Сергей Георгиевич Лазо

     В снежной Сибири,
     В степях Забайкалья,
     В сопках приморских,
     В амурских лесах
     Вечно живое имя героя,
     Имя Лазо —
     Вожака партизан.

Двенадцать тысяч километров отделяют от берегов Тихого океана Республику Молдова. В одном из районов республики, неподалеку от города Оргеева, находится село Пятры .

                                                                              село Пятры

При въезде в село был установлен обелиск, увенчанный пятиконечной звездой. Надпись на нем сообщает: «В этом селе родился в 1894 году и провел свое детство легендарный герой гражданской войны Сергей Георгиевич Лазо». В доме, где провел детство Сергей Лазо, помещалась школа его имени и класс-музей.

Родители Сергея Лазо происходили из старинной молдавской дворянской семьи с передовыми демократическими традициями. Отец Сергея Георгий Иванович Лазо в 1887 году, в период репрессий царского правительства против революционно настроенных студентов, был исключен из Петербургского университета и переехал на постоянное местожительство в Бессарабию. Мать Сергея Елена Степановна имела высшее агрономическое образование и много времени уделяла общественно полезной работе среди местных крестьян. В доме Лазо была большая библиотека, которой свободно пользовались и дети. Родители не отгораживали своих детей от общения с крестьянами и деревенскими ребятишками, прививали им трудовые навыки, дисциплину, закаляли их физически, воспитывали в них честность и уважение к трудовым людям,

В то время Молдавия была отсталой, угнетенной окраиной России. Положение трудящихся молдаван, особенно крестьян, было совершенно нетерпимым. Их нещадно эксплуатировали помещики и царские чиновники, жестоко подавляя малейшие проявления национального самосознания.

Общаясь с деревенскими ребятишками, наблюдая тяжелую жизнь окружающих его простых людей, юный Лазо, не мог не видеть нищеты, неравенства, несправедливости, и это, конечно, оставило свой след в сознании мальчика даже в самую раннюю пору его жизни.

Весной 1903 года девятилетнего Сережу привезли из деревни в город Кишинев для поступления в кишиневскую мужскую гимназию.  

Городская жизнь, полная еще более резких контрастов, ошеломила и поразила мальчика. На главных улицах, в шикарных особняках проживали люди имущих классов. Он видел их беспечно прогуливающихся, богато одетых, сытых, всем довольных. А на окраинах города в грязных лачугах ютилась беднота... На тротуарах худые, оборванные ребятишки и беспомощные старики просили (милостыню и подбирали корки хлеба.

В том году в Кишиневе произошло событие, которое буквально потрясло Сережу. Местные монархисты, стремившиеся разжечь национальную рознь с целью отвлечь трудящихся от классовой борьбы против эксплуататоров, организовали еврейский погром. Пьяная и злобная толпа погромщиков убивала и калечила ни в чем не повинных людей, не щадя ни детей, ни женщин, ни стариков. Вопли и стоны оглашали улицы.

                   
После двухмесячного пребывания в Кишиневе Сережа вернулся в деревню. Виденное и пережитое сделало его старше своих лет и постепенно овладевало миром его детства. Встречаясь со своими сверстниками, устраивая шумные военные игры, он воображал себя борцом против злых и несправедливых людей.

Наступил 1905 год. Расстрел рабочих 9 января в Петербурге вызвал по всей стране волну забастовок протеста против подлого преступления царского правительства. Сходки и забастовки рабочих происходили также и в Кишиневе, и в Оргееве. Поднялось на борьбу с помещиками и крестьянство Молдавии.

В Оргеевском уезде, как и в других районах Молдавии, крестьяне отказывались платить Долги за аренду земли, вырубали помещичьи леса, самочинно запахивали «хозяйскую» межу. Правительство посылало против крестьян карательные экспедиции, полиция устраивала облавы и арестовывала «бунтовщиков».

Двенадцатилетний Сережа Лазо уже начинал понимать смысл происходивших событий и с затаенной ненавистью смотрел на солдат и жандармов, гнавших по пыльным дорогам арестованных крестьян. Его воображение уже занимал молодой вожак обездоленного крестьянства Григорий Котовский, будущий герой гражданской войны. Котовский со своим отрядом совершал дерзкие нападения на помещичьи усадьбы, на крупных купцов, захватывал деньги, которые раздавал беднякам, уничтожал долговые обязательства крестьян. Вооруженный отряд Котовского держал в своих руках Кишиневско-Оргеевский тракт. Однажды вблизи села Пятры отряд напал на конвой полицейских, сопровождавших арестованных революционеров. Полицейские были настолько напуганы, что не сопротивлялись и освободили арестованных, получив от Котовского расписку, в которой говорилось, что арестованных освободил «атаман Адский».

                                                              Григорий Иванович Котовский

Об этом и многих других боевых делах отряда Котовского Сергей не раз слышал от взрослых, и на смену детским впечатлениям приходили уже настоящие раздумья и поиски правды жизни.

В мальчике росло стремление, еще туманное и неясное, посвятить себя революционной борьбе и быть похожим на тех, кто, не страшась тюрем и виселиц, смело указывает народу путь к освобождению. В душе он уже дал себе клятву стать именно таким, и эта клятва наполняла его радостью и гордостью.

Сережа продолжал жить в деревне, учился дома и каждый год весной уезжал в Кишинев сдавать экзамены во вторую мужскую кишиневскую гимназию.

Он уже крепко подружился с книгами, много читал, увлекался произведениями писателя-народника С. М. Степняка-Кравчинского, книги которого «Андрей Кожухов», «Домик на Волге», посвященные жизни революционеров, оказали на мальчика большое влияние. Находясь под живым впечатлением борьбы крестьян против помещиков в Молдавии, Сергей интересовался революционными вожаками крестьянских масс. Он с увлечением читал все, что находил, о Степане Разине, Емельяне Пугачеве. Позднее Сергей с сожалением вспоминал о том, что в те годы возле него не было человека, который мог бы помочь ему советом и подсказать путь революционной борьбы.

