На этом рисунке II века н.э. сарматское копье показано в несколько преувеличенном виде. Впрочем, некоторые попытки реконструкции увенчались созданием копий длиной до 4,5 м. Панцирь воина кольчужный, но может быть и чешуйчаты. Штаны и рубаха облегающего покроя. Коническая шапка из мягкого материала, так как шлемов такой формы не обнаружено. Грива коня подстрижена зубцами. На рисунках contus никогда не выступает вместе с щитом, хотя иногда может сочетаться с луком. Возможно, копье имело кожаный ремень, облегчавший удержание копья, как это позднее практиковали казаки. Фалерий Флакк упоминает сармата, который положил удила на гигантское копье (injentis frenator Sarmata conti). Вероятно, здесь автор хотел показать способ, которым всадник мог одновременно держать копье и управлять конем.

Сарматская военная тактика

Археологические находки позволяют предположить, что на протяжении большей части истории сарматов, армия кочевников состояла из конных лучников. Однако ударную силу сарматской армии составляли тяжеловооруженные копейщики. Именно на них концентрируется большинство классических авторов.

Термин kataphrakt (греческое «закованный в доспехи») часто использовался для обозначения тяжелой конницы. Катафрактов считают предшественниками более поздних типов тяжелой конницы. Мы не знаем, как сарматы называли свою тяжелую конницу. По-видимому, более правильным буде название kontophor («копьеносец», лат. Cantarius).
Где и когда появилась тяжелая конница, вооруженная копьями? Наиболее вероятным ответом на этот вопрос будет указать на северо-восток Ирана, Трансоксанию и Среднюю Азию. Здесь традиции тяжелой копьеносной конницы прослеживаются вплоть до V в. до н.э. Наиболее ранние свидетельства относятся к районам, населенным бактриями, хорезмцами, массагетами и другими сакскими народами. Во II в. до н.э. тяжелая конница появляется в Парфии, хотя косвенные доказательства позволяют отодвинуть это время еще на век раньше. Предположительно, копья и доспехи у конницы появились как ответ на фалангу Александра Великого, вооруженного длинными копьями (sarissa). Как известно, Александр вторгся в Трансоксанию в 330-327 гг. до н.э. Но это предположение имеет возражение. Катафракты все равно не могли атаковать фалангу. Поэтому более правдоподобным выглядит предположение, возводящее катафрактов к македонской коннице, вооруженной пиками (xyston).

Драконарий, надгробная стела II-III вв. н.э. на месте римского лагеря в Честере, Англия. Голова штандарта повреждена, но экипировка воина позволяет заподозрить в нем сармата. Головной убор воина часто интерпретируют как каркасный шлем, но это также может быть войлочная шапка. Меч подвешен по-сарматски к правому бедру. Некоторые авторы в фактуре конского крупа усматривают чешуйчатые доспехи, но на фотографии это не заметно.

Первые свидетельства наличия у сарматов тяжелой конницы относятся ко II-III вв. до н.э. В нижнем течении Волги обнаружены соответствующие комплекты экипировки: чеушуйчатые панцири, большие наконечники копий и длинные мечи. Возможно, из Средней Азии такая экипировка попала на Волгу в ходе неизвестной войны с массагетами или саками (как известно, массагеты входили в состав аланской конфедерации). Но первые письменные упоминания о тяжелой коннице сарматов относятся к более позднему времени.

Первым о тяжелой коннице у сарматов говорит Диодор, описывая сражение на реке Фатес (310-319 гг. до н.э.). Здесь царь сираков Арифарн выступил на стороне претендента на боспорский престол Эвмела. Противоположная армия состояла из греческих наемников, скифских пехотинцев и фракийских пелтастов, а также большого числа скифских конников. Когда скифская конница атаковала «в обычный для скифов манер», армия Арифага мгновенно обратилась в бегство, и битва закончилась, едва успев начаться. Этот случай допускает двоякую интерпретацию. С одной стороны, конница Арифарна занимала место в центре строя, что обычно для тяжелой конницы. С другой стороны, тот факт, что солдаты Арифарна не выдержали атаки скифской конницы, свидетельствует о том, что конница сарматов была легкой.

