Н.И. Пирогов Часть I

И.А. Сикорский

Николай Иванович Пирогов родился в Москве 13 (25) ноября 1810 года в крепкой, набожной (в семье строго и убежденно соблюдали все религиозные обряды) и патриархальной многодетной (в семье было  четырнадцать детей, большинство из которых умерло в младенчестве) семье. Внук крепостного крестьянина, он рано узнал нужду. Его отец, Иван Иванович, служил казначеем майором провиантского депо, был комиссионером 9-го класса.
Родителями  Николаю  Ивановичу  были  прочно  привиты системообразующие  качества  его  личности:  истинная  религиозность,  искренний  патриотизм  и глубокая любовь к России. Это было обусловлено тем, что религиозное воспитание оставило глубокий след в душе мальчика и, несомненно, в значительной степени определило склад его дальнейших воззрений. А патриотизм базировался на рассказах отца – участника Отечественной войны 1812 года. Образ отцовской сабли в старых ножнах Пирогов пронес через всю жизнь.
В 1815 году было издано собрание карикатур — “Подарок детям в память 1812 года”. Каждую карикатуру поясняли стихи. По этим карикатурам Николай выучился грамоте. Читал охотно и много. Одна из первых его книг — “Зрелища вселенныя”: картинки с объяснениями по-русски, по-немецки, по-латыни. Эта маленькая энциклопедия включала рассказы о земле и небе, о металлах и камнях, о животных и растениях, о человеческих занятиях и о неодушевленных телах. Нравились Николаю приключения и путешествия Васко да Гамы, “Дон-Кихота”, “Робинзона Крузо”, с удовольствием читал Жуковского, Державина, Крылова.      

                                      Н.И. Пирогов с няней Екатериной Михайловной. Худ. А. Сорока

Получить образование ему помог знакомый семьи — известный московский врач, профессор Московского университета Е.О. Мухин, который заметил способности мальчика и стал заниматься с ним индивидуально.
В одиннадцать лет Николай поступил в частный пансион Кряжева. Курс обучения там был платным и рассчитан на шесть лет. Учащихся пансиона готовили для чиновной службы. Иван Иванович рассчитывал, что его сын получит хорошее образование и сможет добиться “благородного” дворянского звания. Он не думал о медицинской карьере сына, так как в то время медицина была занятием разночинцев. Николай проучился в пансионе два года, затем в семье кончились деньги на обучение.
Когда Николаю исполнилось четырнадцать лет, он поступил на медицинский факультет Московского университета. Для этого ему пришлось прибавить себе два года, но экзамены он сдал не хуже своих старших товарищей. Пирогов учился легко. Кроме того, ему приходилось постоянно подрабатывать, чтобы помочь семье. Умер отец, дом и почти все имущество пошли в уплату долгов — семья осталась сразу без кормильца и без крова. Николаю порой не в чем было пойти на лекции: сапоги худые, а куртка такая, что шинель снять было совестно. Наконец Николаю удалось устроиться на должность прозектора в анатомическом театре. Эта работа дала ему бесценный опыт и убедила его в том, что он должен стать хирургом.
В Московском университете подросток Пирогов оказался включенным в деятельность вольнодумного студенческого  общественно-литературного  «кружка  10  нумера»  (по  комнате  в  общежитии).  И  хотя взгляды самого Пирогова неизменно оставались достаточно консервативными, студенческие годы привели к складыванию двух важных черт его личности: привили глубокий и неизменный интерес к общественной жизни, а также предопределили широкий демократизм, столь выделявший его в последующие годы. Но вместе с тем вся эта студенческая атмосфера на длительный период вызвала его охлаждение к религии. Он становится материалистом.
В 17 с половиной лет после окончания Московского университета и утверждения в звании «лекарь 1-го класса», Пирогов решил поступить в Профессорский институт, открытый при Императорском Дерптском университете (в то время он считался лучшим в России).    

Экзамены для поступающих надо было сдавать в Императорской Санкт-Петербургской  Академии  наук.  В 1828 году он  успешно  прошел  испытания и был принят на обучение.

Чтобы понять особенности учебных заведений России следует коснуться некоторых нововведений императоров Российских.  В первые десятилетия XVIII в.  Петр I рассматривает различные варианты развития  в  России  науки  и  высшего  образования,  в  последние  годы жизни он принимает неординарное решение. 28 января (8 февраля)  1724 г. по распоряжению императора Петра I Сенат учреждает Академию наук  и  художеств  с  гимназией  и  университетом  при ней, где извещалось о решении Петра I учинить Академию, в которой бы учились языкам, также прочим  наукам.  Петр I способствовал созданию Российской Академии наук, исходя из интересов  государства,  чтобы  не  только  распространялась  слава,  но происходило развитие наук и обучение им.  Важно отметить,  что были созданы Академия  наук и художеств,  а при  ней университет, а не наоборот. Регламент Академии готовил лейб-медик императора Л.Л. Блюментрост,  который становится  и первым  президентом Академии.
Прошел почти век, и в 1811 г. император Александр I принимает решение о создании особого учебного заведения для подготовки элиты общества  в  системе  управления  государством. 19 октября 1811 г. открывается Царскосельский лицей. Это новый вид образовательного учреждения, который представлял компромисс между гимназией, кадетским корпусом и университетом. Его особенность  была  в  том,  что  воспитанники  должны были получать энциклопедически разностороннее образование, служить в высших учреждениях Государства Российского.
Десятилетие  спустя  разрабатывается  идея  подготовки  профессорского корпуса в медицине. Следует отметить, что первоначально подготовка русских ученых к профессорскому званию осуществлялась индивидуально в различных университетах России и за рубежом. Но затем в связи с прогрессом системы высшего образования и организацией новых университетов решено было улучшить подготовку новых профессоров и преподавателей и создать для этого особый Профессорский институт.
Идея организации Профессорского института относится к концу 20-х годов XIX века. Она возникла в Петербурге в Российской академии наук. Именно тогда известный физик и педагог академик Георг Фридрих (Егор Иванович) Паррот (в прошлом ректор Дерптского университета) разработал проект создания института, который готовил бы высококвалифицированных педагогов и ученых—преподавателей и профессоров для всех русских университетов.