Свои мысли и думы Сергей стал записывать в дневник, который вел потом почти систематически. В одной из ранних записей юный Лазо делает вывод, что «нужно готовить себя к революционной борьбе. Для этого нужно приучать себя к лишениям, закалять физически. Нужно овладеть как можно больше знаниями, чтобы передать их потом народу и этим помочь ему в революционной борьбе».

И он действительно стремился овладеть знаниями и закалиться физически. Все свое время, свободное от работы, он отдавал книгам и спорту. Вместе с друзьями ходил на охоту, совершал пешие походы, плавал, ездил на велосипеде. Он становился сильным, гибким, росла выносливость, закалялась воля. Когда в 1910 году вся семья Лазо переехала в Кишинев, Сергей был рослым, стройным юношей и, что самое главное, уже ясно наметившим свой путь в жизни.

Он поступил в седьмой класс кишиневской мужской гимназии. Учился с большой настойчивостью, особенно любил математику и химию. Мать выделила ему отдельную комнату, и он устроил в ней небольшую химическую лабораторию, установил токарный станок, приобрел столярные инструменты, на стене повесил охотничий карабин, на полках разложил любимые книги.

В характере Сергея Лазо была одна важная черта: он был очень дисциплинирован и аккуратен. В его комнате всегда царил образцовый порядок. Расписание дня соблюдалось точно. Режим был построен так, что зря не пропадала ни одна минута. И это, конечно, помогало ему добиваться намеченной цели.

В своем образовании Сергей выходил далеко за рамки гимназической программы. Он интересовался учением Дарвина и Тимирязева, читал много литературы по различным вопросам. Вместе со своими близкими товарищами на уроках «закона божьего» (изучение которого было тогда обязательно) Сергей пытался спорить с учителем-священником о происхождении мира, сомневаясь в существовании бога. За это все «вольнодумцы» были взяты начальством на заметку.

Весной 1912 года Лазо закончил гимназию с отличными оценками и подал прошение о зачислении его в Петербургский технологический институт. В августе этого же года, выдержав конкурсные экзамены, Сергей стал студентом.

                                                                               Лазо - студент

Осенью 1912 года во всех промышленных центрах России и прежде всего в Петербурге происходили забастовки.. Революционные настроения находили благодатную почву в среде студенчества. Идея служения народу не покидала Сергея, она росла и зрела вместе с формированием его сознания, его взглядов на жизнь. Здесь, в Петербурге, он надеялся с пользой приложить свои силы, поэтому наладил связь с революционными студенческими организациями и передавал им часть личных, а также собранных среди  своих друзей денежных средств для поддержки бастующих рабочих. Чтобы стать ближе к людям труда, он продолжал изучать слесарное дело и механизмы различных машин, посещал заводы, не чураясь так называемой черной работы.

В начале 1914 года, уехав на каникулы домой, Сергей уже не смог вернуться в Петербург: заболела мать, и ему, старшему сыну, пришлось взять на себя заботы о семье. Однако его тянуло в город, к учебе, к друзьям. Но уехать из Молдавии ему удалось только осенью 1914 года, и уже не в Петербург, а в Москву. Сергей поступил в Московский университет на физико-математический факультет и снова засел за учебники. С особым увлечением он занимался математикой. «Значение математики для умственного развития человека огромно, — читаем мы в дневнике Лазо, — она дисциплинирует ум, приучает нас быстро разбираться в том или ином вопросе... В математике есть своя философия, своя поэзия. Она дает человеку силу мышления... Я советовал бы каждому человеку в молодости посвящать два-три часа в день математике, независимо от его знаний. Пусть он полюбит математику, он тогда привыкнет  к философии, естественные науки и техника будут ему легко даваться...».

                                                         Московский Государственный Университет

Помимо занятий в университете, Сергей посещал интересующие его лекции в Народном университете Шанявского, ходил в музеи, в театры, принимал участие в студенческих сходках, в революционном нелегальном студенческом кружке.

В Московском университете Лазо пробыл около двух лет. Это были годы первой мировой войны, которая принесла огромные бедствия народу. Миллионы людей были взяты в армию. Студенты имели право на отсрочку от призыва. Однако Сергей не хотел хлопотать об отсрочке. «Спасаться не буду, — писал он в письме матери. — Если считать себя другом народа, надо разделить его участь... На фронт надо идти не для того, чтобы спасать царскую Россию и убивать немцев, а только для того, чтобы не отставать от народных масс, стать для них близким и родным, овладеть вместе с ними оружием и в нужную минуту помочь им в борьбе».

Так совершенно ясно определил Лазо свое отношение к событиям во время первой мировой войны.

Вскоре его призвали в армию и отправили в Московское Александровское пехотное училище.

Шел 1916 год, третий год империалистической войны, принесшей нашей стране огромные бедствия. Поражение на фронтах, разруха в тылу, сотни тысяч раненых, искалеченных и убитых, беспрерывные новые мобилизации в армию, продолжавшую никому, кроме капиталистов и помещиков, не нужную грабительскую войну, — все это ухудшало и без того тяжелое положение в стране. Недовольство трудящихся росло, назревала революция против прогнившего царского режима-

Сергей Лазо в этот период особенно остро почувствовал необходимость своего активного участия в революционном движении. Но как и где применить свои силы? Ведь он в военном училище, будущий офицер. Что ж, и в этих условиях можно и нужно не сидеть сложа руки! Надо овладевать военными знаниями, но только с одной целью: использовать их потом в борьбе с царским самодержавием.

