В.П. Чкалов

                                                                     Легендарный лётчик

                                                                               Валерий Павлович Чкалов

2 февраля 2004 года знаменитому летчику исполнилось бы 100 лет.

В 1904 году среди новорожденного населения России появились два мальчика. В честь одного из них давались балы, палили пушки с Петропавловской крепости, во всех русских церквях служили молебны о его здоровье. Царственные родители получали поздравления от всех дворов Европы. Российский престол получил долгожданного наследника Алексея.

Несколькими месяцами раньше на Волге в слободе Василево под Нижним Новгородом тоже был праздник, но тихий, семейный, без всякой помпы. У известного на всю округу котельного мастера Павла Григорьевича Чкалова появился десятый ребенок.

                                                                        П.Г. Чкалов

 Мальчика при крещении нарекли Валерием, но отец чаще называл его Волькой, Вольной, Аверьяном. Впоследствии любимец всей семьи прославит на весь мир свое имя, имя семьи и Россию.

                                                                     дом Чкаловых в Василёво

Чкаловы были настоящими волгарями — дед и прадед Валерия славились богатырской силой, и будущий летчик-испытатель рос подвижным, энергичным и физически сильным. Сама фамилия Чкаловых происходит от волжского слова «чка», что означает плавучая, мощная льдина во время весеннего ледохода.

Валерий родился в тяжелое для семьи время — отец потерял работу. Но опекаемые красавицей-матерью Ариной Ивановной дети росли дружными и заботливыми друг к другу. Арины Ивановны не станет, когда Валерию будет всего пять лет. Жить огромной семье без женского пригляда и тепла очень трудно, и Павел Григорьевич решил привести в дом новую жену — Наталью Георгиевну. Она станет для детей настоящей матерью и, глядя со стороны, нельзя было представить, что детей и эту женщину не связывали родственные отношения. Всю свою жизнь Валерий Павлович будет помнить и обожать ее.

Но пришло время покинуть родной Василево и отправиться учиться в техническое училище в Череповец.

                                                                       техническое училище в г. Череповец

 Василево некоторые биографы Чкалова считают его первой взлетной полосой. В этой волжской слободе будущий прославленный летчик получил первые жизненные навыки, привыкая к постоянному труду, учился ценить дружбу и взаимовыручку.

В Череповце Валерий задержался не надолго — шла мировая война и занятия в училище часто отменялись. В родном Василево отец пристроил сына молотобойцем в затон, и Валерий играючи справлялся с тяжелой работой. Но юноше было уже тесновато в селе, и он устраивается кочегаром на пароход. И вот тогда впервые он увидел летящий над Волгой аэроплан. Человек в воздухе произвел на него огромное впечатление.

В 15 лет Чкалов начал работать в Нижегородском авиапарке учеником слесаря по ремонту самолетов. В 17 уговорил начальство отправить его в подмосковный город Егорьевск. Там находилась единственная в России Теоретическая школа авиации. Это старейшее учебное заведение было основано еще до революции в Гатчине. В годы гражданской войны ее эвакуировали в Егорьевск. Туда прибыли из Гатчины знатоки теории и практики авиаторского искусства и отличные преподаватели. Школу, которую ученики называли «теркой», разместили в монастырских зданиях. Два года учебы дались Валерию легко — пригодились знания, полученные в авиапарке. Первый шаг в небо был сделан. Закончился теоретический курс и настало время подчинить своей воле, мастерству «стальную птицу».

Весь курс из Егорьевска направился в Борисоглебскую школу летчиков. В аттестате, полученном в школе, Чкалову записали: «Чкалов являет пример осмысленного и внимательного летчика, который при прохождении летной программы был осмотрителен, дисциплинирован».

                                           В.П. Чкалов среди курсантов Борисоглебской школы лётчиков

 Валерия, как одного из лучших учеников, ждала Московская авиационная школы высшего пилотажа. В 20 лет он стал военным летчиком-истребителем и получил назначение в Ленинград в 1-ю авиационную истребительскую эскадрилью. Она была создана на базе отряда, которым когда-то командовал автор «мертвой петли» П. Нестеров.

Не так мечтал начать свою военную карьеру молодой летчик. Старенький «ньюпор» мог еще взлетать и садиться, полетать по кругу, но на этом его возможности завершались. Летать в строю Чкалову казалось обыденным и однообразным делом. Да и жизнь самой эскадрильи отличалась от жизни авиационной школы. Строгая дисциплина, полное подчинение приказам и очень много НЕЛЬЗЯ. Нельзя нарушать правила полетов, летать без разрешения на малых высотах, делать незаданные фигуры. А летчик чувствует, что может большее. Бывало, самовольно уходил подальше от аэродрома, от следящих за полетами командиров, и «накручивал» такие фигуры, что и себя, и машину ставил в весьма рискованную ситуацию: ветхий «ньюпор» мог просто развалиться в воздухе.
Не желавший вписываться в тесные дисциплинарные рамки «воздушный бунтарь» стал частым гостем гауптвахты. Несмотря на наказания, Чкалова в эскадрильи любили от командира до механика, восхищались его дерзкими, но профессионально отточенными «бочками», «штопорами», полетами вверх колесами. Особенно тщательно он отрабатывал «мертвую петлю» П. Нестерова.

                                                                                 лётчики эскадрильи

Трудно сказать как сложилась бы служба Валерия Павловича в эскадрильи, если бы не ее командир Иван Панфилович Антошин или «Батя», как называли его подчиненные. Связанный рамками устава, указов свыше, Антошин понимал неординарность молодого летчика Чкалова, уступал его просьбам совершить ту или иную фигуру в воздухе. Побеспокоился Иван Панфилович и о безопасности своего «подопечного» — пересадил на более прочный самолет — «Фоккер Д-7». Командир сумел оценить чкаловскую поэзию поиска и поэзию риска.