                                                                                       Георг Фридрих Паррот

Имелось в виду отобрать из всех университетов примерно два десятка лучших студентов или молодых выпускников—»природных россиян» — и отправить их на пять лет в Дерпт с тем, чтобы они там прошли полный курс обучения по избранной специальности, а затем еще на два года поехали за границу для дальнейшего усовершенствования. Это необходимо для подготовки «класса природных русских профессоров, истинных достойных сего имени ученых».
Этот проект поддержали прогрессивно настроенные ученые и общественные деятели, в частности выдающийся мореплаватель И.Ф. Крузенштерн. После детального рассмотрения в различных инстанциях проем был в конце концов  принят. Институт было решено организовать при Дерптском университете — здесь должны были обучаться самые способные и одаренные выпускники как старейших Московскою и Виленского университетов, так и сравнительно молодых Петербургского, Харьковского  и Казанского университетов.
За десять лет своего существования Профессорский институт (1828-1838) подготовил и воспитал специали­стов, которые сыграли существенную роль в развитии науки. Достаточно вспомнить имена профессоров Александр Петровича Загорского (1805-1888), Игнатия Иакинфовича Ивановского (1807,1886), Федора Ивановича Иноземцева (1802-1869), Карла Федоровича Кесслера (1815-1881), Семена Семе­новича Куторги (1805-1861), Петра Григорьевича Редкина (1808-1891), Алексея Матвеевича Филомафитского (1807-1849), Александра Ивановича Чивилева (1808-1867) действительных членов Императорской Санкт- Петербургской АН (ИСПбАН) Михаила Семеновича Куторги (1809-1886) и Алексея Николаевича Савича (1810­1883). Развитию научного центра вокруг Дерптского университета способствовало (как впрочем, всегда в России) благоволение «первых лиц» — императоров Александра I и Николая I.
4 октября  1827  г.  Николай  I одобрил создание  Профессорского института — «Профессора есть достойные, но их немного и нет им наследников,  их должно готовить, и для  сего лучших студентов человек двадцать послать… в Дерпт, а потом в Берлин или Париж,  и  не одних,  а с надежным начальником на два года; все сие исполнить немедля». Экзаменовать претендентов должны были в Императорской Санкт-Петербургской Академии наук.
В Московском университете были отобраны три лекаря, два кандидата (среди них будущий профес­сор права ИМУ, ректор СПб университета, сенатор и член Государственного совета Петр Редкин) и два студента — Александр Шуманский и Николай Пирогов. В августе группа на перекладных прибыла в столицу для проведения испытаний с целью определить уровень их подготовки. Врачей экза­меновали два маститых профессора Императорской медико-хирургической академии (ИМХА). Первым был физиолог и анатом Данило Михайлович Велланский (1774-1847), философ (его часто именовали «русский Шеллинг»), автор первого русского учебника по физиологии.
Вторым экзаменатором стал создавший научную школу хирург Иван Федорович Буш (1771-1843), автор первого русского руководства по хирургии, выдержавшее пять изданий и долгие годы бывшего настольной книгой студентов и врачей. В 1832 г. один из его учеников, петербургский акушер Андрей Мартынович Вольф , используя аппарат и методику акушера Джеймса Бланделла (J.Blundell, 1790-1877), осуществил первое в России успешное переливание крови, чем спас жизнь роженице с кровотечением.
Первая группа соискателей сдавала экзамены в июне  1828 г., а в июле они отбыли в Дерпт. Учителями Н.И. Пирогова в Профессорском институте были — хирург И.Ф. Мойер (1786-1858) - крупный хирург из школы итальянского анатома А. Скарпы, физиолог и патолог И.Ф. Эрдманн  (1778- 1846), анатом, эмбриолог, патолог, физиолог М.Г. Ратке (1793-1860).