Сергей высказывал свои взгляды друзьям, и это стало известно начальству училища. При выпуске Лазо характеризовали как «офицера-демократа», оппозиционно настроенного к царскому правительству. Таких офицеров начальство не решалось отправлять на фронт. Солдатские, массы, сидевшие в окопах, в ту пору уже открыто выражали недовольство затянувшейся войной; из писем, получаемых от родных, они узнавали, как катастрофически разорялись крестьянские хозяйства, как росло количество осиротевших семей... Дисциплина в армии падала. В 1916 году в России насчитывалось более полутора миллионов дезертиров.

Приезд в действующую армию офицера-»вольнодумца» был более чем опасен. Вот почему после окончания военного училища, в декабре 1916 года, прапорщика Сергея Лазо направили в Сибирь, в город Красноярск.

Перед отъездом, получив кратковременный отпуск, он навестил родные места, чтобы попрощаться с семьей и друзьями.

Сергей получил назначение в Красноярск на должность командира взвода 15-го Сибирского стрелкового полка. Уже с первых дней солдаты почувствовали, что прапорщик Лазо не похож на других офицеров. Он интересовался жизнью подчиненных ему людей, часто беседовал с ними. Солдаты всего полка считали, что взвод прапорщика Лазо — это счастливый взвод. В других взводах и ротах офицеры, как правило, грубо обращались с нижними чинами, придирались к ним, взыскивая за малейшую провинность. Это вызывало глухое озлобление солдатской массы.

В 1916 году царское правительство призвало в армию много политических ссыльных, среди которых были и большевики. Служили они, как правило, в запасных воинских частях, расположенных в Сибири, так как на фронт отправлять их не решались, боясь распространения революционной пропаганды.

В Красноярске также находилась группа политических ссыльных, которая вела революционную работу в войсках. От своих людей в Сибирском полку они вскоре узнали и о «хорошем прапорщике» Сергее Лазо, который при всяком удобном случае, когда вблизи не было других офицеров, заводил с солдатами разговоры «по душам» и на «острые» темы. С этого времени ссыльные стали сближаться с Лазо, причем делали это осторожно, соблюдая конспирацию.

У Сергея появились друзья среди политических ссыльных. Они стали привлекать его к революционной работе. Перед Лазо открылся новый мир политического подполья с его суровыми законами, трудными заданиями, ясной целью. К такой жизни он давно стремился и поэтому вошел в нее без всяких колебаний-

«Мне везет на людей, здесь я познакомился с административно-ссыльными... Много читаю о Сибири, сам наблюдаю, расспрашиваю, особенно о тех условиях, в которых живут ссыльные. Чем больше становятся мои знания в этом направлении, тем сильнее становятся мой симпатии к здоровой стране, которая не знала рабства, где помещики не развращали крестьян и где в одиноких селах среди России незаметные «политиканы» продолжают свою  работу, разыскивают среди народа талантливых самородков»...

Нелегальную литературу в полку распространяли через Никифора (к сожалению, фамилия Никифора не сохранилась в записях Лазо). Сергей Лазо, проводя занятия с солдатами, часто говорил о войне. Он осторожно разъяснял им, что война затеяна капиталистами, которые наживают огромные барыши за счет пота и крови рабочих и крестьян. Народу это надо понять и потребовать прекращения бессмысленной бойни. Если в казарме появлялся офицер, Лазо быстро менял тему беседы. «Это офицер не царский, это наш офицер, лишь бы его не сцапали жандармы», — говорили о Лазо солдаты.

И вот однажды, в хмурое февральское утро 1917 года, улицы Красноярска заполнились людскими толпами. Пришло телеграфное известие о том, что в Петрограде совершилась революция, царя Николая «сбросили». В это же утро к казарме на извозчике подъехал Лазо, которого сразу окружили солдаты. В краткой речи Лазо разъяснил, что произошла революция и царя уже в России нет. Его слова были встречены восторженными криками «ура».

— Дорогие товарищи! — сказал в заключение Лазе. — Не величайте меня больше «ваше благородие», а называйте просто «товарищ Лазо».

Солдатам стало ясно — Лазо вместе с ними. Стоявший рядом Никифор одобрительно кивнул головой и улыбнулся. Он знал, что Лазо не свернет с намеченного пути.

Другие офицеры в этот день в казарме не появлялись. Никифор прошел по всем ротам, побеседовал с солдатами. На другой день в полку был создан полковой комитет из представителей каждой роты. В комитет выбрали и Лазо.

Большевики вышли из подполья, в городе закипела революционная работа. 3 марта 1917 года начал действовать Красноярский Совет рабочих и солдатских депутатов. Своим депутатом в Совет солдаты избрали Сергея Лазо.

                                                                      С.Г. Лазо в Иркутске

В день первого заседания Красноярского Совета (в нем преобладали большевики) Сергей Лазо вывел свою часть из казармы. В боевом порядке, с красным знаменем  солдаты под командованием Лазо пришли к зданию Совета. Здесь Лазо заявил, что отныне часть, которой он командует, будет находиться в распоряжении Совета и выполнять только его приказания. В те дни, когда черные силы реакции вместе с меньшевиками и эсерами пытались остановить революцию, такая вооруженная поддержка имела для Совета очень большое значение.

Вскоре Сергей Лазо стал работать секретарем Красноярского Совета.

Большевистская организация Красноярска пополнялась возвращавшимися из ссылки товарищами. Лазо быстро сближался с этими людьми, прошедшими большую школу политической борьбы, и с каждым днем все больше и больше втягивался в кипучую революционную деятельность. Он стал неутомимым пропагандистом и агитатором, часто выступал перед рабочими и солдатами и завоевал среди них большое уважение и авторитет. Вскоре его избрали председателем солдатской секции при исполкоме Красноярского Совета, и он установил тесные связи со всеми воинскими частями города.

Революционные события развивались. В стране все острее разгоралась классовая борьба. В. И. Ленин на апрельской конференции 1917 года поставил перед партией задачу — привлечь на свою сторону рабочих и крестьянскую бедноту для перехода к социалистической революции. Буржуазия в лице Временного правительства все больше смыкалась с предательскими партиями меньшевиков и эсеров, принимая все меры для удушения революции.

