Как польско-литовская армия гетмана Ходкевича прорывалась в Москву

                            Князь Пожарский во главе ополчения. Хромолитография по картине Т. Крылова. 1910 г.

Общая ситуация

Первое земское ополчение под началом рязанского воеводы Прокопия Петровича Ляпунова, созданное для освобождения Москвы от захватчиков, решить основную задачу не смогло.

Оно подошло к столице, когда Московское восстание против интервентов и их местных пособников потерпело поражение. Большая часть города в ходе упорных боев была сожжена. Ополчение блокировало столицу. Однако в ходе борьбы за власть и противоречий между казаками со служилыми дворянами погиб Ляпунов. Часть ополчения разошлась по домам. Казаки под началом атамана Ивана  Мартыновича Заруцкого и князя Дмитрия Тимофеевича Трубецкого остались у Москвы. Они имели свои лагеря-«таборы». 
Тогда знамя народно-освободительной войны поднял Нижний Новгород. Нижегородский земской староста Кузьма Минин (Кузьма́ Ми́нич Заха́рьев Сухору́кий ) в октябре 1611 года обратился к горожанам с призывом создать новое народное ополчение. Многие нижегородцы добровольно отдали на формирование земского войска «третью деньгу», то есть треть своего имущества. Также был объявлен принудительный налог со всех горожан: каждый из них должен был внести в казну ополчения пятую часть своих доходов от промышленной, промысловой и торговой деятельности. 
Созданный в городе «Совет всея земли» по сути дела стал временным правительством Русского царства (в этот период в стране было несколько центров власти). По совету Минина на должность главного воеводы ополчения был приглашен князь Дмитрий Михайлович Пожарский, который ранее уже успешно боролся с захватчиками.

  
Пожарский возглавил ополчение, занимался военными делами. Минин ведал хозяйством, казной, тылом в целом. В начале марта 1612 года ополчение выступило в поход. Перед этим князь Пожарский послал конный отряд под командованием своего двоюродного брата князя Дмитрия Петровича Лопату-Пожарского занять Ярославль.

По пути отдельными отрядами занимались города – Кострома, Суздаль и ряд других. В Ярославле ополчение задержалось на целых четыре месяца.
В сущности, в это время Ярославль был столицей России. Велись переговоры с иностранными державами, городами, пополнялось войско. Были установлены связи с Русским Севером (Поморье), поволжскими и сибирскими городами. В городе был создан Денежный двор, работали приказы, включая Посольский.

За время «ярославского сидения» второе ополчение значительно укрепило свои силы. Пожарский и Минин имели свыше 10 тыс. служилых поместных людей (дворян), до 3 тыс. казаков, не менее 1 тыс. стрельцов и большое число «даточных людей» (мобилизованных крестьян). Кроме того, отдельные отряды были направлены из Ярославля по стране для борьбы с поляками, шведами и бандформированиями.
«Совет всея земля» не смог договориться с остатками первого ополчения во главе с Заруцким и Трубецким. Они пытались сохранить ведущие позиции в борьбе за Москву. Атаман Заруцкий даже пытался убить Пожарского, но покушение провалилось. После этой неудачи атаман бежал из-под Москвы.  

                                             А. Д. Кившенко. Воззвание Кузьмы Минина к нижегородцам. 1611 г.

Под Москвой 

Земская рать выступила из Ярославля 27 июля (6 августа) 1612 года с получением известия о том, что польский король отправил на выручку московскому польскому гарнизону 12-тысячное войско во главе с гетманом литовским Яном Каролем Ходкевичем.

Необходимо было опередить противника. Пожарский направил к Москве конницу князя Василия Туренина, чтобы она заняла Чертольские ворота.
20 (30) августа 1612 года основные силы ополчения с обозами и артиллерией достигли столицы. Главными воеводами земской рати были князь Пожарский, Минин, князь Иван Андреевич Хованский-Большой и князь Лопата Пожарский.

Во время похода к ополчению не раз приезжали казаки из подмосковных «таборов» с целью выяснить, не затевается ли что-нибудь против них. Вожди ополчения принимали таких посланцев неизменно приветливо, одаривали деньгами и сукном и отпускали назад под Москву. Пожарский с Мининым после ухода Заруцкого планировали договориться с подмосковными «таборами» о совместных действиях. Провели переговоры с Дмитрием Тимофеевичем Трубецким, но общий язык найти не удалось.

