Великое княжество Литовское

 

                                                                                                                                                               

               

                  Литва или «альтернативная» Русь?

     Иван Калита, Дмитрий Донской, Иван Грозный — эти создатели Московского государства известны нам со школьной скамьи. А имена Гедимина, Ягайло или Витовта так же нам знакомы? В лучшем случае мы прочтем в учебниках, что были они литовскими князьями и когда-то давно воевали с Москвой, а потом канули где-то в неизвестности… Но ведь именно они основали восточноевропейскую державу, которая с не меньшим основанием, чем Московия, именовала себя Русью.                        

                             Великое княжество Литовское

 Хронология основных событий истории (до образования Речи Посполитой):
IX—XII века — развитие феодальных отношений и формирование сословий на территории Литвы, образование государства
Начало XIII века — усиление агрессии немецких крестоносцев
1236 год — литовцы одерживают победу над рыцарями-меченосцами при Шяуляе
1260 год — победа литовцев над тевтонами при Дурбе
1263 год — объединение основных литовских земель под властью Миндовга
XIV век — значительное расширение территории княжества за счет новых земель
1316—1341 годы — княжение Гедимина
1362 год — Ольгерд разбивает татар в битве при Синих водах (левый приток Южного Буга) и занимает Подолье и Киев
1345—1377 годы — княжение Ольгерда
1345—1382 годы — княжение Кейстута
1385 год — великий князь Ягайло
(1377—1392) заключает Кревскую унию с Польшей
1387 год — принятие Литвой католичества
1392 год — в результате междоусобной борьбы великим князем в Литве становится Витовт, выступивший против политики Ягайло 1410 год — объединенные литовско-русские и польские войска наголову разбивают рыцарей Тевтонского ордена в Грюнвальдской битве
1413 год — Городельская уния, в соответствии с которой на литовских дворян-католиков распространяются права польской шляхты
1447 год — первый Привилей — свод законов. Вместе с Судебником
1468 года он стал первым опытом кодификации права в княжестве
1492 год — «Привилей великого князя Александра». Первая хартия шляхетских вольностей
Конец XV века — образование общешляхетского сейма. Рост прав и привилегий панов
1529, 1566, 1588 годы — выход трех редакций Литовского статута — «устав и ухвал», земских и областных «привилеев», закрепивших права шляхты
1487—1537 годы — проходившие с перерывами войны с Русью на фоне усиления княжества Московского. Литва утратила Смоленск, захваченный Витовтом в 1404-м. По перемирию 1503 года Русь вернула себе 70 волостей и 19 городов, в том числе Чернигов, Брянск, Новгород-Северский и другие русские земли
1558—1583 годы — война России с Ливонским орденом, а также со Швецией, Польшей и Великим княжеством Литовским за Прибалтику и выход к Балтийскому морю, в которой Литве сопутствовали неудачи
1569 год — подписание Люблинской унии и объединение Литвы в одно государство с Польшей — Речь Посполитую

Победа на Куликовом поле могла изменить судьбы Руси самым драматичным образом: именно тогда Дмитрий Донской предложил молодому литовскому князю Ягайло «…женитися ему у великого князя Дмитрея Ивановича на дочери, а великому князю Дмитрею Ивановичю дочь свою за него дати, а ему, великому князю Ягайлу, быти в их воле и креститися в православную веру и крестьянство свое объявити во все люди». Так выглядел проект русско-литовского договора, составленный в 1381-м или в начале 1382 года. По мысли Дмитрия, Ягайло получил бы не только жену, но и православную веру, которую должны были принять все его подданные, ведь Литва оставалась последним языческим государством в Европе! Но — не сложилось…  

                         

В поселке Швянтойя под Палангой восстановили языческое святилище XIV века. На столбах — солярные и лунарные символы и гадательные руны

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                            святилище Перуна                  

                               «Литва в основе та же Русь» (Адам Мицкевич)

Современные литовцы и латыши, считающие себя неотъемлемой частью европейской цивилизации (а своих восточных соседей — «варварами»), — достаточно близкие родственники русских. Еще в I тысячелетии до н. э. существовала балто-славянская этническая и языковая общность, а божествами общебалтийского пантеона были громовержец Перкунас и «ответственный» за скот и плодородие Велияс (в них легко узнать Перуна и Велеса). Правда, затем пути наших предков стали потихоньку расходиться, но балты Верхнего Поднепровья («голядь» русских летописей) продолжали жить бок о бок со славянами и естественным образом вошли в состав Киевской Руси на момент ее образования.