                                                                                          “ Фоккер Д-7 “

Самым счастливым временем для летчиков было лето. Эскадрилья отправилась в Дудергоф, в Гатчину. Очень хотелось бы в этой статье дать более щедрую информацию о гатчинском периоде службы Валерия Павловича. Благодаря А. Белякову, штурману Чкаловского экипажа, до нас дошел один из эпизодов, случившийся в Гатчине, куда Чкалов вновь вернулся после курсов усовершенствования.

                                                В.П. Чкалов ( 2-й справа ) среди лётчиков 1-й АИЭск

К тому времени комэском вместо Антошина был назначен летчик Шелухин, высоко оценивший мастерство Чкалова. Валерий Павлович прибыл в Гатчину после курсов весной 1927 г. На аэродроме шли очередные полеты, и командир предложил ему показать то, чему научили его на курсах. А Чкалову показалось, что ему приказали показать все те фигуры, которые мог делать только он один. Вначале за полетом с земли наблюдали довольные командир и офицеры. Потом вдруг самолет в крутом пике понесся с ревом к земле, к ангару. Самолет стремительно падал, до земли оставалось около 50 метров. В кабине хорошо был виден летчик. Потом машина пошла круто вверх, явно намереваясь совершить петлю. Идти на такой риск при такой высоте — самоубийство! Но Чкалов, чуть набрав высоту, показав зрителям «спину», четко повернул самолет на 180 градусов, продолжив полет на той же высоте.
Страх? Восторг! Изумление?! Какие чувства были у стоящих на земле? Все знали, что самолет при попытке совершить переворот, чаще всего сваливается в штопор, а Чкалов эту фигуру повторил еще не один раз и пошел на посадку. Но и тут он оказался верен себе и подготовил для зрителей сюрприз: у границы аэродрома летчик перевернул машину вверх колесами, продолжая полет. Когда до земли оставалось несколько метров, самолет совершил второй переворот и тут же приземлился на три точки. Замедленная «бочка», выполненная при планировании на посадку! Вот чему Чкалов научился на курсах! Такого гатчинский аэродром не видел. Счастливое состояние Чкалова померкло после приземления. Комэск сделал ему положенные по инструкции замечания по целому ряду пунктов, но поблагодарил за технику полета. А от комбрига летчик получил 20 суток гауптвахты и 20 дней отстранения от полетов.

В 1927 году в честь 10-летия Октябрьской революции в Москве был назначен воздушный парад. С группой летчиков 1-й ИАЭ в ней принял участие и В.П. Чкалов. 8 ноября на своем «Фоккере Д-11» (кстати, в 1912 году голландско-немецкий конструктор Антони Фоккер летал на гатчинском аэродроме) В.П.Чкалов блестяще выполнил свою головокружительную «гатчинскую» программу фигурных полетов, за которую год назад получил от командира авиабригады 15 суток ареста. Теперь же смелость, риск и мастерство Чкалова были достойно оценены: приказом Наркомвоенмора К.Е.Ворошилова «за особо выдающиеся фигуры высшего пилотажа» ему была объявлена благодарность и выдана денежная награда.

                                                                        “ Фоккер Д-11 “

Незадолго до этого события Валерий Павлович женился на Ольге Эразмовне Ореховой. Первенцем в семье стал сын Игорь. 

                                                                              В.П. Чкалов с женой и сыном      

В начале 1928 г. Чкалова переводят в Брянск командиром звена. Служба в Брянске была недолгой и закончилась для летчика драматично. Он решил со своим звеном пролететь под электрическими проводами и этот прием осуществил бы, т.к. все просчитал. Но провода висели недопустимо низко, и машины рухнули на землю. Личный состав, к счастью, не пострадал, но самолеты летать уже не могли. Вот тут Чкалову припомнили все. И крушение над «шапкой» Исаакиевского собора в Ленинграде, и пролет там же под Троицким мостом, и «гатчинские выкрутасы».

                        Троицкий мост в Ленинграде, под пролётом которого пролетел В.П. Чкалов

Чкалов предполагал наказание — на строгость приказов не жалуются, да и за машину каждый летчик в ответе. Но суда не ждал, а, тем более, приговора — год тюремного заключения.
Вмешательство бывших командиров срок в Брянской тюрьме сократило до 19 дней, но за освобождением последовало увольнение из армии. Безработный Чкалов засел за книги и учебники. Он любил читать с детства. Пушкин, Гоголь, Лермонтов, Горький, Шекспир, Диккенс, Гюго вошли рано в его жизнь. Очень любил Есенина и Маяковского. Не надеялся вернуться в армию — решил поступить в институт. Но вскоре пришла тоска по зеленому полю аэродрома, по голубому небу, по кабине самолета. Чкалов с удовольствием принял предложение работать в Осоавиахиме (прообраз нынешнего ДОСААФа) летчиком-инструктором. По его инициативе в 1929 г. были созданы школа и центр планерного спорта, где осуществлялись практические полеты в Дудергофе. Бывший военный катал пассажиров, туристов, учил летать мальчишек, посещал авиамодельные кружки. Среди мальчишек был Олег Антонов — будущий авиаконструктор. Позже многие конструкторы и летчики пришли в авиацию через Осоавиахим. Можно вспомнить Н. Гастелло, А. Покрышкина, И. Кожедуба.

