Край в составе Мстиславского княжества конца XIV-XV веков

Волости Мстиславского княжества конца XIV-XV веков

Захваченный в 1359 Ольгердом Мстиславль остался в непосредственном подчинении великого князя и управлялся его наместником. Первым великокняжеском наместником в Мстиславле, скорее всего, был сын Ольгерда от второй жены - тверской княжны Ульяны, князь Коригайло. Во всяком случае, он был в городе во время похода на Мстислав в 1386 г. смоленского князя Святослава Ивановича и его имя есть среди подписавших "Грамоту о привилеях" польского короля Ягайло, определявшую права бояр перешедших в католическую веру.        

       

                                       Марчелло Бачиарелли. Князь Литовский и король Польский Казимир IV

Однако А. А. Метельский в своей книге также отмечает, что нельзя исключить, что до Коригайло Мстиславлем руководил Василий Михайлович Наримунт. Об этом свидетельствует запись 1576 г. церкви Рождества Богородицы, в которой сообщается, что эту церковь Василий Михайлович финансировал в 1355 г., а сам он назван «князем пинским и господином мстиславским». 

К источникам, отражающим поселения, которые входили в состав Мстиславского княжества в эту пору, относятся прежде всего грамоты различных пожалований князей Семена-Лунгвения, Юрия Лунгвеневича, Ивана Юрьевича, и привилеи «мстиславских удельных князей», под которыми, вероятно, нужно видеть действия именно рода Лунгвеневичей. Значительную помощь в определении границ Мстиславского княжества середины XV в. оказывает «Список земельных раздач короля Казимира», в котором мы находим многочисленные подтверждения, выданные королем Казимиром на различные привилеи князей Лунгвена, Ярослава, Юрия.

Летописное сообщение 1440 г. свидетельствует, что одним из первых действий великого князя Казимира было возвращение Юрию Лунгвеневичу его отчины - Мстиславского княжества: «... дал ему очину его всю, Мстиславъ и Кричевъ, иных градова и волостей не мало ... ».                

                                  Мстиславское княжество в XIV – начале XV веков (по А. А. Метельскому)

Из этого сообщения мы узнаем о двух волостях – Мстиславской и Кричевской, –, принадлежавших отчине Юрия Лунгвеневича и входивших в состав Мстиславского княжества, когда им владел его отец Лунгвен. Большой комплекс письменных источников, которые сохранились до наших дней, уверенно свидетельствует о довольно плотном заселении окрестностей Мстислава и Кричева и подтверждает, что эти волости входили в состав Мстиславского княжества. При этом, локализация населенных пунктов, известных по письменным источникам XV в., позволило А. А. Метельскому с достаточной точностью определить границы волостей Мстиславля и Кричева.

Для определения границ других территорий Мстиславского княжества большое значение имеет выяснение вопроса: что это были за «иные грады и волости», принадлежавшие к вотчине Юрия Лунгвеневича в 1440 г, но которые не были конкретно названы в данном сообщении летописца?. Обстоятельный ответ на данный вопрос дан в книгах М. К. Любавского «Областная деление и местное управление Литовско-Русского Государства ко времени издания Первого Литовского статута.» и А. А. Метельского «Мсціслаўскае княства і ваяводства ў ХІІ–ХVIII стст.».

Так, М. К. Любавский, на основании анализа летописных источников, приходит к выводу, что княжество Мстиславское в том объеме, в каком им владел Лунгвений, его сын Юрий и внук Иван, состояло из Мстиславля, Мглина, Хотимля, Дрокова и Поповой горы с их волостями и из нескольких других волостей, примыкающих к перечисленным городам. Он указывает, что в записях подтверждений, выданных Казимиром в первые годы его княжения на различные имения, розданные в княжестве Мстиславском князем Лунгвеном, его сыновьями Юрием и Ярославом, а также грамот великого князя Сигизмунда, имеются, в частности, упоминания о поветах Мстиславском и Мглинском, как составных частях княжества.

А. А. Метельский, в свою очередь, также подтверждает, что что южнее Мстиславля в волость князя Лунгвена (Мстиславское княжество) входил город Мглин с волостью, о чем свидетельствует пожалованная грамота Лунгвена, выданная «князю Андрею во Мглине Волчина а Красновичи» на владение этими землями.

Красновичы – это современная одноименная деревня Унечского района Брянской области, расположенная на р. Ельня, левом притоке р. Ипуть. Волость Мглин и дальше принадлежала Лунгвеневичам. Так, при князе Ярославе Лунгвеневиче была пажалавана «В Лояновех и во Мъглине Лопазно Фёдку и з братомъ с Толчовымъ Белавинское, а во Мглине Хомино ...». Из этих населенных пунктов сегодня локализуется только Лопазна - современная одноименная деревня Суражского района Брянской области.

В 3-й книге записей Литовской метрики сообщается, что великий князь Казимир дает приказ какому-то Глебко кричевскому «на Прикладнех в Кричеве прикладненское серебро выбравъ къ великому князю принести Глебко, а ему его доходец». Как следует из этой записи, волость Прикладня расположена на левобережье Ипути и вдоль ее притока Надвы и р. Опороть (села Ширковка, Алень, Мужиново, Акуличи и др.) в определенной зависимости от Кричева. Ее месторасположение между Кричевом и Мглином позволяет и эту волость рассматривать как административно-территориальную и хозяйственную единицу Мстиславского княжества XIV - середины XV в.

Западнее Мглина источники называют еще одну Мстиславскую волость - Попову Гору. О том, что она в XV в. входила в состав Мстиславского княжества, свидетельствует запись с пограничного размежевания 1522 между Москвой и Вильнюсом, что «... взял ви(е)л(и)ки кн(я)зъ Московский город Поповой Гору взял повета Мстиславского с данми грошовыми и медовыми ... »

Косвенным свидетельством того, что город и волость Поповой Горы входили в состав Мстиславского княжества еще при князе Иване Юрьевиче свидетельствует также его жалованная грамота 1463 г. монастырю Св. Онуфрия на озеро «Гостынь, под Липкою, на Ветце», которая была написана князем в Поповой Горе.

Между волостями Мглина и Поповой Горы источники конца XV в. (1496) упоминают великокняжескую волость Дроков, которая, учитывая ее географическое расположение, в это время также должна была входить в состав Мстиславского княжества.

Между Дроковым, Мглином, Поповой Горой и Кричевом в конце XV в. (1498) упоминается великокняжеская Лучицкая волость, которая также, из-за ее географического расположения, должна была в XV в. входить в состав Мстиславского княжества. Подтверждением того, что Лучицкая волость ранее была административно-территориальной единицей Мстиславского княжества, является источник XVII в., который сообщает об отмене привилегий удельных мстиславских князей господину Кучук на деревни Бычане (вероятно, совр. д. Забычанье) и Тупищину (вероятно, совр. д. Тупицино? Костюковичского района), расположенные на территории бывшей Лучицкай волости.

Отметим, что А. А. Метельский подвергает сомнению предположение М. К. Любавского о существовании в Мстиславском княжестве между волостями Мглин и Мстиславлем волости «Хоцимль», указывая, что современный городской поселок Хотимск не следует отождествлять с летописным Хоцимлем, так как Хотимск сформировался лишь в XIX в. на базе слободы Малый Хотимск Лучицкого войтовства Кричевского староства, основанного в конце XVII - начале XVIII местечка Радзивилов.

В верховьях Ипути, возможно, располагались еще две волости Литовской Руси - Салавяничи и Прикладни. А. А. Метельский полагает, что хотя на сегодняшний день мы не имеем сведений о селах этих волостей XV в. и их непосредственной принадлежности Мстиславскому княжеству, но, все же, некоторые косвенные факты позволяют не исключать этой возможности. Так, волость Прикладни в 40-х годах XV в. была в определенной зависимости от Кричева. Но 40-е годы XV в. были временем, когда Мстиславское княжество было изъято Сигизмундом в государственную казну, поэтому нельзя исключить, что ранее, как и Кричев, входила в состав Мстиславского княжества.

Волость Салавяничи, значительно меньшая по площади, располагалось на правобережье р. Ипуть рядом с волостью Прикладни. Поэтому нельзя исключить, что и она входила в состав Мстиславского княжества XV в.

Таким образом, анализируя письменные источники, с уверенностью можно утверждать, что именно из волостей Мстиславля, Кричева, Мглина, Дрокава, Лучиц, Поповой Горы, а также, вероятно, Салавяничи и Прикладни состояла первоначальная территория Мсциславского княжества конца XIV - начала XV в. Именно этими волостями руководил мстиславский наместник Коригайло, и на их основании было сформировано княжество для Семена-Лунгвения.

Но в довольно скором времени после своего основания Мстиславское княжество увеличила свою территорию. Среди записей раздач короля Казимира есть упоминание, что при великом князе Витовте до Мстислава была передана («перевернута») от Смоленска волость «Малаховский путь», расположенная вдоль р. Малохва, правому притоку р. Вихров: «... и что великий княз Витовт обернул было к Мстиславль Смоленская волосци Молоховские люди ...»

Источник не уточняет время присоединения Витовтом смоленской волости до Мстиславля, но скорее всего это произошло в 1404, когда Витовт окончательно подчинил Смоленск Великому княжеству Литовскому. Начатую Витовтом акцию по сокращению территории, подчиненной Смоленске, вероятно, следует рассматривать как целенаправленное действие великого князя по подрыву прежде всего экономической мощи Смоленска.

Учитывая, что в источниках отсутствуют сведения о пожалованиях мстиславских князей в Малаховской волости, можно высказать предположение, что это волость не рассматривалась Лунгвеневичами как их бесспорное владение. А саму реку Гродно можно рассматривать как южную границу волости Малохва.

Но уже в 1432 г. княжество Мстиславское было изъято великим князем Сигизмундом у князей Юрия и Ярослава за то, что они держали сторону Свидригайло, а возвращено Казимиром князю Юрию Лунгвеневичу только около 1446 г.

Край в период династической унии Литвы и Польши 1386 г.

В период правления Ольгерда и Кейстута Литовско-Русское государство достигло значительного могущества. Несмотря на то, что они управляли вдвоём, им удалось сохранить целостность в государстве и не переругаться начав войну друг с другом за власть.

