Алексей Басманов. Жизнь до опричнины

           
                                        Алексей Басманов в фильме С. Эйзенштейна «Иван Грозный», 1941 г.

Алексей Басманов и его сын Федор, хоть и менее известны, чем Малюта Скуратов, всё же являются одними из самых значимых фигур знаменитой опричнины. Их имена не забыты, оба являются героями книг (самой известной из которых является роман А. К. Толстого «Князь Серебряный»), фильмов и сериалов. Репутация у них, прямо скажем, довольно мрачная, типично мнение Н. М. Карамзина, который писал:«Первые любимцы Иоанновы: Вельможа Алексей Басманов, Воевода мужественный, но бесстыдный угодник тиранства, сын его, кравчий Феодор, прекрасный лицом, гнусный душою, без коего Иоанн не мог, ни веселиться на пирах, ни свирепствовать в убийствах».

Андрей Курбский, видимо, намекая на «противоестественную связь» царя с Федором Басмановым, назвал его отца в числе «ласкателей» и «потаковников», которые «детьми своими паче Кроновых жрецов действуют». А также «преславным льстецом, а на деле безумцем и погубителем, как самого себя, так и Святорусской земли». Себя же этот предатель, вероятно, считал земли Святорусской «спасителем» – подобно перешедшим на сторону Гитлера Власову, Шкуро, Краснову и прочим, а также «литературному власовцу» Солженицыну.
Однако нельзя отрицать, что Алексей Басманов был одним из самых опытных и успешных полководцев Московского царства тех лет, а Федор – храбрым воином, также имевшим большие заслуги перед страной. След в истории оставили и сыновья Фёдора Алексеевича (внуки Алексея). В двух небольших статьях мы поговорим об Алексее Басманове, его сыне Фёдоре и внуках.

Начало службы Алексея Басманова

Алексей Данилович Басманов был единственным сыном боярина Данилы Андреевича Плещеева, который служил у царей Ивана III и Василия III. Свою вторую (и гораздо более известную) фамилию герой статьи получил по прозвищу отца – Басман (это название особого хлеба, который выпекался для царского двора).
8 сентября 1514 года Данила Плещеев попал в плен после несчастной битвы под Оршей, где Русской армии противостояли войска Польского королевства и Великого княжества Литовского.

На родину он не вернулся – умер в Литве. Дата рождения его сына Алексея неизвестна, полагают, что на свет он появился в конце XV либо в начале XVI века.
В первый раз он был упомянут в летописях в 1543 году. Алексей тогда оказался участником заговора бояр Шуйских против Федора Воронцова: любимца малолетнего Ивана IV «биша по ланитам, платье на нем оборваша, вынесли из избы и убить хотеши». Но роль его в этой расправе, видимо, была невелика, в опалу вместе с Шуйскими он потом не попал.
В 1544 году Алексей Басманов был послан третьим воеводой в Елатьму, в 1548 году в первый раз ходил на Казань – привел туда муромский отряд. В 1550 году мы видим его вторым воеводой «от поля, от крымской стороны» на Бобрике, но скоро он был переведен на ту же должность в Пронск. В 1552 году Алексей Басманов получил думный чин окольничего (второй после боярского). В этот же год в очередной раз русские полки осадили Казань, где:«Царь и великий князь велел боярам да окольничим ездити круг города по полкам береженья для, а расписал их по ночам: боярин князь Петр Иванович Шуйский да окольничий Алексей Данилович Басманов».

Первые подвиги Алексея Басманова

Бои у стен Казани начались 23 августа 1552 года. В это время город был окружен двойной дубовой стеной, заполненной илом и щебнем, на которой стояли в 500 метрах одна от другой 14 каменных башен. В тылу Русских войск находился Арский острог, ставший базой конных отрядов царевича Епанчи.

Это «осиное гнезд» было ликвидировано в конце августа. А 5 сентября было подорвано казанское водохранилище:
«Множество в городе казанцев побито камением и бревны, с высоты великия падающие. Еже зелием взорвали. И люди во граде от страха обмертвеша».