На протяжении следующих двух-трех веков сарматы сумели овладеть скифскими территориями, расположенными к северу от Черного моря. Часто утверждают, что это удалось благодаря наличию в армии сарматов тяжелой конницы. Но письменные свидетельства этого достаточно скудны, поэтому точно определить причину успехов сарматов мы не можем.

Тексты, скорее, свидетельствуют об обратном. Старбон в своем кратком описании Херсонесской войны (107 г. до н.э.) не говорит о наличии у роксоланов тяжелой конницы, вооруженной копьями. В ходе это войны полководец Диофант, располагавший всего 6000 воинов, сумел разгромить 50 000-ное объединенное войско роксоланов и скифов. Страбон описывает экипировку роксоланов: «Они имели шлемы и панцири из сыромятной бычьей кожи, плетеные из прутьев щиты, а также вооружались копьями (греч. longchas), луки и мечи». Страбон добавляет, что такой была экипировка большинства варваров. «Все атаки легковооруженные варваров разбивались о хорошо организованную и вооруженную фалангу».

Конница аорсов, участвовавшая в боспорской войне 49 г., по-видимому, была легкой. Аорсы имели задание обеспечивать прикрытие римской и боспорской пехоты, которая занималась осадой. На марше аорсы находились в авангарде и арьергарде колонны (Тацит, «Анналы»). Тацит не отрицает наличия в составе конницы аорсов тяжелой конницы, но подобная тактика характерна только для легкой конницы.

Лишь в I в. н.э. письменные источники отчетливо говорят о вооруженной копьями коннице сарматов. Тацит описывает сражение, состоявшееся в Армении в 35 г. н.э., между сарматскими наемниками иберийского царя Фарамена и парфянами. Битву начинали конные лучники парфян, которые «одинаково хорошо умели как отступать, так и преследовать». Парфяне рассыпались, давая себе пространство для стрельбы. «Но сарматы, луки которых уступали в дальнобойности, не стали начинать ответной стрельбы, а атаковали копьями (contus) и мечами. Какое-то время шла обычная конная битва с отступлениями и атаками. Всадники сходились, толкались и рубились друг с другом». Фарасмен вслед за сарматской конницей пустил пехоту свирепых горцев, и это решило исход сражения. Сарматы атаковали копьями не беспорядочно, а действуя в составе нескольких эскадронов. Врезавшись в противника, сарматы вынимали мечи и продолжали бой с их помощью.

Тяжелая конница сарматов

Следующее описание сарматской тяжелой конницы относится к набегу на римскую провинцию Мезию весной 69 г. н.э. Девять тысяч роксоланских конников, потеряв темп в весеннюю распутицу, попало в окружение римской пехоты. Перегруженные награбленным, роксоланы барахтались в грязи и не смогли организовать оборону. Это обстоятельство позволило римлянам перебить кочевников. Тацит отмечает, что у сарматских «вождей и знатных воинов» доспехи настолько тяжелы, что упавший с коня воин едва может встать на ноги без посторонней помощи. Тацит также отмечает, «что их копья и мечи настолько длинны, что их приходится держать обеими руками». Если с копьями все понятно, то наличие двуручных мечей у роксоланов вызывает сомнения. С другой стороны, Тацит имеет репутацию щепетильного стилиста, который всегда ставит нужные слова на нужное место.

Тацит отмечает случайный характер поражения сарматов, говоря, что в обычных условиях, «когда они атакуют эскадронами (turmae), едва ли какой боевой порядок (acies) может устоять перед ними». В заключение Тацит описывает чешуйчатые доспехи сарматов, их копья и мечи, а также говорит о том, что они атакуют организованными отрядами.

