямой), этого бы не хватило, поэтому «на прогоны» (то есть на транспорт и питание в дороге) для рекрута по всему городу собрали 8 рублей 30 копеек. Ему также выдали лошадь с санями и двух конвоиров до Тобольска, «кузнецких служилых людей» Ивана Оксёнова и Родиона Веригина.
В петровские времена обычно от болезней и побегов терялось до 10% от общего числа рекрутов. Однако периодически происходили чудовищные случаи, задевавшие даже далекого от гуманизма Петра I. Весной 1719 года из посланных с московских «рекрутных станций» в Санкт-Петербург 2008 рекрутов, предназначавшихся для воюющей в Финляндии армии, по пути умерли 499 человек — каждый четвертый. Большая часть умерших приходилась на команду прапорщика Зверева.
Царь Петр рассматривал такие случаи как преступную небрежность в обращении с дефицитным и нужным материалом. Начатое следствие выявило картину вопиющей коррупции — треть полученного на команду рекрутов продовольствия прапорщик Зверев продал еще в Москве через посредничество дьяков и подьячих Московской губернской канцелярии, которые и устроили эту коррупционную схему за процент от продажи.
Жалованье, полагавшееся рекрутам в дороге, прапорщик тоже выдавал не полностью. Украденные таким образом деньги, по его показаниям следствию, он попросту пропил. Переход рекрутов в новую столицу происходил в весеннюю распутицу и потому сильно затянулся, значительно превысив обычный в то время трехнедельный срок перемещения из Москвы в Санкт-Петербург. И даже если бы прапорщик не украл такую значительную долю продовольствия для рекрутов, то при сильно затянувшемся пути его все равно не хватило бы для нормального питания в дороге.
В результате из всей команды в 400 человек умер 121 рекрут и бежали 26. Многие дошедшие до Петербурга были сильно истощены и умерли уже в новой столице, потому что прапорщик Зверев, пытаясь придумать оправдание перед начальством, некоторое время не представлял рекрутов Военной коллегии и соответственно не ставил их на довольствие в гарнизоне. Кстати, Зверев, как и все солдаты и рекруты его злосчастной команды, судя по материалам следствия, читать и писать не умел, был абсолютно неграмотным.
Император Петр I приговорил командира конвоя и его наиболее свирепого к рекрутам унтер-офицера Киндякова к смертной казни — их колесовали прямо перед Московской губернской канцелярией в назидание ее коррумпированным чиновникам.
«Наемщики» и инородцы 

Не удивительно, что при таких нравах тяжкая рекрутская повинность воспринималась хуже каторги, а крестьяне всячески пытались уклониться от нее. В годы царствования Петра возник даже своеобразный бизнес по уклонению от рекрутчины. Во-первых, нередко крестьяне вместо своих сыновей и родственников за деньги нанимали добровольцев в рекруты. При Петре цена такого «заместителя» колебалась от 10 до 30 рублей, архивы сохранили даже несколько договоров о таких сделках между крестьянами и наемными рекрутами.
Во-вторых, быстро сложились целые шайки таких профессиональных «заместителей», которые, получив от крестьян деньги, записывались в рекруты, но при помощи сообщников бежали по пути на «рекрутный двор» и благодаря отсутствию в те времена системы личных документов шли наниматься заново.
Поэтому уже в 1715 году выставление в рекруты заместителя («наемщика», по лексике того времени) было запрещено именным указом Петра. Хитрые крестьяне из поместий Троице-Сергиева монастыря после этого указа попытались нелегально сдать в качестве рекрутов таких «наемщиков», назвав их своими именами и выдав за местных селян. Когда уловка вскрылась, с виновных взяли по 20 рублей за каждого непоставленного рекрута и еще по 20 рублей штрафа (огромные по тем временам деньги для сельских жителей). После этого случая царь велел впредь при вскрытии подобных фактов наказывать виновных взысканием трехлетнего солдатского жалованья, а при рецидиве — пороть кнутом и ссылать на каторгу.
За побеги от призыва по указу от 27 сентября 1700 года велено было пойманных беглых рекрутов вешать, однако добровольно явившиеся из побега рекруты от наказания освобождались. В январе 1705 года, накануне всеобщих рекрутских наборов, царь несколько смягчил наказание — вешать теперь полагалось только каждого третьего пойманного беглого рекрута по жребию, а прочих били кнутом и ссылали на вечную каторгу.