Трубецкой имел под своим командованием 3–4 тыс. человек (по другим данным – около 2,5 тыс.). Князь предлагал разместить ополчение в стане у Крымского двора, около Крымского моста. 

Казаки стояли здесь уже больше года, укрепили свой Яузский острог валами. Здесь имелось много пустых строений и землянок, после ухода части ополчения. Но по старой традиции в этом лагере Пожарскому пришлось бы подчиняться Трубецкому, тот был боярином, а предводитель второго ополчения – только стольником. Также в стане Трубецкого царил дух казацкой вольницы, что могло привести к быстрому разложению второго ополчения, к конфликтам между дворянами и казаками (что произошло с первым).
Кроме того, лагерь казаков располагался на востоке, а противника ждали на западе. Пожарский не пожелал объединять ополчения, что могло привести к беспорядку, утрате боеспособности ополчения, и решил дать бой полякам. Второе ополчение стало у Арбатских и Чертольских ворот. Польско-литовской армии закрыли дорогу в Кремль и Китай-город, где сидел 3-тысячный гарнизон полковника Струся.

                                        Гетман великий литовский Ян Кароль Ходкевич (1560–1621) на картине Леона Каплинского

Польские силы

Почти одновременно со вторым ополчением к Москве подошли польско-литовские войска. Польский король Сигизмунд II и королевич Владислав с канцлером Сапегой сами хотели идти на Москву, но из-за нехватки денег не смогли собрать большую  армию.

Под их началом было несколько тысяч солдат, двигались медленно, ждали шляхетское ополчение.
Осенью 1611 года на помощь гарнизону в Москве направили корпус великого литовского гетмана Ходкевича. Он должен был привести подкрепления и решить задачу снабжения блокированного отряда. В октябре и декабре 1611 года поляки дважды пробивались в Кремль, доставляли припасы. В 1612 году такие рейды повторялись дважды. Очередной прорыв наметили на конец августа – начало сентября.
Ходкевич собрал большой обоз с провиантом. Прибыло подкрепление – сильные литовские отряды Корецкого, Неверовского, Млоцкого, Граевского и Величинского. Также несколько тысяч русских запорожских казаков Наливайко, Зборовского и Ширяя (Малая Русь тогда была частью Речи Посполитой).

Имелось около 1,5 тыс. пехоты, в основном немецкие, венгерские, польские и прочие наемники. Всего около 12–14 тыс. бойцов, не считая обозной челяди. Кремлёвский гарнизон должен был сделать вылазку навстречу удару великого гетмана.
Таким образом, основную часть польско-литовской армии составляла конница, польская и литовская шляхта, венгры и казаки (запорожцы и черкасы). Личная дружина Ходкевича насчитывала 2 тыс. бойцов. Пехоты было мало, явно недостаточно для прорыва московских укреплений. Силой польской армии был его профессионализм и хорошее вооружение. Это были профессиональные воины и наемники, умеющие сражаться в строю. Они имели на вооружении ружья, сабли, копья, пики, стальные доспехи. Сам гетман был талантливым и опытным полководцем, который имел за плечами победы над шведами и славную репутацию в Европе. Остальные польские и казачьи командиры также были опытными.

                                                                                            Гусар. Юзеф Брандт

Подготовка к битве

Силы Пожарского и Минина опередили врага всего на день. Командующий расположил свои войска у стен Белого города по Земляному валу, господствовавшему над близлежащей местностью. На левом фланге, который у Чертольских ворот и у Алексеевской башни примыкал непосредственно к Москве-реке, занял оборону отряд под начальством князя Туренина. На правом фланге ополчения стоял отряд Дмитриева и Левашова, укрепившийся у Петровских ворот. Тверские ворота прикрывал отряд князя Лопаты Пожарского.