 

Балтийские же племена, жившие ближе к морскому побережью, решили попытать счастья в создании собственной государственности — правда, несколько позднее. Только с Х века сведения о литовских племенах и их вождях появляются в немецких и польских хрониках — там речь, как правило, идет о спорадических попытках христианских миссионеров просветить диких язычников. Через три века появились в янтарном краю и более серьезные просветители. Прибывшие из Германии монахи, купцы и рыцари основали славный город Ригу, и в Прибалтике появились католическое епископство и рыцарские ордена.

      

Каунасский замок был построен в XIII веке для защиты от тевтонов, все же разрушивших его в 1362 году. Спустя четыре года он был восстановлен

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                          «Вся Русь должна принадлежать Литве» (Князь Ольгерд)

А тем временем подули и другие ветры: с запада на земли язычников-литовцев и родственных им пруссов наступал в полном составе перебравшийся из Палестины Тевтонский орден. Безостановочно воюя с соседями, тевтоны создали свое государство. На востоке действовал орден меченосцев. После разгрома литовцами в 1237 году он был преобразован в отделение Тевтонского ордена и стал называться Ливонским.

 

 

                                                войско Ливонского ордена

Двадцать лет сопротивлялись племена, населявшие нынешние Латвию и Эстонию, а потом склонили голову перед завоевателями, только вот территориальные аппетиты последних вошли в противоречие с интересами Новгорода и Полоцкого княжества, которым тоже нравилось собирать дань с ливов и эстов. Так у жизненно важного выхода на Балтику завязывались узлы этнополитических конфликтов, дающие знать о себе до сих пор. «Немецкое» освоение прибалтийских земель прервало процесс формирования государственности на этих территориях. К тому же они стали «яблоком раздора» между соседями — Швецией, Польшей, Россией. В Литве же все случилось иначе. В середине XIII века князь Миндовг (Миндаугас) железной рукой объединил хаотические племенные союзы.

                   

                                                                      Миндовг

Причем, стремясь побороть тевтонов, он то принимал от Римского Папы королевскую корону (Миндовг остался в истории первым и единственным литовским королем), то разворачивался на восток и искал поддержки против крестоносцев у Александра Невского.

 

                                                    коронация Миндовга

 

                              замое Тракай - резиденция литовский князей

В результате страна не узнала татарского ига и быстро расширила свою территорию за счет ослабевших западнорусских княжеств (земель нынешней Белоруссии).

 

Столетие спустя у Гедимина и Ольгерда уже была держава, вобравшая в себя Полоцк, Витебск, Минск, Гродно, Брест, Туров, Волынь, Брянск и Чернигов.

                     

                                                                          Гедемин

 

В 1358 году Ольгердовы послы даже заявили немцам: «Вся Русь должна  принадлежать Литве».

 

                                                            князь Ольгерд

В подкрепление этих слов и опережая московитов, литовский князь выступил против «самой» Золотой орды: в 1362-м разгромил татар при Синих Водах и закрепил за Литвой древний Киев почти на 200 лет.

              

 

                                               битва при Синих Водах

 

Восхождение Ягайло на польский трон (1377 год). Фрагмент росписи собора в Кракове (XV век)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                  

 

 

 

 

 

 

 

 

                     

                                                    Владислав Ягайло

                      «Славянские ль ручьи сольются в русском море?» (Александр Пушкин)

По неслучайному совпадению в то же самое время «собирать» земли мало-помалу стали и московские князья — потомки Ивана Калиты. Так к середине XIV века сложились два центра, претендовавшие на объединение древнерусского «наследства»: Москва и основанный в 1323 году Вильно. Конфликта было не избежать, тем более что в союзе с Литвой выступали главные тактические соперники Москвы — тверские князья, стремились «под руку» Запада и новгородские бояре.