Однако казанцы продолжали упорно защищаться и даже совершали вылазки. Во время одной из них, в обеденное время татары неожиданно «вылезли изо всех нор» и чуть не обратили русских в бегство. В отражении этого удара принимали участие даже высокопоставленные русские военачальники, многие из которых получили раны:«Князь Михайла Иванович Воротынский многими оружии язвлен, но крепце доспех на нем не пробиваху, в лице же немного ранен. Окольничий и воевода Петр Морозов уязвлен, ранен больно в лице, отнесоша его с бою, да после оздраве. Воевода князь Юрий Иванович Кашин в перси ранен, такожде и головы стрелецкие, и дети боярские многие ранены».
Ситуацию исправила контратака Басманова, который «загнал татар во рвы» и вынудил отступить в город.
30 сентября отряды Басманова и Воротынского атаковали и захватили Арские ворота, которые прикрывал ров глубиной до 15 метров и шириной до 6,5 метра, после чего двое суток удерживали башню.

А 2 октября Басманов участвовал в бою у Царских ворот, через которые и вошел в Казань полк Ивана IV.

                                                                    П. Коровин. Взятие Казани

                 Икона «Благословенно воинство Небесного Царя», написанная в память Казанского похода 1552 г.

После захвата города Басманов был оставлен в нем третьим воеводой.

Судбищенская битва

Падение Казани произвело огромное впечатление на окрестные государства. В Москву прибыли послы от ногайцев, черкесов, кабардинцев, грузин, гребенских казаков и даже из Бухары и Хорезма. Появились персидские и армянские купцы.

 
В 1554 году воевода Юрий Пронский-Шемякин и постельничий Игнатий Вешняков во главе тридцатитысячной армии разгромили войска Астрахани и посадили на престол присягнувшего на верность Москве хана Дервиш-Али.

А в марте 1555 года:«приговорил царь и великий князь послати на крымские улусы воевод боярина Ивана Васильевича Шереметева с товарищи, а с ним детей боярских, московских городов выбор, кроме казанской стороны. Да с ними же послать северских городов всех и смоленских помещиков выбором, слуг».

Шереметев в русских источниках назван «мужем зело мудрым и острозрительным и со младости своея в богатырских вещах искусным».
Эта армия, насчитывавшая до 13 тысяч человек, должна была пройти Муравским шляхом по левобережью Днепра и нанести удар по становищам крымчаков.

Миниатюра Лицевого летописного свода. «О посылке государевой на стада Крымские». Надпись гласит: «В том же году в месяце июне послал государь на стада крымские воевод в Мамаилуе: в большом полку боярина Ивана Васильевича Шереметева да окольничего Льва Андреевича Салтыкова, в передовом полку окольничего Алексея Даниловича Басманова».

В составе Русского войска было три полка – большой, передовой и сторожевой. Первым воеводой передового полка, как вы уже знаете, был назначен Алексей Басманов.
Пройдя около 500 км, Шереметев узнал, что татары перешли Северский Донец и направляются к Москве по Изюмскому шляху – то есть параллельно движению Русской армии. Он двинулся на перехват, и на границе нынешних Орловской и Липецкой областей произошло первое столкновение с татарами: были захвачены крымские обозы, помимо другой добычи, русским достались 60 тысяч коней, в том числе 200 аргамаков и 80 верблюдов.

Чтобы отогнать их в Мценск и Рязань пришлось выделить большой отряд – некоторые авторы говорят даже о шести тысячах воинов. В свою очередь хан Девлет-Гирей, узнав о нападении на обозы, развернул армию и двинул ее навстречу оставшимся Русским войскам. Появление татар стало неожиданным для Шереметева, а ситуация была крайне опасной, потому что силы крымчаков теперь превосходили его собственные почти в 10 раз: около 60 тысяч татар и янычар против 7 тысяч русских.

3 июля 1555 года в урочище Судбищи на речке Любовше (Орловская область) армия Шереметева вступила в бой.