                                        Офицер, бомбардир и фузелер артиллерийского полка 1712-1720 годов. Рисунок А.И. Вильборга

За бегство рекрута также наказывались его родственники (отцы, братья, дядья) и свойственники (племянники, зятья, тести и т.п.), им полагалась ссылка вместе с их женами и детьми в новозавоеванные города. Однако даже такие драконовские меры лишь частично удерживали от дезертирства — в петровские времена бежало и уклонялось от службы не менее 10% рекрутов.
Каждый тридцатый

До 1720 года тяжкая рекрутская повинность распространялась исключительно на православное русское население. Первыми же нерусскими рекрутами иного вероисповедания оказались, как ни удивительно, финны. Их было немало в шведских полках, и русские по опыту войны считали уроженцев Финляндии хорошими солдатами. Поэтому в 1720 году царь Петр распорядился провести рекрутский набор среди финских крестьян и горожан.
Финляндия тогда была разорена русско-шведской войной, и, к удивлению русского командования, набор рекрутов в финских селах прошел без затруднений. Уже к осени 1721 года план набора выполнили, забрав на службу 2171 человека. При этом большую часть финских рекрутов отправили служить на другой конец империи, в Астрахань.
Сразу по окончании Северной войны царь Петр задумал поход в Персию. Путь туда начинался с Волги, и царь обратил внимание, что многочисленные нерусские народы Поволжья до сих пор не обложены рекрутской повинностью. В результате указом от 19 января 1722 года Петр I распорядился брать рекрутов с черемисов (марийцев) и мордвы на общих с русскими основаниях. Это объяснялось тем, что марийцы и мордва уже считались крещеными, тогда как на все еще остававшихся язычниками чувашей, удмуртов и исповедовавших ислам казанских татар рекрутская повинность при Петре не распространялась.
Несмотря на всю тяжесть рекрутчины, именно она давала крестьянам и представителям низших сословий единственный шанс подняться по социальной лестнице. Солдаты, дослужившиеся в петровских полках до первого офицерского чина, получали дворянское звание. Как писал сам царь Петр в одном из своих указов: «Все офицеры, которые произошли не из дворянства, и их дети, и их потомки, суть — дворяне, и надлежит им дать патенты на дворянство».
В конце царствования Петра I треть офицеров русской армии были бывшими рекрутами, заслужившими дворянство и командирские чины в боях и походах. Всего же за первую четверть XVIII века в Российской империи призвали в армию 284 тысячи рекрутов — примерно каждого тридцатого мужчину.                                                                             

                             Рекруты против Наполеона

Как комплектовалась солдатами русская армия в эпоху Суворова и Кутузова

«Русская планета» уже писала о создании Петром I системы рекрутской повинности, которая не только позволила выиграть войну со Швецией, но и сделала русскую армию самой сильной в Европе. Теперь рассказ о том, как обеспечивалась рядовыми солдатами наша армия в эпоху ее самых славных побед — во времена Суворова и Кутузова.
Рекруты наследников Петра

Смерть царя-реформатора несколько снизила военное напряжение в империи. В 1728 году для облегчения положения крестьян впервые за четверть века не проводили рекрутский набор, а в следующем году впервые отпустили в отпуск на 12 месяцев треть солдат и офицеров армии.
В 1736 году провели несколько увеличенный набор в связи с войной против Турции — по 1 человеку со 125 душ мужского пола, в результате в том году в армию забрали около 45 тысяч рекрутов (вместо обычных 20–30 тысяч новобранцев в год). В 1737 году впервые набрали рекрутов из крестьян-мусульман.
С 1749 по 1754 год при императрице Елизавете Петровне целых пять лет рекрутские наборы не проводились. И только в 1755 году из-за надвигающейся войны против Пруссии провели усиленный набор — по 1 человеку со 100 душ, который дал 61 509 новобранцев.
В 1757 году фельдмаршал Петр Шувалов ввел «Генеральное учреждение о ежегодном сборе рекрут», по которому все существовавшие тогда десять российских губерний разделили на пять рекрутских округов, чтобы с каждого округа набирать рекрутов один раз в пять лет. При этом из Архангельской губернии рекрутов полагалось брать только на флот.
За все время войны с Пруссией с 1756 по 1759 год в армию забрали 231 тысячу рекрутов, и с 1760 года рекрутские наборы в стране вновь не проводились. В 1766 году, уже при императрице Екатерине II, утвердили «Генеральное учреждение о сборе в государстве рекрутов и о порядках, какие при наборе исполнять должно». Этот документ более чем на полвека, вплоть до окончания войны с Наполеоном, определил порядок рекрутской повинности.