В июне 1917 года Сергей Лазо присутствовал на 1 Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов, где он впервые видел и слышал Владимира Ильича Ленина. Речь Ленина, призывавшего большевиков бороться за переход всей власти к Советам, произвела на Сергея большое впечатление и окончательно определила дальнейший путь всей его жизни.

После съезда Сергей на несколько дней заехал домой в Молдавию, чтобы повидаться с матерью и братьями.

Вернувшись в Красноярск, Лазо продолжал работу в Совете, упорно изучал военное Дело, читал статьи В. И. Ленина о партизанской борьбе, о революционной армии, следил за выступлениями большевистской «Правды».

В октябре Лазо был избран делегатом в Иркутск на Веесибирский съезд Советов. В своем выступлении он говорил: «Только при всей власти Советов мы сможем направить неорганизованные массы в одно русло. Мы вовсе не противопоставляем власть Советов Учредительному собранию, но мы не уверены, можно ли будет без передачи власти Советам дойти до него». Съезд высказался за установление советской власти. Резолюцию съезда послали В. И. Ленину. Был избран Всесибирский исполнительный комитет Советов Сибири — Центросибирь, в состав которого вошел и Лазо.

И вот до Сибири долетела радостная весть: Временное правительство свергнуто, Великая Октябрьская социалистическая революция победила.

В эти знаменательные дни Сергей Лазо, еще формально не являясь членом партии, но находясь в составе «революционной тройки», по заданию большевистской партии руководил вооруженными отрядами красногвардейцев и солдат, которые захватили правительственные учреждения в Красноярске и обеспечили передачу всей власти Совету. Следует отметить, что в Красноярске советская власть установилась раньше, чем в других городах Сибири. Представитель (уже свергнутого в центре) Временного правительства при Иркутском военном округе сообщал в ставку верховного командования о положении в Красноярске:

«Большевики заняли солдатами казначейство, банки и все правительственные учреждения. Гарнизон в руках прапорщика Лазо».

Штаб сибирского военного округа находился в Иркутске: там размещались юнкерские училища. Царские генералы и офицеры, опираясь на штыки юнкеров, при поддержке консулов Америки, Франции и других империалистических стран превратили Иркутск в логово сибирской контрреволюции. В декабре 1917 года им удалось организовать мятеж против Советов.

Уже в первые дни своего существования Иркутскому ВРК пришлось организовывать революционные силы для борьбы с поднимающейся против советской власти контрреволюцией. Зная о том, что готовится вдохновляемый эсерами контрреволюционный мятеж, ВРК в начале декабря предъявил местному военному училищу и трем школам прапорщиков требование о сдаче оружия. 1-я и 2-я школы прапорщиков отказались выполнить это требование, и только часть юнкеров разоружилась и перешла в казармы 12-го полка. 8 (21) декабря в 4 часа дня к так называемому Белому дому, бывшему дворцу генерал-губернатора, где находилась в то время большая часть советских учреждений, подошел вооруженный отряд юнкеров. Так началось выступление местной контрреволюции.

Еще в ночь с 7 (20) на 8 (21) декабря небольшой двухэтажный дом, находившийся по Набережной улице, был занят отрядом красных войск, охранявших понтонный мост. Этот мост служил единственным средством связи с предместьями Иркутска. ВРК немедленно по телеграфу известил Канек и Красноярск о начавшемся в Иркутске контрреволюционном мятеже. Для руководства военными действиями в Иркутске был создан штаб ВРК.

10 (23) декабря 1917 г. утром в Иркутск прибыл из Красноярска со своим отрядом Сергей Лазо. Он принял активное участие в руководстве боевыми действиями против юнкеров. На другой день Лазо повел свой отряд для ликвидации опорного пункта белогвардейцев, засевших на колокольне на Тихвинской площади.

                                                             Тихвинская церковь в Иркутске

«Отряд во главе с Лазо, — вспоминает один из участников атаки, — добежал до церковной ограды, начал бросать бомбы в окна и двери церкви. Другая часть стреляла в пулеметчиков. Несколько часов длился бой. Но вот пулемет замолк… Белые отступили, освободив колокольню. Пулемет был захвачен, и мы получили возможность связи с другими частями» . После этого Лазо руководил наступлением против белогвардейцев, осаждавших Белый дом.

                                        Белый Дом после штурма ( видны следы от пуль )

Иркутские бои были первым боевым крещением Лазо. Но уже ориентировки: В немногие свободные минуты Лазо обучал красногвардейцев военным приемам и, в частности, тактике уличного боя. Сам Лазо прекрасно умел метать ручные гранаты.

В ночь на 25 декабря на помощь юнкерам выступили три казачьих сотни под началом есаула Селиванова и подъесаулов Кубинцева и Коршунова.

 К рассвету казаки прорвались к военному училищу, доставив 6 подвод хлеба и патронов.

Здесь, в Иркутске, Лазо получил «боевое крещение» и уже тогда проявил великолепные качества командира и организатора вооруженных масс.

Вскоре в Иркутск прибыла помощь из других городов. Контрреволюционный мятеж был ликвидирован, власть перешла к Советам. Сергей Лазо остался в Иркутске. Он был назначен комендантом города и начальником гарнизона, являясь одновременно членом военного комиссариата Центросибири. Большую помощь в этой работе ему оказывал бывший царский генерал А.А. Таубе, перешедший на сторону революции. Он был крупным военным  специалистом и, работая рука об руку с Лазо, передавал ему свой опыт и знания.

                                                            Александр Александрович Таубе

В конце 1917 г. на Дальнем. Востоке начали действовать агенты японских и других империалистов — белоказачьи атаманы Семенов, Калмыков, ген. Хорват и др. Семенов в Северной Манчжурии сформировал «особый» манчжурский отряд и вторгся в пределы Забайкалья. Интервенты предполагали, захватив Забайкалье, отрезать Дальний Восток от Советской России. С выступлением Семенова образовался первый фронт гражданской войны на Дальнем Востоке — Забайкальский.