          

                                                                         Великий князь Кейстут

Разделив сферы внешней и военной политики, соответственно расположению своих владений, Кейстут противостоял Тевтонскому и Ливонскому орденам, полякам и венграм, а Ольгерд занялся восточными и юго-восточными соседними княжествами. И именно князь Ольгерд, внёс большой вклад в дальнейшее расширение и укрепление Великого княжества Литовского.

Значительное расширение произошло после битвы на Синих Водах, возле небольшой речки в южной части Донецкого бассейна (ныне река Синюха, левый приток Южного Буга) приблизительно в 1361-1362 г. Ольгерд нанёс сокрушительное поражение в этой битве ордынцам, после которого они, оставив Киевские и другие украинские земли, ушли в Крым. Итогом победы в битве на Синих Водах стало присоединение к Литовскому княжеству, Волыни, Подолья, Киевщины, а также городов, Брагина и Мозыря.

Благодаря заслугам и стараниям, Войшелка, Гедемина и Ольгерда Литовская Русь к концу 14 века стала крупным и мощным государствам, которое уже серьёзно могло влиять на политические и военные события в восточной Европе.

По своему завещанию Великий князь Ольгерд, нарушив древнюю традицию передачи власти по старшинству, назначил преемником и передал столицу княжества Вильно, со всеми пределами, малолетнему Ягайло (1362-1434), - младшему и любимому сыну от второй жены, тверской княжны Ульяны.

          

                                                   Великий князь Литвы и король Польши Ягайло

Кейстут не оспаривал завещание и права своего брата и по его смерти (1377) признал за своим племянником Ягайло все права на княжение в Вильно и на звание Великим князем. Кейстут стал и опорой для юного Ягайло на время его возмужания. Продолжая согласованную ранее с Ольгердом политику защиты западных границ Литвы от Тевтонского и Ливонского орденов, он мужественно отражал все нашествия немецких рыцарей, а этих нападений на Литовское государство только в ХIV веке историки насчитывают до сотни.

Князь Кейстут продолжил также и восточную политику Ольгерда, подкрепленную династическими браками сыновей и дочерей Ольгерда с русскими князьями, союзниками Литвы, с Тверским, Смоленским и Московским княжествами, с Киевским княжеством, куда он в 1362 году посадил на престол своего сына, князя Владимира.

Фактически, Ягайло имел реальную власть только на территории своего отца Ольгерда, в Троках и во всей западной части княжества правил Кейстут. Дополнительные проблемы у Ягайло возникли в связи с тем, что старший сын Ольгерда, Андрей Полоцкий, возглавил оппозиционное движение западнорусских княжеств, недовольных политикой централизации в интересах литовских феодалов, и по праву старшинства претендовал на великокняжеский престол.

Многоопытному Кейстуту наладить хорошие отношения с подрастающим племянником не удалось. Согласованная политика двух братьев, Ольгерда и Кейстута, которая ранее дала великолепный положительный, политический результат, с получением Ягайло Великокняжеского титула не повторилась.

В феврале 1380 года Ягайло без согласования с Кейстутом заключил пятимесячное перемирие с Ливонским орденом для защиты своих наследственных земель в Литве, а также Полоцка, который он только что отнял у своего брата и конкурента Андрея Полоцкого. 31 мая 1380 года Ягайло и великий магистр Тевтонского ордена Винрих фон Книпроде заключили тайный Довидишковский договор.

Эпоха великих князей (14-15 вв.)

В целом, условия соглашения были запутанными и неоднозначными. Ягайло и Орден договорились о совместном ненападении. Согласно положениям договора, Ягайло соглашался не препятствовать Тевтонскому ордену воевать с Кейстутом и его детьми. Однако, если бы оказание помощи Кейстуту было бы необходимо, то, чтобы избежать подозрений, предполагалось, что это не являлось бы нарушением соглашения.

Одновременно Ягайло пытается лишить своего брата Андрея Ольгердовича его Полоцкого удела. Андрей бежит в Псков, и для борьбы с Ягайло вступает в союз с Московским государством, с Дмитрием Ивановичем Донским. Его союзниками стали также смоленский князь Святослав Иванович, Великий Новгород и Ливонский орден. Андрей Ольгердович угрожает Литве войной.

                                                                           Скиргайло. Гравюра из издания «Описание Европейской Сарматии» Гваньини (1581)

Чтобы удержаться на престоле, Ягайло по примеру отца попробовал дружить с одним из своих братьев – Скиргайло. Он подарил ему Полоцкую и Трокскую земли. Но в 1381 г. полочане поднимают восстание против князя-язычника, а фактически против централизаторской политики Ягайло. Они изгоняют из Полоцка Скиргайло. В 1381 г. в Полоцк возвращается Андрей Ольгердович, который участвовал в битве на Куликовом поле в 1380 г.

К тому же, Ягайло обязался принять в течение четырёх лет католическую веру, несмотря на то, что православие стало доминировать во всей Литве, и оставалось главной религией среди большинства населения княжества.

Метания Ягайло, заговор против Кейстута, договор с Тевтонским орденом за спиной родного дяди, стоили Ягайло престола в Вильно. Воспользовавшись отсутствием Ягайло в Вильно, Кейстут решил начать войну. В конце 1381 года он во главе войска отправился в Пруссию, но по пути резко повернул к Вильне. Совершенно не готовый к обороне город был с лёгкостью взят таким опытным военачальником, как Кейстут. На пути к столице был пленён и Ягайло. В Вильно был обнаружен Довидишковский договор, заключенный Ягайло с Тевтонским орденом.

Витовт был срочно вызван в столицу и, вероятно, содействовал тому, что Кейстут обошёлся с Ягайло весьма мягко. Единственным серьёзным требованием к нему было письменное признание Кейстута великим князем и Ягайло был отпущен, а его вотчинные земли (Крево и Витебск) были ему возвращены.

Витовт

Войско Скиргайло, осаждавшее Полоцк, также признало великим князем Кейстута и, по его требованию, сняло осаду с города. Скиргайло был вынужден бежать в Ливонию, а Андрей Ольгердович смог вернуться в Полоцк, признав власть дяди. Остальные Гедиминовичи также признали Кейстута великим князем. С Москвой удалось договориться ценой отказа от претензий на Смоленск и Верховские княжества.

Однако надо признать, что сторонников у князя Ягайло было, все-таки, предостаточно и, в первую очередь, против Кейстута выступили родные (или сводные) братья молодого князя. Первым встал на защиту интересов брата князь Новгород-Северский Корибут (1355-1404, в православном крещении Дмитрий). Потом горожане Вильно, сочувствующие Ягайло, истребили всю дружину Кейстута, и Ягайло вернулся из Витебска, поддержанный крестоносцами.

3 августа 1382 г. армии Кейстута, Витовта и Любарта, с одной стороны, и Ягайло и магистра Ливонского ордена Вильгельма фон Фримерсхайма, с другой, встретились около Трок. По немецким источникам известно, что Кейстут прекрасно осознавал, что шансы на победу в открытом сражении невелики: у противника было больше войск, в тому же воины-жемайты отнюдь не стремились в бой. В лагерь Кейстута прибыл брат Ягайло Скиргайло, который убедил Витовта начать переговоры.

Ягайло принял друга детства и обещал ему мир на условиях восстановления статуса-кво на ноябрь 1381 года. Скиргайло вместе с Витовтом направились к Кейстуту и убедили его начать переговоры с Ягайло, дав при этом гарантии безопасности от имени последнего. Переговоры в лагере Ягайло закончились, даже не начавшись: прибывшие Кейстут и Витовт были тут же схвачены и пленены в Кревском замке. Войскам было объявлено, что князья продолжат переговоры в Вильно. Через пять дней (15 августа) прибывший в замок Скиргайло обнаружил Кейстута мёртвым. Ягайло объявил, что Кейстут повесился, однако быстро распространился слух о том, что старый князь был убит.

                                          Войцех Герсон. Пленение Кейстута и Витовта, 1873 г.

Так, Ягайло, которого без всяких предварительных условий освободил из плена Великий князь Кейстут, и вернул ему наследованные от отца Витебское и Кревское княжества, совершил тяжкое преступление против своего дяди.

                                                                                                    А. Пеньковский. Жена Кейстута Бирута, 1853 г.

В белорусско-литовских летописях Ягайло открыто обвиняется в ворганизации убийства Кейстута и даже называются имена убийц. Так, по хронике Быховца, «великого князя Кейстута удавили коморники великого князя Ягайло, один из них назывался Прокша, который давал ему воду, а были и другие: брат Мостер и Кучук и Лисица Жибентяй». Ягайло организовал в Вильно пышные похороны по языческому обряду: был сложен большой погребальный костёр, на котором, кроме тела Кейстута, были сожжены кони, оружие и драгоценности.

Витовту удалось бежать. Побег был организован женой Витовта Анной. По данным различных источников, Витовт обменялся одеждой с посетившей его в заточении Анной (или одной из её служанок) и смог нераскрытым выбраться из замка. Вскоре после побега (якобы за его организацию) была утоплена жена Кейстута Бирута, а её дядя Видимонт и Бутрим, также бывший её родственником, были замучены.

Поскольку Кейстут был у литовцев популярным героем, особенно в среде приверженцев старой веры (он до конца оставался язычником и был кремирован в соответствии с древними языческими ритуалами), его смерть произвела болезненное впечатление и привела к сильной оппозиции по отношению к Ягайло со стороны многих влиятельных князей и бояр. Кроме того, теперь Ягайло вынужден был сам защищать страну от тевтонских рыцарей, для чего он оказался недостаточно силен.

                                                                                                   Кревский замок

Первоначально Витовт искал помощи у своей сестры Дануты и её мужа Януша Мазовецкого, затем у Земовита Плоцкого, однако они отказали ему. В этих условиях в конце 1382 года Витовт принял решение обратиться к своим недавним врагам — тевтонским рыцарям, оттуда перебрался к Великому магистру Тевтонского ордена, где стал склонять орденских правителей к походу на Литву. В союзе с немецкими рыцарями Витовт начал борьбу против Ягайло, закончившуюся рядом поражений Ягайло и его отказом от Жемайтии, в пользу Ордена.

       

Схема переходов великокняжеского титула Литвы в XIV- начале XV веков (по Н. М. Иванову)

После разгрома ордынцев на Куликовом поле в западнорусских землях усиливается тяга к Москве как «собирательнице» Руси. Чтобы нейтрализовать эту тенденцию, литовские феодалы и бояре предложили союз между великими князьями литовским и московским. Начались переговоры о женитьбе Ягайло на дочери Дмитрия Донского. Проект соглашения предусматривал крещение Литвы, а также вассальную зависимость Ягайло от Москвы. Литовские феодалы и бояре посчитали такой союз небезопасным и отклонили его.