                                                «Солдаты Екатерины». Художник А.Н.Бенуа
К тому времени уже сложились традиции и обычаи «рекрутчины» — верховная власть спускала на места лишь общий план набора с количеством рекрутов, и далее крестьянские общины самостоятельно выбирали кандидатов на пожизненную службу в соответствии со своими представлениями о справедливости.
Перед каждым набором рекрутов приезжавшие в уездные города армейские офицеры образовывали «рекрутские участки», разбивая сельское население по 500 душ мужского пола согласно предшествующим «ревизиям» (то есть переписям). Процесс этот все следующее столетие именовался «рекрутской раскладкой». Далее крестьянские общины этих участков сами по жребию выбирали будущих рекрутов.
От такой жеребьевки освобождались лишь отдельные категории крестьян, например, семьи с единственным кормильцем. Семьи же, имевшие много взрослых сыновей, наоборот, ставились первыми «на рекрутскую очередь», и именно из них жребием выбирали рекрута в случае обычных «номерных» рекрутских наборов. В случае внеочередных и чрезвычайных повышенных наборов «на рекрутскую очередь» и жеребьевку ставились все.
Накануне русско-турецкой войны 1768–1774 годов провели три набора рекрутов, забрав в армию 74 тысячи человек, в том числе впервые стали призывать раскольников. Война с турками оказалась сложной, и по усиленным военным наборам в 1770–1773 годах собрали 226 тысяч рекрутов. Зато из-за восстания Пугачева и волнений крестьян в следующие два года наборы рекрутов не проводились.
До начала очередной войны наборы велись из расчета 1 рекрут с 500 душ. В 1788 году правительство из-за новой войны сразу и с Турцией, и со Швецией приняло решение увеличить армию. Теперь стали брать по 5 человек с 500 крестьянских душ мужского пола, то есть увеличили норму рекрутского набора в пять раз, и за три последующих года в армию забрали 260 тысяч рекрутов.
В 1791–1792 годах наборы не проводились, а за последние восемь лет XVIII столетия в армию забрали 311 тысяч человек. Если в первой половине того века срок армейской службы все еще был пожизненным, то с 1762 года его ограничили 25 годами. С учетом средней продолжительности жизни и почти постоянных войн этот срок фактически и был пожизненным, однако хотя бы теоретически позволял небольшому проценту наиболее удачливых солдат выйти в почетную отставку.
Именно здесь скрывался жестокий, но крайне успешный эффект «рекрутчины» — человек, на всю жизнь попавший в армейское сословие, неизбежно либо умирал, либо становился очень опытным солдатом. В эпоху доиндустриальной войны именно эти пожизненные многоопытные солдаты и составляли главную силу русской армии. Именно с ними «не числом, а умением» побеждал противника Суворов! 

В общей сложности за XVIII столетие в армию забрали свыше 2 млн человек — а именно 2 231 000 рекрутов. На пожизненную службу попал каждый 15-й взрослый мужчина в стране.
Рекрутский обряд

За век существования рекрутской повинности она стала неотъемлемой частью жизни российской деревни. До середины XIX столетия в быту крестьян существовало три главных обряда — свадебный, похоронный и рекрутский.
Этнографы конца XIX века еще успели со слов стариков записать детали этого обычая. После того как крестьянский сын на сходке вытягивал жребий рекрута, в его доме собирались родственники и гости на то, что называлось крестьянами «печальный пир». По сути, это были своеобразные поминки по рекруту, которому уже было не суждено возвратиться в родную деревню.