Больше всего военного опыта и лучшее вооружение имел отряд служилых смоленских дворян, которые после падения Смоленска ушли с семьями в Арзамасский уезд, а затем присоединились к ополчению. Хорошо вооружены и снаряжены были нижегородские ратники, постарался Минин. Также имели хорошее вооружение некоторые казачьи сотни и стрельцы. Остальные «мнозии ж от казатцкову чину и всякие черные люди не имущие… токмо едину пищаль да пороховницу у себя имущие», «ови убо боси, инии же нази». Однако боевой дух был у всех высоким, ополченцы дали клятву: «Стояти под Москвою и страдати всем... и битись до смерти».

                                                               Воевода, сотник и московские стрельцы

Положение второго ополчения осложнялось тем, что не было полного согласия с «таборами» казаков Трубецкого. Казаки могли прийти на помощь Пожарскому, а могли остаться в стороне.
Таким образом, количественно силы были примерно равны. Около 12 тыс. у Ходкевича, 3 тыс. в гарнизоне Москвы. Под началом Пожарского – от 8 до 10 тыс. бойцов (по другим данным – более 14 тыс.) и Трубецкого 2,5–4 тыс. Поляки имели преимущество в числе профессиональных воинов, в коннице, в вооружении и опытных командиров. Они знали о своём преимуществе. Пан Будила с издевкой писал Пожарскому: «Лучше ты, Пожарский, отпусти к сохам своих людей».

С другой стороны, польско-литовские войска не желали биться до конца, а в разорённой и сожженной Москве их ждала не богатая добыча, а кровавый бой. Польский гарнизон в Кремле и Китай-городе был истощен голодом, особой помощи оказать не мог.
Русское командование, исходя из этих условий, разумно выбрало оборонительную тактику. Нужно было максимально использовать своё преимущество (многочисленная пехота, укрепления – полевые и городские) и не дать врагам использовать своё – польско-литовская, венгерская и казачья конница на открытом месте имела полное превосходство над ополчением. Каменные стены Белого города и Земляной город господствовали над местностью. Для стрельцов соорудили дополнительные земляные укрепления, окопы. Часть стрелков и пушки расположили на стенах Белого города.  

До глубокой ночи даточные люди и оставшиеся горожане строили и обновляли укрепления – частокол и ров.
Опытный военачальник Пожарский верно определил, что противник будет прорываться от Новодевичьего монастыря, и расположил на этом направлении главные силы, постарался как можно сильнее укрепиться. Также командующий выделил сильные сторожевые отряды, которые наблюдали за выходами из Китай-города и Кремля, чтобы отразить нападение польского гарнизона.
С Трубецким удалось договориться, что он будет оборонять Замоскворечье. Пожарский выделил Трубецкому на помощь 5 отборных конных сотен. Казаки стояли в юго-восточной части города, имея главные укрепленные «таборы» у Яузских ворот и на Воронцовском поле. 

Казаки имели возможность атаковать фланг и тыл противника из Замоскворечья. Также казаки имели острожки-укрепления против польского гарнизона в Китай-городе. Связующим звеном между остатками первого ополчения и вторым – был отряд Туренина.

                                                                                          Знамя князя Пожарского. 1612 г.

Начало битвы

Русская разведка вовремя обнаружила приближение вражеской армии к Москве. Застигнуть врасплох ополчение противнику не удалось. Утром 21 (31) августа польско-литовские войска вышли к Поклонной горе, в семи верстах от Москвы. Вечером войско гетмана разбило стан.
Поляки в Москве заметили приближение гетманского войска с колокольни Ивана Великого. Струсь и Будила привели свои полки в боевую готовность. Польские лазутчики в тот же день проникли в город и сообщили Струсю план гетмана на предстоящее сражение. Предполагалось, что в то время, как войска Ходкевича атакуют русских, осажденный гарнизон должен выйти из-за крепостных стен и ударить в тыл противника.
Гетман, как и предполагалось русским командованием, решил наступать по Смоленской дороге в направлении Чертольских и Арбатских ворот. Навстречу врагу к Новодевичьему монастырю командование ополчения выдвинуло конницу, а пехота готовилась встретить врага на валу Земляного города.  