Тогда, в 1368—1372 годах, Ольгерд в союзе с Тверью совершил три похода на Москву, но силы соперников оказались примерно равны, и дело кончилось договором, разделившим «сферы влияния». Ну, а раз не удалось уничтожить друг друга, пришлось сближаться: некоторые из детей язычника Ольгерда приняли православие. Вот тут-то Дмитрий и предложил еще не определившемуся Ягайло династический союз, которому не суждено было состояться. И не только не стало по слову княжьему: стало — наоборот. Как известно, Дмитрий не смог противостоять Тохтамышу, и в 1382 году татары пустили Москву «на поток и разграбление». Она вновь сделалась ордынской данницей. Союз с несостоявшимся тестем перестал привлекать литовского государя, а вот сближение с Польшей давало ему не только шанс на королевский венец, но и реальную помощь в борьбе с главным противником — Тевтонским орденом.

И Ягайло все-таки женился — но не на московской княжне, а на польской королеве Ядвиге. Крестился по католическому обряду. Стал польским королем под христианским именем Владислав. Вместо союза с восточными братьями случилась Кревская уния 1385 года с западными.

 

                                                    Кревская уния 1385 года

С того самого времени литовская история прочно переплелась с польской: потомки Ягайло (Ягеллоны) процарствовали в обеих державах три века — с XIV по XVI. Но все же то были два разных государства, сохранявших каждое свое политическое устройство, систему права, валюту и армию. Что до Владислава-Ягайло, то большую часть своего царствования он провел в новых владениях. Старыми же правил его двоюродный брат Витовт и правил ярко.

                       

                                                                             Витовт                                                                     

В естественном союзе с поляками он разгромил германцев при Грюнвальде (1410 год), присоединил Смоленскую землю (1404 год) и русские княжества в верховьях Оки.

 

                                         Битва пои Грюнвальде

 

 

  

                                                 Битва при Грюнвальде

Могущественный литовец мог даже сажать своих ставленников на ордынский престол. Огромный «откуп» платили ему Псков и Новгород, а Московский князь Василий I Дмитриевич, как будто вывернув наизнанку планы отца, женился на Витовтовой дочери и стал называть тестя «отцом», то есть, в системе тогдашних феодальных представлений, признал себя его вассалом. На вершине величия и славы Витовту не хватало только королевской короны, о чем он и заявил на съезде монархов Центральной и Восточной Европы в 1429 году в Луцке в присутствии императора Священной Римской империи Сигизмунда I, польского короля Ягайло, тверского и рязанского князей, молдавского господаря, посольств Дании, Византии и Папы Римского. Осенью 1430 года на коронацию в Вильно собрались Московский князь Василий II, митрополит Фотий, тверской, рязанский, одоевский и мазовецкий князья, молдавский господарь, ливонский магистр, послы византийского императора. Но поляки отказались пропустить посольство, которое везло Витовту королевские регалии из Рима (в литовской «Хронике Быховца» даже сказано, что корону отняли у послов и разрубили на части). В результате Витовт вынужден был отложить коронацию, а в октябре того же года внезапно заболел и умер. Не исключено, что литовского великого князя отравили, поскольку за несколько дней до своей смерти он отлично себя чувствовал и даже выезжал на охоту. При Витовте земли Великого княжества Литовского протянулись от Балтийского моря до Черного, а восточная его граница прошла под Вязьмой и Калугой…

                       «Что возмутило вас? Волнение Литвы?» (Александр Пушкин)

У удальца Витовта сыновей не было — после затяжной усобицы к власти в 1440 году взошел сын Ягайло Казимир, занявший престолы Литвы и Польши. Он и его ближайшие потомки усиленно действовали в Центральной Европе, и небезуспешно: порой в руках Ягеллонов оказывались короны Чехии и Венгрии. Но на восток они смотреть совсем перестали и потеряли интерес к амбициозной «общерусской» программе Ольгерда. Как известно, природа не терпит пустоты — задачу успешно «перехватил» московский правнук Витовта — великий князь Иван III: уже в 1478-м он выказал притязания на древнерусские земли — Полоцк и Витебск. Помогла Ивану и церковь — ведь резиденцией общерусского митрополита была Москва, а значит, оттуда духовно управлялись и литовские приверженцы православия. Однако литовские князья не раз (в 1317, 1357, 1415 годах) пытались поставить «своего» митрополита для земель Великого княжества, но в Константинополе не были заинтересованы в разделении влиятельной и богатой митрополии и уступках королю-католику.