                                                                                       Королева Польши Ядвига

Выход из сложной ситуации был найден, когда поляки (которые, в свою очередь, тоже боролись с рыцарями) предложили объединить силы двух наций через династический брак.

В 1382 г. умер польский король, у которого не было наследников. После двухлетних разногласий польские феодалы провозгласили королевой его младшую, 14-летнюю дочь Ядвигу.

Ее мужем они видели (по подсказке Ватикана) великого князя литовского Ягайло, который после женитьбы должен был стать королем польским и великим князем литовским. Инициатива объединения поступила из Кракова, а не из Вильно.

Ягайло и ведущие литовские бояре приняли предложение, и 15 августа 1385 года в Креве Ягайло подписал документ объединения за себя и от лица всех удельных князей Великого княжества. Затем его приняли в лоно католической церкви под именем Владислав.

Приняв польскую корону под именем Владислава, князь Ягайло уступил литовский престол своему брату Скиргайло. Начала изменяться религиозно-политическая ситуация в Великом княжестве Литовском, в том числе и в присоединенных к нему землях Мглинского воеводства.

Условия унии не удовлетворяли ни литовских, ни западно-русских феодалов, поскольку уния была не чем иным, как инкорпорацией Литовской Руси в Польскую Корону «на все времена». Самостоятельность княжества утрачивалась – оно сливалось с Польшей. Все литовско-русские князья были приведены к присяге на верность королю, королеве и Польской Короне. Удельные князья теряли самостоятельность и становились вассалами Польши. С Кревской унии начинается окатоличивание языческой Литвы и католическая экспансия на западнорусские православные земли. Центром экспансии явились католические ордены и костелы. Ягайло в интересах Ватикана и феодалов Польши проводил прокатолическую политику. Привилеем от 20 февраля 1387 г. литовским феодалам навеки даровались земли, давались большие имущественные и личные права при условии принятия католичества. На православных привилей не распространялся. Грамотой от 22 февраля 1387 г. была определена возможность заключения браков между католиками и православными только в случае перехода последних в католичество. Владения католической церкви освобождались от всяких налогов и повинностей.

По этим причинам король Владислав‑Ягайло не смог навязать Кревскую унию своим народам и в 1392 году вынужден был признать лидера оппозиции — своего двоюродного брата Витовта, сына Кейстута, великим князем Литовским под своим сюзеренитетом.

Междоусобная борьба в Литовской Руси. Битва под Мстиславлем 1386 г.

Кревская уния (ратифицирована в 1386 году) была много большим, чем просто династическое или личное соглашение. Она означала полное соединение Литвы и Польши.

Римский католицизм становился официальной религией Литвы; литовские аристократы, после обращения в католичество, получали все права и привилегии польской аристократии. Хотя это последнее условие вполне устраивало литовских и русских бояр, русские немедленно выступили против попытки урезать права Православной церкви. К тому же, и литовцев, и русских возмутил план ликвидации государственной самостоятельности Великого княжества.

В 1386–1387 гг. окатоличиваются языческие феодалы, противостоявшие православным феодалам. Недовольство Кревской унией и прокатолической политикой Ягайло вызвало широкое общественно политическое движение. Ягайло вступает в конфликт с влиятельными общественно политическими силами – православными западнорусскими феодалами.

Началась борьба двух группировок феодалов — сторонников ориентации на Польшу и католицизм, и тех, кто стремился к сохранению полной независимости Литовского княжества, что было невозможным без поддержки православных князей, бояр и городов.

В 1386–1392 годах в Литовской Руси фактически начинается гражданская война. Сначала центром войны стал Полоцк. Его князь Андрей Ольгердович вместе со смоленским князем Святославом Ивановичем и при поддержке Ливонского ордена начал военные действия. Он занял города и замки Дрисса, Друя, Лукомль. Святослав Смоленский обложил Мстиславль, Оршу и Витебск, ливонские крестоносцы дошли до Вильно и Ошмян.

То, что Мстиславль был пограничным городом Литовской Руси, предопределило его драматическую судьбу, потому что смоленские князья никогда не хотели примириться с потерей Мстиславля. В 1386 году смоленский князь Святослав Иванович решил в союзе с Полоцким князем Андреем, который после Кревской унии вел борьбу православного населения против окатоличивания и ополячивания, отнять у Литвы отторгнутый у Смоленска Мстиславль.

В этой борьбе каждый из князей преследовал свои цели. Если для Андрея Ольгердовича это была попытка занять великокняжеский стол Литвы, то Святослав Иванович смоленский мечтал отвоевать захваченные Ольгердом смоленские поднепровские земли и воссоздать Смоленское княжество в бывших размерах.

В своей борьбе Андрей Ольгердович нашел соратников в Тевтонском ордене, который, в свою очередь, был недоволен союзом Литовской Руси и Польши в соответствии с Кревской унией 1385 г.

В 1386 между крестоносцами, Андреем Ольгердовичем и Святославом Ивановичем было заключено соглашение. Второго февраля, когда великий князь Ягайло находился на пути в Краков на свою свадьбу с польской королевой Ядвигой, куда вместе с ним ехали почти все крупные магнаты Великого княжества Литовского, князь Андрей совместно с крестоносцами начал боевые действия. Крестоносцы с севера нанесли удары в сторону Вильнюса, а князь Андрей даже захватил Лукомль. В то же время Святослав смоленский в марте направил свои дружины на Оршу.

Не взяв Оршу и поверив слухам о том, что князь Мстиславский Лугвений уехал в Краков на свадьбу Ягайло с Ядвигой, смоленский князь Святослав Иванович собрал большое войско и вместе с двоюродным братом Иваном Васильевичем и своими сыновьями - Глебом и Юрием двинулся к Мстиславлю, чтобы его захватить.

           О                                                                  Смоленском побоище. Лицевой летописный Свод

«Той же весной князь великий Святослав Иванович Смоленский с братом своим, с князем Иваном Васильевичем, и с детьми своими Святославичами, с Глебом и с Юрием, собрался со многими силами и пошел ратью к городу Мстиславлю. Ведь прежде того город Мстиславль был Смоленский, но отняли его литовцы к себе; и захотели его у Литвы отнять».

Летописи сообщают, что путь Святослава Ивановича на Мстиславль был обильно полит кровью местного населения. Самая простая смерть, с помощью которой уничтожались мирные жители, это было сжигание заживо в домах. Все летописи, в которых есть рассказ о походе на Мстислав 1386, говорят, что Святослав Иванович и его дружины вели себя «яко свирепые звери». На Мстиславль были направлены большие силы, которые по пути свирепствовали «и нещадно мучаху различными казньми мужей и жён и детей, а в иных в избах запирающе зажигаху, а младенцев на кол востыкаху».

Безусловно, летописи, составленные на землях Литовской Руси, в своих оценках действий смоленского князя отражают определенную политическую и идеологическую направленность. Но, вероятно, следует признать, что действия князя Святослава Ивановича, который шел по чужим землям, действительно были довольно жесткими. 18 апреля смоленские дружины подошли к Мстиславлю.

Вероятно, слух об их зверствах уже дошел до города, так как мстиславцы, которые менее 20 лет назад еще были подданными Святослава Ивановича, закрылись в городе и не пустили его. В течение 11 дней они держали оборону, которой руководил князь Коригайло. Во время неоднократных штурмов таранами и от выстрелов стены замка были сильно разрушены. Через 11 дней на помощь к Мстиславлю, наконец, подошло основное войско Литовской Руси под руководством князей Скиргайло, Лунгвена-Симеона и Витовта, выехавших сюда из Кракова со свадьбы короля Ягайло.

На поле под Мстиславлем сошлись во главе своих дружин многие князья. Кроме тогдашнего великого князя Литвы, будущего «великого князя русского» и Киевского Скиргайло, будущего государя Великого княжества Витовта, в битве со смоленским войском приняли участие князь Трубчевский и Брянский Дмитрий и будущий князь Мстиславльский, лучший полководец Литвы и Руси Симеон-Лугвений.

Им на подмогу подошли еще хоругви Новгород-Северского князя Корибута Ольгердовича и черниговского князя Канстантина.

С деревянных стен Мстиславля за исходом битвы наблюдал тогдашний его князь Коригайло Ольгердович. Поразительно, но факт: симпатии жителей были на стороне литовцев, а не смолян, совершивших в попытке вернуть княжество большие жестокости.

Королевское войско во главе со Скиргайло в битве под Мстиславлем 29 апреля 1386 г. нанесло поражение смолянам. Князь Святослав Смоленский погиб, а его сын Юрий был вынужден принести присягу на верность Ягайло и его брату Скиргайло. В марте 1387 г. начался великий поход Скиргайло на Полоцк. Город был взят, Андрей Полоцкий попал в плен, его соратники были лишены имущества и казнены. Полоцкая земля Ягайло вновь была передана его брату Скиргайло. Так неудачно закончился первый этап сопротивления Кревской унии Литвы с Польшей.

Увидев литовские знамена, смоленский князь приказал своим войскам приготовиться к битве и первым ринулся в бой. В ходе ожесточённого сражения смоленский князь Святослав Иванович вместе со своим двоюродным братом Иваном Васильевичем погиб, а его сыновья Юрий и Глеб попали в плен. Литовская армия преследовала бегущих противников до самого Смоленска.

Причем Святослав Иванович смоленский погиб еще перед самым началом битвы, когда строил свои дружины: он был насквозь пробит стрелою. Летописное сообщение о Мстиславской битве 1386 г. интересно еще тем, что в нем отмечается, что смоленский князь Святослав был убит «нейким ляхам», что свидетельствует о том, что Польское королевство сразу после заключения Кревской унии оказало военную помощь Литовской Руси уже в 1386 г.

Оказавшись же под стенами города, литвины взяли у смолян выкуп, а на место смоленского князя посадили сына Святослава Юрия как данника Литвы.

Поражение под Мстиславлем стало началом «поэтапного» конца самого Смоленского княжества. В 1395 г. последний брянский Рюрикович, участник Куликовского сражения Роман Михайлович, был назначен первым литовским наместником Смоленска.