Еще одно описание, относящееся к I в. н.э. принадлежит Валерию Флакку («Аргонавтика»). «Отряды свирепых сарматов издавали дикий вопль. Жестки их панцири (lorica) из гибкой кольчуги (molli catena). Доспехи (tegimen) покрывают их лошадей. Поверх лошадиных голов они держат еловые древки (т.е. копья), которые они упирают в колено. Копья отбрасывают длинную тень в сторону противника. Они атакуют со всей силой, на какую только способны их кони и они сами».

Интересно упоминание Флакком конских доспехов и чрезвычайно длинных копий. Дальше Флакк описывает, как сарматы смяли своих легковооруженных противников. Следует заметить, что Флакк не был военным, поэтому он едва ли видел это сражение своими глазами. «Дикий вопль» варваров он явно позаимствовал у кого-то из своих предшественников, которые часто отмечали, что сарматы и аланы громко кричат во время атаки.

Несколько обрывочных фрагментов информации касаются набега аланов на Парфию в 135 году. В своей работе «Боевое построение против аланов» римский правитель провинции Арриан описывает построение римской армии во время боя с аланами. Из текста следует, что Арриан ожидал фронтальной атаки аланской конницы. Эту атаку он планировал сдержать, вооружив легионеров длинными копьями. Кроме того, он предполагал, что противник прибегнет к фланговым охватам и ложному отступлению, поэтому он принял меры и против этих угроз. В своем «Искусстве тактики» («Ars Tacticae»), написанном около 137 года, Арриан четко говорит о том, что конница сарматов и аланов вооружена копьями. Он их называет словом kontophoroi – «копьеносцы», а не kataphraktoi – «катафракты». О доспехах своих противников он говорит так: «Сарматы имели легкие доспехи, а их кони вовсе не были защищены».

Характерный «варварский маневр» Арриан описывает в своем «Искусстве тактики». Это – ложное отступление. «Разворот и ложное отступление сарматских и кельтских конных копьеносцев — полезный маневр». Когда ложное отступление появилось в арсенале римской конниц неизвестно, но вооруженные копьями конные воины (kontophoros,contarius) появились в составе римской армии примерно в это же время.

Стандартный наступательный репертуар сарматов продемонстрировали язиги в сражении с римлянами на льду замерзшего Дуная в 173 году. Дион Кассий сообщает, что кони язигов уверенно держались на льду. Часть язигов атаковала римлян в лоб, тогда как другая часть совершила глубокий обход, намереваясь атаковать с тыла. Однако дисциплинированная римская пехота сдержала удар противника и сумела причинить ему тяжелейшие потери.

Кассий пишет, что сбитые с коней сарматы становились легкими жертвами легионеров, так как не имели адекватных доспехов. Это свидетельство, а также свидетельство Арриана о легких доспехах сарматов, по-видимому, можно объяснить тем, что появившиеся к тому времени на востоке гунны с их мощными луками сделали использование тяжелых доспехов бесполезным. В IV веке Аммиан писал, что аланы добились мобильности за счет отказа от тяжелых доспехов. В другом месте он пишет, что у сарматов доспехи сделаны из роговых чешуй. Некоторые историки считают, что большинство аланов не носили доспехов, как это было характерно и для гуннов. Другие историки полагают, что «легкие» доспехи представляли собой кольчугу, распространенную в Европе и Азии.

Недавний анализ археологических находок позволяет заключить, что аланы имели самые тяжелые доспехи среди всех сарматов, исключая разве что сираков. Тем не менее, нельзя утверждать, что вся конница сарматов была тяжелой. Их нельзя назвать «катафрактами» — « закованными в доспехи». Мы уже говорили, что по свидетельству Тацита тяжелые доспехи имели только вожди и знатные воины. Дороговизна доспехов мешала их широкому распространению. Однако, военная элита, облаченная в доспехи, бросалась в глаза посторонним наблюдателям, создавая впечатление многочисленности. Но в действительности, большинство сарматских конных копейщиков не имело доспехов даже до появления гуннов.