В Дерпте (ныне — Тарту) Пирогов, засучив рукава, залез в практику. Слушал лекции профессора хирургии Мойера, присутствовал на операциях, ассистировал, дотемна засиживался в анатомичке, препарировал, ставил опыты. В его комнате свеча не гасла и после полуночи — читал, делал заметки, выписки, пробовал свои литературные силы. Уже через 3 мес пребывания в клинике И.Ф. Мойера он направляет в Москву для печати свой первый труд «Анатомо-патологическое описание бедренно-паховой части относительно грыж …» (Вестн. естествен. наук. 1829. Ч. 2, № 5. С. 68-69). 
Столь быстрое и плодотворное начало исследовательской деятельности сразу выделило Н.И. Пирогова из среды курсантов и выявило его тенденцию к анатомо-физиологическому обоснованию хирургической деятельности, сохранившуюся на всю его жизнь. В университете Николай познакомился с Владимиром Ивановичем Далем, который в те годы учился на медицинском факультете Дерптского университета. Он был старше Пирогова и уже успел выйти в отставку (говорили, что едкая сатира на адмирала помогла скорой отставке). В клинике они много работали вместе и стали большими друзьями. В хирургической клинике Н.И. Пирогов проработал пять лет.
В Профессорском институте Н.И. Пирогов подготовил докторскую диссертацию на тему «Является ли переваязка брюшной аорты при аневризмах паховой области легко выполнимым и безопасным вмешательством ?». Её оригинальность заключалась в экспериментальном обосновании целесообразности таких вмешательств и в дальнейшем была использована самим Пироговым в клинических условиях.
9 июня 1832 г. работа была представлена для печати, 31 августа 1832 г. состоялась зашита диссертации на степень доктора медицины, а 30 ноября  1932  г.  Н.И.  Пирогов был  утвержден  в ученой  степени доктора медицины. В диссертации была проанализирована структура и функции брюшной аорты, ее положение в отношении к соседним  органам, методы обнажения брюшной аорты, болезненные изменения, вызывающие потребность  в  ее перевязке, последствия наложения  лигатуры  на  брюшную  аорту. В  диссертации, как и в других работах Н.И. Пирогова, четко формулируется первоначальная  идея,  способы  решения  фундаментальной  проблемы, методы,  с  помощью которых можно добиться результатов в решении прикладных проблем клинической медицины.

                                    Защита Пироговым докторской диссертации. Худ. В. Пирогов

После защиты докторской диссертации он был направлен в Германию. Молодой профессор приехал за границу, умеющим брать нужное, отбрасывать лишнее, уверенным в своих силах. Находясь в Берлине его потрясло, что «практическая медицина почти совершенно изолирована от главных реальных ее основ: анатомии и физиологии». К. Грефе, например, в ходе операции справлялся у стоящего рядом анатома Ф. Шлема: «Не проходит ли тут ствол или ветвь артерии?» Д. Диффенбах не верил в тяжелые осложнения, которые «дарил» больному хирург, не знающий анатомии. Принцип его был прост: «Кости пилить, мягкие ткани резать, кровоточащие сосуды перевязывать». Зато в Геттингене Пирогова восхитило техническое совершенство операций Конрада Лангенбека (дяди Бернгарда Лангенбека). Здесь он научился «…не держать ножа полной рукой, кулаком, не давить на него, а тянуть, как смычок, по разрезываемой ткани».

                                    Н.И. Пирогов и К.Д. Ушинский в Гейдельберге. Худ. А. Сидоров

На время  учебы  и  практической  деятельности  Н.И. Пирогова  в  Дерптском  университете и в Германии приходится важный внутренний этап формирования его мировоззрения. Здесь, несомненно, можно выделить два важных фактора. Прежде всего, глубокое влияние на молодого человека оказали великая немецкая философия начала ХIХ века, буквально пронизанная общечеловеческими  идеями,  стремлением  к  Абсолюту,  высоким  идеализмом,  а  также  труды  немецких педагогов-идеалистов. Именно в просветительской и романтической мысли Германии того времени формируется идеал как специальное понятие ценностного, в частности, морального сознания и этического рассуждения. Все это позднее и заложило фундамент философии образования Пирогова. При этом гуманистический идеал Н.И. Пирогова тесно увязывался с развитием целого направления в педагогике – с «гуманистической педагогикой», суть которой – внимание к воспитаннику как  целостной  уникальной  личности,  стремящейся  к  максимальной  реализации  своих  возможностей  (самоактуализации),  использования  своих  способностей,  направленных  на  целесообразное разрешение жизненных ситуаций.
Нельзя не подчеркнуть и еще одно важное обстоятельство. Невозможно понять природу всех органично свойственных Пирогову и так поражавших его современников нравственных качестввнутреннюю свободу, человеческое достоинство, уважение личности во всех сферах бытия, твердость в своих нравственных убеждениях и бескорыстие души без понимания того, что эти черты сформировались во время его жизни на Западе (входивший в состав Российской империи Дерпт тоже, несомненно, феномен западной цивилизации), а не в николаевской России, где человек с такими нравственными качествами не смог состояться и оказался бы рано или поздно сломан бюрократической машиной.
Возвращаясь домой, Пирогов тяжело заболел и был оставлен для лечения в Риге. Риге повезло: не заболей Пирогов, она не стала бы площадкой его стремительного признания. Едва Пирогов поднялся с госпитальной койки, он взялся оперировать. До города и прежде доходили слухи о подающем великие надежды молодом хирурге. Теперь предстояло подтвердить бежавшую далеко впереди добрую славу. Он начал с ринопластики: безносому цирюльнику выкроил новый нос. Потом он вспоминал, что это был лучший нос из всех изготовленных им в жизни. За пластической операцией последовали неизбежные литотамии, ампутации, удаления опухолей.
Из Риги он направился в Дерпт, где узнал, что обещанную ему московскую кафедру отдали другому кандидату. Но ему повезло — Иван Филиппович Мойер передал ученику свою клинику в Дерпте. В 1836 г., в возрасте 26 лет, Н.И. Пирогов был избран заведующим клиникой теоретической, оперативной и клинической хирургии Дерптского университета. Это далось непросто: «Против меня восстали преимущественно теологи. Говорили, что … только протестанты могли быть профессорами университета». Новый «герр профессор» строг, он уже насмотрелся на немцев-незнаек. Студент, сдавший анатомию на «тройку», не имел права брать скальпель в руку. Для каждого учащегося припасена сотня вопросов и обязательно один, последний: «Почему?».  Он проявляет громадное трудолюбие в хирургической деятельности. За 2 года до начала его работы в клинике было сделано всего 92 операции, а при его заведовании за следующие 2 года — 326, причём за все 4 года его работы получили хирургическое лечение амбулаторно 1391 человек, а в стационаре — 656 пациентов.        