Благодаря этой победе, полученной совместными усилиями литовских князей, Мстиславль и Мглин остались в Литовско-Русском княжестве. Коригайло продолжал держать в своих руках Мстиславль и после 1386 г. Однако в его руках он оставался недолго, так как уже в 1390 году князь Коригайло погиб во время защиты Кривого замка Вильнюса от совместного нападения крестоносцев и Витовта.

Большинство литовских князей, устрашенное поражением Андрея Ольгердовича, временно примирилось с Кревской унией. Дмитрий Брянский в 1388 г. принес присягу даже не Литве, а «Короне польской». Его примеру последовали Патрикий Наримантович Стародубский и Симеон-Лугвений Мстиславльский со всеми жителями их городов и княжеств. С формально-юридической точки зрения именно эти годы можно считать датой полного включения смоленских и брянских земель в состав великого княжества Литовского. Присягу соблюдали. Когда в 1402 г. рязанский князь Родослав Ольгович пошел «освобождать» Брянск от власти Литвы, его разбили у Любутска стародубский и мстиславский полки, а Роман Михайлович с брянскими боярами был убит в 1401 г. местным населением в Смоленске в ходе антилитовского восстания.

Объясняются эти события во многом тайным соглашением наследников литовского и московского престолов Витовта и Василия Дмитриевича, закрепленного в 1390 г., когда последний стал великим князем, его женитьбой на Софье Витовтовне. Это было одно из первых в истории соглашений о «разделе сфер влияния» между Москвой и Литвой.

Литва получала свободу рук в Смоленске, Брянске, Карачеве, Верховских землях, Москва — в Суздальско-Нижегородском и Тверском княжествах. Новгород Великий признавался сферой взаимных, но преимущественно московских, интересов. Рязань и Псков должны были остаться независимыми государствами.

Оба великих князя (а Витовт им стал в 1392 г.) обязались не поддерживать внешних и внутренних врагов друг друга. В результате православная оппозиция (Свидригайло) была вынуждена первоначально опираться на помощь не Москвы, а Тевтонского ордена и (до 1402 г.) Рязани.

         

                                                    Великий Литовский князь Витовт

На втором этапе борьбу возглавил князь Витовт, сын Кейстута Гедиминовича. Борьба Витовта и Ягайло продолжалась с 1389 по 1392 г. и была направлена на обеспечение государственного суверенитета Литовской Руси. Витовт опирался на литовско-русское боярство, и, в ряде случаев, на широкие слои населения, Ягайло – главным образом на польское войско.

После побега из Кревского замка к Витовту присоединились его родственники и сторонники, лишённые своих вотчин Ягайло. 30 января 1384 года в Кёнигсберге Витовт заключил письменный договор с крестоносцами, по которому он становился вассалом Ордена как законный князь трокский и передавал ему Жмудь, через которую пролегал путь из Пруссии в Лифляндию. Вскоре Витовту удалось нанести поражение Ягайло, однако это не дало ему никаких ощутимых результатов.

14 июля 1384 г. был подтверждён Кёнигсбергский договор, дополненный пунктом о наследстве дочери и братьев Витовта, а также о переходе его земель Ордену в случае отсутствия наследников.

Витовт понимал, что после его смерти Литовское княжество достанется ордену, и это вынуждало его искать другие средства для сохранения своего государства. Зная об этом, Ягайло, давно укрепившийся в Польше, тайно через своих бояр предложил Витовту свой план. Литовскому князю Витовту доставался удел из Бреста, Дрогичина, Мельника, Вельска, Суража, Каменца, Волковыска и Гродно. Со своей стороны он должен был поклясться Ягайле в верности и сыновнем почтении, обязался предупреждать о заговорах против него, не сноситься ни с какими посольствами и не входить с войсками в его отчину. Отчина Витовта — Троки оставалась за Скиргайлом, однако потом Ягайло все же отдал ее Витовту.

Витовт принял эти условия и наконец, решился торжественно сбросить с себя опеку ордена. Он разорвал как политические связи с орденом, так и религиозные, перейдя из католичества в православие. Братья уехали в Краков, где Витовт опять принял католичество, продолжая называть себя Александром — именем, которое он принял при переходе в православие.

Однако согласие, установившееся между Ягайло и Витовтом, скоро нарушилось. Будучи на охоте, Ягайло тайно от Витовта подписал акт, объявляющий Скиргайла великим князем литовским, при этом Скиргайло объявлялся еще и князем Троцким, что должно было особенно возмутить Витовта, поскольку Троцкое княжество всегда считалось его отчиной. Витовту оставалось лишь Подлесье, и он назывался князем гродненским.

Узнав о подписанном Ягайло акте, Витовт 3 мая 1388 г. сложил с себя все обязательства по отношению к королю и польской короне. Ягайло пошел на увеличение удела Витовта за счет земель на Волыни, включая Луцк и Владимир. Но уже в следующем году опять проявилась враждебность Ягайла, и тогда Витовт собрал тайный совет из своих бояр, с которыми обсудил сложившееся положение. Было решено хитростью овладеть Вильно, однако операция не удалась, и Витовту ничего не оставалось, как вновь перейти под покровительство ордена.

В начале 1390 г. был подписан договор с орденом, по которому Витовт взял на себя все прежние обязательства. После этого он собрал в Кёнигсберге съезд жмудинов и прусских рыцарей, на котором был заключен союз против общих врагов и установлены торговые отношения. Уже в актах этого съезда Витовт был назван королем, однако сам он именовал себя князем Литвы. Вскоре после этого в январе 1391 г. состоялось бракосочетание дочери Витовта Софьи с великим князем московским Василием I Дмитриевичем.

В следующем 1392 г. под руководством магистра Конрада Валленродасостоялся новый поход на Литву. Рыцари поставили под Ковно две крепости, которые вместе с Риттерсвертом отдали Витовту. Оставив ему часть войска, они посоветовали Витовту обратиться за помощью к Москве. Витовту удалось овладеть Гродно, и казалось, что скоро вся Литва окажется в его руках.

Все это вынуждало Ягайло начать переговоры с Витовтом, на которых он обещал дать ему удел его отца. Надеясь со временем получить еще больше, Витовт принял предложение Ягайло и под благовидными предлогами освободил из рук ордена всех своих родных и друзей, остававшихся там заложниками. Чтобы не возбудить к себе подозрения рыцарей, Витовт оставил там лишь одного брата Конрада.

Ничего не подозревавшие рыцари продолжали строить для Витовта крепости и сажать в них свои гарнизоны, как вдруг Витовт неожиданно напал на них. Тогда немцы сожгли Сураж и уничтожили Гродно. Витовт не мог им в этом помешать, поскольку по поручению Ягайло ходил на Корибута и Скиргайло, которого выгнал из Витебска. В этом походе Витовт видел и свою пользу, поскольку Витебск теперь перешел к нему. Посадив Скиргайло в Киеве, Ягайло в соответствии с соглашением от 5 августа 1392 г., заключенным в поместье Острово, объявил Витовта великим князем литовским под своим почти номинальным верховенством, Витовту были возвращены все наследственные владения: Троки, Городня, Берестье, Луцкая земля.

Это соглашение значительно скорректировало Кревскую унию. Литовско-Русскому княжеству было гарантировано автономное государственное существование, но в союзе с Польшей и под властью польского короля, который мог оказывать определенное влияние на дела литовские.

Городельская уния Литвы и Польши 1413 г.

Витовт стремился порвать вассальные отношения с Польшей, достичь полного суверенитета, вплоть до создания отдельного королевства. Этой проблеме были посвящены переговоры между Витовтом и Ягайло, закончившиеся подписанием в 1413 г. Городельской унии. В отличие от Островского соглашения Городельская уния юридически оформила политическую самостоятельность Литовской Руси под властью польского короля, предоставила новые права той части феодалов, которые приняли католичество и польские гербы: высшие посты предназначались только католикам.

Было подписано три грамоты: акт польской шляхты о приёме литовских бояр в своё гербовое братство, ответный акт литовских бояр и документ, излагавший условия унии и привилегии литовских бояр (так называемый Городельский привилей). Последний был издан совместно от лица великого князя литовского Витовта и короля польского Ягайло в двух экземплярах: по одному для каждой стороны.

Подписанные акты регулировали отношения Великого княжества Литовского и Королевства Польского.

По сравнению с неясным термином «соединение (примыкание)», которым оперировал Кревский акт, «присоединение» означало очевидное подавление литовской государственности, а для высшего литовского дворянства, едва начавшего политически проявлять себя, это знаменовало включение его в польские сословные институты (подобной уступкой Польше пытались предохранить Жемайтию от претензий Тевтонского ордена).

Витовт признал верховную власть короля; часть вотчинных прав на Литву Ягайла переходила польскому государству и титул верховного князя Литвы становился элементом польского королевского титула. Витовт занял первое место в коронном совете и стал вторым по значению лицом во властной системе соединённого государства.

Кроме того, в Литве вводилось одинаковое с Польшей административное деление (в связи с чем учреждались должности виленских и трокских воевод и каштелянов); литовские бояре-католики получали права польской шляхты , а также польские гербы. Эти изменения затронули 47 родов. Все привилегии обусловлены присоединением к польским гербам и принадлежностью к католической церкви.

                                           Символическое изображение Городельской унии 1413 года

Городельская уния фактически явилась подтверждением Кревской унии 1386 г. с резко выраженной поддержкой литовского католического панства. Городельская уния стремится сделать их опорой унии, привязать их к короне Польской рядом привилегий и побратимством с польскими панами. Акт унии подтверждает привилегии, обещанные литовскому боярству прежними привилегиями Ягайла 1386 г.

Содержание этих привилегий в том, что служилые люди должны стать сословием, повинности которого строго ограничены участием в постройке крепостей и в военных походах на свои средства. Привилегии боярства устраняют условный характер их землевладения, так как устанавливают полное право распоряжения имениями, а также устраняют черты личной зависимости, например, право свободно выдавать замуж родственниц, не испрашивая разрешения господаря. Но расширение прав должно ими сознаваться как следствие унии с Польшей. Они этим путем должны слиться в одну социальную группу с польскими панами.

Вместе с тем в Городельской унии находим отчетливое признание особой литовской государственности, с великим князем литовским во главе. Литовцы обязуются не принимать в случае смерти Витовта никого в великие князья, иначе как по указанию Ягайла и его польско-литовской рады. Поляки по смерти Ягайло не выберут никого в польские короли без ведома и согласия великого князя литовского, прелатов, баронов и шляхты Литовского княжества.