          

                                                              Иван III

И вот Москва почувствовала в себе силы, чтобы перейти в решительное наступление. Проходят две войны — 1487—1494 и 1500—1503 годов, Литва теряет почти треть территории и признает за Иваном III титул «государя всея Руси». Дальше — больше: к Москве отходят Вязьма, черниговские и новгород-северские земли (собственно, Чернигов и Новгород-Северский, а также Брянск, Стародуб и Гомель).

 

 В 1514 году Василий III возвращает Смоленск, на 100 лет ставший главной крепостью и «воротами» на западной границе России потом его снова отобрали западные противники).

 

Только к третьей по счету войне 1512—1522 годов литовцы собрали свежие войска из западных областей своей державы, и силы противников оказались равными. Тем более что население восточных литовских земель к тому времени основательно остыло к идее присоединения к Москве. Все-таки пропасть между общественными взглядами и правами подданных Московского и Литовского государств уже была весьма глубокой.

 

 

                   Башня и один из залов вильнюсской башни Гедимина

                                                 Не московиты, но русские

В тех случаях, когда в состав Литвы входили высокоразвитые территории, великие князья сохраняли их автономию, руководствуясь принципом: «Старины не рушаем, новины не вводим». Так, лояльные владетели из древа Рюриковичей (князья Друцкие, Воротынские, Одоевские) долгое время сохраняли свои владения полностью. Такие земли получали грамоты-«привилеи». Их жители могли, например, требовать смены наместника, а государь обязывался не совершать в отношении них определенных действий: не «вступать» в права православной церкви, не переселять местных бояр, не раздавать феодов выходцам из других мест, не «посуживать» принятых местными судами решений. До XVI века на славянских землях Великого княжества действовали правовые нормы, восходившие к «Русской Правде» — древнейшему своду законов, данному еще Ярославом Мудрым.

  

                                           Литовский рыцарь. Конец XIV века

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Полиэтнический состав державы тогда отражался даже в ее названии — «Великое княжество Литовское и Русское», да и официальным языком княжества считался русский... но — не московский язык (скорее, старобелорусский или староукраинский — большой разницы между ними до начала XVII века не прослеживается). На нем составлялись законы и акты государственной канцелярии. Источники XV—XVI столетий свидетельствуют: восточные славяне в границах Польши и Литвы считали себя «русским» народом, «русскими» или «русинами», при этом, повторимся, никак не отождествляя себя с «московитами».

В северо-восточной же части Руси, то есть в той, которая, в конце концов, и сохранилась на карте под этим названием, процесс «собирания земель» шел дольше и труднее, но и степень унификации некогда самостоятельных княжеств под тяжелой дланью кремлевских владык была неизмеримо выше. В бурном XVI столетии в Москве укрепилось «вольное самодержавство» (термин Ивана Грозного), исчезли остатки новгородских и псковских вольностей, собственные «уделы» аристократических семейств и полусамостоятельные пограничные княжества. Все более или менее знатные подданные несли пожизненную службу государю, а попытки отстоять ими свои права расценивались как измена. Литва же в XIV—XVI веках была, скорее, федерацией земель и княжеств под властью великих князей — потомков Гедимина. Иными были и взаимоотношения власти и подданных — сказался образец социального устройства и государственных порядков Польши. «Чужие» для польской знати Ягеллоны нуждались в ее поддержке и вынуждены были даровать все новые привилегии, распространяя их и на литовских подданных. К тому же потомки Ягайло вели активную внешнюю политику, и за это тоже надо было платить отправлявшемуся в походы рыцарству.

                                      Вольность с пропинацией

Но не только по доброй воле великих князей произошло такое значительное возвышение шляхты — польского и литовского дворянства. Дело еще и в «мировом рынке». Вступавшим в XVI веке в фазу промышленных революций Нидерландам, Англии, северной Германии требовалось все больше сырья и сельхозпродуктов, которые поставляли Восточная Европа и Великое княжество Литовское. А с притоком в Европу американского золота и серебра «революция цен» сделала продажу зерна, скота и льна еще более выгодной (покупательная способность западных клиентов резко выросла). Ливонские рыцари, польские и литовские шляхтичи стали превращать свои имения в фольварки, ориентированные специально на производство экспортной продукции. Растущие доходы от такой торговли и составили основу могущества «магнатов» и зажиточной шляхты.