                                                  Чудесный доктор. Худ. К. Кузнецов и В. Сидорук

Свою хирургическую деятельность он подверг серьёзному критическому анализу в двух выпусках «Анналов хирургического отделения», изданных в этот период (1837 и 1839 гг.), чем, по его словам, «вложил перст в раны многих клинических учителей». Это вызвало недоумение и возмущение у части профессуры, сочувствовали — единицы. В них он «путём правильного открытого признания своих ошибок и посредством раскрытия запутанного механизма их хотел избавить своих учеников и начинающих врачей от их повторения». Он тогда уже писал, что «… я положил за правило при первом моём вступлении на кафедру ничего не скрывать от моих учеников, и если не сейчас же, то потом немедля открывать перед ними сделанную мною ошибку, будет ли она в диагнозе или в лечении».  В 1907 году И.П. Павлов по этому поводу отметил: «Такая беспощадная откровенная критика к себе и к своей деятельности едва ли встречается где-нибудь в медицинской литературе, и это огромная заслуга».
Кроме того, заведуя хирургической клиникой в Дерпте, Н.И. Пирогов продолжает работу по изучению анатомии, физиологии и хирургических подходов к операциям на крупных сосудах. Уже через год, в 1837 г., он опубликовал труд «Хирургическая анатомия артериальных стволов и фиброзных фасций» — атлас на латинском языке, текст — на немецком. Эти работы в скором времени стали известны не только в России, но и за рубежом. Фасциями до Пирогова не занимались: знали, что есть такие волокнистые фиброзные пластинки, оболочки, окружающие группы мышц, натыкались на них во время операций, рассекали ножом, не придавая им значения. Пирогов изучил направление фасциальных оболочек, их положение, открыл определенные анатомические закономерности. Монография Пирогова «О перерезке ахиллова сухожилия как оперативно-ортопедическом средстве лечения» (1837) вызывает восхищение специалистов.
В 1838 г. на полгода Н.И. Пирогов ездил учиться во Францию, куда пятью годами раньше, после профессорского института, его не пожелало отпустить начальство. В парижских клиниках он знакомится с преподаванием и госпитальной практикой в клиниках известных французских хирургов Д. Лисфранка, Ф.-Ж. Ру, Д. Амюсса. Встречается со знаменитым хирургом и анатомом А. Вельпо (Париж), учеником выдающегося французского анатома и физиолога М.Ф. Биша. При появлении Н.И. Пирогова в кабинете А. Вельпо, последний был занят изучением книги «Хирургическая анатомия артериальных стволов и фиброзных фасций» и дал ей очень высокую оценку. Он говорил: «Не Вам у меня учиться, а мне у Вас».
Сам Н.И. Пирогов писал, что «… с первого же вступления на учебно-практическое поприще поставил в основание анатомию и физиологию в то время, когда это направление — теперь уже общее — было ещё ново, … не всеми признано и даже многими значительными авторитетами отрицаемо. … Мои работы не могли не обратить на себя внимание». Они «… показали в первый раз с точностью и наглядно отношение фасции к артериальным стволам и указали на способы, наиболее удобные и точные к производству операций».
Прямым подтверждением клинической направленности анатомических исследований Н.И. Пирогова в изучении возможностей перевязки крупных сосудов и анатомии их фиброзных фасций является его исключительный по величине опыт перевязки крупных артерий у 69 больных при аневризмах, злокачественных новообразованиях, телеангиоэктазиях и кровотечениях, причём успех был достигнут у 32 человек («Начало общей военно-полевой хирургии», 1866). Думается, что изучение хирургической анатомии артериальных стволов и фиброзных фасций Н.И. Пирогова легло в основу разработки многих операций в мировой хирургии, и особенно в развитии сосудистой и военно-полевой хирургии, а также других направлений. Даже в настоящее время принципы Н.И. Пирогова используются и в разработке современных способов выделения сосудистых образований в воротах печени при гемигепатэктомии.
17  апреля  1841  г.  состоялось  экстраординарное  заседание Академии  наук для  разбора  сочинений,  представленных  на Демидовский конкурс. «Половинная премия присуждена Н.И.  Пирогову за работу «О хирургическом лечении артерий (СПб,  1839). Его труд «Хирургическая анатомия артериальных стволов и фасций» был издан в 1837 г. на латинском языке, в 1840 г. он был переведен на немецкий язык.  Н.И.  Пирогов получил четыре Демидовские премии — в  1841  и  1844 гг.,  а затем еще  в  1850 г.  и 1860 г. он был удостоен этих высоких наград.
18 января 1841 года Николай I утвердил перевод Пирогова из Дерпта в Петербург на должность заведующего клиникой госпитальной хирургии и патологической анатомии Петербургской медико-хирургической (ныне — военно-медицинская) академии, которой он руководил до 1856 г.