После падения Западной Римской империи на полях сражений стала безраздельно господствовать конница. При этом аланы обзавелись более тяжелыми доспехами. Готский историк Иордан («Генетика»), описывая битву на реке Недао в Паннонии в 453 году, характеризует аланов, как имеющих тяжелые доспехи. Писавший в конце IV века Вегеций («Эпитомы»), жаловался, что римская пехота не имеет доспехов, а римская конница состоит из гуннов, готов и аланов. Однако, нигде нет свидетельств того, что тяжелые доспехи сарматов произвели впечатление на римлян. Напротив, римские авторы скорее отмечают скорость и быстроту атаки кочевников. Вегеций прежде всего выделяет превосходное мастерство верховой езды аланов и гуннов, которых он считал одним народом.

Поединок в степи, II в. н.э.

Эта иллюстрация создана по мотивам изображения на одном из сосудов из Косики. Обращает на себя внимание то, что оба воина выглядят «по-парфянски». Но в этом нет ничего удивительного. Многие римские авторы отмечали сходство между сарматами и парфянами.

1. Сарматский тяжеловооруженный конный воин
Воин держит копье (contus) двумя руками. Левой рукой он наводит копье на цель, а сила удара обеспечивается за счет действий правой руки и движения лошади. Левая нога вынесена вперед, что позволяет поддерживать равновесие, компенсируя тяжесть вынесенного вперед копья. Устойчивость всадника в седле в момент удара копья о цель во многом обеспечивает удобное четырехрогое седло. Чешуйчатый панцирь с глубокой V-образной горловиной, через которую видна поддетая кольчуга. Воины на боспорских надгробьях часто изображаются в доспехах, поддетых под кожаную или матерчатую одежду. Видна шнуровка на правом рукаве. Скорее всего, этот нарукавник служит для защиты предплечья при стрельбе из лука, но надетый на другую руку. Античные художники часто грешили тем, что путали право и лево на своих произведениях. Горитос на левом боку. Здесь он не мешает копью. Вместе с горитосом соединены ножны для длинного меча с кольцевой головкой. На бедре коня видно клейма-тамга.

2. Сарматский конный лучник
Кожаная куртка этого сарматского воина имеет большие лацканы, заходящие на плечи. Такая одежда изображена на нескольких фигурах на сосудах из Корсики. Единственное оружие – короткий завернутый лук, убранный в горитос. Защитный нарукавник здесь надет правильно – на левое предплечье. Конская упряжь и детали седла взяты с изображений из Косики.

Доспехи сарматов

Сарматское вооружение и доспехи испытывали влияние со стороны соседей, от Средней Азии до Персии и Галлии. Скифы и фракийцы, располагавшие тяжелой конницей, без сомнения сыграли свою заметную роль в развитии конницы у сарматов. Контакты с Боспорским царством также накладывали свой отпечаток. Ощущалось также греческое и римское влияние. Меньше известно о влиянии со стороны меотов и других племен, населявших побережье Азовского моря и Северный Кавказ.

Польский доспех XVIII века, выполненный в «сарматском стиле». Подобного рода доспехи появились в конце XVII в. как попытка Польши вписаться в популярный на Западе классический стиль all`antica. Поляки по черному завидовали епропейцам, ведущим свою родословную от Римской империи, поэтому пытались придать себе исторический флер, возведя свою историю к сарматам. Однако пластины с горгонами свидетельствуют о том, что этот доспех создан скорей по мотивам доспехов фракийских варваров, а не сарматов.

Современники отмечали большое сходство между сарматами и парфянами. Помпоний Мелла писал, что сарматы «по обычаям и оружию близки к парфянам». Прямые контакты между сарматами и парфянами существовали, но это сходство скорее можно объяснить их общим происхождением от иранских кочевников, а также наличием связей со Средней Азией.