                                               «Проводы новобранцев». Художник Н.К Пимоненко

На «печальном пиру» родственницы и приглашенные плакальщицы-«вопленницы» пели рекрутские плачи — особые народные песни-причитания. Такие плачи не столько пелись, они скорее декламировались нараспев, с особым надрывом. Один из них записали в XIX веке на территории Новгородской губернии. Приведем короткий отрывок, сохранив орфографию оригинала:

И сочинилась грозна служба Государева,
И сволновался неприятель земли русской,
И присылать стали указы Государевы,
И собирать стали удалых добрых молодцев
Как на сходку ведь теперь да на обчественну!
И тут писать стали удалых добрых молодцев
Да на этот гербовой лист-бумаженьку
И призывать стали судьи неправосудныи
И всё ко этыим ко жребьям дубовыим!
И оны брали жеребия те дубовыи:
И пойти надо тут во службу Государеву!

После «печального пира» для будущего рекрута начинался «разгул» — несколько дней он пил, вволю гулял и катался в наряженной телеге с подружками и приятелями по деревне. Как писал этнограф позапрошлого столетия: «Напиваться при этом не только не считалось предосудительным, но даже как бы обязательным».
Далее начиналось прощание с родными — будущий рекрут ездил по всем близким и дальним родственникам, где для него и гостей обязательно выставлялось «посильное угощение». После чего в сопровождении всей деревни рекрут шел в церковь на торжественный молебен, ставились свечи за его удачу и здоровье. Отсюда рекрута провожали в уездный город, где и начинался его пожизненный солдатский путь.
В огромной стране с неразвитыми средствами коммуникации солдат считался «казенным человеком», то есть совершенно пропавшим для прежнего крестьянского и мещанского мира. Существовал целый ряд поговорок, отражавших ситуацию, когда рекрут, по сути, навсегда исчезал из жизни родных и близких: «В рекрутчину — что в могилу», «Солдат — отрезанный ломоть» и другие.
Но отметим и другую социальную роль «рекрутчины». До середины XIX века только она давала крепостному крестьянину хотя бы теоретическую возможность резко повысить свой социальный статус: став из крепостного солдатом империи, он получал возможность дослужиться до офицерского чина и дворянского звания. Пусть удача улыбалась лишь единицам из многих десятков тысяч, но русская история знает примеры таких «карьер» — по статистике, накануне 1812 года каждый сотый офицер русской армии был из выслужившихся рекрутов-крестьян.
До начала XIX века государство не вмешивалось в «практическую раскладку» рекрутской повинности, то есть в выборы крестьянской общиной кандидатов в рекруты. И крестьянство активно этим пользовалось, первым делом сдавая в рекруты нерадивых односельчан, отличавшихся «всяким буйством» и «непрочностью в хозяйстве». Только 28 апреля 1808 года был издан указ, регламентировавший отдачу «мирским обществом» в рекруты своих членов за «дурное поведение». Отныне «общественные приговоры» крестьян должны были проверяться и утверждаться в канцеляриях губернатора.
В самом конце XVIII столетия были введены постоянные «пятисотские участки» взамен прежних временных, образовывавшихся заново перед каждым новым набором рекрутов. Эти участки состояли из 500 «ревизских душ мужского пола», то есть пяти сотен крестьян, учтенных предыдущей «ревизией». В уездах были учреждены «рекрутские присутствия» — по сути, настоящие военкоматы.
Именно в этом состоянии рекрутская система русской армии встретила эпоху войны с Наполеоном.