В аудиторию, где он читал курс хирургии, набивалось человек 300. Теснились на скамьях не только медики, послушать Пирогова приходили студенты других учебных заведений, литераторы, чиновники, военные, художники, инженеры, даже дамы. О нем пишут газеты и журналы, сравнивают его лекции с концертами прославленной итальянки Анжелики Каталани: его речь о разрезах, швах, гнойных воспалениях и результатах вскрытий — божественное пение! Несмотря на неприязнь руководства, Николай Иванович добивается реализации своих идей — расширяет клиническую базу кафедры до 2000 коек, вводит новые методы преподавания анатомии и хирургии — клинические обходы с подробным анализом болезней пациентов, дежурства студентов. Чрезвычайно важным в преподавании медицины стала организация по предложению Н.И. Пирогова первой в мире госпитальной хирургической клиники, где вначале здесь, а затем и в других учебных заведениях студентов стали обучать непосредственно при лечении пациентов.

                                   Показательная операция в клинике Пирогова. Художник не известен

Николая Ивановича назначают директором Инструментального завода. Теперь он придумывает инструменты, которыми любой хирург сделает операцию хорошо и быстро. Его просят принять должность консультанта в одной больнице, в другой, в третьей, и он соглашается.
В литературе есть упоминания об избрании Н.И. Пирогова в Российскую Академию наук, но безусловный интерес представляло найти подлинные документы, касающиеся его избрания, более полного представления об условиях этого события. В Санкт-Петербургском  филиале  Архива  РАН  удалось  найти много документов,  написанных рукою  Н.И.  Пирогова, материалы, связанные с  присуждением ему Демидовской премии, 

подлинные протоколы его избрания членом-корреспондентом.