Панцирь
В раннюю эпоху сарматские доспехи делали из кожи. Страбон пишет, что роксоланы (около 107 г. до н.э.) носили «шлемы и панцири из невыделанной кожи». Говоря о роксоланах в 69 г. н.э., Тацит в «Истории» упоминает о том, что их доспехи изготовлены из железных пластинок (ferries lamminis) или очень прочной кожи (praeduro corio). Некоторые историки пытаются связать кожаные доспехи с загадочным комплексом доспехов, изображенных на основании колонны Траяна. Некоторые авторы считают, что кожаные доспехи представляли собой вариант греческих панцирей. Но скорее всего под кожаными доспехами у сарматов понималась обычная одежда, пошитая из более прочной кожи, или чешуйчатый панцирь, собранный из кожаных чешуй.

Можно уверенно утверждать, что чешуйчатые доспехи были основным типом доспехов сарматов. Археологические находки свидетельствуют, что в VI в. до н.э. знатные воины уже носили панцири из железной или бронзовой чешуи. У менее состоятельных воинов панцирь состоял из кожаных пластин. На груди кожаные пластины иногда заменяли железными.

Первые изображения сарматских чешуйчатых доспехов относятся к I в. н.э. Панцирь имел короткие рукава, а по длине достигал середины бедра. Подол по бокам имел разрезы, достигающие поясного ремня. Эти разрезы облегчали ношение панциря при езде верхом на лошади. Горловину, а также края рукавов и подола часто изображали красно-коричневого или коричневого цвета. По-видимому, это виднеется кожаное основание панциря. Кожаный поясной ремень перехватывал панцирь, перекладывая часть массы панциря на бедра, разгружая плечи. Однако нет ни одного изображения панциря в расстегнутом виде.

Археологи нашли более 60 остатков панцирей, однако не удалось реконструировать ни одного образца. Обнаруженная чешуя обычно железная, реже бронзовая. Размеры чешуи колеблются в широких пределах от 2х1,5 см до 8х2 см. Обычно чешуя имеет прямоугольную форму со сглаженными нижними углами. Вдоль верхнего края находятся несколько отверстий. Через эти отверстия с помощью железной или медной проволоки, либо кожаного шнурка, чешуя крепилась к кожаной или холщовой подкладке. Чешуя укладывалась наподобие черепицы горизонтальными рядами. При этом каждый верхний ряд частично перекрывал нижний. В курганах у хутора Кащеевка обнаружен панцирь, у которого ряды бронзовой и железной чешуи следуют по очереди. Этот курган датируется концом IV в. до н.э. К III веку появляются панцири с крупной прямоугольной чешуей.

Первые образцы сарматских кольчуг появились на Кубани и датируются I в. до н.э. У соседствующих с сарматами меотов кольчуги появились на одно-два столетия раньше. Кольчуги, изобретенные кельтами или галатами, были удобными в ношении и обеспечивали неплохую вентиляцию, хотя хуже защищали от стрел и тупых ударов. Сарматы сперва «скрестили» чешую и кольчугу, защищая торс чешуей, а конечности — более гибкой кольчугой. Полные кольчуги начали вытеснять чешуйчатые панцири во II веке.

Во II веке появились упрощенные чешуйчатые панцири, изготовленные из роговых чешуй – спилов рогов или копыт. Первым о таких панцирях упоминает Павсаний, который отмечает, что роговую чешую сарматам пришлось использовать из-за нехватки железа. Павсаний далее описывает сарматский панцирь из конских копыт, сохраняемый в храме Эскулапа в Афинах: «Они собирают копыта, чистят их и раскалывают на пластины, похожие на змеиную чешую. Вы не слишком ошибетесь, если представите себе сосновую шишку. Далее они сверлят отверстия в этой чешуе и пришивают ее конским волосом, делая панцири, которые не уступают по красоте греческим образцам. Они и по прочности не уступают железным доспехам, выдерживая рубящие удары и попадание стрел, пущенных в упор».