Были усилены отряды, которые наблюдали за западной частью Кремля. Часть стрельцов и артиллерии Пожарский оставил против возможных вылазок осажденного Московского гарнизона. Казаки Трубецкого выступили к Крымскому двору, расположенному недалеко от Калужских ворот, закрывая путь врагу в Замоскворечье. Направленный вечером в помощь Трубецкому конный отряд занял позицию на правом берегу Москвы-реки южнее Крымского двора.
К утру 22 августа (1 сентября) польско-литовское войско перешло Москву-реку у Новодевичьего монастыря и изготовилось к бою. Сражение завязали конные сотни. Имея значительное превосходство в кавалерии, Ходкевич бросил свои отряды против сотен русских, приготовившихся к бою в районе Девичьего поля. Польско-литовской тяжелой кавалерии противостояла хуже вооруженная, но более мобильная русская конница. Бой был упорный. Обе стороны атаковали и контратаковали, теснили друг друга. Гетману пришлось направить на помощь своей коннице часть пехоты. Русские войска отступили к Чертольским воротам.
Противник вышел к валам Земляного города и с ходу пошёл на приступ. Наемники сбили ополченцев с вала, хотя и понесли заметные потери. Русские войска отступили в пределы города, где бой шёл уже среди развалин. Главный удар поляки нанесли по левому флангу, прижимая наши войска к реке. Русская пехота и спешенная конница в развалинах города среди имеющихся здесь полевых укреплений сумела сдержать натиск гетманской конной рати, утратившей здесь свои преимущества. Шёл ближний бой: стрелки били по противнику из развалин и окопов, сходились врукопашную.

В разгар сражения московский гарнизон попытался ударить в тыл ополчению и соединиться с силами гетмана. Однако сторожевые отряды и пришедший им на помощь тыловой отряд на направлении Чертольских ворот встретили эту атаку. В этом бою пал любимый племянник Минина – бесстрашный воин Фотим Еремкин. После яростного боя ополченцы загнали поляков обратно в Кремль. Провалилась вылазка противника и у Водяных ворот. Интервенты понесли большие потери. Как отмечал Будило, «в то время несчастные осажденные понесли такой урон, как никогда».

Польско-литовские войска упорно продолжали штурм, тесня наши войска. Трубецкой атаковать врага не спешил. Во второй половине дня конные сотни, посланные на помощь первому ополчению, без приказа вернулись назад и ударили по врагу. За ними последовали некоторые казачьи отряды. Перед выступлением они заявили Трубецкому, что «в вашей нелюбви Московскому государству и ратным людям пагуба только чинится. Почему не помогаешь погибающим?»

С помощью свежих подкреплений натиск противника остановили. Гетман, видя, что с ходу сломить сопротивление противника, как планировали, не получилось, отвёл войск на Воробьевы горы. Поляки оставили на поле боя свыше тысячи убитых. Еще больше было раненых. На следующий день Ходкевич решил продолжить сражение. 

«Бысть бой велик зело и преужасен». Как русские ополченцы и казаки разгромили польскую профессиональную армию

                                   Рисунок Коверзнева «Битва князя Пожарского с гетманом Ходкевичем под Москвой».

Новое направление удара польской армии

Сражение за Москву между русскими и польско-литовскими войсками  возобновилось через день, 24 августа (3 сентября) 1612 года. 23 августа обе стороны готовились к продолжению битвы. Польский командующий Ходкевич провёл перегруппировку своих сил, перенес стан к Донскому монастырю.

Гетман решил изменить направление главного удара. 22 августа (1 сентября) польско-литовские силы пытались прорваться к Китай-городу и Кремлю в районе Чертольских ворот, где оборонялись отряды первого ополчения Пожарского и Минина.
Потерпев поражение во время первого штурма, польское командование решило нанести удар в Замоскворечье, на участке первого ополчения Трубецкого. Одновременно польский Московский гарнизон полковника Струся должен был сделать вылазку, отвлекая на себе войска Пожарского. Поляки отметили бездействие основных сил князя Трубецкого 22 августа. Кроме того, укрепления русских на этом направлении были сравнительно слабее.
Действительно, здесь не было каменных стен Белого города, имелись только рвы и валы Деревянного города (Земляной город). Деревянные стены были частично разрушены, обгорели. Через сгоревшие развалины города дорогу закрывали два казачьих острожка-укрепления: первый с внешней стороны – у Серпуховских ворот, возле церкви св. Климента, другой – с внутренней, у церкви св. Георгия. Также казаки соорудили множество окопов, укрытий для стрелков.
Ночью предатель дворянин Орлов, получивший от польского короля Сигизмунда III за донос на князя Пожарского документ на право владения его имением, провел 600 гайдуков с небольшим обозом через наши посты. Польские солдаты скрытно прошли по правому берегу реки через царский сад, форсировали Замоскворецкий мост и дошли до Кремля. Они передали осажденному гарнизону провиант. Затем гайдуки пошли назад и, воспользовавшись беспечностью казаков, захватили укрепление у церкви Св. Георгия. Противник закрепился в этом важном опорном пункте, решив часть задачи по прорыву блокады.