Антагонизма между Витовтом и Ягайло в эти годы не видно. А передача Витовту Подольской земли говорит об их совместной политике. Что касается интересов русских земель, то Городельская уния их игнорирует, а это весьма существенно отразилось на отношении к Витовту на подвластных ему русских землях. Так, на воеводства в земли Полоцкую и Витебскую, Киевскую и Подольскую Витовт назначает исключительно литвинов-католиков, что делало его власть в русских землях чужой, внешней.

Преодолевая сепаратизм местных князей, силой оружия Витовт ликвидировал систему удельного наследственного княжения, институт княжения заменил институтом наместничества – назначения в западнорусские княжества представителей центральной власти преимущественно литовского происхождения.

Между тем при жизни Витовта открытых столкновений между православными и католиками не наблюдалось, несмотря на дискриминацию православных, проводившуюся в соответствии с Городельским привилеем 1413 г.

Введение в жизнь Городельских соглашений, ослабляя великокняжескую власть и противопоставляя литовскую правящую среду русским общественным силам, делало менее возможным прочное объединение литовско-русских земель в единое государственное образование. При Ягайло и Витовте эти русские земли остаются рядом особых политических единиц, в особом положении относительно великокняжеской власти.

Городельская уния Ягайло и Витовта создает возможность выступления перед лицом Западной Европы обширного, хотя и весьма сложного, политического целого, простиравшегося от Балтийского моря до Черного, от Оки до Одера. И в этом внушительном целом в ближайшие годы Витовт выступает как соправитель Ягайла, как главная опора силы польско-литовского мира.

Государственно-административное устройство Литовской Руси

Городельская уния — это  памятник права великого княжества Литовского. Ее значение для русских земель — не юридическое, а политическое. И особо характерно, что на этот раз мы не имеем подтвердительных грамот унии, которые бы исходили от отдельных властей русских княжений. 90-е годы XIV в. сломили силу сколько-нибудь значительных удельных князей, и Витовт, державший наместников своих на прежних княжениях, является единым представителем княжой власти над русскими землями.

В это время проявляются существенные различия в политическом устройстве государственной власти в Литве и Московском княжестве. В то время как московская власть резко врывалась в местные отношения, дробя единство подчиненных областей управлением своих наместников и стягивая социальные верхи к центру, в непосредственную зависимость от великого князя, литовская власть, даже заменив местных князей своими наместниками, дальше того не шла, имея по-старому дело с цельным местным обществом «князей, бояр, мещан и всей земли» или «князей, бояр и слуг, войта и мещан главного города и всей земли» с сохранением их местного права, их обязательного участия в суде под руководством воеводы, с назначением на должности по местному управлению местных же уроженцев и даже, по крайней мере, иногда с обещанием давать им воеводу по их воле, а если воевода будет нелюб им, то дать иного по их воле.

Общий принцип, исторически заведенный в эту сложную конструкцию государства, состоял в признании старинного уклада жизни каждой обособленной части государства, и в признании господства древнерусских правовых норм.

            

                                              Герб  Литовской Руси «Погоня», 1384 г.

Это значит, что каждая часть сохраняла свои права и государственное устройство. По тогдашним понятиям, в Смоленске или в Полоцке, например, княжил князь, "который у Вильни и на Троках". Фактически Литовская Русь представляла собой федерацию во главе с Великим князем Литвы, причем князь в Вильно объединял в своем лице остальные земли-княжения. Поэтому литовский князь одновременно рассматривался как князь смоленский, полоцкий и витебский, что иногда выражается в документах тех лет

Важную роль в управлении Литовским княжеством играл канцлер. Основными функциями канцлера являлись: управление канцелярией княжества, которая координировала деятельность всех органов управления в государстве, хранение государственной печати, ответственность за правовое соответствие изданных канцелярских писем, написание пергаментных и бумажных документов, старшинство в раде панов, контроль за рассылкой приглашений на сейм, ответственность за подготовку статистических документов, регулирование правовых отношений в государстве.

         

                                                                          Печать Витовта

 

В канцелярии письменно на старорусском оформлялись все постановления и распоряжения князя и панов-рады. Документы, которые выходили из канцелярии и приходили туда, записывались в отдельные книги, которые назывались Литовской метрикой. С 1566 г. вводится должность подканцлера, который являлся заместителем канцлера и хранителем малой государственной печати. Канцлер и подканцлер принимали участие в подготовке проектов законодательных актов и их окончательном редактировании.

Участие канцлера в политической жизни страны приводило к передаче части его функций, связанных с управлением канцелярией, старшему писарю, а сам канцлер исполнял роль советника великого князя литовского. Внешнеполитическая компетенция канцлера ограничивалась направлением посольств и обеспечением их безопасности, а также подготовкой международных договоров. Поскольку собрать всех панов рады было тяжело, решения принимали те, кто был рядом с князем, так называемая тайная рада из 12 человек.

В государственной канцелярии находились архив Литовского княжества (Литовская метрика), канцелярские книги, важнейшие государственные документы.

Когда во время войны во главе войска не стоял сам великий князь, то войсками командовал Гетман великий. Постепенно высший гетман непосредственно и более активно занимается комплектованием и руководством войска. В конце XVI в. он становится и руководителем военного учреждения в государстве.

В войске находился земский хорунжий с земской хоругвью (знаменем). Он возглавлял частные и поветовые полки, которые присоединялись к гетманскому войску. Существовала должность дворного хорунжего, который хранил знамя при великом князе и командовал отрядом дворян.

Финансами государства ведал подскарбий земский. Он следил за всеми государственными доходами и расходами. Под его присмотром находились атрибуты великокняжеской власти: шапка Гедимина, скипетр, меч и знамя. В XVI в. роль подскарбия земского значительно возросла, и с простого казначея он станет министром финансов. Его помощником и заместителем был подскарбий дворный, который отвечал за денежные и материальные средства, что шли на нужды великокняжеского двора. Подскарбию земскому подчинялись скарбники, которые следили за своевременным поступлением средств в казну и рассматривали финансовые отчеты ключников, мытников, державцев, тивунов…

К высшим сановникам государства принадлежал епископ – в православной и католической церквях высшее духовное звание священнослужителей, управляющий церковно-административной единицей – епархией. Он должен был участвовать в сеймиках своего воеводства или повета. Виленский епископ и некоторые другие принимали участие в раде.

На все высшие должности в государстве назначались только крупные феодалы некоторых наиболее знаменитых родов, только уроженцы Литовского княжества, которые имели определенное образование или практический опыт государственной службы. Все должности давались пожизненно, и ни великий князь, ни рада не имели права без вины отнять их.

В результате дальнейшего развития феодальных отношений, роста влияния феодального сословия, особенно шляхты, в начале XV в. (1401 г.) в Литовском княжестве начал действовать еще один орган государственной власти – вальный (всеобщий) сейм. Сначала он собирался только для решения таких вопросов, как избрание великого князя, обсуждение условий унии и т. д. На сеймы приглашались все паны и шляхта поголовно. Однако трудности с их сбором привели к тому, что вальные сеймы были преобразованы в представительное учреждение. Уже в 1512 г. великокняжеским привилеем было установлено, что перед вальным сеймом должны собираться поветовые сеймики, которые будут избирать по 2 делегата на вальный сейм от каждого повета. Кроме избранных в работе сейма участвовали по личному приглашению великого князя наиболее известные паны и шляхта.

Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что сейм был исключительно шляхетско-сословным представительным государственным органом власти. Другие сословия туда не допускались. Несмотря на то, что институт вальных сеймов позволил средней и мелкой шляхте принимать участие в политической жизни государства, в работе сейма фактически постоянно участвовали магнаты. На вальных сеймах обсуждались важнейшие общегосударственные вопросы (уния с Польшей, избрание великих князей, шляхетские привилеи, законодательные акты и т. д.).

Основные дела  Литовского княжества решались вальным сеймом, который состоял из всех членов панов-рады, всех епископов, в том числе православных и униатских, старост поветов, а также избранных депутатов из числа шляхты. Сейм определял внутреннюю и внешнюю политику, обсуждал законодательные акты, устанавливал налоги, рассматривал судебные дела, выбирал великого князя и утверждал кандидатов на наиболее важные посты.

Сейм постепенно трансформировался в высший орган исполнительной власти страны – раду панов (паны-раду). Название и структура этого учреждения формировались, очевидно, под польским влиянием.

По Городельскому привилею 1413 г. в паны-раду могли входить только католики, но затем и православные получили доступ в высший орган исполнительной власти страны. Рада панов до середины XVI в. состояла из 45, а потом – из 65 человек. В ее состав входили канцлер, подканцлер, католические епископы, воеводы и каштеляны, гетман (командующий вооруженными силами), подскарбий (управляющий финансами), маршалки дворовые и клерки-чиновники, маршалки земские (председательствовали на заседаниях рады и сейма), некоторые местные старосты, лично приглашенные богатые и знатные люди, а также писари. Названия государственных чинов были польские.

Но наряду с князем Литвы, объединявшим ряд княжений, были и особые удельные князья, находившиеся в вассальной зависимости от великого князя.

В смысле территориальном уделы были разбросаны в различных частях государства. Таковы, например, уделы: Городенский, Новгородский, Минский, вошедшие в состав собственно Литвы во второй четверти XIVв.; Мстиславский с Могилевом и Мглином, просуществовавший до 1527 г.; княжества Турово-Пинское, Городецкое, Слуцкое и Копыльское, просуществовавшие до начала XVII в. Все эти княжения были вкраплены в территорию земель, находившихся в непосредственной власти великого князя.

Густой ряд княжений, составлявших почти сплошную территорию, находился на востоке. Здесь были почти исключительно княжения Рюриковичей. По территории этих княжений легко видеть, как далеко заходила власть великого князя в первый период истории Литвы и Руси.

Так, в пределах бывшей Смоленской земли важнейшими уделами были: Вяземский, Торопецкий, Вельский. В пределах Чернигово-Северской земли важнейшими уделами были: на землях древних радимичей разделившиеся с 1356 г. на Трубчевский и Новгород-Северский и потерянный Литвою в 1499 г. Стародубовский уезд с городом Гомелем, бывшим в составе Литвы по 1432 г. На крайнем юго-востоке были уделы Новосильский, Белевский, Одоевский, Воротынский, Мазецкий, Тарусский (в Калужской губ.) и др., отошедшие к Москве большею частью в XV и начале XVI в.