Работать в клубе было интересно, но его постоянно тянуло в истребительную авиацию, где рождались новые самолеты с невиданными скоростями и потолками. Технические данные машин требовали искусных мастеров для их испытаний. В судьбу Чкалова вновь вмешались его бывшие начальник, и летчика возвращают в истребительную авиацию в качестве летчика-испытателя НИИ ВВК. Ленинградский период жизни Чкалова закончился. 11 ноября 1930 г. приказом по Научно-испытательному институту ВВС он зачислен в штат института. Впереди всего 8 лет службы в Москве, 8 лет жизни.

В 1930 году по ходатайству авторитетных авиационных работников был принят в Научно-испытательный институт ВВС (НИИ ВВС). Здесь поступавшие с заводов образцы новой техники проходили всесторонние испытания, после чего Государственная комиссия давала заключение: запускать самолет в серию или отклонить как неперспективную. Это была интересная, достойная чкаловского характера работа.

Но, к сожалению, он и здесь допускал нарушения летной дисциплины, что вероятно очень было на руку тем, кто хотел избавиться от него. По крайней мере, в его аттестации того времени больше «минусов», чем «плюсов», хотя летная подготовка всегда оценивалась как хорошая.
С 1933 года начинается последний период жизни В.П.Чкалова. Он становится штатным летчиком-испытателем ОКБ Н.Н. Поликарпова. Эта работа для него еще более интересная, ведь надо впервые поднимать в небо новый самолет, выявлять его летные качества, выводить в жизнь.

Чкалов и Поликарпов хорошо сработались. 2 мая 1935 года Нарком тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе пишет в Политбюро:

«Конструктор авиационного завода тов. Поликарпов Н.Н. является одним из способнейших работников нашей авиации. Им сконструированы И-15 и И-16. Оба самолета конструктора Н.Н. Поликарпова приняты на вооружение.
Летчик В.П. Чкалов ведет испытания этих новых истребителей и считается одним из лучших летчиков.
Я прошу наградить орденами Ленина конструктора авиазавода Поликарпова Н.Н. и летчика Чкалова В.П.  С. Орджоникидзе.»

                                                                                 Н.Н. Поликарпов

                                                                                        И-152

                                                                                    И-153

                                                                  И-153 ( демонстрационный )           

                                                                                   И-16

                                                                                              И-15

30-е годы — это строительство новых мощных самолетов, покорение высот и дальних расстояний, полеты на Северный полюс. Это и время рождения первых Героев Советского Союза. 7 летчиков получили это звание за спасение экипажа и ученых с затонувшего ледокола «Челюскин».

Чкалов, наряду с испытательной работой, готовился к легендарному перелету Москва — Северный полюс — Америка. К перелету готовились серьезно и долго. Изучались дневники покорителей Арктики, документы, рассматривались самолеты. Остановились на АНТ-25 А. Туполева. Но Сталин просьбу чкаловского экипажа в первый раз отклонил и предложил маршрут: Москва-Петропавловск-на-Камчатке. Это чуть более 9300 км беспосадочного перелета.

Тридцатые годы прошлого века были временем становления и расцвета авиации Советского Союза, это была эпоха, ставшая важнейшей ступенькой для движения человечества в космос.

В музее В.П. Чкалова на его родине — в городе Чкаловске Нижегородской области — можно увидеть тот самый краснокрылый самолет АНТ-25, на котором был совершен беспосадочный перелёт в США. Летчик-космонавт Г.С. Титов, посетивший этот музей после своего полета в космос в августе 1961 года, оставил в книге отзывов такую запись: «Вот этими великими подвигами и проложили советские люди первые дороги в космос. Своей работой, своим самоотверженным трудом создали они условия для нас, для нашего поколения, дали нам возможность подняться в космос».

Еще в 1935 году экипаж под командованием С.А. Леваневского, в составе которого был и Г.Ф. Байдуков, на самолете АНТ-25 пытался совершить перелёт в США через Северный полюс, но по техническим причинам экипаж вынужден был вернуться в Москву. Для такого сложного перелета Леваневскому было поручено искать надежную машину за рубежом.

Но идея перелёта через Северный полюс в Америку именно на отечественном самолете не оставляла Г.Ф. Байдукова (замечу, что в 1935 году Георгию Филипповичу было лишь 28 лет).

                                                               Георгий Филиппович Байдуков

С этой идеей он обратился к В.П. Чкалову — уже в то время известному военному летчику-испытателю (Валерию Павловичу исполнился в то время 31 год).

Они долго обсуждали будущий полет. Со своим проектом обратились к тогдашнему наркому (министру) тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе. Тот поддержал смелый замысел и обещал своё содействие. Однако перелёт через Северный полюс в США был временно отложен. Правительство решило, что рисковать жизнью людей, не зная во всех подробностях метеорологических условий Северного полюса, не следует. А вот рекордный перелёт на дальность над территорией своей страны — до Петропавловска-Камчатского — был разрешен.

                                                                    маршрут на о. Удд

К тому же, по воспоминаниям Г.Ф. Байдукова, в то время сверхдальний перелёт должен был продемонстрировать милитаристской Японии, что авиация Советского Союза способна, в случае необходимости, оказать помощь в защите дальневосточных рубежей нашей Родины (в те годы между СССР и Японией отношения были очень напряженными).

Началась подготовка к перелёту на одномоторном самолете АНТ-25 (конструктор самолета — А.Н. Туполев, мотора — А.А. Микулин). Мне как человеку, который встречался с Г.Ф. Байдуковым и занимался подготовкой и проведением торжественных мероприятий, посвященных 50-летию этого перелёта, хочется напомнить читателям, особенно молодому поколению, о некоторых подробностях замечательного, но сейчас полузабытого события.