Русское командование, видимо, догадываясь об изменениях в планах поляков, также перегруппировало свои силы. Пожарский и Минин перешли к церкви Ильи Обыденного на Остоженке. То есть главные силы земского ополчения были переведены к берегу Москвы-реки, сохраняя возможность прикрыть прежнее направление и послать подкрепление в Замоскворечье.
Сюда же были переброшены от Петровских, Тверских и Никитских ворот отряды Дмитриева и Лопаты-Пожарского. До трети своих сил русский главнокомандующий сразу отправил на правый берег реки Москвы, чтобы прикрыть направление вероятного удара гетманской армии. Стрельцов с двумя пушками расположили по рву. Отборные конные сотни выдвинулись вперёд за вал, чтобы принять на себя первый удар противника. Казаки Трубецкого располагались на берегу реки Москвы, часть стояла у Земляного вала.

Второй штурм

Ходкевич собирался нанести главный удар свои левым флангом, он сам его возглавил. В центре была венгерская пехота, полк Неверовского и запорожские казаки Зборовского. Правый фланг состоял из 4 тыс. казаков под командой атамана Ширая. Как отмечал позже князь Пожарский, войска гетмана шли «жестоким обычаем, надеясь на множество людей». То есть гетман повторил атаку в лоб, не проявив тактической гибкости, намереваясь прямой силой сломить сопротивление русских «лапотников».

        
Сражение 24 августа (3 сентября) 1612 года шло с рассвета до вечера и отличалось большим упорством и ожесточением. Во многом польская атака повторяла штурм 22 августа. Ходкевич, имея преимущество в профессиональной коннице, снова применил массированный удар кавалерии с целью одним мощным ударом сломить сопротивление противника. Вражескую конницу встретили конные сотни Пожарского (служилое дворянство). Поляки не смогли с ходу прорвать нашу оборону. Ходкевич от Донского монастыря направлял подкрепления. Вскоре почти все резервы гетмана были втянуты в сражение.
Русская конница пять часов отражала атаки противника, затем враг смог подавить сопротивление наших передовых сил. Некоторые русские сотни были втоптаны в землю. Отступление оставшихся сотен было беспорядочным. Дворяне вплавь бежали на другой берег реки. Пожарский лично пытался остановить бегство, навести порядок, но безуспешно. Конница отступила на другой берег реки Москвы.
Одновременно в центре и на правом фланге поляки смогли потеснить казаков Трубецкого. Венгры прорвали оборону у Серпуховских ворот.

Русские ратники и казаки были отброшены к валу Земляного города. Ходкевич отдал приказ своей пехоте (венгры, немцы и поляки) и спешившимся запорожцам идти на штурм Деревянного города. Русские ратники отбивались с помощью пушек, пищалей, луков, вступали в рукопашный бой. Литовский гетман лично руководил штурмом. Современники вспоминали, что Ходкевич «скачет по полку всюду, аки лев, рыкая на своих, повелевает крепце напрязати оружие своё».

Одновременно поляки стали вводить в столицу большой обоз с провиантом для осаждённого гарнизона (400 возов). Упорный бой на валу продолжался несколько часов, затем ополченцы, не выдержав натиск профессиональной пехоты противника, начали отходить. Это был критический момент. В русском стане возникло замешательство.
Но наша пехота закрепилась в ямах, развалинах и окопах, замедлив продвижение противника. Часть русской конницы спешилась, и наши войска имели преимущество в численности пехоты. Гетманской пехоты было мало, чтобы развить первый успех. А конница не могла эффективно действовать среди развалин выгоревшего города. Также часть польских войск сковала оборона большого обоза, который поспешили ввести в занятую часть Замоскворечья.