 

 

Первыми были князья — Рюриковичи и Гедиминовичи, крупнейшие землевладельцы литовского и русского происхождения (Радзивиллы, Сапеги, Острожские, Воловичи), имевшие возможность выводить на войну сотни собственных слуг и занимавшие виднейшие посты. В XV столетии их круг расширился за счет «простых» «бояр-шляхты», обязанных нести военную службу князю. Литовский статут (свод законов) 1588 года закрепил их широкие права, накопленные за 150 лет. Пожалованные земли объявлялись вечной частной собственностью владетелей, каковые теперь могли уже свободно поступать на службу к более знатным панам, уезжать за границу. Их запрещалось арестовывать без решения суда (а местные земские суды шляхта сама избирала на своих собраниях-«сеймиках»). Обладал хозяин и правом «пропинации» — только он сам мог производить пиво и водку и продавать крестьянам.

Естественно, в фольварках процветала барщина, а вместе с ней и иные крепостнические порядки. Статут признавал за крестьянами право только одного владения — движимым имуществом, необходимым для выполнения повинностей хозяину. Впрочем, «человек вольный», осевший на земле феодала и проживший на новом месте 10 лет, все же мог уйти, откупившись значительной суммой. Однако принятый общегосударственным сеймом в 1573 году закон давал панам право карать своих подданных по своему усмотрению — вплоть до смертной казни. Государь теперь вообще терял право вмешиваться во взаимоотношения вотчинников и их «живой собственности», а в Московской Руси, наоборот, государство все больше ограничивало судебные права помещиков.

                   памятник Александру Ягеллону

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                             «Литва — как часть другой планеты» (Адам Мицкевич)

Государственное устройство Великого княжества Литовского тоже разительно отличалось от Московского. Тут не сложилось аппарата центрального управления, подобного великорусской системе приказов — с их многочисленными дьяками и подьячими. Земский подскарбий (заведующий государственной казной — «скарбом») в Литве хранил и расходовал деньги, но не собирал налоги. Гетманы (командующие войсками) — предводительствовали шляхетским ополчением, когда оно собиралось, но постоянная армия великого князя насчитывала в XVI веке всего пять тысяч наемных солдат. Единственным постоянным органом была великокняжеская канцелярия, которая вела дипломатическую переписку и хранила архив — «Литовскую метрику». В тот год, когда генуэзец Христофор Колумб отправился в свое первое плавание к далеким «индийским» берегам, в славный 1492-й, государь литовский Александр Казимирович Ягеллон окончательно и добровольно вступил на путь «парламентской монархии»: теперь он согласовывал свои действия с радой панов, состоявшей из трех десятков епископов, воевод и наместников областей.

                     

                                                Александр Казимирович Ягеллон

В отсутствие князя рада вообще полностью управляла страной, контролировала земельные пожалования, расходы и внешнюю политику.

Города литовские тоже сильно отличались от великорусских. Было их немного, и заселялись они неохотно: для пущей «урбанизации» князьям приходилось приглашать иноземцев — немцев и евреев, получавших опять-таки особые привилегии. Но иностранцам и этого было мало. Чувствуя прочность своего положения, они уверенно добивались от власти уступки за уступкой: в XIV—XV веках Вильно, Ковно, Брест, Полоцк, Львов, Минск, Киев, Владимир-Волынский и другие города получили собственное самоуправление — так называемое «магдебургское право». Теперь горожане избирали «радцев»-советников, ведавших муниципальными доходами и расходами, и двух бурмистров — католика и православного, судивших горожан вместе с великокняжеским наместником-«войтом». А когда с XV века в городах появились ремесленные цеха, их права закрепили в специальных уставах.

                               Истоки парламентаризма: вольный сейм

Но вернемся к истокам парламентаризма Литовского государства — все-таки он был его главной отличительной чертой. Интересны обстоятельства возникновения высшего законодательного органа княжества — Вольного сейма.

