Северные красавицы: чем чукотские женщины удивляли русских ученых

Чукчи в России часто становятся героями небылиц и анекдотов. Но жители таинственной тундры всегда интересовали ученых тем, что они научились выживать в экстремальных погодных условиях. И особенно их поражала выносливость и сила духа чукотских женщин.

Снег и морозы - не беда

К холоду, голоду и прочим жизненным невзгодам красавицы с севера всегда относились со стойкостью и терпением. Исследователь Владимир Германович Богораз был поражен тем, что они занимаются шитьем без перчаток на улице даже в марте при температуре минус 30 градусов.

Он описывал, как чукотские женщины, разгорячившись от труда на свежем воздухе, сбрасывают с себя одежду и остаются полуголыми. А от пота они спасаются, закладывая себе за шиворот снег.

Отважные воительницы

Историком Александром Константиновичем Нефедкиным были описаны северные охотницы и воительницы с середины XVII по начало XX века.

Он рассказал, что чукотские женщины даже готовы были убить собственного ребенка и покончить с собой, если понимали, что враг приближается к стойбищу.  

А некоторые дамы при этом могли наравне с мужьями участвовать в бою.

Русские ученые услышали рассказ о некой женщине в возрасте, метко стреляющей из лука в неприятелей, напавших на ее семью.

А народное творчество часто повествует истории о прекрасной воительнице, одолевшей врага в поединке на копьях, пока ее муж пас оленей.

Этнографы полагают, что причиной такого поведения является нередкое сиротство чукотских девочек, ведь частые конфликты, происшествия на охоте и тяжесть природных условий нередко рано лишали их мужчин.

«Чукотских девочек учили не просто быть женщинами, но и всему тому, что считалось прерогативой мальчиков. Они охотились, стреляли из лука, бегали на длинные расстояния и даже фехтовали копьями. После таких тренировок женщины могли принимать участие в набегах и даже биться с мужчинами», – говорил Нефедкин.

Постоянный труд чукотских женщин

Исследователи удивлялись способности красавиц севера трудиться без сна и отдыха по несколько суток подряд, называя это эксплуатацией. «Юная девушка, проработав в течение всего дня, может стеречь стадо всю ночь, а утром, придя в дом, снова берется за дело, и так продолжается до вечера. При этом отсутствуют какие-то признаки усталости», – написал В.Г. Богораз.

Он рассказывал, что представительницы прекрасного пола среди чукчей имеют незавидное положение. Женщине затыкали рот каждый раз, как только она смела промолвить хоть что-то в свою защиту. Исследователь также поведал историю девушки, которая после возвращения с двухдневного выпаса оленьего стада должна была выполнить приказ свекра и подать гостям чай и угощение.

«Она была абсолютно измученной, ее движения походили на сон», – говорил Богораз. А еще одна 20-летняя женщина из соседнего стойбища во время работы упала без сознания от усталости.

Тайны звуков «Р» и «К»

Еще одной удивительной особенностью чукотских женщин является заметное отличие наречия от мужского. Многие ученые отметили в своих исследованиях, что они не произносят звук «р», а заменяют его на «з». При этом некоторые местные диалекты северным красавицам запрещают еще и звук «к», вместо которого они используют «ц» во время разговора.

Современными этнографами еще не найдено четких ответ на вопрос, почему чукотские мужчины и женщины произносят одни и те же слова столь различными способами, но большая часть специалистов сходятся во мнении, что эта особенность идет от религиозных верований.  

Причем сейчас северные женщины произносят звук «р», когда говорят по-русски, без каких-либо проблем.

В.Г. Богораз также отмечал, что наречия мужчин и женщин отличаются не только фонетическим составом, но и своей лексикой, к примеру, мужчины не были знакомы даже с названиями многих вещей домашнего обихода, таких как приспособления для шитья, посуда и так далее.

Татуировки-обереги

Современная чукотская женщина с татуировками - это редкость, но еще 50–70 лет назад узорам на лице и теле там придавалось огромное значение. Антропологу Сергею Ивановичу Руденко, исследовавшему культуру народов севера в 40‑х годах прошлого века, это показалось очень интересным.

По его словам в 1945 году у большинства чукотских дам имелись татуировки, и мужчины считали их очень привлекательными. Ученый описывал, что рисунками покрывалось не только тело, но и лицо. Подбородки и щеки украшали прерывистыми линиями, а уголки рта - кругами. При этом Руденко отметил, что вид узора находился в прямой зависимости от места, где проживала женщина.

Тело местных девушек покрывалось татуировками не только для красоты. Они выступали как мощные обереги от болезней и помощники при родах. Ими покрывали тело и лицо до свадьбы, иначе у девушки практически не было шанса найти себе хорошего мужа.

Способ нанесения рисунка также был необычен: нитку натирали сажей, после чего протягивали под кожей. Несомненно, это было болезненным, но женщины терпели, желая быть красивыми и счастливыми в браке.

В настоящее время женщин с татуировками еще можно встретить в некоторых районах Чукотки, но уже только возрастных представительниц прекрасного пола. Молодые девушки уже не соблюдают древние обычаи. Если они и делают татуировку, то чаще выбирают популярные среди молодежи во всем мире декоративные рисунки, не обладающие никаким сакральным смыслом.

Каменный и костяной пирсинг - украшения чукотских женщин

Еще в древние времена чукотские народы знали о пирсинге и активно его использовали. При этом чаще всего такой способ украшения выбирали женщины - они делали проколы и разрезы в носу, губах и даже щеках.

Традиционными украшениями для пирсинга на Севере выступали так называемые лабретки. Их изготавливали отдельные мастера из костей морских животных и из камней. Украшения имели чаще всего очень замысловатую форму, и, чтобы носить их, щеки и губы протыкались как минимум в трех местах сразу. На многие из этих украшений для пирсинга дополнительно навешивали многочисленные подвески.

Еще в первой половине 20 века исследователи говорили об обычаях чукотских женщин носить лабретки из костей мамонтов или моржей, но позже эта вековая традиция также сошла на нет и теперь остается лишь в памяти старейшин северных стойбищ.