     М. И. Скотти. «Минин и Пожарский» (1850). Красное знамя с иконой, которое несёт князь, исторически достоверно

Бой за Климентьевский острог

На пути противника оставалось одно укрепление – казачий острог у церкви св. Климента. Авангард польско-литовской армии – венгры и запорожцы, от Серпуховских ворот прорвались вглубь Москвы и захватили Климентьевский острог. Его гарнизон был частью перебит, часть бежала. В этой атаке участвовала и часть польского гарнизона Кремля, который сделал вылазку навстречу гетманским войскам. В результате передовые силы гетмана прорвались к Кремлю. Польский обоз с продовольствием дошел до церкви Екатерины и расположился в конце Ордынки.
Однако польская армия не смогла закрепить этот успех. Сказывались ошибки в планировании сражения, отсутствие свежих резервов, которые могли окончательно переломить ситуацию в пользу гетманской армии. Сотни и полки Ходкевича уже были обескровлены и утомлены упорным сражением, утратили прежнюю ударную мощь. Остро ощущалась нехватка пехоты. Конница в условиях городского боя потеряла свой главный козырь – мобильность, манёвренность. Войска были растянуты, прорываясь к Кремлю, фланги открыты. Действия сковывал обоз.
Тем временем русские войска совершили успешную контратаку. Келарь Троице-Сергиевого монастыря Авраамий Палицын, пришедший с ополчением в Москву, отправился к казакам Трубецкого, бежавшими от острога, призвал их к новому бою, и обещал им выплатить жалование из монастырской казны. Палицын писал: казаки «убо которые от Климента святаго из острожка выбегли, и озревшися на острог святаго Климента, видеша на церкви литовские знамена… зелоумилишася и воздохнувше и прослезившеся к Богу, – мало бе их числом, – и тако возвращщеся и устремишася единодушно ко острогу приступили, и вземше его, литовских людей всех острию меча предаша и запасы их поимаша. Прочие же литовские люди устрашишася зело и вспять возвратишася: овии во град Москву, инии же к гетману своему; казаки же гоняще и побивающе их…»

То есть казаки перешли в контрнаступление и решительной атакой отбили Климентьевский острог. Очевидно, для противника эта атака вроде уже разгромленных русских оказалась неожиданной. Однако бой за это укрепление был упорным и кровавым. В плен никого не брали. Казаки мстили за своих убитых. Польские войска потеряли до 700 человек убитыми.
Преследуя по Пятницкой улице уцелевших солдат противника, ополченцы и казаки с налета ворвались во второй острожек на Ендове. Здесь у церкви Св. Георгия вместе с сотнями пана Неверовского было около тысячи интервентов. Бежавшие польские солдаты смешали порядки здешнего гарнизона. Русские воины с ходу взяли и второе укрепление. Половина польского гарнизона смогла бежать в Кремль по мосту.
Таким образом, самая отборная часть пехоты гетманского войска была разгромлена. Однако казаки, отбив свои острожки, развивать успех не стали. Более того, основная их часть отступила на прежние позиции. Казаки занялись укорами в сторону бежавшей дворянской конницы.

Поражение гетмана

В битве наступила пауза. Ходкевич пытался перегруппировать свои войска и добиться решительной победы. Он ждал сильной вылазки полков Струся и Будилы из Китай-города и Кремля. Однако Московский гарнизон после неудачи у казацких острожков больше не решился покинуть стены. Кроме того, польские командиры, видимо, считали, что скоро ночь, и бой будет продолжен уже на следующий день. От русских, которые также понесли большие потери, сильных атак не ждали.
Тем временем Пожарский и Минин собрали и вдохновили войска, и были готовы перехватить инициативу, начать общее контрнаступление. Конные сотни были приведены в порядок и собраны против Крымского двора. С помощью Палицына они обратились к казакам Трубецкого и убедили их снова пойти в атаку. Казаки дали клятву сражаться, не щадя жизней. Они потребовали от Трубецкого вести войска в Замоскворечье: «Пойдем и не воротимся назад, пока не истребим вконец врагов».