В среду 27  ноября  1846 г.  состоялось тайное  голосование по выборам  в  Императорскую  Санкт-Петербургскую  Академию  наук членов Отделения физико-математических наук.  В составе Отделения  Академии  было  18  академиков,  в  голосовании  приняли участие:  К.М.  Бэр,  П.А.  Загорский,  А.Я.  Купфер,  М.В.  Остроградский,  В.Я.  Струве,  Э.Х.  Ленц,  Б.С.  Якоби,  Ю.О.  Фрицше, Х.П. Петерс,  Г.П.  Гельмерсен и др. В списке для тайного голосования было 7 кандидатов, среди них под номером 7 значится имя Н.И.  Пирогова. За Н.И. проголосовало  14 членов Академии и он был избран.
5 декабря  1846 г. Н.И. Пирогов в возрасте 36 лет был утвержден членом-корреспондентом    Императорской    Санкт-Петербургской Академии наук.  Ниже приведены архивные данные не только о выборах Николая Ивановича,  но и как была организована жизнь в Академии по Уставу XIX в.,  чем отличался ординарный  академик  и  член-корреспондент  от  современного представления  об  этих  академических  званиях,  как в XIX в.  и  в начале  XX  в.  оценивали  роль  Николая  Ивановича  в  развитии фундаментальной науки. Жизнь Академии подчинялась в первые годы ее организации в  18 в.  Регламенту, а затем был подготовлен Устав Академии.  Избрание  Н.И.  Пирогова  происходило в соответствии  с  Уставом  Императорской  Санкт-Петербургской Академии  наук,  который  был  утвержден  в  1836  г.  и  действовал  до 1927 г., когда была образована на основе Российской АН в новой стране Академии наук СССР и принят новый Устав — Устав АН СССР.  По Уставу  1836 г. Академия наук признавалась «первенствующим  ученым  сословием  в  Российской  империи».  Число ординарных академиков было определено в 21  человека — все они обязательно должны были работать в Императорской  Академии  наук.  Однако  «сверх действительных  членов она избирает еще членов почетных и корреспондентов», которые в публичных и общих собраниях вместе с академиками заседают, если пребывают в Санкт-Петербурге. Это положение было включено в Устав  1836  г.  и его необходимо вспомнить,  чтобы понять отличия  смыслового  содержания  звания  члена-корреспондента Академии наук в XIX в. и XX в. Оно заключалось в том, что число вакансий  действительных  членов  было  ограничено  в  XIX  в.  не только числом мест (это сохранилось до настоящего времени), но и  непременным  предоставлением  постоянного  места  работы  в Императорской Санкт-Петербургской  Академии  наук,  выборы на  эту должность происходили только  при  открытии  свободной вакансии для работы в Академии наук.
В соответствии с §4 Устава 1836 г. науки, усовершенствованием  коих Академия должна  заниматься,  включали:  Чистая  и  прикладная  математика;  Астрономия;   География  и  мореплавание; Физика;  Химия;  Технология;  Минералогия;  Ботаника;  Зоология;  Сравнительная анатомия и физиология; История; Греческая, римская словесность;  Восточная словесность;  Статистика,  политическая  экономия.  Николай  Иванович  по  итогам  голосования  был избран членом-корреспондентом  по разряду биологических  наук Отделения  физико-математических  наук  Императорской  Санкт-Петербургской  Академии  наук,   область  научных  интересов  — медик-хирург, анатом.  В числе тех, кто участвовал в голосовании, был Карл Максимович Бэр (1792—1862), академик, зоолог. Он высоко ценил вклад  Николая  Ивановича в науку и писал,  что  прикладная  анатомия  Н.И.  Пирогова  есть  важное  по  своему  плану, совершенно  оригинальное  и  самостоятельное  творение,   такой подвиг не может быть отмечен ни чем иным, как полным венком. Область знаний в соответствии с  Уставом, по которым происходило избрание Н.И. Пирогова, — сравнительная анатомия и физиология. Членом-корреспондентом  академии  наук  по  этой же специальности много лет спустя,  1 декабря 1901 г., был избран И.П.  Павлов. В  1904 г. он получил Нобелевскую премию, пользовался  исключительным  уважением  в  Научном  сообществе,  но лишь  1  декабря  1907  г.  И.П.  Павлов  стал  ординарным академиком  (сравнительная  анатомия  и  физиология)  в  Императорской Санкт-Петербургской Академии наук по тому же Отделению, что и  ранее  Н.И.  Пирогов.  Это  стало  возможным,  когда  открылась вакансия  действительного  члена  Академии  после  кончины   в 1906 г. акад. Ф.В. Овсянникова.
По итогам выборов 1846 г. вместе с Н.И. Пироговым в тот же день 5 декабря  1846 г.  в Отделении физико-математических наук были  утверждены  Бишоф  и  Эдвардс  иностранными  членами  — членами-корреспондентами по разряду биологическому в Императорской Санкт-Петербургской Академии наук. Теодор Людвиг Вильгельм  Бишоф,  анатом,  эмбриолог,  физиолог.  Описал  процесс  дробления яйца (1838). Анри-Мильн Эдвардс — зоолог, физиолог.
С момента создания в 1824 г. Академии наук и до наших дней ее ключевое значение в Обществе состоит в разработке проблем фундаментальной науки, что играет особенную роль в аргументах при выборах ее членов.  К средине 40-х гг. XIX в., т.е. ко времени избрания  в Академию,  Н.И.  Пирогов  внес  наиболее  значительный вклад в анатомию человека,  он предложил метод и  получил уникальные  результаты  в  разработке  проблем,  которые  можно сформулировать  как  трехмерная  анатомия.  Н.И.  Пирогов  внес неоценимый вклад в ряд разделов медицины — внедрение в клинику  эфирного  наркоза,  гипсовой  повязки,  принципов  сортировки  раненых,  некоторые  иные  направления  в  хирургии.  Эти работы получили высокую оценку не только современников, но и выдающихся умов XX в.
Н.И. Пирогов неоднократно выступал с докладами на собраниях   в   Академии    наук.  2    апреля   на   заседании  Физико-математического  отделения  1847  г.  К.М.  Бэр представил статью Н.И.  Пирогова  «Новый  метод введения  эфирных  паров для хирургических операций».  11  июня  1847 г.  на  заседании Физико-математического  отделения  К.М.  Бэр  представил  брошюру Н.И.  Пирогова «Практические и физиологические исследования  по  эфиризации».  17  апреля  1851  г.  Демидовская премия за  1850 г. была присуждена Н.И.  Пирогову за работу «Патологическая анатомия холеры, с атласом».  17 апреля  1860 г. состоялось присуждение Демидовских премий за 1860 г. —  Н.И.  Пирогов был  удостоен  премии за работу «Топографическая анатомия».
Глубочайшее воздействие на всю личность Н.И. Пирогова оказало произошедшее в 1848 году  во время эпидемии чумы его горячее обращение к Богу. В «Дневнике старого врача» он так вспоминал об этом: «Мне нужен был отвлеченный, недостижимый высокий идеал веры. И принявшись за Евангелие, я нашел для себя этот идеал».
Так  в  личности  Пирогова  произошла  индивидуализация универсального идеала –  он  принял персонифицированные формы, трансформируясь в личный идеал. При этом произошла конкретизация этого идеала в образе Бога при сохранении его абсолютных характеристик.
В  состоянии  глубокого  душевного  обновления  Пирогов  вновь  задумывается  о  высших  субстанциях и категориях как ценностях, раскрывающих перед человеком более обширные перспективы. Постепенно у него начинает выкристаллизовываться идея воспитания «истинных людей» с развитыми умственными способностями, нравственной свободой мысли и убеждениями, искренне любящих правду и готовых стоять за нее горою, способных к самопознанию и самопожертвованию.
Это особенно рельефно видно в его письмах к будущей жене баронессе А.А. Бисторм (1849–50). Не случайно полное название его знаменитой статьи – «Вопросы жизни, отрывок из забытых бумаг, выведенных в свет неофициальными статьями “Морского сборника” о воспитании».
Поскольку в обязанности Н.И. Пирогова входило обучение военных хирургов, он занялся изучением распространённых в те времена хирургических методов. Так, в 1854 г. Пирогов опубликовал на русском и немецком языках статью «Костно-пластическое удлинение костей голени при вылущении стопы» — достоинство этой работы в том, что «кусок одной кости, находясь в соединении с мягкими частями, прирастает к другой и служит … к удлинению конечности», обеспечивая возможность использования её опорной функции. Тем самым он положил начало остеопластическим операциям в мировой хирургии, что послужило одним из оснований выполнения органосохраняющих операций при ранениях конечностей с повреждением костей. Н.И. Пирогов подчёркивал, что ранее такие травмы служили показанием к ампутациям, а он, кроме принципа остепластических вмешательств, предложил по соответствующим показаниям стремиться лечить открытые переломы путём иммобилизации конечностей в «крахмальной» повязке, т.е. путём наложения даже глухого гипсового бинтования в 1847 г., и тем самым улучшил возможность заживления костной и мягкотканной раны и стал сохранять функцию конечностей.
Всё это стало возможным и благодаря тому, что меньше чем через полгода после сообщения о первом в обезболивании эфиром, Н.И. Пирогов в феврале 1847 г. стал в Санкт-Петербурге применять «этеризацию» при оперативных вмешательствах, при этом около 400 из 600 он сделал сам.(Прим. — Первая в мире операция под эфирным наркозом была выполнена 16 октября 1846 года в бостонской клинике (США) Уильямом Мортоном. Была   удалена подчелюстная опухоль).  