                                           А.Н. Туполев, Г.Ф. Байдуков, В.П. Чкалов, А.В. Беляков

Экипаж был утвержден в составе трёх человек: командир экипажа — В.П. Чкалов, второй пилот — Г.Ф. Байдуков, штурман — А.В. Беляков.

Самолет стартовал ранним утром 20 июля 1936 года с московского аэродрома Щёлково и направился через Кольский полуостров к Земле Франца-Иосифа, оттуда — к Северной Земле, где пришлось почти пять часов обходить арктический циклон на высотах более 4000 метров в многоярусной облачности. 

Затем самолет пролетал на большой высоте над горами Якутии. Дышать было трудно, но запас кислорода приходилось беречь для перелёта над еще более коварным Охотским морем. Вечно покрытое туманами и облаками, оно действительно оказалось самым опасным участком пути. Пришлось лететь на высоте 6000 метров. На подступах к Камчатке прорвалась облачная пелена, и с самолета стали видны море и корабли. Пролетая над городом Петропавловск-Камчатский, экипаж самолета сбросил вымпел, зафиксировав таким образом своё пребывание в небе Камчатки.

А далее АНТ-25 продолжил полет вновь над Охотским морем через Сахалин в сторону Хабаровска. Крайне неблагоприятная погода сопровождала летчиков на протяжении почти всего остального пути. Дождь и туман застилали пространство. Видимость была очень плохой. Пришлось лететь над облаками. Но на большой высоте самолет стал обледеневать. Решили пойти на снижение. Самолет теперь летел низко над водой, непосредственно над гребнями волн бушующего моря. На Дальнем Востоке наступал уже вечер 22 июля. Становилось всё темнее, а впереди, в устье Амура, высились горы. В таких условиях невозможно было лететь над горами Приамурья. Летчики краткой радиограммой сообщили в Москву обстановку и получили приказание Серго Орджоникидзе: прекратить полет, приземлиться при первой возможности.

Экипаж стал искать место приземления, что было очень непросто, так как берега в устье Амура скалистые и почти сплошь покрыты лесом.Надо заметить, что в городе Николаевск-на-Амуре, через который должен был пролегать дальнейший маршрут самолета на Хабаровск, еще не было удобного аэродрома. В то время для посадки небольших гидросамолетов использовалась акватория бухты около города, у впадения реки Камора в Амур.

Летчикам АНТ-25 пришлось искать место для посадки в прибрежной полосе лимана Амура. Пилоты увидели один остров, но он оказался слишком мал (впоследствии остров Белякова). На следующем острове — Лангр также не оказалось площадки для посадки (теперь это остров Байдукова).Но вот в уже сгущавшихся сумерках Чкалов приметил узкую полоску земли — остров Удд (ныне остров Чкалова). Позже Валерий Павлович вспоминал: «Отдал приказание выпустить шасси. В самый последний момент передо мной открылся овраг с водой. Я успел дать газ, перетянул машину через овраг и сел на отмель, покрытую морской галькой».

При этом следует заметить, что благодаря мастерству В.П. Чкалова при посадке в экстремальных условиях было повреждено только шасси самолета — из-за очень мягкого грунта.

                                                                    АНТ-25 на острове Удд

                                           А.В. Беляков, В.П. Чкалов, Г.Ф. Байдуков после приземления

Приземление было зафиксировано в бортовом журнале — 13 часов 45 минут по московскому времени (местное время — 20 часов 45 минут). Как вспоминал Г.Ф. Байдуков, за 56 часов 20 минут лётного времени прошли без посадки 9374 километра. Здесь, на острове Удд, на борт самолета была нанесена надпись «Сталинский маршрут», сохранённая и при следующем перелёте — через Северный полюс.

Эта величайшая победа пилотов, победа отечественной авиации была воспринята всей страной как победа науки и техники нашего социалистического Отечества и отмечалась как общенациональный праздник, подобный тому, каким был встречен полвека спустя полет в космос Ю.А. Гагарина.

24 июля экипаж АНТ-25 получил из Москвы приветствие руководителей партии и правительства. В тот же день В.П. Чкалову, Г.Ф. Байдукову и А.В. Белякову было присвоено звание Героев Советского Союза.

Местные жители оказали всю необходимую помощь экипажу. В течение нескольких дней был произведен ремонт поврежденного шасси и построена деревянная взлетная полоса, по которой Чкалов сумел поднять в воздух свою машину и направиться в сторону Хабаровска 2 августа Валерий Павлович выступил перед хабаровчанами на митинге, посвященном уникальному перелёту.

По пути в Москву были посадки в Красноярске и Омске, встречи с трудящимися. А потом и Москва восторженно приветствовала своих героев. Вот слова из речи Серго Орджоники-дзе на митинге при встрече экипажа: «Три советских летчика на советском самолете, с советским мотором, по-строенном из наших материалов нашими инженерами, нашими рабочими, покрыли огромнейшее пространство в невероятно тяжелых условиях. Никогда еще в истории авиации не было такого перелёта».

Об исключительной его важности для того времени говорит тот факт, что возвратившийся в Москву самолёт приехал встречать на аэродром лично И.В. Сталин.

                                                               И.Ф. Сталин и В.П. Чкалов

 С этого момента Чкалов приобрёл всенародную известность в СССР.

После перелета на Дальний Восток Чкалов, Байдуков, Беляков  продолжали работать каждый на своем месте, но мысль об осуществлении первоначально задуманного маршрута не оставляет их. Весной 1937 года они пишут письма с просьбой о разрешении перелета в США на имя наркома обороны Ворошилова, а затем и на имя Сталина.