Ее успеху в тот день способствовало то обстоятельство, что крымские войска находились на марше (не было еще и Девлет-Гирея) и вступали в сражение по частям. В результате отряды Шереметева «передовой полк царев и правую руку и левую потоптали, и знамя взяли Шириньскых князей, и билися до ночи».

       
                                              Первый день Судбищенской битвы. Миниатюра из Лицевого летописного свода

Шереметев попытался вернуть часть воинов, ушедших с крымскими стадами, но к утру следующего дня успели подойти всего 500 человек. А к татарам подошли основные силы во главе с ханом. С Девлет-Гиреем шёл также отряд янычар и артиллерийские части.
Утром битва возобновилась и носила чрезвыно ожесточенный характер. Достаточно сказать, что тогда погибли два сына хана – калга (то есть наследник) Ахмед-Герай и Хаджи-Герай, и пять знатных мурз. А. Курбский писал: "Бишася крепце и мужественнее теми малыми людьми, иже все были полки татарские разогнали. Царь же един остался между янычары: бо было с ним аки тысяща с ручницами и пушек не мало».

Один из турецких источников сообщает:«Некто безбожный, неверный, который по своей кабаньей отважности, собачьему бешенству, называемый Шеремед, со своими чертями-собратьями облил головы правоверных железным дождём и помёл огненными мётлами свинца».

Но во время атаки на позиции янычар Шереметев был тяжело ранен, что привело к панике в Русских войсках. Бегущих воинов сумели остановить Басманов и воевода сторожевого полка Степан Сидоров, которые закрепились в дубраве, где находились русские обозы, соорудив из телег своеобразный вагенбург. Татары трижды пытались захватить русский лагерь, и в бою тогда получил смертельное ранение воевода Сидоров:«Стефана тут в засеке ранили из затинной пищали по колену, а на бою его копием ранили, и лежал пять недель и не стало его в черньцех и в скиме на Москве».
Но:«Божиим милосердием, дал Бог, Алексей Даниловичь (Басманов) тутъ отъ царя отсиделся, из луков и из пищалей многых Татар побили».

Итоговые потери татарского войска (до 15 тысяч человек) превысили русские в три раза.
А дальше произошло нечто невиданное: вроде бы победивший в этом сражении Давлет-Гирей той же ночью отдал приказ об отступлении и двигался так быстро, что за первые сутки его армия прошла около 90 км.

Между тем в Москву пришли известия о полном разгроме Русской армии и гибели Шереметева. Иван IV выступил к Туле, где и встретился с отходившими войсками. Многие участники этого похода были награждены царем, Алексей Басманов получил чин боярина.

Ливонская война

                                                                              Ливония на карте
В 1557 году Алексей Басманов уже был наместником Ивана IV в Великом Новгороде. Он также участвовал и в подписании перемирия со Швецией сроком на 40 лет. А в 1588 году началась изнурительная и долгая Ливонская война.
Вообще-то, пресловутая «Избранная Рада» настаивала на войне с Крымским ханством, которое на тот момент представляло главную угрозу безопасности России. Но даже в случае успеха, выход к Азовскому морю не решал проблем и не открывал путей для заморской торговли, поскольку и Черное море, и проливы оставались бы под контролем враждебных государств.
А вот на Балтике можно было попытаться использовать в своих интересах естественные политические и экономические противоречия между «делившими» это море примерно равносильными государствами и торговым объединением Ганза. И Петр I, как вы знаете, добившись некоторых успехов на юге, не стал продолжать там войну, а перенес её на более перспективную Балтику.
Было понятно также, что на сторону Крыма встанет могущественная Османская империя. Тот же Пётр I намного позже не смог удержать свои первые завоевания на юге, отказавшись от них после неудачного Прутского похода.

Кстати, Россия во времена Ивана IV имела выход к небольшому участку побережья Финского залива – между Ивангородом и Выборгом, с устьями рек Нева, Луга и Нарова. Однако здесь не было портовых сооружений, доков, складов, верфей, гостиниц, хороших дорог. И главное – не было удобных гаваней: лишь Петр I сумеет построить всем известный имперский город на топком болотистом месте, которое ещё и постоянно затапливалось во время наводнений.