                                                         После операции. Худ. Л. Коштелянчук

Но не только благожелатели окружали ученого. Немало у него было завистников и врагов, которым претило рвение и фанатизм врача. На втором году петербургской жизни Пирогов тяжело заболел, отравленный госпитальными миазмами и дурным воздухом мертвецкой. Полтора месяца не мог подняться. Тогда же он познакомился с Екатериной Дмитриевной Березиной, девушкой из родовитой, но развалившейся и сильно обедневшей семьи. Состоялось торопливое скромное венчание. Выздоровев, Пирогов вновь окунулся в работу, великие дела ждали его. Он «запер» жену в четырех стенах нанятой и, по советам знакомых, обставленной квартиры. В театр не возил, потому что допоздна пропадал в театре анатомическом, на балы с ней не ездил, потому что балы безделье, отбирал у нее романы и подсовывал ей взамен ученые журналы. Пирогов ревниво отстранял жену от подруг, потому что она должна была всецело принадлежать ему, как он всецело принадлежит науке. А женщине, наверно, было слишком много и слишком мало одного великого Пирогова. Екатерина Дмитриевна умерла на четвертом году супружества, оставив Пирогову двух сыновей: второй стоил ей жизни. Здоровье Николая Ивановича расстраивается. Он бежит из родных стен, где все напоминает о потере. В марте 1847 г. Н.И. Пирогов уезжает в Западную Европу. Все время проводит в клиниках, отмечая достижения К. Лангенбека и Д. Диффенбаха в Германии, Г. Дюпюитрена и А. Нелатона — во Франции, Э. Купера — в Англии, для которых он уже был признанным авторитетом.
Однако в тяжкие для Пирогова дни горя и отчаяния случилось великое событие — высочайше был утвержден его проект первого в мире Анатомического института. Работая на его базе, он  провёл совершенно исключительные топографо-анатомические (термин предложен самим автором) разработки, приведшие к созданию «скульптурной анатомии» путём проведения распилов замороженного человеческого тела в трёх направлениях. В результате использования специального метода зарисовки этих препаратов выполняли в натуральную величину (Н.И. Пирогову помогали 3 художника). Далее с этих рисунков изображения переносили на специальные типографские камни (часть из них хранится и в настоящее время в Военно-медицинской академии), а затем печатали в виде определённых таблиц в специальных тетрадях, выпускавшихся с 1848 по 1856 гг. Всего было сделано 995 таких рисунков, к которым было добавлено 4 тетради пояснительного текста Н.И. Пирогова «Иллюстрированная топографическая анатомия распилов …» (782 с.). Автор писал, что на основании этого атласа (позднее в литературе его стали называть «Ледяная анатомия») он затратил 8 лет. При этом метод заморозки трупов он начал использовать ещё в 1842 г. при издании курса прикладной анатомии (главным образом по изображению суставов и головы) «Отечественные записки» в 1860 г.
Вместе с тем, издание «Прикладной анатомии» принесло Н.И. Пирогову немало горьких минут. Издатель журнала «Северная пчела» Ф. Булгаринобвинил его в плагиате, утверждая, что материалы позаимствованы у английского хирурга Ч. Бэлла. Николай Иванович настаивал на судебном расследовании, но дело закончилось письменным извинением Булгарина. Ученый просит об отставке, даже строки этой официальной бумаги характеризуют личность Пирогова: «…можно ли быть истинным врачом и хорошим наставником, не имея убеждений о высоком достоинстве своего искусства? А можно ли требовать этого убеждения от будущего врача, который учеником видел унижение учителя в глазах света? Вот откровенное изложение причин, побуждающих меня оставить службу при академии… Я никогда не искал личных выгод и потому я оставлю ее, как скоро этого требует мой взгляд на собственное достоинство, которым я привык дорожить». Все же Николая Ивановича уговорили не покидать академию.
В 1847 году Пирогов уехал на Кавказ в действующую армию, так как хотел проверить в полевых условиях разработанные им операционные методы. На Кавказе он впервые применил перевязку бинтами, пропитанными крахмалом. Крахмальная перевязка оказалась удобнее и прочнее, чем применявшиеся раньше лубки. Здесь же, в ауле Салты в июле 1847 года Н.И. Пирогов впервые в истории медицины начал оперировать раненых под эфирным обезболиванием в полевых условиях. 

