Северо-Восточная Русь
Что такое Северо-Восточная Русь?
В первой половине XII века Древнерусское государство пережило сложный период политической эволюции, который привел к его распаду. На ранних этапах раздробленности образовавшиеся области были крупными и относительно стабильными территориально-политическими единицами.
Их существование оказало значительное влияние на политико-географические представления современников, что в свою очередь способствовало изменению значения старых и появлению новых региональных топонимических понятий (хоронимов). Северо-Восточная Русь, один из самых значительных регионов страны как по территории, так и по военно-политическому потенциалу, не осталась в стороне от этих процессов.
В данной работе мы сосредоточимся на обобщающих региональных понятиях, относящихся к Северо-Восточной Руси, которые использовались южнорусскими летописцами в XII–XIII веках. В качестве источников были использованы Киевский свод 1198 года (КС) и Галицко-Волынская летопись XIII века (ГВЛ). 
Оба памятника сложны по составу и дошли до нас не в первоначальном виде. КС, являясь продолжением Повести временных лет (ПВЛ), помимо собственно киевского летописания, включил в себя фрагменты черниговского и переяславско-южного летописных источников, а также заимствования из галицко-волынского летописания, княжеских летописцев Юрия Долгорукого и его сына Андрея, владимирского летописания времен Всеволода Большое Гнездо и других источников. 
Если исключить из рассмотрения тексты, связанные с поименованными князьями, то этот памятник позволяет судить о хоронимической практике в землях, расположенных к югу и юго-западу от Северо-Восточной Руси. Что касается ГВЛ, охватывающей события с 1205 по 1292 год, то она в основном передает исторические записи, возникшие в Юго-Западной Руси. Упоминания интересующих нас понятий в ней единичны.
Древнейшим центром Северо-Восточной Руси был Ростов.
В хоронимических определениях южнорусских летописцев конца XI – начала XII веков еще сохранялось воспоминание об этом городе (ПВЛ под 1071 и особенно под 1096 годом). Однако в КС эта практика практически исчезает. Можно лишь предположить, что в некоторых случаях сам урбоним мог употребляться в обобщающем смысле, обозначая всю северо-восточную вотчину князя Юрия Долгорукого (под 1148 и 1151 годами).
Кроме того, под 1160 годом помощь, направленная князем Андреем Боголюбским князю Изяславу Давыдовичу, названа «силою многою Ростовьскою», что, видимо, подразумевало не только представителей города Ростова — демонстрация силы произвела на противников сильное впечатление (правда, можно сомневаться в том, что это сообщение возникло под пером именно южнорусского летописца). 
Что касается известий об изгнании владыки Феодорца под 1172 годом и успехах князей Ростиславичей в борьбе за власть в Северо-Восточной Руси под 1175 годом, в которых упоминается «Ростовьская земля» в широком смысле, то они явно имеют владимирское происхождение.
В изучаемых памятниках при обозначении Северо-Восточной Руси доминируют понятия, образованные от урбонима «Суздаль». Хотя попытку (впрочем, неявную) определить северо-восточную окраину государства посредством упоминания Суздаля можно отыскать еще в ПВЛ (1024 год), имя региону этот город, без сомнения, дал в княжение Юрия Долгорукого.
Именно тогда столичная роль в крае перешла от Ростова к Суздалю, а сама Северо-Восточная Русь впервые обрела независимость от Киева, что и породило потребность в новых политико-географических определениях.
Как и в новгородской летописи 30–70-х годов XII века, в южнорусском летописании слово «Суздаль» в большинстве случаев соседствует с упоминанием правящего князя. Само это слово употребляется двояко — как урбоним и как хороним, причем далеко не всегда ясно, какое из двух значений имеет в виду летописец. Хоронимическое значение становится более различимым после того, как в княжение сыновей Юрия столица земли перемещается из Суздаля во Владимир.
Например, в 1229 году в Галицко-Волынской летописи (ГВЛ) упоминается о поездке князя Василько Романовича «Соуждалю» на свадьбу своего шурина Всеволода Юрьевича. Здесь «Соуждаль» явно используется в качестве географического названия, поскольку, согласно Лаврентьевской летописи (1230 год), венчание проходило «в великои церкви зборнеи святыя Богородица священьным епископомъ Митрофаном», то есть в Успенском соборе города Владимира.
Каменный рельеф с Георгиевского собора города Юрьева-Польского (1234 г.)
Для обозначения жителей Северо-Восточной Руси часто используется обобщающее понятие «суждальцы», которое в других случаях указывает только на жителей города и прилегающей к нему территории. Для региона в целом применяется словосочетание «Суждальская земля».
В Киевской летописи (КС) первое определение используется с 1137 по 1180 год, а второе — с 1148 по 1183 год (если не учитывать владимирское по происхождению известие 1187 года о рождении у Всеволода Большое Гнездо сына Юрия, чему радовалась вся «Суждальская земля»). В Галицко-Волынской летописи (ГВЛ) мы находим только второе определение — в составе южнорусской версии Повести о нашествии Батыя под 1237 и 1240 годами.
С последней четверти XII века в исследуемых текстах определение «суждальский» начинает применяться не только к существительному «земля», но и к другим субъектам и объектам — князьям, столица которых уже переместилась во Владимир (1174, 1175, 1182, 1183, 1190, 1194, 1196 годы), их полкам (1180 год) и даже самой новой столице, названной под 1182 год «Володимером Соуждальским».
Особого внимания заслуживает известие ГВЛ под 1236 годом, где князь Ярослав Всеволодович, попытавшийся занять Киев, назван «Ярославом Соуждальскым», хотя в то время он ещё не был великим князем — главой «Суждальской земли» (перед походом в Киев он княжил в Новгороде). Определение «Соуждальскыи» лишь указывало на землю, откуда «был родом» Ярослав.
Другими словами, зародившись не позднее 30-х годов XII века, «суздальская» хоронимия на Юге доживает, по крайней мере, до середины XIII века (ГВЛ, к сожалению, мало интересуется делами на Северо-Востоке).
Эта практика отличает южнорусских летописцев от их новгородских собратьев, которые начиная с 1180-х годов надолго отказались от употребления «суздальской» терминологии (реагируя, очевидно, на окончательно закрепившийся в это время столичный статус Владимира), а затем и подыскали ей замену (хоронимы с корнем «низ», «Низовская земля»).
Всё это заставляет полагать, что если в Новгороде XII — первой половины XIII века подход к «суздальской» хоронимии был явно политизирован, то на Юге она постепенно приобретала помимо политического и чисто географическое содержание.
Такой же, скорее географический, подход к «суздальским» понятиям демонстрируют и некоторые источники из Западной Европы, где распространяется практика наречения северо-восточных великих князей не «владимирскими», а «суздальскими». Интересно, что Плано Карпини именует князя Ярослава Всеволодовича «великим князем в некой части Руссии, которая называется Суздаль». 