Рекруты наполеоновских войн

Накануне наполеоновских войн от рекрутской повинности по тем или иным причинам законом было освобождено почти 20% мужского населения России. Помимо дворянства полностью освобождались от «рекрутчины» духовенство, купечество и ряд иных сословий и групп населения.
В 1800–1801 годах рекрутских наборов в стране не было. В 1802 году первый в XIX столетии и 73-й по счету очередной рекрутский набор проводился из раскладки 2 рекрута с 500 душ и дал 46 491 новобранца. Однако в 1805 году по причине войны с Наполеоном набор рекрутов увеличили до 5 человек с 500 душ, собрано в том году было 168 тысяч новобранцев.
В 1806–1807 годах продолжавшаяся война с Наполеоном и начавшаяся война с Турцией вынудили созвать ополчение численностью 612 тысяч ратников (хотя в реальности собрали всего 200 тысяч человек). Большую часть этих временных ополченцев — 177 тысяч, несмотря на их сопротивление, оставили в армии как рекрутов.
В 1809–1811 годах шли усиленные наборы из-за угрозы войны с Францией — набраны 314 тысяч рекрутов. В роковом 1812 году прошло аж три набора — 82-й, 83-й и 84-й. Первый набор в том году был объявлен императорским указом еще до начала войны 23 марта, второй — 4 августа, третий — 30 ноября. При этом чрезвычайные наборы рекрутов в августе и ноябре шли по увеличенной норме — 8 рекрутов с 500 душ.

                                    «Ополченцы на Смоленской дороге» 1812г. Художник В.Келерман

Тяжелая кровопролитная война почти со всей мобилизованной наполеоновскими маршалами Европой требовала постоянных пополнений армии, и наборы рекрутов в августе и ноябре 1812 года отличались резким снижением требований к новобранцам. Ранее в соответствии с «Генеральным учреждением о сборе в государстве рекрут» от 1766 года в армию брали «здоровых, крепких и к военной службе годных, от 17 до 35 лет, ростом в 2 аршина 4 вершка» (то есть от 160 сантиметров). В 1812 же году в рекруты стали принимать всех не старше 40 лет и не ниже 2 аршин 2 вершков (151 см). При этом разрешили набирать людей с телесными недостатками, с которыми ранее в армию не брали.
В разгар борьбы с Наполеоном Военное министерство разрешало допускать к рекрутским наборам: «Редковолосых, разноглазых и косых, ежели только зрение их позволяет прицеливаться ружьем; имеющих бельмы или пятна на левом глазе, лишь бы правый глаз был совершенно здоров; заик и косноязычных, могли бы сколько-нибудь объясняться; не имеющих до шести зубов боковых, лишь бы только были в целости передние, для скусывания патронов необходимые; с недостатком одного пальца на ноге, лишь бы ходил свободно; имеющих на левой руке один какой-либо сведенный палец, не препятствующий заряжать и действовать ружьем…».
Всего за 1812 год набрали в армию около 320 тысяч человек. В 1813 году объявили очередной, 85-й набор рекрутов. Он также шел по увеличенной военной норме 8 рекрутов с 500 душ. Тогда для армии, ушедшей в заграничный поход к Рейну, собрали почти 200 тысяч новобранцев.
«Рекрутчина» после наполеоновских войн

По окончании наполеоновских войн рекрутские наборы были уменьшены, но все равно оставались значительными. С 1815 по 1820 год в армию забрали 248 тысяч человек. Зато в три следующих года набор рекрутов не вели. Только в 1824-м набрали по 2 человека с 500 душ — всего 54 639 человек.
Таким образом, за первую четверть XIX века забрали в армию почти 1,5 млн рекрутов (8% от численности всего мужского населения). В их числе свыше 500 тысяч рекрутов призвали в армию за время войны 1812–1813 годов.
После 1824 года несколько лет наборов вновь не было, и очередной состоялся только через три года. В связи с новой войной против Турции и восстанием в Польше в 1827–1831 годах в армию забрали 618 тысяч рекрутов.
Император Николай I был склонен регламентировать все стороны жизни, и 28 июня 1831 года появился подробнейший «Устав Рекрутский». В императорском указе необходимость принятия такого устава мотивировалась «жалобами, многократно доходившими» о беспорядках и спорах во время рекрутских призывов. Отныне 497 статей этого документа тщательно регламентировали все стороны рекрутского набора. Вся страна была разделена на «рекрутские участки» по тысяче «ревизских душ».
В 1832 году ждали введения этого нового устава, поэтому набор рекрутов не проводили, набрали только 15 639 человек из ранее не облагавшихся рекрутской повинностью евреев в западных губерниях империи. В 1834 году вышел царский указ о сокращении сроков солдатской службы с 25 до 20 лет.
Решением императора Николая I всю страну также разделили на Северную и Южную половины, в которых отныне стали чередовать ежегодные рекрутские наборы. В Северную половину вошли все прибалтийские, белорусские, центральные, уральские и сибирские губернии. В Южную — все губернии Украины, Новороссии, а также Астраханская, Оренбургская, Орловская, Тульская, Воронежская, Курская, Саратовская, Тамбовская, Пензенская и Симбирская губернии. За 20 лет до начала Крымской войны в 1833–1853 годах в армию забрали свыше миллиона рекрутов — 1 345 000 человек.
Крымская война с коалицией Запада вновь повысила нормы рекрутских наборов. В 1853 году в армию забрали 128 тысяч человек, в 1854-м провели аж три набора — 483 тысячи рекрутов. В 1855 году набрали еще 188 тысяч. Набирали по 50–70 человек с каждой тысячи «ревизских душ», то есть пропорция набора была в три раза тяжелее, чем в 1812 году (когда, напомним, с тысячи душ брали максимум 16 человек).
Таким образом, в ходе Крымской войны за три года в армию забрали 799 тысяч человек.