Получить разрешение на этот перелет стало возможным лишь после организации дрейфующей станции «Северный полюс-1», которая могла поддерживать с самолетом радиосвязь и передавать на его борт метеосводки.

Станция начала работу 21 мая 1937 года, а 25 мая чкаловский экипаж был вызван в Кремль для доклада о плане перелета и после этого получил разрешение на подготовку к нему. Наконец был назначен день старта. 18 июня в 4 часа 5 минут по московскому времени Чкалов поднимает тяжело нагруженную машину с бетонной дорожки Щелковского аэродрома, и самолет берет курс на север.

                                                                АНТ-25 перед стартом

 И этот перелет был полон не меньших трудностей, чем первый. Немало неприятных минут доставили поломки и сбои в работе двигателя: то текло масло из трубки маслопровода, то замерзала вода в системе охлаждения: Но самой опасной неприятностью было обледенение самолета, его крыльев и винта. Это уже грозило катастрофой, аварией. Чтобы избежать обледенения, приходилось подниматься над облаками на высоту 4000 — 6000 метров. А там трудно было дышать, не хватало кислорода.

Летчики не ожидали, что облачность, циклоны будут преследовать их почти на протяжении всего пути. Запас кислорода на борту самолета был ограничен, к концу пути его почти не оставалось. Много времени, сил, и топлива было затрачено на обход циклонов, и все-таки борьба с арктической стихией закончилась победой отважного экипажа. Пролетев над Канадским побережьем Ледовитого океана, летчики выбрались в район северо-запада Америки. В намеченный пункт, Сан-Франциско, долететь не удалось, кончалось топливо. Летчики выбирали приемлемое место посадки. 20 июня после 63 часов изматывающего полета самолет АНТ-25 приземлился на аэродроме Баракс в городе Ванкувер.

                                                                  АНТ-25 на аэродроме Баракс

Американский народ организовал экипажу торжественную встречу. Тысячи граждан пришли на аэродром Баракс встречать и поздравлять советских летчиков с окончанием перелета. Героический экипаж был принят президентом США Франклином Рузвельтом. Начались пресс-конференции, доклады, знакомство с Америкой. Вануквер, Портленд, Сан-Франциско, Чикаго, Вашингтон, Нью-Йорк — вот путь почета советских летчиков.

В зале нью-йоркского отеля «Вальдорф Астория» Клуб исследователей и Русско-американский институт культуры устроили в честь русских авиаторов прием. На нем В. П. Чкалов в своей речи сказал: «Примите от ста семидесяти миллионов советских людей привет и дружбу, которую мы вам принесли на своих крыльях.»

Это был триумф не только Чкалова и двух его соратников по перелету, но и всей советской авиации. Всему миру был продемонстрирован возросший уровень советской техники, и, в частности, самолетостроения. Была проложена новая трасса, наикратчайшим путем соединявшая два континента. И, что самое главное, — было положено начало взаимопониманию между советским и американским народами, что в конце 30-х годов было очень важным.

За осуществление этого перелета В. П. Чкалов и члены его экипажа были награждены орденом Красного Знамени.

Экипажу Чкалова не удалось долететь до первоначально намеченной цели — до Сан-Франциско. Экипаж установил национальный рекорд дальности полета по прямой, но мировой рекорд побить не удалось. Зато это сделал стартовавший вслед за Чкаловым экипаж М. М. Громова, в который кроме него входили второй пилот А. Б. Юмашев и штурман С. А. Данилин.

 В распоряжении Громова был первый, опытный экземпляр АНТ-25 № 1. 12 июля 1937 года летчики отправились в полет по тому же маршруту, что и Чкалов, но им удалось преодолеть практически за то же время 62 часа 17 минут, значительно большее расстояние — 11 500 километров, а по прямой — 10 148 километров. Мировой рекорд дальности был побит! Это был триумф советской авиации.

Для установления рекорда немаловажное значение имели результаты первого, чкаловского, перелета. В частности, учитывая опыт Чкалова, экипаж Громова взял в полет втрое больший запас кислорода и антиобледенительной жидкости для воздушного винта.

За этот перелет М. М. Громов, поскольку он уже имел звание Героя Советского Союза, был награжден орденом Красного Знамени, а Юмашев и Данилин награждены орденом Ленина с присвоением звания Героя Советского Союза

Летом 1937 года горел нетерпением осуществить свою мечту сам автор идеи перелета через Северный полюс в США С. А. Леваневский. Для полета им был выбран тяжелый четырехмоторный самолет «Н-209» конструкции Болховитинова.

 Был сформирован экипаж. В него, кроме Леваневского, входили второй пилот Н. Г. Кастанаев, штурман В. И. Левченко, бортмеханики Г. Т. Побежимов и Н. Н. Годовиков, радист Н. Я. Галковский. 12 августа 1937 года в 18 часов 15 минут самолет «Н-209» стартовал с взлетной полосы и взял курс на север. В 13 часов 40 минут следующего дня самолет пролетел над Северным полюсом. В 14 часов 35 минут с борта самолета была получена тревожная последняя радиограмма и после этого связь с экипажем прекратилась. Все, что дальше произошло с экипажем Леваневского покрыто мраком неизвестности.

К поиску экипажа немедленно были предприняты все возможные меры. Были привлечены все находившиеся в районе Чукотского моря суда, полярная авиация. В поисках участвовали и американские летчики. Но все усилия оказались безуспешными. В марте 1938 года поиски экипажа прекратились.