                                              Г.М. Семёнов и интервенты во Владивостоке

На пост командующего Забайкальским фронтом Центросибирь в феврале 1918 г. выдвинула Сергея Лазо. С конца февраля и до конца августа 1918 г. Лазо отдает все свои силы формированию в Забайкалье и Прибайкалье частей Красной Армии. Под его командованием красные части изгнали в начале марта банды Семенова в Манчжурию.

В марте. 1918 г. Лазо заключил с местными китайскими властями перемирие. Китайцы взяли на себя обязательство до 5 апреля 1918 г, не пропускать Семенова в Забайкалье. 4 — 5 апреля 1918 г. во Владивостоке были высажены английский и японский десанты; одновременно семеновские банды начали вторичное наступление на Читу и заняли станцию Оловянную.

 Лазо обратился с воззванием к революционному пролетариату и крестьянству. «Товарищи, — писал он, — приближается день решительной борьбы с Семеновым. Предстоит упорная борьба. Спешите послать свои силы и свои отряды. Заканчивайте организацию Красной Армии и выезжайте все, кто может защищать революцию… Время не ждет» .

Из разных мест Сибири, Дальнего Востока на Забайкальский фронт Начали прибывать отряды Красной гвардии, революционного казачества, железнодорожных рабочих, шахтеров и др.

В сравнительно короткий срок на Забайкальском фронте была сформирована армия, насчитывавшая до 9 тыс. бойцов. Штаб Лазо располагался на станции Адриановка.

«Лазо был весь в действии, — рассказывает Ольга Андреевна Лазо, его жена и соратник по Забайкальскому фронту. — Он проводил огромную работу по реорганизации отрядов Красной гвардии. Одновременно шла их боевая подготовка. Были сформированы основные боевые единицы и введен институт комиссаров. Проходило комплектование отрядов интернационалистов из мадьяр, австрийцев и немцев, бывших военнопленных. Приехавшие владивостокский, благовещенский и хабаровский отряды были сведены в один Дальневосточный социалистический отряд.

Лазо знакомился с составом каждого отряда, интересуясь всем, вплоть до проверки постов, вникая во все мелочи. Он беседовал с командирами и отдельными красногвардейцами, внимательно прислушиваясь к их мнениям» («Сергей Лазо», стр. 55).

                                                                            Ольга Андреевна Лазо

Лазо обладал изумительной работоспособностью, любил аккуратность и порядок в работе. Секретные донесения в Центросибирь, секретные приказы и другую важную корреспонденцию он сам печатал на машинке. Он был страстным и неутомимым агитатором, часто выступал на митингах и собраниях. Во фронтовой обстановке в самые тревожные дни он находил время для систематического чтения; на Забайкальском фронте им были прочитаны статьи Ленина о партизанской войне и вооруженном восстании, некоторые работы Клаузевица.

Когда разрозненные отряды были превращены в дисциплинированные, стройные боевые части, Лазо начал осуществлять свой план разгрома Семенова.

18 мая была освобождена от семеновских банд станция Оловянная. В первой половине июня красные войска заняли станцию Борзя. В июле Лазо нанёс новое поражение семеновцам, которые отошли к ст. Мациевской. Отсюда он был также выбит, а затем советские войска заняли высоту Тавынь-Тологой. Семенов оказался прижатым к границе. Однако в это время борьба усложнилась, так как с запада, с Урала и Сибири, наступали белочехи. 12 июля они захватили Иркутск и двинулись в Прибайкалье. Борьба на два фронта оказалась не под силу молодым частям Красной Армии, действовавшим в Забайкалье. Пришлось отступить под натиском более сильного врага. 20 августа противник захватил Верхнеудинск, а через шесть дней — и Читу.

                                                железнодорожный состав с белочехами                 

Именно в это время Лазо оформил свое вступление в большевистскую партийную организацию. Дело в том, что начиная еще с 1916 г. Сергей Лазо работал вместе с большевиками, выполнял партийные задания, свое вступление в партию он оформил только в Чите, где и получил партийный билет.

На станции Урульга 28 августа 1918 г. состоялась конференция партийных и советских работников Сибири с участием Сергея Лазо. Конференция решила ликвидировать фронт и перейти к партизанским формам борьбы, организовать массы на восстание против интервентов и белогвардейцев.

ВОЖДЬ ПРИМОРСКИХ ПАРТИЗАН

На границе Амурской области, на железнодорожной станции Ерофей Павлович был расформирован броневой отряд. Это была последняя часть из забайкальских советских войск, прикрывавшая отступление. Оставшись с небольшой группой своих верных соратников, Лазо сошел на небольшом разъезде Малый Невер и двинулся в глубь тайги, чтобы оттуда пробраться в Якутск. Почти все руководители Центросибири предполагали, что в Якутске, удаленном от главной сибирской магистрали, сохранилась советская власть. Но в Якутске власть захватили местные контрреволюционеры. Н.-Н. Яковлев и другие члены Центросибири, пробиравшиеся в Якутск, были по дороге зверски убиты белогвардейцами. Лазо своевременно узнал от таежников о перевороте в Якутске и решил из тайги направиться в Приморье, чтобы там, в рабочих центрах, среди горняков Сучана, начать организацию революционных сил. В середине декабря 1918 г. Лазо приехал во Владивосток. Вся Сибирь от Урала до берегов Тихого океана в то время томилась под властью интервентов и белогвардейцев. Здесь хозяйничали японцы, американцы, англичане, французы, чехословакии разного рода белые правители, начиная с «верховного правителя» Колчака и кончая белоказачьими бандитами Семеновым, Калмыковым и др.