                                                 мемориальная доска Н.И. Пирогову в ауле Салты

Он использовал эфирный наркоз у 100 раненых (у 98 путём вдыхания через специально созданный им аппарат и у 2 человек путём ректальной «этеризации»). Там же он вместо ампутации выполнил резекции плечевого  и локтевого суставов. Всё это вскоре было опубликовано в Санкт-Петербурге и в Париже во Французской академии.       

                                                   Николай Иванович Пирогов с сыновьями. 1850 г.

После смерти Екатерины Дмитриевны Пирогов остался один. «У меня нет друзей», — признавался он с обычной прямотой. А дома его ждали мальчики, сыновья, Николай и Владимир. Пирогов дважды неудачно пытался жениться по расчету, чего он не считал нужным скрывать от себя самого, от знакомых, похоже, что и от девиц, намечаемых в невесты. В небольшом кружке знакомых, где Пирогов иногда проводил вечера, ему рассказали про двадцатидвухлетнюю баронессу Александру Антоновну Бистром, восторженно читающую и перечитывающую его статью об идеале женщины. Девушка чувствует себя одинокой душой, много и серьезно размышляет о жизни, любит детей. В разговоре ее называли «девушкой с убеждениями». Пирогов сделал баронессе Бистром предложение. Она согласилась.

                                                                 Александра Антоновна Бистром

Собираясь в имение родителей невесты, где предполагалось сыграть незаметную свадьбу. Пирогов, заранее уверенный, что медовый месяц, нарушив привычные его занятия, сделает его вспыльчивым и нетерпимым, просил Александру Антоновну подобрать к его приезду увечных бедняков, нуждающихся в операции: работа усладит первую пору любви!
Не без усилий член-корр. Петербурской Академии наук Пирогов добился разрешения на участие в Крымской войне, и в ноябре 1854 года он прибывает в осажденный Севастополь. 

Оперируя раненых, Пирогов впервые в истории мировой медицины применил гипсовую повязку, дав начало сберегательной тактике лечения ранений конечностей и избавив многих солдат и офицеров от ампутации. Во время осады Севастополя, для ухода за ранеными, Пирогов руководил обучением и работой сестёр Крестовоздвиженской общины сестёр милосердия.

                       сестра милосердия Дарья Севастопольская  ( Дарья Лаврентьевна Михайлова )          

                                             Н.И. Пирогов и матрос Петр Кошка. Худ. Л. Коштелянчук

Важнейшей заслугой Пирогова является внедрение в Севастополе совершенно нового метода ухода за ранеными. Раненые подлежали тщательному отбору уже на первом перевязочном пункте: в зависимости от тяжести ранений одни из них подлежали немедленной операции в полевых условиях, другие, с более лёгкими ранениями, эвакуировались вглубь страны для лечения в стационарных военных госпиталях. Поэтому Пирогов по справедливости считается основоположником специального направления в хирургии, известного как военно-полевая хирургия.       

За год сделано около 10 000 «значительных» операций, большинство с применением обезболивания. За заслуги в оказании помощи раненым и больным Н.И. Пирогов был награжден орденом Св. Станислава 1-й степени.  

                                                  Пирогов в Симферополе. Художник не известен

В октябре 1855 года в Симферополе произошла встреча двух великих ученых — Н.И. Пирогова и Д.И. Менделеева. Известный химик, автор периодического закона химических элементов, а тогда скромный учитель Симферопольской гимназии, обратился к Николаю Ивановичу за консультацией по рекомендации петербургского лейб-медика Н.Ф. Здекауэра, который находил у Менделеева туберкулез и что, по его мнению, жить больному осталось несколько месяцев. Это было очевидно: огромные перегрузки, которые взвалил на свои плечи 19-летний юноша, и сырой климат Петербурга, где он учился, отрицательно сказались на его здоровье. Н.И. Пирогов не подтвердил диагноз своего коллеги, назначил необходимое лечение и этим вернул больного к жизни. Впоследствии Д.И. Менделеев с восторгом отзывался о Николае Ивановиче: «Вот это был врач! Насквозь человека видел и сразу мою натуру понял».  

                                 Н.И. Пирогов осматривает больного Д.И. Менделеева. Худ. И. Тихий

                                                               смотрите продолжение на сайте: Шпоры по ОБЖ - МСП - Н.И. Пирогов  Часть II