                                       Литовско-Русское государство в начале XIII- конце XVвеков

Удельный князь должен был принести "покору" великому князю, то есть акт подчинения, обычно выражавшийся в особой присяжной записи. Верная служба и военная помощь великому князю составляли обязанность удельного. К этому присоединялся платеж дани. Но удельный князь был связан с великим князем "братством". Он имеет право давать советы великому князю — заседать в его раде, то есть в совете. Но внутри удел управляется по старине, великокняжеская власть в нем не действует. Жизнь удела протекает в нормах древнерусского права. При удельном князе есть боярская дума, состоящая из управителей областей, придворных чинов, вообще из боярства. С этой думою князь решает все дела и она скрепляет своим согласием и присутствием акты его правительственной деятельности. Дело суда, раздача земель, устроение военной службы и прочее находится всецело во власти удельного князя. Наряду с боярством бытуют и вечевые собрания.

Местное управление в Литовском княжестве было довольно сложным. В стране еще сохранялись некоторые древние княжества во главе с князьями, правда, лишенными бывших привилегий.

В 1413 г. в соответствии с Городельским соглашением впервые были созданы подчиненные Витовту воеводства, первоначально на основе бывших княжеств – Виленское и Трокское воеводства, в дальнейшем – ряд новых воеводств – Берестейское, Новогородское, Витебское, Минское, Полоцкое, Мстиславское и др. Вся территория государства была поделена на 30 поветов.

Главой исполнительной власти воеводства был воевода, должность которого являлась пожизненной. Он утверждался из числа крупных феодальных князей королем и великим князем вместе с панами радой. Воевода входил в состав рады Литовской Руси и сената Польши, возглавлял феодальное ополчение («посполитое рушенье») воеводства, заботился о состоянии замков на подвластной территории.

Им практически принадлежала вся полнота власти в воеводстве. Они возглавляли административные, хозяйственные, военные и судебные органы. Основные обязанности воеводы заключались в поддержании правопорядка на своей территории, осуществлении контроля за источниками государственных и великокняжеских доходов. Он занимался организацией вооруженных сил в воеводстве, выполнял судебные функции в замковом суде. Воевода входил в состав рады и был обязан присутствовать на заседаниях сейма.

Воевода был обязан осуществлять контроль за состоянием великокняжеских имений, за своевременной выплатой всякого рода податей в пользу государства. Он следил за деятельностью должностных лиц поветов, контролировал исполнение решений центральных органов власти.

Кроме подвоеводы, который по всем делам заменял воеводу во время его отсутствия, в число главных должностных лиц воеводства входили каштелян, городничий, ключник и конюший. Каштелян управлял гарнизоном главного замка воеводства и приписанным к нему ополчением. Городничий осуществлял непосредственный контроль за ремонтом и со держанием замка, а при отсутствии каштеляна управлял замковым гарнизоном. Ключник отвечал за сбор налогов, а конюший – за состояние конюшен и содержание лошадей.

Крупной административно-территориальной единицей были поветы во главе с поветовыми старостами. Сборами налогов занимались ключники. Во главе каждого повета воеводства находился староста, имевший такие же полномочия, как и воевода, но в административных границах повета. Назначался он, как и воевода, великим князем и радой из числа крупных феодалов.

Староста, как и воевода, обязан был следить за порядком на подведомственной территории, присматривал за хозяйством государственных имений и за поступлением государственных доходов, заботился о боевой готовности замков, собирал ополчение в случае военной опасности, рассматривал криминальные и военные дела, следил за исполнением судебных решений. В повете сохранялись также старинные должности ключника, конюшего, городничего, лесничего, тивуна, хорунжего – поветового знаменосца, который собирал всех военнообязанных людей данного повета в случае военной опасности.

Помощником старосты по военным делам был поветовый маршалок, который командовал поветовым ополчением шляхты. Он же, как правило, председательствовал на заседаниях поветового сеймика.

Сословно-представительными органами в воеводстве и повете были воеводские и поветовые сеймики. На них могли присутствовать все шляхтичи повета или воеводства. Здесь обсуждались как местные, так и общегосударственные вопросы. Поветовые сеймики собирались ежегодно или даже несколько раз в год в поветовом центре. Председательствовал на сеймике или наиболее высокий по должности пан, или поветовый маршалок. На поветовых сеймиках выбирались депутаты на вальный (всеобщий) сейм, составлялись для них инструкции и наказы, а также ходатайства и просьбы к правительству, заслушивались отчеты и информации о сеймах, выбирались кандидаты на судебные и другие должности, определялись размеры налогов на нужды повета. При помощи сеймиков поветовая шляхта защищала свои местные интересы перед центральными органами.

Низшим звеном в системе местного управления были державцы (сначала они назывались тивунами), которым давались во временное управление и владение дворы, замки и фольварки (государственные имения). Они присматривали за хозяйством в имениях, получали с него часть или все доходы и одновременно управляли им. Они имели право судить подвластных им простых людей. Для осуществления надзора над крестьянами старосты и державцы назначали сельских войтов, сотников, сорочников, десятников. Они следили за поддержанием порядка в селах и выполнением феодальных повинностей. Сотники осуществляли надзор за выполнением повинностей на территории повета, сорочники – на территории волости, десятники – в отдельных деревнях.

В деревнях действовали органы крестьянского самоуправления – сельские собрания (сходы) и старцы. Старцы избирались на сельских сходах. Они наблюдали за выполнением общественных работ (строительство мостов, замков, дорог), собирали и отвозили в установленные места налоги, участвовали в осуществлении правосудия в копе.

В развитии законодательства необходимо подчеркнуть, что источниками права в Литовской Руси сначала было древнерусское право («Русская правда»), местные обычаи и судебная практика. В XIV–XV вв. наметился переход от обыкновенного права к писаному, которое вскоре стало основным источником права на территории Литовской Руси. Первая попытка установить единство правовых норм на всей территории, ограничить самопроизвол судей, а также усилить правовую защиту феодального имущества и ввести жесткие меры наказания была сделана в Судебнике 1468 г. Это был первый кодекс криминального и криминально-процессуального права Литовского княжества, одобренный великим князем Казимиром на сейме 29 февраля 1468 г.

Политическая структура и государственный строй в Литовской Руси отличались от таковых в Московском княжестве. В Московском государстве все присоединенные земли были лишены самостоятельности. Напротив, присоединенные к Литовскому княжеству славянские земли сохраняли свою самобытность и относительную самостоятельность, то есть формировалась система федерализма.

В Московском княжестве господствующей являлась удельная система, где земли после смерти владельца делились между наследниками, а в Литве утвердилась система наместничества: после смерти князя один из наследников занимал его место, а остальные уходили «кормиться» в другие края.

Московское государство с самого начала формировалось как единое централизованное государство, как наследственная и абсолютная монархия, где монарх был неограниченным властителем, свободно распоряжался жизнью и состоянием своих подчиненных. Последние имели только обязательства и не имели никаких прав.

Литовское княжество формировалось как монархия с элементами федерализма, где княжества сохраняли относительную самостоятельность. В дальнейшем Литовское княжество постепенно приобретало статус ограниченной монархии.

Это произошло потому, что условия Кревской унии 1386 г. с Польшей предусматривали не наследственную, а выборную великокняжескую власть, устанавливаемую с согласия польских панов и короля, а также потому, что отмена при Витовте областных княжений и введение системы наместничества содействовали количественному росту и политическому возвышению шляхты, которая не хотела неограниченной власти великого князя и добивалась больших прав для себя.

Главной обязанностью шляхты являлась воинская служба и исполнение чиновничьих функций. Независимо от имущественного положения шляхтичи оставались свободными людьми, им была гарантирована личная и имущественная неприкосновенность. Возвышению военно-служилого сословия (шляхты) во многом содействовали войны, которых было немало в конце XV – первой половине XVI в. До этого великокняжеская власть видела в шляхте основную силу в борьбе с крупными земельными магнатами. Используя это, шляхта добилась наследственного права на землю, привилегий в торговле, освобождения от налогов, возможности беспошлинного вывоза за границу леса, зерна, скота и ввоза импортных товаров.

Постепенно термин «шляхта» начинает употребляться относительно всех феодалов Литовского княжества. Завершается процесс оформления и консолидации различных групп господствующего класса в одно шляхетское привилегированное сословие. Однако руководящая политическая роль в государстве была сохранена за магнатами, они подлежали отдельной юрисдикции.

В руках великого князя литовского не концентрировалось так много текущих дел, как у московского государя и его Думы. Поэтому в Литовском княжестве первоначально не создавалось почти никаких централизованных учреждений. В XIV в. при великом князе литовском по аналогии с Московским государством существовала Дума. Однако в отличие от Московского государства Дума в Литовском княжестве не была государственным учреждением. Это было совещательное учреждение при великом князе, к которому он привлекал полезных и нужных людей. Первоначально в Думе главную роль играли князья, потом – бояре, ограничивающие власть великого князя.

Имелись и другие должности, посредством которых велось управление на местах. Это – сельские старосты, волостные старшины, сотские (выборное лицо от сотни крестьян, помогавшее полиции поддерживать порядок в деревне), десятские (лицо, формально выборное, а фактически назначаемое феодалом от каждых десяти крестьян для исполнения административно-полицейских функций), старцы (избираемое крестьянами деревни лицо крестьянского самоуправления, следившее за поддержанием порядка в деревне, за строительством дорог, мостов, замков и др.), войты (с укреплением феодализма и закрепощением крестьян вместо старцев феодалы стали назначать войтов). Особое правление имели некоторые города.

Местное правление также имело свои представительские органы – местные сеймики, которые собирались в воеводствах и поветах. В их работе участвовали все местные феодалы. На местных сеймиках выбирали депутатов и в вальный сейм.

В 1468 г. при Казимире Ягайловиче был создан Судебник, явившийся первой попыткой кодификации права в Литовском государстве. В исторической литературе Великое княжество Литовское иногда ошибочно характеризуется как правовое государство. На самом деле создание выборных, независимых от администрации судов для некоторых сословий свидетельствовало только о новом этапе в развитии правовой культуры общества. В то же время преобладающая часть населения – крестьяне и городские низы – были совсем лишены правовой защиты, их судьбой полностью распоряжались их хозяева – феодалы (паны), зажиточные жители города.