                                                                 Иван Павлович Калмыков

Лазо вскоре удалось связаться с владивостокскими большевиками, и уже в январе 1919 г. он был избран членом подпольного Дальневосточного областного комитета партии. Белогвардейцы яро охотились за Лазо, за его голову были обещаны громадные деньги. Поэтому Владивостокский комитет настоял на более тщательной конспирации Лазо. Вначале ему даже не дали партийной работы. Назвав себя чертежником, Лазо снял комнату на одной из окраин города.

«Чтобы не навлечь подозрения хозяина квартиры, — рассказывает Ольга Андреевна Лазо, — он для вида чертил какие-то проекты, — на самом же деле много и усиленно занимался, особенно военными науками. Им он придавал исключительное значение ввиду предстоящих схваток с контрреволюцией… Лазо особенно внимательно изучал литературу по русско-японской войне. Такие книги, как Апушкина «Русско-японская война» (три тома), «Осада и сдача Порт-Артура», Парского «Воспоминания о последней войне (1904 — 1905 гг.)», «Этика японцев», и многие другие были прочитаны им в очень короткий срок. …Он восторгался ленинскими статьями о партизанской борьбе, о восстании, — у него в дневнике были исписаны целые страницы с выдержками из этих статей. Он занимался часов 10 в сутки, работая над книгой с выписками и конспектами. Сверх того он уделял 3 — 4 часа чтению книг помимо программы, чтобы, как он выразился, «не суживать кругозора» («Сергей Лазо», стр. 87).

В апреле 1919 г. началось контрнаступление советских войск на Восточном фронте. Части Красной Армии под руководством М. В. Фрунзе гнали колчаковские полчища на восток. С 28 апреля по 13 мая были разгромлены 6-й и 3-й корпуса Колчака и освобождены Бугуруслан и Бугульма. В середине мая красные войска разбили корпус Каппеля. Весной 1919 г. подпольные большевистские организации Сибири и Дальнего Востока подняли против белогвардейцев и интервентов тысячные армии красных партизан. Партизаны, разрушая железнодорожные пути, срывали переброску на Уральский фронт колчаковских войск, боеприпасов и вооружения, поставлявшихся интервентами через Дальний Восток.

Владивостокская подпольная конференция, состоявшаяся в апреле 1919 г., поручила руководство партизанским, движением в Приморье Сергею Лазо.

 В Приморье, особенно в его южной части, на Сучане, весной и летом 1919 г. партизанское движение бурно нарастало. В июне Лазо отправился на Сучан. Ознакомившись на месте с расположением отрядов, он разработал изумительно смелый план уничтожения сил белогвардейцев и интервентов, располагавшихся вдоль сучанской железнодорожной ветки. План преследовал цель отрезать сучанский угольный бассейн от Владивостока. Лазо лично объехал партизанские отряды, каждому дал оперативное задание. В середине июня партизанские полки перешли в наступление. Сформированная по инициативе Лазо подрывная команда взрывала мосты, разрушала на перевалах подъемники, пускала под откос поезда белых. В этой операции Лазо, воспользовавшись болезнью одного из не желавших никому подчиняться анархиствующих командиров, повел его отряд на станцию Романовку, где был расположен сильный американский гарнизон. Бойцы отряда, известные своей недисциплинированностью, под командой Лазо как-то сразу подтянулись, показали высокую боеспособность. Американский отряд был почти полностью уничтожен.

«В бою Лазо был очень изобретателен на неожиданные, смелые, стремительные ходы, — вспоминал о нем писатель А. Фадеев, бывший дальневосточный партизан, — но в то же время расчетлив, распорядителей и абсолютно бесстрашен. Сергей Лазо в бою оставался в сущности таким же, как всегда: со своими приподнятыми бровями, с обычным внимательным и точно несколько удивленным выражением лица, безразличный к тому, что может лично с ним случиться. Он делал только то, что необходимо было для решения поставленной им боевой задачи» («Сергей Лазо», стр. 103).

Сучанская ветка была выведена из строя, снабжение углем интервентов и колчаковцев прекратилось. Белым и интервентам пришлось мобилизовать на борьбу с партизанами огромные силы, отказавшись от отправки пополнений на Уральский и Сибирский фронты.

27 июня в селе Сергеевке состоялся первый съезд трудящихся Ольгинского уезда. На этом съезде Сергей Лазо, уже широко известный партизанам Приморья, был утвержден командующим партизанскими отрядами Приморья. На съезде Лазо доложил о разработанном им положении о формировании партизанских отрядов. По положению, принятому съездом, партизаны формировались в отряды в том районе, где они выступали. Каждый отряд делился на роты. Возглавлял отряд избранный партизанами командир. Выбирались также начальник хозяйственной части или отрядный комитет, выделявший специальное лицо для ведения хозяйственных дел. В случае необходимости все отряды, действовавшие в определенном районе, могли объединяться в более крупные соединения. Отряды выбирали командующего районом и начальника районного штаба, утверждавшегося Революционным исполнительным комитетом Советов. Во главе всех отрядов уезда становился командующий отрядами уезда, избранный Революционным исполнительным комитетом Советов и утвержденный партизанами всех отрядов. Весь комсостав подчинялся исполкому Советов, причем последний имел право отстранять от занимаемого поста и предавать суду любого командира или начальника штаба ВООРУЖЕННОЕ ВОССТАНИЕ ВО ВЛАДИВОСТОКЕ

Конец 1919 г. ознаменовался крупнейшими победами Красной Армии на всех фронтах гражданской войны. К этому времени были разгромлены первый и второй походы Антанты. Красная Армия разгромила ставленников Антанты — Колчака и Деникина. В начале января 1920 г. в Иркутске власть перешла в руки восставшего народа. В Сибири пала власть Колчака. В ноябре 1919 г. областной комитет партии отозвал Лазо во Владивосток и поручил ему подготовку всеобщего вооруженного восстания против колчаковского ставленника в Приморье ген. Розанова. В декабре 1919 г. при Дальневосточном обкоме был создан Военно-революционный штаб во главе с Лазо.