В результате первое ополчение повернуло назад на ляхов и соединилось с продолжавшими держать оборону ратниками второго ополчения. Оборонительная линия была восстановлена.
Наведя порядок в ополчении, князь Пожарский вечером начал общую контратаку. Первую атаку возглавил лично Минин.

Он взял из резерва три конных сотни, которых подкрепил отряд ротмистра Хмелевского – литовского перебежчика, личного врага одного из польских магнатов. В сумерках небольшой отряд Минина незаметно переправился через Москву-реку для нанесения удара во фланг войску Ходкевича. У противника в районе Крымского двора стоял небольшой отряд из двух рот: конной и пешей. Атака была внезапной. Поляки практически сразу бежали, посеяв панику в своём стане. Так Минин начал русское контрнаступление.
Одновременно русские ополченцы атаковали основные силы Ходкевича: «из ям и из кропив поидоша тиском к таборам». Поляки вспоминали, что русские «всею силою стали налегать на табор гетмана». Атакам подверглись польско-литовские войска и на валах Земляного города. Начали наступление и казаки Трубецкого:«Приуспевшим же всем казаком к обозу у великомученицы христовы Екатерины, и бысть бой велик зело и преужасен; сурово и жестоко нападоша казаки на войско литовское: ови убо боси, инии же нази, токмо оружие имущие в руках своих и побивающие их немилостивно. И обоз у литовских людей розорвали».

Гетманское войско, обескровленное и утомлённое прежними боями, не ожидало столь мощного удара со стороны войск Пожарского и Трубецкого. Поляки дрогнули и побежали. Земляной город был отбит.
Польский обоз в районе Ордынки окружили, оборонявшийся здесь польский отряд был полностью уничтожен. Земская рать захватила богатую добычу: пушки, различное оружие, знамена, шатры и провиант. Оставшиеся польские полки и роты бежали из Москвы. Русская конница преследовала врага, довершив погром. Сотни врагов были убиты, многие знатные паны попали в плен.

Поляки бежали «с великим срамом»

Гетманская армия в ходе двухдневного сражения была разгромлена, понесла большие потери. Так, из польской конницы осталось не более 400 бойцов. Поляки бежали к Донскому монастырю, где простояли «в страхе всю ночь». Многие русские ратники хотели продолжить наступление и добить врага. Однако воеводы проявили осторожность, заявив, что «не бывает на один день две радости».

Для устрашения отступающего противника стрельцам, пушкарям и казакам было приказано вести беспрерывную стрельбу. Два часа они палили так, что, по словам летописца, не было слышно, кто что говорил.
На рассвете 25 августа (4 сентября) 1612 года литовский великий гетман со своим сильно поредевшим войском «с великим срамом» ушёл через Воробьевы горы к Можайску и далее через Вязьму в пределы Речи Посполитой. По дороге запорожские казаки отделились, предпочитая промышлять самостоятельно.
Поражение польско-литовской армии в Московской битве предопределило падение польского гарнизона Китай-города и Кремля. Поляки, оставшиеся в русской столице, были в ужасе.
«О, как нам горько было, – вспоминал один из осажденных, – смотреть, как гетман отходит, оставляя нас на голодную смерть, а неприятель окружил нас со всех сторон, как лев, разинувши пасть, чтобы нас проглотить, и, наконец, отнял у нас реку».

Московская битва стала решающим событием на этом этапе Смутного времени. Польша утратила возможность занять Москву и значительную часть Русского царства. Второе ополчение показало себя главной силой в деле освобождения русской державы.
Однако, чтобы завершить освобождение Москвы от интервентов, изгнать ещё сильного врага из пределов России, нужно было объединить силы двух ополчений. Совместное сражение сплотило ополченцев, в конце сентября обе русские рати объединили силы, и во главе их встал новый триумвират – Трубецкой, Пожарский и Минин (при номинальном главнокомандовании Трубецкого).
22 октября (1 ноября) казаки взяли штурмом Китай-город, откуда остатки польских войск бежали в Кремль. 26 октября (5 ноября) Московский гарнизон согласился сложить оружие и сдаться на милость победителей. На следующий день, 27 октября (6 ноября), началась сдача поляков. Русское ополчение освободило Кремль.

                                                               Изгнание поляков из Кремля. Э. Лисснер

                                                                                                                 Автор: Самсонов Александр