15 декабря 1938 года во время испытательного полета погиб легендарный летчик В.П. Чкалов. После отказа мотора его истребитель И-180 врезался в землю.

                                                                                       И-180

4 июня 1938 года вышел приказ управления военно-воздушных сил РККА о назначении так называемой макетной комиссии “для рассмотрения макета самолета И-180 конструкции инженера Поликарпова”. Новый истребитель действительно необходим. Устаревшие И-16 в небе республиканской Испании уступали в скорости и мощности огня истребителям Ме-109Е, поставляемым Гитлером для войск генерала Франко. 16 августа подписывается приказ народного комиссара оборонной промышленности М.М. Кагановича, в котором, в частности, говорится: “Придавая исключительное значение быстрейшему выпуску опытных самолетов “И-180″ конструкции тов. Поликарпова, приказываю:

1. Закончить постройку самолета “И-180″ с мотором “М-88″ к 20/XII с.г.

2. Директору Завода № 156 т. Усачеву и Техническому Директору Завода № 156 т. Поликарпову работы вести при обязательном обеспечении окончания постройки самолетов “И-180″ в указанные сроки…”

Срок сдачи, 20 декабря, не случаен. На следующий день у И.В. Сталина день рождения, и ему хотели сделать подарок.

Но работа не заладилась с самого начала. 22 сентября комиссия констатировала, что макет винтомоторной группы самолета И-180 “предъявлен неудовлетворительным и должен быть доделан с устранением указанных недостатков и предъявлен для утверждения”. Из документа также следовало, что в макете отсутствуют многие узлы.

3 декабря отозванный из отпуска летчик-испытатель В.П. Чкалов приехал на летную испытательную станцию завода, чтобы познакомиться с новым истребителем. Валерия Павловича встретил ведущий инженер по испытаниям Н. Лазарев и сообщил ему, что с новым самолетом большие проблемы, обнаружена масса дефектов, программа испытаний еще не утверждена, хотя и наркомат, и главное управление требуют побыстрее поднять машину в воздух. Ведомость дефектов, подписанная начальником ОТК Яковлевым, состояла из девяти разделов, причем только в седьмом разряде (мотооборудование) насчитывалось сорок дефектов!

После разговоров с главным конструктором Поликарповым и директором авиазавода Усачевым Чкалов понял главное: самолет И-180 ожидают многие, и делается все возможное и невозможное, чтобы побыстрее запустить его в производство. Что касается дефектной ведомости от 2 декабря 1938 года, то летчика заверили, что дефекты будут устранены.

“Бесстрашный человек и талантливый летчик Чкалов безгранично верил конструкторам, ведущим инженерам, механикам и мотористам, - пишет в книге “Чкалов” Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Георгий Филиппович Байдуков. - Он твердо знал, что при передаче самолета с производства на летно-испытательную станцию завода будет составлен акт, который подпишет начальник ОТК, начальник ЛИСа, ведущие инженеры по производству и испытаниям, военный представитель, и что этот документ будет оформлен только в случае готовности “И-180″ к полету. Валерий Павлович верил всем, кто создавал и готовил к полету самолет “И-180″”.

На новом истребителе отсутствовали устройства, позволяющие выдерживать номинальные тепловые параметры двигателя при низких температурах наружной атмосферы. Конструкторы и руководство завода понадеялись, что сравнительно теплая зима позволит им провести первый полет без регуляторов температуры головок цилиндров мотора.

Вечером 7 декабря И-180 буквально “вытолкнули” с завода на аэродром, не составив даже акта о передаче машины летно-испытательной станции (ЛИС).

Из записей в дневнике ведущего инженера по испытаниям Лазарева следует, что 8 и 9 декабря самолет спешно готовили к первому вылету, ликвидируя недоделки и дефекты.

10 декабря Чкалов получает задание “произвести рулежку и пробежку”, несмотря на то что, как отмечает Байдуков, на ЛИС еще не поступила программа наземных и летных испытаний, нет акта об устранении огромного числа дефектов и акта о приемке опытного образца И-180 от сборочных цехов летно-испытательной станцией завода. Только 11 декабря появляются на свет два важных документа - новая ведомость дефектов и программа испытаний; в ведомости 45 пунктов. Многие дефекты так и остались неустраненными.

Байдуков потрясен: “Какой можно сделать вывод, прочитав эту ведомость дефектов? Самый простой: самолет, не имеющий законченного капота мотора, с плохим, слабым коком на носке воздушного винта, самолет, не имеющий аэродинамического расчета и расчета на прочность, не только недопустимо выпускать в первый полет, но и опасно производить на нем скоростные пробеги с отрывом на 1-2 метра от земной поверхности”.

Программа испытаний требовала 25-кратной проверки уборки и выпуска шасси, но уже после седьмой попытки стало ясно, что механизмы подъема и выпуска работают скверно, поэтому решили, что Чкалов первый полет совершит с застопоренными в выпущенном положении шасси.

Главное управление авиационной промышленности потребовало ясного ответа по поводу ввода в серийное производство самолета И-180. Уже утром 12 декабря подписаны акт о сдаче заводом И-180 на ЛИС и акт о готовности опытного самолета к первому вылету.

Однако 12 декабря истребитель Поликарпова в воздух так и не поднялся. Чкалов уже закончил разворот на избранную прямую, как вдруг ему приказали немедленно вернуться на стоянку. Тут же к Валерию Павловичу подбежали ведущий инженер и механик. С их помощью Чкалов развернул И-180 и порулил в сторону летно-испытательной станции. Попытался увеличить обороты мотора - рычаг под его рукой свободно пошел вперед. Эффект оказался обратным ожидаемому - мотор стал уменьшать обороты и наконец заглох, хотя по приборам все в норме: температура масла и головок цилиндров, давление в магистралях бензина и масла.