 

В 1507 году он впервые собрал для Ягеллонов чрезвычайный налог на военные нужды — «серебщизну», и с тех пор так и повелось: каждые год-два необходимость в субсидии повторялась, а значит, приходилось собирать шляхту. Постепенно в компетенцию «панов-рады» (то есть сейма) попали и другие важные вопросы — например, на Виленском сейме 1514 года решили, вопреки княжескому мнению, продолжать войну с Москвой, а в 1566 году депутаты постановили: без их одобрения не изменять ни единого закона.

В отличие от представительных органов других европейских стран, в сейме всегда заседала только знать. Его члены, так называемые «послы», избирались по поветам (судебно-административным округам) местными «сеймиками», получали от своих избирателей — шляхтичей «зуполную моць» и отстаивали их наказы. В общем, почти наша Дума — но только дворянская. Кстати, стоит сравнить: в России тоже существовал в то время нерегулярно собиравшийся совещательный орган — Земский собор. Он, однако, не имел прав, даже близко сравнимых с теми, какими обладал литовский парламент (имел, по сути, только совещательные!), а с XVII века и вовсе стал созываться все реже, чтобы в 1653 году состояться в последний раз. И никто этого не «заметил» — в Соборе теперь и заседать-то никто не стремился: московские служилые люди, составлявшие его, в массе своей жили за счет небольших поместий и «государева жалования», и думать о делах державы им было неинтересно. Им бы понадежнее закрепить крестьян на своих землях…

                        «Литовцы говорят по-польски?..» (Адам Мицкевич)

И литовская, и московская политическая элита, группировавшаяся вокруг своих «парламентов», создавала, как водится, мифы о собственном прошлом. В литовских хрониках есть фантастический рассказ о князе Палемоне, который с пятьюстами шляхтичами бежал от тирании Нерона на берега Балтики и покорил княжества Киевской державы (попробуйте сопоставить хронологические пласты!). Но и Русь не отставала: в сочинениях Ивана Грозного происхождение Рюриковичей велось от римского императора Октавиана Августа. А вот

Гедимина московское «Сказание о князьях Владимирских» называет и вовсе княжеским конюхом, женившимся на вдове своего господина и незаконно захватившим власть над Западной Русью. Но различия заключались не только во взаимных обвинениях в «незнатности». Новая серия русско-литовских войн в начале XVI века вдохновила литовские источники на противопоставление своих, домашних, порядков «жестокой тирании» московских князей. В соседней России, в свою очередь, после бедствий Смуты на литовских (и польских) людей смотрели исключительно как на врагов, даже «демонов», в сравнении с которыми даже немец-«лютор» выглядит симпатично.

Итак, снова войны. Литве вообще приходилось много воевать: во второй

половине XV века была наконец сломлена боевая мощь Тевтонского ордена, но на южных границах государства выросла новая страшная угроза — Османская империя и ее вассал, хан Крымский. Ну и, конечно, много раз уже помянутое противостояние с Москвой.

В ходе знаменитой Ливонской войны (1558—1583 годы) Иван Грозный поначалу ненадолго захватил значительную часть литовских владений, но уже в 1564 году гетман Николай Радзивилл разбил на реке Уле 30-тысячную армию Петра Шуйского . Правда, попытка перейти в наступление на московские владения потерпела неудачу: киевский воевода князь Константин Острожский и староста чернобыльский Филон Кмита напали на Чернигов, но их атака была отбита. Борьба затягивалась: не хватало ни войск, ни денег.

Пришлось Литве скрепя сердце идти уже на полное, реальное и окончательное объединение с Польшей. В 1569 году, 28 июня, в Люблине представители шляхты Короны Польской и Великого княжества Литовского провозгласили создание единой Речи Посполитой (Rzecz Pospolita — буквальный перевод латинского res publica — «общее дело») с единым сенатом и сеймом; денежная и налоговая системы также объединялись.

 

                                            Люблинская уния 1569 года

 

                                                   карта Речи Посполитой

 Кое-какую автономию Вильно, впрочем, сохранил: свое право, казну, гетманов и официальный «русский» язык. Тут, «кстати», в 1572 году умер и последний Ягеллон — Сигизмунд II Август; так что логическим образом общего короля двух стран решили выбирать на общем же сейме.

                            

                                                                 Сигизмунд II Август   

                                                    смерть Сигизмунда II Августа                  

 Речь Посполитая на века превратилась в уникальную в своем роде ненаследственную монархию.

                                                                                                               Игорь Курукин, доктор исторических наук