У Московского царства в эпоху Ивана Грозного просто не было необходимых средств, ресурсов и нужных специалистов.
В это время истек срок перемирия между Москвой и Ливонией, и для его продления русская сторона требовала уплаты так называемой Юрьевской дани – компенсации за право немцев селиться на землях, принадлежавших полоцким князьям, а также за русский город Юрьев (Дерпт). Ливонский орден обязались платить её в 1503 году, но выплаты были нерегулярными, а с 1557 года и вовсе прекратились. Ливонцы не отрицали законность и обоснованность претензий русской стороны, но простодушно сообщили, что у них нет денег.
И при этом они уже давно притесняли православных (даже разрушали церкви), препятствовали русской торговле, не пропускали нанятых на московскую службу иностранцев. Для острастки в январе 1558 года московское войско вошло в Ливонию, и орденские власти запросили мира, даже начали сбор денег, речь шла и о передаче (в счёт долга) Московскому царству Нарвы, которая могла стать торговыми воротами страны. И вдруг в апреле 1558 года артиллеристы ливонского гарнизона Нарвы обстреляли Ивангород, убив немало горожан.

                                                                 Ивангородская крепость и замок Нарвы

Андрей Курбский в «Повести о великом князе Московском» сообщает, что немцы начали палить из пушек, потому что элементарно перепились:«Их милости немцы великомощные и гордые, сами себе новое изобредшие, нарекшиеся евангелики в начале еще дня того, ужравшиеся и упившиеся, стреляти на место русское начали и побиша люда немало христианского с женами и детками и пролиша кровь христианскую в такие великие и святые дни, и били беспрестанно три дня, и даже не прекратили в Христово Воскресение, при этом находились в перемирии, утвержденном присягами».

Если обстрелы, действительно, продолжались три дня, можно предположить, что это была сознательная провокация представителей ливонской «партии войны».
Боевые действия возобновились, и теперь уже началась настоящая война. Вместе с Данилой Адашевым и Иваном Бутурлиным Басманов оказался в числе воевод армии, осаждавшей Нарву. Решающий штурм начался во время пожара, который Курбский связывает с наказанием местных жителей за святотатство – якобы кто-то из них бросил в огонь православную икону:«Так же быстро, как из пращи или из какого большого орудия ядра летят, так из-под того котла огонь ударил вверх воистину как из халдейской печи, и не стало огня в том месте, где образ был, а загорелись верхние палаты… Воздух был тих и свеж, но внезапно возникла великая буря, и огонь разгорелся так скоро, что не прошло и часа, как все то место, где стоял дом, и весь город были объяты огнем. Люди же немецкие выбежали из города от огня великого, не получив никакой помощи».

Именно Басманов возглавил тогда войска, которые, переправившись через реку, ворвались в Нарву со стороны Русских и Колыванских ворот. Немецкий гарнизон отступил в цитадель, но под непрерывным артиллерийским огнём начал в переговоры. Ливонцам удалось выторговать право покинуть Нарву, а горожане «правду государю дали, что им бытии в холопех у царя и у великого князя и у детей его во векы».

Некоторое время Басманов находился в Нарве первым воеводой, а в июне того же года он сумел захватить город Адеж.
Весной 1559 года А. Басманов находился в армии, которая готовилась к походу на Крым, в октябре вернулся в Ливонию, получив должность воеводы передового полка, стоявшего под Юрьевым. В 1560 году как второй воевода полка правой руки участвовал во взятии Феллина, а в 1563 году – Полоцка (что стало последним крупным успехом Московского царства в Ливонской войне). В июле 1564 года А. Басманов в Москве участвовал в переговорах со шведами.
В следующей статье мы продолжим рассказ об Алексее Басманове, поговорим о том, как он спас Рязань во время нашествия татар Девлет-Гирея, его роли в создании опричнины, опале и казни, а также о его сыне Фёдоре и внуках – Петре и Иване.

                                                                                                                                        Автор: Рыжов В.А.