В материалах ЛИС сохранилось задание на первый вылет И-180. На оборотной стороне листа написано, что “при пробной предполетной пробежке сломалась тяга нормального газа”. Об этом же сказано и в дневнике ведущего инженера Лазарева. К утру 14 декабря тягу заменили на усиленную и сразу опробовали.

В тот же день начальник ЛИС полковник В. Парай и его заместитель по испытаниям А. Соловьев проинформировали директора завода Усачева, что программа земных испытаний самолета “в большинстве своих пунктов к первому полету не выполнена, так как получена в 20 часов 13.12.38 г.”. И далее следует длинный перечень операций, выполнить которые не успели, - одиннадцать пунктов из двенадцати, включенных в первую часть испытательной программы!

Вероятно, Парай и Соловьев решили подстраховаться на случай провала испытаний, иначе чем объяснить, что их непосредственные подчиненные - ведущий инженер по испытаниям и бортмеханик - тем временем утверждают акт о готовности самолета к первому полету. Лазарев и Куракин без тени сомнений подписывают вместе с другими ответственными лицами заключение заместителя главного конструктора по 32-м пунктам дефектной ведомости, тем самым допуская разного рода недоделки.

Чкалов получил задание совершить в течение 10-15 минут на высоте 600 м вылет без уборки шасси с ограничением скоростей согласно указаниям главного конструктора завода Н.Н. Поликарпова.

“Я хорошо помню, - вспоминал Байдуков, - что Главный конструктор Н.Н. Поликарпов, человек, способный четко формулировать и объяснять разные явления, связанные с катастрофой, не мог толково ответить 17 декабря 1938 года членам правительственной комиссии на довольно ясный вопрос: “Почему и зачем законтрили рычаг уборки шасси, да так, что даже в чрезвычайно опасных обстоятельствах испытатель не мог использовать весьма эффективную возможность уменьшить лобовое сопротивление самолета и увеличить его подъемную силу?”

Многие задаются вопросом: должен ли был Чкалов, наблюдавший, как шла подготовка к первому вылету, совершать полет? “Надо знать Чкалова, - продолжал Байдуков, - его редкостную щепетильность, честность, верность долгу и дисциплинированность, чтобы понять: Чкалов не мог отказаться от выполнения задания. Особенно теперь - он герой, депутат, всемирно известный летчик, он обязан лететь. Тем более что перед ним лежали полностью оформленные акт о готовности самолета к первому вылету и полетный лист. А полетный лист - боевой приказ для испытателя, и, кроме того, этот документ свидетельствует о полной исправности машины”.

Чкалов, прочитав задание на полет, красным карандашом поставил свою подпись, что означало: “С заданием ознакомлен”.

Затем он встретился с Поликарповым. Должно быть, конструктор пояснял испытателю задание, напоминая расчетные режимы полета.

В роковой день 15 декабря мотор самолета опробован на земле в течение 25 минут и предоставлен Чкалову для вылета (к этому времени мотор отработал в общей сложности всего 6 часов 37 минут).

Чкалов прошел к самолету. Надев парашют и дав команду сидевшему в кабине пилота механику Куракину заводить мотор, он отошел в сторону. Мотор легко запустился и вскоре перешел на большие обороты. “Мороз только сильный, мотор быстро стынет”, - заметил механик, помогая летчику поудобнее устроиться в кабине.

Опробовав мотор на всех режимах, Чкалов жестом показал, чтобы убрали тормозные колодки. Прибавив обороты, он проверил тормоза, вырулил со стоянки, развернулся влево и, немного отрулив, дал полный газ и почти от самого ангара пошел на взлет. Отрыв от земли нормальный, истребитель стал набирать высоту.

Поднявшись метров на пятьсот, летчик медленно покачивает машину с крыла на крыло, - значит, элероны, управляющие креном самолета, работают. Чкалов делает разворот влево на 90 градусов, затем проводит второй разворот. Истребитель идет мимо аэродрома “Фили”, в сторону ангара ОЭЛИД ЦАГИ.

Владимир Коккинаки, взлетев на ЦКБ, уже завершал задание, когда И-180 подошел к нему совсем близко, покачав крыльями. Коккинаки заметил, как Чкалов поднял левую руку в перчатке с большим пальцем, загнутым вверх.

После этой встречи в воздухе Валерий Павлович развернул истребитель в третий раз под прямым углом и взял курс как при взлете. И тут неожиданно упала температура масла и головок цилиндров мотора. Чкалов немедленно подворачивает влево, ближе к аэродрому, и начинает осторожно снижаться.

Мотор работает рывками, высота быстро уменьшается. Валерий Павлович уже вышел на посадочный курс; впереди показались жилые бараки.

Летчик двинул вперед сектор управления оборотами мотора. Раздался оглушительный хлопок двигателя, так и не добавившего оборотов; самолет стал резко снижаться.

Чкалов резко накренил машину, чтобы отвернуть от показавшейся жилой постройки; самолет лег в левый вираж. Валерий Павлович заметил небольшой кусок, изрытый оврагами, но свободный от построек: до него всего метров четыреста.

Оставались считанные метры до земли, когда Чкалову вновь пришлось отворачивать от неожиданно возникшего впереди длинного барака, из-за которого торчали высокие столбы. Левой рукой он дернул за рукоятку замка сдвижной части фонаря пилотской кабины - она тут же открылась.