Таким образом, в XIII–XIV вв.  Литовское княжества являлось феодальной наследственной монархией с относительной самостоятельностью княжеств, зачатками федерализма. В XV–XVI вв.  Литовское княжества можно считать монархией во главе с великим князем литовским, власть которого ограничивалась сеймом и радой панов.

Край в битве под Грюнвальдом в 1410 г.

Грюнва́льдскаябитва—самоемасштабноесражениесредневековой Европы, состоялось 15 июля 1410 года близ местечка Грюнвальд (ныне Ольштынское воеводство, Польша), между союзным войском Литвы и Польши и Тевтонским Орденом. В этой легендарной битве союзные войска Королевства Польского и Литовского княжества под предводительством короля Владислава II Ягайло и великого князя литовского Витовта одержали решающую победу над Тевтонским Орденом во главе с Великим Магистром Ульрихом фон Юнгингеном.

В 1409 году Жемайтия подняла восстание против Тевтонского ордена, а великий князь литовский Витовт, поддержавший восставших, отправил им в помощь своих солдат. Это восстание и желание Витовта, вернуть Жемайтию в состав Литвы, послужило поводом к началу войны Тевтонского ордена против Литовского княжества и польского королевства во главе с королем Ягайло, который поддержал своего двоюродного брата Витовта.

После непродолжительных боевых действий великий магистр Тевтонского ордена Ульрик фон Юнгинген, понимая, что военной мощи воевать сразу с Польшей и Литвой у него недостаточно, попросил перемирия, которое было заключено с 8 сентября 1409 года до 12 июня 1410 года. Стороны подписав перемирие, начали основательно готовиться к новой войне. Несмотря на все усилия Тевтонского ордена разорвать союз Польши и Литвы, Витовт и Ягайло смогли договориться и согласовать план совместных действий в войне с крестоносцами.

Обе стороны собрали почти все свои войска. Существует много версий об их численности. По приблизительным подсчётам, в войско Литовского княжества входило около 12000 воинов, Польша выставила приблизительно столько же. Армия Литвы была поделена на 40 хоругвей (полков).

Тевтонский орден под свои знамёна собрал приблизительно 18000 солдат, на помощь к крестоносцам приехали рыцари из многих европейских стран, Англии, Франции, Венгрии, Швейцарии, Голландии. В итоге, в войско тевтонов вошло 22 нации.

15 июля 1410 года армия Тевтонского ордена встретилась с объединенной армией Польши и Литвы на поле возле деревень Грюнвальд, Людвигсдорф и Таненберг. Прибывшие первыми, крестоносцы заняли позицию на холме между деревнями Людвигсдорф и Таненберг, а их обоз расположился возле Грюнвальда. Подошедшие войска Литвы и Польши расположились южнее деревни Таненберг. Польские войска заняли левую часть поля, а армия Литвы - правую.

Хронология Грюнвальдской битвы

Грюнвальд

Великая битва началась во второй половине дня. Великий князь литовский Витовт первым отправил в атаку лёгкую татарскую конницу, которая без существенных потерь преодолела заранее выкопанные крестоносцами рвы и уничтожила тевтонские пушки и арбалетчиков. В ответ великий магистр послал тяжёлую конницу Валленрода на литовские хоругви, из стана которых навстречу выступили тяжеловооруженные всадники, и начался тяжёлый бой.

В это время польские войска стояли на месте и наблюдали за сражением, а польский король Ягайло слушал обедню и бездействовал. Крестоносцы не преминули воспользоваться подходящим моментом и нанесли удар в центр, с целью взять в два отдельных кольца войска Литвы и Польши.

Чтобы избежать разгрома, литовцы стремительно отступили. При этом часть войск крестоносцев, погнавшихся за беглецами, была окружена и уничтожена у литовского стана.

Тогда крестоносцы изменили тактику и, развернувшись, ударили по правому флангу польских войск. В битве настал критический момент. Польские войска были частично окружены, им пришлось сдерживать крестоносцев с переднего и правого фланга до тех пор, пока Витовт, перестроив свои войска, вновь отправил их в атаку.

В этот момент основная тяжесть боя пришлась на три смоленских хоругви (Смоленской, Мстиславской и Оршанской), расположенные в центре боевого порядка Литовских и Польских войск, под общим командованием Симеона-Лунгвения.

По приказу Витовта князь Лунгвений Ольгердович с тремя его хоругвями, находившимися неподалеку от правого фланга польской армии, должен был любыми средствами удержать свою позицию, чтобы прикрыть поляков от удара в бок и спину. Войска Лунгвена выполнили эту задачу, понеся значительные потери. Согласно Яну Длугошу, заслуга в остановке тевтонского натиска принадлежит именно этим хоругвям. Ян Длугош сообщает: «В этом сражении русские рыцари Смоленской земли упорно сражались, стоя под собственными тремя знаменами, одни только не обратившись в бегство, и тем заслужили великую славу».                       

                                      Орленов А. О. Галицкие хоругви в Гренвальдской битве 1410 г.

Благодаря стойкости русских хоругвей, одна из которых была полностью вырублена, союзное польско-русско-литовское войско удержало боевую линию, а затем и разгромило Тевтонский орден. Среди воинов Мстиславской хоругви в этом сражении принимали участие и жители Мглинскогой волости. Именно эти три хоругви обеспечили боевую устойчивость всей польско-русско-литовской армии.

Все историки признают, что благоприятный исход Грюнвальдской битвы прежде всего зависел от стойкости Смоленских полков с князем Лугвением во главе. Выдающаяся доблесть этих полков вполне достаточно обрисована в детальном описании битвы историка Нарбута. Смоленские полки, словно скала, выдерживали на себе все натиски немцев в ту пору, когда правое крыло литовской армии, находившееся в деле, было расстроено. Смоленские хоругви стояли в центре войск подле поляков и защищали от яростного натиска немцев фланг польского войска. И они не только устояли на своем ответственном месте, но даже стали бить в бок немцев, уносившихся за литовскими беглецами.

Это величие момента и доблесть Смолян была во время замечена Витовтом. Он послал им подкрепление, стал понуждать Ягайло, бывшего сзади войска, выехать к передней части польского войска, чтобы воодушевить его, сам, между тем, стал командовать и своим оставшимся войском и польским. Так, пальма первенства и военной славы на поле у Грюнвальда была приобретена Смоленско - Мстиславскими полками и их князем Лунгвением Ольгердовичем.

          

Под натиском войск Литвы и Польши тевтонцы начали медленно отступать, и вскоре были окружены в двух кольцах, в которых их начали громить. После того как в бою погибли великий магистр Ульрик фон Юнгинген и великий маршал Воленрод, тем, кто уцелел, пришлось выбираться из окружения и отступать к своему обозу. Там, спрятавшись за телега

ми, несколько тысяч кнехтов и рыцарей пытались оказать сопротивление, но отсутствие командующих и начавшаяся паника, вскоре, заставила их побежать и началось истребление бегущих, которое длилось до глубокой ночи на протяжении 15-20 верст.

На следующее утро стало ясно, что тевтонская армия полностью разгромлена и больше не существует. На поле боя погибло всё тевтонское руководство во главе с Юнгигеном, Валленродом и Лихтенштейном, а также более 600 знатных и именитых рыцарей с огромным числом простых солдат и наёмников.

Витовт после боя потерял половину своего войска, но это не помешало отправиться ему дальше с Ягайло к столице тевтонского ордена Мариенбургу. Несмотря на поражение, крестоносцы смогли выдержать двухмесячную осаду столицы и понесли лишь незначительные территориальные потери в результате Торуньского мира 1411 года, в заключении которого принимал участие также князь Семён Лунгвений Мстиславский.

Грюнвальдская битва стала решающей в борьбе крестоносцев с Литвой и Польшей, после разгрома ордену был переломан хребет и спустя 56 лет, самый грозный и опасный противник Литовского княжества перестал существовать. Победа над крестоносцами вывела Литовскую Русь в самые сильные державы той эпохи, а Витовт стал самым могущественным правителем в Восточной Европе. Сама же Грюнвальдская битва стала одной из великих в Европейской истории, и, кроме этого, явилась причиной передела военных сил и политических карт.

Роль Витовта, назначенного Ягайло главнокомандующим, в этой знаменитой битве велика, несмотря на то, что ход сражения и оценка действий участников продолжают вызывать споры. Битва под Грюнвальдом положила конец гегемонии ордена и изменила геополитическое положение Литовского княжества.

Большинство рыцарей Ордена пало на поле битвы, пало в бою и верховное командование Тевтонского Ордена – Великий Магистр Юльрих фон Юнгинген. Тевтонский орден так и не смог оправиться от поражения, а финансовое бремя репараций и жёсткие внутренние конфликты привели к экономическому спаду и исчезновению Ордена.

Грюнвальдская битва перераспределила баланс сил в Восточной Европе и ознаменовала восход польско-литовского союза до уровня доминирующей военно-политической силы в регионе. Орден по Торуньскому договору уступал Витовту Жемайтию (в пожизненное владение), то есть северо-западную часть территории современной Литвы, захваченную Тевтонским орденом в 1398 г.

Мстиславское княжество в конце XV века

Мстиславское княжество в качестве самостоятельной административно-территориальной единицы Литовской Руси появилась снова в конце XV в. Его возрождению поспособствовал брак второй дочери князя Ивана Юрьевича княгини Ульяны и князя Михаила Ивановича Жеславского, заключенный в конце 1498 г. или в самом начале 1499 г. Старшая же дочь Ивана Юрьевича Анастасия около 1496 вышла замуж за слуцкого князя Семена Михайловича Олельковича и уехала в Слуцк.

          

                                                   Великий князь Литовской Руси Александр Казимирович

19 марта 1499 г. великий князь Александр за доброжелательную службу своему отцу королю Казимиру и себе пожаловал князю Михаилу Ивановичу Жеславскому «городъ Мстиславль а городъ Мглинъ со всими дворы Мстиславъскими и Мглинъскими и з дворъцы, на имя Красное а Расна а Доброе а Людогощъ а Пораднино а Михайловское а Селища а Колодязи а Будогошъ, съ челед[ь]ю невол[ь]ною Мстиславъскою и тыхъ дворовъ и со всеми пашнями, и со всеми люд[ь]ми, и з ихъ землями пашнями и з борътными, и з даньми грошовыми и медовыми, и з боры, и з лесы, и з ловы, и з ловищы, и з гаи, и з сеножатьми, съ озеры, и з реками, и з речъками, и з ихъ потоки, и з бобровыми гоны, и з езы, и з млыны, и з их вымелки, и з ставы, и з ставищы, и со всими пожытъки и доходы, и платы, з мыты, и з явками, съ капъщинами, и со всими бояры, и з ихъ именьи, и з слугами путными , и данъники, со всимъ правомъ и панъствомъ, ничего на нас не оставляючы и на наши наследки, со всим по тому, што зъдавна къ тымъ замъкомъ вышейписанымъ и дворомъ прыслухало, подлугъ того, какъ тыи замъки деръжали  князь Юрий Лынгвеньевичъ, а потомъ его сынъ, князь Иванъ.»