Подготовка и проведение восстания во Владивостоке 31 января 1920 г. являются блестящей . страницей боевой деятельности Лазо. Несмотря на все трудности, штабу, которым руководил Лазо, удалось быстро связаться с солдатами колчаковских частей и создать боевые группы революционно настроенных солдат, а кое-где организовать и партийные ячейки. Была налажена связь с военно-учебными заведениями, расположенными на Русском острове, несмотря на то, что там находились наиболее надежные колчаковские войска.

1. Солдат войск Временного Сибирского правительства (июнь).
2. Офицер кавалерии (июль-начало сентября).
3. Офицер штаба (июль-начало сентября).
4. Стрелок (осень-начало зимы).
5. Офицер (сентябрь-декабрь).
1. Soldiers troops of the Provisional Siberian Government (June).
2. Cavalry officer (July-early September).
3. Staff officer (July-early September).
4. Shooter (autumn-early winter).
5. Officer (September-December).

С большим трудом удалось провести немногочисленную подпольную конференцию представителей от разных судов флота. Одновременно была установлена связь с гарнизонами белогвардейцев, расположенными ближе к Владивостоку. К Владивостоку были также стянуты партизанские отряды.

26 января 1920 г. во Владивостоке для непосредственного руководства восстанием был создан объединенный оперативный штаб во главе с Лазо. Штаб помещался в квартире рабочего на Селенгинской улице. Лазо работал почти круглые, сутки: принимал делегатов воинских частей, представителей подпольных солдатских комитетов, примкнувших к восстанию, красных партизан, приехавших за последними указаниями, инструктировал агитаторов и связистов, лично писал приказы, воззвания, листовки. Каждая воинская часть получала от Лазо точные указания, когда она должна выступить и по какому маршруту следовать. План восстания был составлен Лазо с исключительной тщательностью.

26 января на сторону партизан перешел гарнизон станции Океанской. Партизанские части заняли также Никольск-Уссурийский и Сучан, а 29 января — Шкотово. Во Владивостоке восстание началось в 3 часа утра 31 января 1920 г. Революционные войска, находившиеся на Русском острове, должны были перейти Амурский залив по льду и, выйдя к Эгерщельду, выбить белогвардейцев из штаба крепости и вокзала. Группа, наступавшая из района Гнилого Угла, имела своей задачей осадить и взять Народный дом, обезоружив личную охрану Розанова, а затем занять телеграф, банки и другие государственные учреждения. В направлении штаба крепости выступили также отряды со стороны Первой Речки и матросы. Все эти объекты почти без боя были заняты революционными войсками. К середине дня во Владивостоке диктатура колчаковского ставленника ген. Розанова была свергнута. В город торжественно вступили красные партизаны.

Восстание было проведено под лозунгом временной передачи власти Приморской областной земской управе, руководящую роль в которой играли фактически большевики. Это было сделано «в силу международных условий», как говорил в своем воззвании Дальневосточный комитет большевиков, для того, чтобы выбить у интервентов, готовившихся к эвакуации, почву для каких-либо придирок и выступлений. « Необходимо так провести переворот, — говорилось в воззвании Дальневосточного областного военно-революционного штаба коммунистов от 25 января 1920 г., — чтобы союзники и в особенности Япония не имели бы прямого повода выступить против вас » т. е. против революционной армии. — Авторы) .

Советы не созданы на Д. Востоке по нескольким причинам. Во-первых, из-за присутствия здесь значительного числа иностранных войск, особенно японских… Другая причина, почему на Д. Востоке нельзя немедленно восстановить советскую власть,— это наша полная оторванность от Советской России…

Мы, коммунисты-большевики, оставаясь верными принципам Советской власти, при создавшихся условиях высказываемся за поддержку власти в лице Областной земской управы при условиях, если она начнет немедленное проведение в жизнь мира с Советской Россией и удаления из нашего края иностранных войск. Мы считаем временную передачу власти земству переходной ступенью к Советской власти…» .

РУКОВОДИТЕЛЬ ВОЕННОГО СОВЕТА ПРИМОРЬЯ

                                                             С.Г. Лазо на трибуне

После победы вооруженного восстания во Владивостоке Лазо стал руководителем Военного совета приморского правительства. Он провел огромную работу по созданию революционной армии. Лазо часто выезжал в районы расположения воинских частей, входил во все детали их жизни, на месте разрешал сложные вопросы взаимоотношений их с интервентами. В блокноте Лазо, в записях, относящихся к февралю 1920 г., мы находим следующее замечание: «Постановка работы на новых началах. Отдавать работе все наше время. Мы должны сорганизовать определенную военную коллегию по примеру Советской России» .

Японская военщина внимательно следила за деятельностью Военного совета и особенно Лазо, неустанно призывавшего массы к борьбе с иностранными захватчиками. Лазо составил обращение ко всем партийным организациям, комсоставу партизанских отрядов о борьбе с японскими интервентами, проект плана организации этой борьбы и т. д.

Военный совет и Лазо, создавая и укрепляя революционную армию, не поддавались на провокации интервентов. В одной из резолюций о постановке военного дела, принятой 4-й Дальневосточной краевой конференцией 16 — 19 марта 1920 г. в Никольско-Уссурийском, указывалось, что «…солдаты и партизаны должны избегать всяких конфликтов, всякого обострения отношений с японцами, должны соблюдать выдержку и спокойствие» .

Лазо принимал активное участие в работах этой конференции. Набрасывая проект одной из резолюций, он отметил, что партия должна обратить самое серьезное внимание на строительство сильной, дисциплинированной армии на Дальнем Востоке. «Должно наладить, — писал он, — аппарат политкомов армии. Обратить внимание на культурно-просветительную работу в частях. Ни одна винтовка не должна быть поставлена в козлы, пока интервенция не будет прекращена и край не воссоединится с Советской Россией» .