Летчик направил истребитель в последний вираж, проскочил мимо жилья - и тут же плоскостью зацепился за столб. Удар был настолько сильный, что сиденье и соединенный с ним электрический аккумулятор, сорвавшись с креплений, были выброшены вместе с привязанным к ним летчиком. От страшной перегрузки Чкалов потерял сознание и сразу, после баллистического полета, ударился головой о торец штабеля из дюймовых металлических арматурных прутьев…

Свидетели катастрофы бросились к разрушенной машине и обнаружили истекающего кровью летчика. Его доставили в ближайшую больницу, имени Боткина. Там Валерий Павлович Чкалов скончался.

А вот как описываются драматические события в “Кратком сообщении”, направленном руководством завода № 156 И. Сталину и В. Молотову:

“Самолет оторвался от земли после разбега, примерно в 200-250 метров, и, набрав высоту 100-120 метров, с виражом пошел на первый круг. Далее полет продолжался на высоте 500-600 метров.

Закончив первый круг над аэродромом, самолет пошел на второй круг, растянув последний в сторону завода № 22, после чего пошел на посадку. Не доходя до аэродрома одного-полутора километров, с высоты около 100 метров самолет сделал вираж влево и скрылся за постройками.

Самолет обнаружен на территории дровяного склада (Магистральная ул., д. № 13), возле Хорошевского шоссе.

                                         Памятный камень на месте гибели В.П. Чкалова

Самолет при снижении зацепил и оборвал провода на территории склада и, развернувшись, врезался в кучу дровяных отходов. При ударе т. Чкалова выбросило вперед на 10-15 метров вместе с хвостовой частью фюзеляжа, управлением и сиденьем. Передняя часть самолета разбита. Пожара не было.

Т. Чкалов был тотчас же взят еще живым работниками склада и доставлен в Боткинскую больницу, где скончался через несколько минут”.

16 декабря 1938 года все газеты и радиостанции страны передали правительственное сообщение: “Правительство Союза ССР с глубоким прискорбием извещает о гибели великого летчика нашего времени Героя Советского Союза тов. Валерия Павловича Чкалова при испытании нового самолета 15 декабря сего года”.

В тот же день Правительство Союза ССР решило для похорон Валерия Павловича Чкалова на Красной площади, у Кремлевской стены, создать правительственную комиссию; в нее вошли и друзья летчика - Громов, Байдуков и Беляков.

“…Погиб великий летчик нашего времени, имя которого являлось синонимом героизма и мужества, - писала “Правда”. - Валерий Чкалов был храбрейшим из храбрых. Среди советских летчиков он пользовался громадным уважением как несравненный мастер своего дела. Среди всего советского народа он пользовался широчайшей известностью и любовью как народный герой…”.

Гроб с телом Чкалова поставили в Колонном зале. Несмотря на жесточайшие морозы, люди шли, чтобы попрощаться с любимым героем. За два с половиной дня - 16, 17 и 18 декабря - мимо гроба прошли более полумиллиона человек.

В ночь на 18 декабря тело Чкалова предано кремации, а днем 18 декабря состоялись похороны на Красной площади.

Десятки тысяч людей с траурными портретами героя и приспущенными знаменами, на них черные ленты, заполнили Красную площадь. После окончания митинга руководители партии и правительства сошли вниз с трибуны Мавзолея Ленина и понесли урну к Кремлевской стене. Под артиллерийские залпы урну с прахом великого летчика замуровали в нише Кремлевской стены.

В акте комиссии, назначенной постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) для расследования катастрофы самолета, которую возглавил комдив Алексеев, причиной вынужденной посадки машины назван “отказ мотора в результате его переохлаждения и ненадежной конструкции управления газом”. Произошло это в момент, когда благополучный исход полета при неработающем двигателе невозможен - низкая высота, отсутствие площадок для посадки. “Судя по обстановке катастрофы, - отмечается в акте, - летчик до последнего момента управлял самолетом и пытался сесть и сел вне площади, занятой жилыми домами”.

Комиссия особо подчеркнула, что самолет, мотор, винт, карбюратор опытные и в воздухе до этого не проверялись, в то время как организаторы не проявили должного внимания при подготовке полета. К тому же на самолете отсутствовала система регулируемого охлаждения, без которой вылет в морозный день (температура минус 25) чрезвычайно опасен. Машина поднята в воздух 15 декабря 1938 года с рядом (целых 48!) неустраненных дефектов.

Комиссия единодушно пришла к выводу, что “гибель т. Чкалова является результатом расхлябанности, неорганизованности, безответственности и преступной халатности в работе завода № 156…”.

На основной в подобных случаях вопрос: кто же виновник катастрофы, комиссия ответила: главный конструктор Н.Н. Поликарпов (творец самолета), его заместитель Д.Л. Томашевич, директор завода М.А. Усачев, начальник летно-испытательной станции (ЛИС) завода В.М. Парай…

После катастрофы И-180 пострадало довольно много людей, в том числе все те, кого обвиняла комиссия. Все, кроме Н.Н. Поликарпова. Как рассказывал позже Г.Ф. Байдуков, он тогда заступился за Поликарпова: бесспорно, талантливый авиаконструктор; есть предложение поручить ему в память о В. Чкалове создать новый, хороший самолет.

Так появился истребитель И-185, ставший в дальнейшем прототипом многих самолетов конструкции Лавочкина, возглавившего во время войны КБ Поликарпова после его смерти в 1944 году.

                                                                            И-185

                                                                             могила В.П. Чкалова

                         Мемориал В.П. Чкалова в Нижнем Новгороде

                                                     памятник В.П. Чкалову в Ванкувере