Из данного привилея видно, что Михаил Иванович получил Мстиславль и Мглин не только в качестве брачного приданого, но и с учетом оказанных им услуг королям и великим князьям. Именно благодаря этому Михаил Иванович сумел сохранить за собой Мстиславское княжество и после смерти своей жены из рода Мстиславских.

Этот привилей князя Александра чрезвычайно информативен: в нем регламентируются отношения между новым Мстиславским князем со своими подданными, подробно указываются все объекты, на которые распространяется его власть, и прямо указывается, что ранее замки Мстиславль и Мглин принадлежали князю Лунгвению и его сыну Ивану.

Фактически, привилей Александра предоставлял Михаилу Жеславскому абсолютную власть над территорией княжества и населением, включая бояр, их имущество, подданных и слуг. Если же боярам Мстиславским и Мглинским имения были пожалованы прежними князьями – Лунгвением, его сыном Юрием , или внуком Иваном, – то такие имения остаются за ними, при условии, что они будут служить новому князю, «какъ и предкомъ его служили». А если же бояре не пожелают служить новому князю, то они могут «ехати проч вольно», оставив свои имения, князь же « без их вины» не может их с имений согнать.

Особый интерес для нас представляет то, что в тексте этой грамоты великого князя одновременно присутствует как название города «Мглинъ», так и слово «млын». Это значит, что в то время водяная мельница именовалась именно «млын», а не «млин», как она стала именоваться в украинском языке значительно позже, когда единый русский этнос разделился на три ветви: великороссов, украинцев и белорусов. Поэтому предположение З. Е. Протченко, что название города Мглин произошло от слова «млин» маловероятно, так как в этом случае город должен был бы в привилее великого князя Александра именоваться   Млын (или Мглын), а не «Мглинъ», как это непосредственно следует из текста грамоты.

Из всех вышеперечисленных городов Мстиславского княжества, только два – Мстиславль и Мглин, с их поветами – перешли затем к князю Михаилу Ивановичу Жеславскому, женившемуся на одной из дочерей князя Ивана Юрьевича, а остальные были присоединены к Вильневскому воеводству. Из них замок Попову Гору великий князь Александр в 1501 г. передал своей жене Елене, а Дроков поступил под управление великокняжеских наместников. В записи, относящейся к Дрокову за 1496 год, читаем: «наместникъ Дроковский дал от наместничества 4 копы грошей»; в другом месте: «Дроковцы принесли дани полшестадесятъ копъ грошей, а бобра грошми копу грошей, а куницъ грошми двадцать без одное, а шерстью куницъ 20 и 3.»

Итак, княжество Мстиславское в начале XVI века фактически состояло лишь из городов Мстиславля и Мглина с их поветами, лежавшими чересполосно с великокняжескими волостями.

При этом, Мстиславский повет включал весь Мстиславский уезд, северную часть Климовичского уезда до Остра, северную часть Чериковского и восточную часть Чаусского уезда (по р. Басю, приток Прони) Могилевской губернии.

Что касается Мглинскаго повета, то границы его очерчены в описи 1523 г, он включал большую часть Мглнского и Суражского уездов Черниговской губернии.

Мстиславское княжество управлялось князем-владельцем и его урядниками, наместниками и тиунами (человек, исполняющий обязанности управляющего и судьи). В актах изучаемого времени можно найти некоторые косвенные указания на то, что княжество Мстиславское составляло часть Виленскаго воеводства. Княжнам Мстиславским, приехавшим в Вильну бить челом о своей отчине, великий князь дал согласие на их просьбу, поданную чрез воеводу Виленского, который, очевидно, и докладывал ему это дело, как относящееся до его воеводства. Воевода Виленский в качестве главы и представителя шляхты своего воеводства хлопотал в 1551 г. перед королем о предоставлении панам и боярам—шляхте Мстиславского и Радомльского поветов равных привилегий и вольностей и т. д.

Князь Михаил Иванович Жеславский получил титул князя Мстиславского и стал родоначальником рода удельных князей Мстиславских. Но заново возрожденное княжество было по размерам значительно меньше предыдущего. Согласно грамоте великого князя Александра, князю Михаилу Ивановичу Жеславскому передавались только города Мстиславль и Мглин со всеми прилегающими к ним дворцами «вечно, въ отчину».

Таким образом, в последней четверти XV в. Мстиславское княжество сократилась до тех размеров, которые оно имело в начале своего формирования в середине XII в.

Мстиславское княжество в конце XV века

Время владения Мстиславским княжеством Михаилом Ивановичем Жеславским совпало с новой войной между Великим княжеством Литовским и Великим княжеством Московским. Причем боевые действия между двумя государствами на этот раз происходили на территории Посожья и вблизи Мстиславля.

Русские войска, представляющие собой силы Великого княжества Московского (во главе с Александром Ростовским и Семёном Воронцовым) и Новгород-Северского княжества (во главе с Василием Ивановичем Шемячичем и Семёном Ивановичем Можайским), совершили поход «на литовские земли» (Мстиславское княжество), чтобы поспособствовать русскому наступлению на Смоленск. Под Мстиславлем, они разгромили армию Литовского княжества, состоявшую под командованием князя Михаила Жеславского (Мстиславского) и воеводы Евстафия Дашкевича, которая вышла им навстречу из Мстиславского замка. Согласно сообщению летописи, потери литовцев достигли 7 тысяч, а остатки армии, потеряв все знамёна, во главе с Жеславским заперлись в замке.

Эта битва, вероятно, произошла на левом берегу р. Вихров, около современного Зарачанского моста, там, где неоднократно находили шлемы, которые хронологически датируются концом XV – началом XVI ст.

Русская армия штурмовала Мстиславль, но не сумела взять замок, опустошила окрестности и возвратилась с большим количеством пленных в Москву

Но перед этим они сожгли городские посады и «много злого около города вчинивши». Потери, понесенные Мстиславлем во время этой защиты, были, вероятно, очень значимыми, так как даже через три года (1504) князь Михаил Иванович жаловался королю Александру, «штожъ тотъ замокъ его Мстиславль скажонъ от москвычъ и от татар».

         

                                       Битва под Мстиславлем 4 ноября 1501 г. Миниатюра из летописи

 

В результате войны 1500-1503 гг. Великое Княжество Литовское потеряло значительную территорию. Русские войска захватили и земли, ранее входивших в состав Мстиславского княжества - Дроков, Попову Гору, Мглин. Согласно перемирия, заключенного в 1503, Мглин с волостью отошел к Москве, вместо него великий князь Александр передал во владение князю Михаилу Ивановичу волость Спятляне в окрестностях Крево: «до тыхъ же часовъ, поки тотъ замокъ Мглинъ зъ рук неприятельских вземши и имъ подадимъ».

Таким образом, не успев заново возродиться, Мстиславское княжества сократилась до волости одного Мстислава.

Война 1500-1503 гг. стала началом серии войн, которые с наступлением XVI в. возникают на восточной границе Великого Княжества Литовского и Московского государства.

После четырехлетнего перемирия в 1507 вспыхнула новая война между Литвой и Москвой. Осенью 1507 (14 сентября) русские войска под руководством воевод князей В. Д. Холмского и Иакова Захарьевича были направлены под Мстиславль.

В результате этого похода снова были сожжены посады Мстиславля, но саму крепость русские войска взять не смогли. Польские хроники XVI в. относительно этого похода на Мстиславль дополняют, что русские войска, услышав о приближении к городу помощи, сами ушли в Московию

Военные действия 1508 также не принесли никаких победил Москве. Как показали исследования, летописные сообщения о том, что во время мятежа М. Глинского на сторону последнего перешел и мстиславский князь Михаил Иванович, не имеют под собой никаких оснований. Князь Михаил Иванович в этой борьбе остался верен своей державе.

Во время войны 1512-1522 гг. Мстиславль несколько раз был на острие ударов московских войск. Так, уже в 1513 г. великий князь Сигизмунд I Старый в своем письме Ливонского магистру сообщал, что Великий князь московский осадил Смоленск и послал своих воевод под Оршу, Полоцк, Мстиславль «... желая огнём и мечом опустошить эти районы и завладеть названными со всеми их землями ...»

После того как в 1514 г. московские войска захватили Смоленск, некоторая их часть была направлена в сторону Мстиславляа. И если еще 26 июля 1514 г. великий князь Сигизмунд сообщал в своем письме о победе князя мстиславского над трехтысячным отрядом «московитов», угрожавшим его городу, то в послании 7 августа воеводы кн. М. Д. Шчанцева и кн. И. М. Воротынского указывалось, что, подойдя с «многими людьми» до Мстиславля, не встретили никакого сопротивления.

Напротив, князь Михаил Иванович встретил великокняжеских воевод и «бил им челом, чтобы государь ... взял его к себе на службу». Такое поведение Михаила Ивановича были вызваны тем, что после падения Смоленска, который был главной военной базой Литвы на востоке страны, освободились основные силы русской армии.

Поднепровские районы Литовского княжества остались без надежного прикрытия. Противостоять всей мощи русской армии князь Михаил Иванович не мог еще и потому, что, не желая бессмысленного пролития крови, «... бояре его и люди мстиславские ему к обороне помочни быти не хотели».

Однако под властью Москвы Мстиславль оставался недолго. 8 сентября под Оршей князь Константин Острожский разгромил русские войска, и литовские города вновь потянулись один за другим к Литве. Уже к декабрю 1514 Мстиславль, Кричев и Дубровно «отступиша к королю».

После ссоры со своим сыном Федором и его отъездом в Москву князь Михаил Иванович остался без наследников. 12 сентября 1527 г. Михаил Иванович завещал свои владения королевичу Сигизмунду-Августу, сохраняя их за собой пожизненно уже в качестве королевского владения. В 1529 г. после смерти кн. Михаила его владения стали староством Виленского воеводства.