От «рекрутчины» к всеобщему призыву

После Крымской войны следующие семь лет, с 1856 по 1862 годы, наборы рекрутов в России вообще не проводились — эта льгота для простого народа была объявлена коронационным манифестом императора Александра II.

                         Александр II вошел в историю как реформатор и Освободитель. Гравюра. Начало 1880-х гг.

За это время, в 1861 году, отменили крепостное право, что фактически ликвидировало и социальные основы «рекрутчины». Одновременно в среде русских военных появлялось все больше мнений за введение какой-либо альтернативы рекрутскому призыву. Во-первых, «рекрутчина» вынуждала государство и в мирное время содержать огромную профессиональную армию, что было крайне дорого даже для большой Российской империи. Во-вторых, система рекрутских наборов, позволяя успешно комплектовать регулярную армию в ходе «обычных» войн, из-за отсутствия обученного запаса не давала возможности быстро увеличить численность войск в ходе большой войны типа наполеоновской или крымской.
Все это вынудило генералов Александра II на протяжении десятилетия после отмены крепостного права разрабатывать многочисленные проекты изменений и альтернатив рекрутской системе. Так, еще в 1859 году срок солдатской службы в несколько приемов сократили до 12 лет.
Однако инерция огромной системы была велика, и рекрутские наборы продолжились. В 1863 году из-за восстания в Польше и ожидавшегося вмешательства западных держав было произведено два чрезвычайных рекрутских набора, по 5 человек с тысячи душ. Тогда в армию забрали 240 778 человек.
Дальнейшие рекрутские наборы производились ежегодно, по 4–6 человек с тысячи душ. Эти наборы давали от 140 до 150 тысяч рекрутов в год. Всего же за последнее десятилетие существования рекрутской повинности, с 1863 по 1873 год, в армию забрали 1 323 340 рекрутов.
Окончательно рекрутскую повинность в России отменили лишь тогда, когда большая война в Западной Европе продемонстрировала, что призывная система срочной службы в сочетании с появившимися железными дорогами позволяет в мирное время отказаться от постоянного содержания большой профессиональной армии без заметного ущерба для боеспособности страны. В 1870 году быструю мобилизацию прусской армии на войну с Францией лично наблюдал находившийся в Германии российский министр внутренних дел, фактический глава правительства Петр Валуев.
Мобилизация, ее продуманная молниеносность и быстрый разгром Франции произвели на русского министра большое впечатление. Вернувшись в Россию, Валуев совместно с главой военного ведомства Дмитрием Милютиным подготовил аналитическую записку для царя: «Безопасность России требует, чтобы ее военное устройство не отставало от уровня вооруженных сил ее соседей».

В итоге власти Российской империи решили полностью отказаться от существовавшей со времен Петра системы рекрутского набора. 1 января 1874 года появился царский манифест, вводивший вместо «рекрутчины» систему срочной службы и всеобщей воинской повинности: «Новейшие события доказали, что сила государства не в одной численности войска, но преимущественно в нравственных и умственных его качествах, достигающих высшего развития лишь тогда, когда дело защиты Отечества становится общим делом народа, когда все, без различия званий и состояний, соединяются на это святое дело».

                                                                                                                                               Автор:  Самсонов Александр