Неустанно работая над усилением военной мощи Дальнего Востока, Лазо понимал, что интервенты могут совершить новую провокацию. В своем блокноте он намечал ряд мероприятий, которые необходимо было, по его мнению, провести.

1) Перевести в Хабаровск достаточное число мин для заграждения фарватера р. Амура.

2) Перевод миноносцев на Ольгу и в Хабаровск. Приведение всех миноносцев в состояние полной боевой готовности.

3) Во всех районах, так же крупных местах стоянки войск д. б. созданы специальные команды по разрушению ж. д. включая в это число команды подрывников. Необходимо снабдить достаточным количеством подрывных материалов.

4) Формировать хабаровские кадры моряков, чтобы в случае перехода к нам базы ее сразу же можно было использовать.

5) О плане по организации сельского населения области и его вооружения» .

В одной из телеграмм начальнику Хабаровского района от 20 марта 1920 г. Лазо настаивал на немедленном снабжении Амурской области медикаментами, патронами, винтовками, снарядами и др. Он считал снабжение Амурской области делом первостепенной важности и указывал на решение Военного совета о создании в Благовещенске патронного завода и немедленной посылке туда гильз, станков и прочего имущества, необходимого заводу.

Руководя Военным советом, Лазо оставался тем же неутомимым пропагандистом и агитатором. В записке, датированной 24 марта 1920 г, и адресованной в политотдел, он советовал обратить особое внимание на необходимость распространения и изучения материалов о Советской Конституции и о Красной Армии.

Незадолго до очередной провокации японцев (4 — 5 апреля 1920 г.), к которой они готовились уже давно, Лазо в своем донесении Реввоенсовету 5-й армии от 1 апреля 1920 г. просил: «Немедленно своим курьером пришлите нам все инструкции, уставы, приказы Красной Армии, отличительные знаки, особенно оклады рядовому и командному составу советской армии… Отсутствие указанного заставляет проделывать напрасную работу, не дает возможности вести правильное строительство военной жизни». В том же донесении Лазо указывал на нехватку патронов и военных техников: «Наша точка зрения: не останавливаться перед расходами, снабдить необходимым армию, т. к. наших ресурсов недостаточно». Лазо указывал также, что по агентурным данным имеются сведения о том, что японцы предъявят ультиматум с рядом требований. «…Возможно, что мы стоим накануне открытого выступления» . Так и оказалось.

3 апреля 1920 г. командующий японскими войсками ген. Оой потребовал от приморского правительства полного обеспечения всем необходимым японских войск в Приморье. Он требовал прекращения всяких враждебных действий, якобы имевших место и угрожавших безопасности японских войск, и т. д.

                                                                                 генерал Оой

В своей последней речи на открытии Владивостокского совета 3 апреля 1920 г. Сергей Лазо говорил:

«Мы подошли вплотную к борьбе с иностранным империализмом — против нас стоит японская армия.

Мы на это смотрим открыто и открыто говорим, что не революционная Россия нападет на Японию… В глаза угрожающему нам японскому империализму мы смотрим открыто; мы смотрим как победители — да, как победители» («Сергей Лазо», стр. 187).

8 ночь с 4 на 5 апреля 1920 г. в помещении следственной комиссии японская военщина арестовала Лазо и членов Военного совета А. Луцкого и В. Сибирцева.

                                                              Алексей Николаевич Луцкий

Многие бойцы, советские и партийные работники, попавшие в руки белогвардейцев и интервентов, были расстреляны. Японский ген. Оой в одном из своих секретных приказов (1920 г.) командующему 14-й дивизией распорядился: «Старайтесь, чтобы во время наступления комиссары и видные большевики в наши руки попали, чтобы мы опасность, которая нам со стороны коммунистов угрожает, раз навсегда покончить могли» .

На допросе Лазо назвался прапорщиком Козленко. Однако японцам удалось установить, кто скрывался под этой фамилией. В 6 часов утра 9 апреля 1920 г. Лазо, Луцкого и Сибирцева японцы увезли на легковых машинах из помещения следственной комиссии в японскую контрразведку, помещавшуюся на Китайской улице. В одну из ночей между 15 и 20 апреля они были переведены на Первую Речку в расположение японских войск. 25 — 28 мая в почтовой теплушке японцы привезли Лазо, Луцкого и Сибирцева на Уссури (депо Иманского района) .

 Здесь «действовал» в это время белобандитский отряд есаула Бочкарева, находившийся под покровительством японской военщины.

                                                                   отряд есаула Бочкарёва

Пленные, запрятанные в мешки, были переданы бочкаревцам. Последние перенесли их в депо. С одного из паровозов бандиты удалили бригаду и сюда, в паровозную будку, затащили эти мешки.

Первым сожжен был Сергей Лазо, которого вытащили из мешка и хотели живым затолкнуть в топку. Завязалась борьба. Лазо, обладая большой силой, уперся руками. Удар по голове лишил его сознания, и тогда бандиты сбросили Лазо в топку паровоза. Эту варварскую расправу видел один из железнодорожников паровозной бригады. Он опознал Лазо, когда его вытаскивали из мешка. С остальными бандиты поступили иначе: они были пристреляны в мешках и затем уже брошены в топку («Дальневосточный телеграф» от 18 сентября 1921 г.).

Имя Сергея Лазо стоит в одном ряду с такими героями-самородками, как Котовский и Чапаев, Щорс и Пархоменко. «Имена таких народных героев, как Лазо, — будут постоянно жить в сердцах поколений, о них благодарный советский народ слагает свои песни, о них пишут и еще много будут писать книг. Они вдохновляют нашу молодежь на подвиги и героизм.

                                        памятник С.Г Лазо в г. Владивосток

                                           памятник С.Г. Лазо в п. Переяславка

                                 паровоз серии  Ел – на мемориале С.Г. Лазо

                                        памятник Красным партизанам во Владивостоке