Подобные панцири, сделанные из роговой чешуи, упоминает Аммиан, говоря о сарматах, совершавших набеги на Мезию и Паннонию в 358 году: «Эти люди, более способные к грабежу, нежели к регулярному бою, вооружены длинными копьями (hastae). Их панцири сделаны из отполированных кусочков рога, прикрепленных к холщовым рубахам наподобие чешуи». Археологам до сих пор не удалось найти ни одного экземпляра чешуйчатого панциря, сделанного из рога, копыт или твердой кожи.

Пехота сарматов

Большинство военных операций, проведенных сарматами, осуществлялось с использованием одной конницы. Аланы считали, что «ходить пешком – ниже их достоинства» (Аммиан). Тем не менее, армия сарматов располагала и пешими воинами. Лукиан («Токсарис») сообщает, что в набеге сарматов на скифские земли участвовало 10 000 конных и в три раза больше пеших воинов. Лукиан писал во II в. н.э., а набег произошел несколькими столетиями раньше. По-видимому, пешие воины происходили из состава зависимых племен, но не были полноценными сарматами. В описании Лукианом формирования войска «вокруг шкуры» упоминаются пешие воины.

Сарматы, как и другие кочевники, паразитировали на подчиненных им народах. Коренное население черноморского побережья – «оседлые скифы» или georgi («землевладельцы»), сохранило право на свою землю в обмен на выплату регулярной дани. Среди этих племен известны племена меотов и синдов, «погоняемых плетью» (Валерий Флакк, «Аргонавтика»). В 49 году сираки предложили римлянам 10 000 рабов в обмен на пощаду осажденной Успы (Тацит, «Анналы»). Под «рабами» здесь понимаются представители подчиненных сиракам племен.

Подчиненные племена часто предоставляли сарматам ополченцев, которых использовали в качестве солдат или строителей. Иногда эти племена восставали против кочевников. По-видимому, такие восстания происходили довольно часто, хотя далеко не все они отмечены в литературе. В 330-х гг. рабы дунайских сарматов подняли восстание. Они объявили себя самостоятельным народом – лимигантами. Этот народ просуществовал до 359 года, когда император Констанций совершил на них неожиданное нападение и перебил их всех. Армия лимигантов состояла из пехоты, сражавшейся в плотном строю, но также располагала несколькими малочисленными конными отрядами.

Киммерийское и Боспорское царство
С VI века до н.э. и по IV век н.э. на востоке Крыма существовало могущественное киммерийское Боспорское царство, объединившее под своей властью прежние греческие города-колонии. На переломе старой и новой эры в Боспорском царстве к власти пришла династия сарматских царей. В результате армия царства была в значительной степени «сарматизирована». Городская культура царства сохранилась, города окружили себя мощными стенами, остатки которых сохранились до наших дней.

Пехота сарматов

1. Боспорский пеший солдат, конец II – начало I в. до н.э.
Боспорское и сарматское оружие в этот период испытывало заметное кельтское влияние, как со стороны европейских кельтских племен, так и со стороны ушедших в Малую Азию галатов. Этот пеший воин изображен по мотивам боспорской надгробной стелы. Щит – овальный кельтский thureos. Такие щиты отмечаются в боспорском изобразительном искусстве с конца III в. до н.э. В центре щит немного толще, чем по краям, вдоль его продольной оси проходит ребро. Воин вполне мог иметь кольчугу, а также кельтский или этрусско-италийский шлем.

2. Командир боспорской легкой конницы, II в. н.э.
Конные воины без доспехов, принадлежащие к городской элите, часто изображаются на боспорских надгробных рельефах. Наша реконструкция проведена по одной из таких стел. Обратите внимание на лук, который боспорцы достаточно рано переняли от своих соседей-кочевников. Этот компактный скифский лук хранится в комбинированном колчане-саадаке, называемом горитос. Сарматский короткий меч или кинжал с кольцевидной головкой прикреплен ремнями к правому бедру. Длинные мечи носили на одной стороне с горитос. На стеле, послужившей образцом, нет никаких намеков на щит, хотя на других стелах овальные щиты несут сопровождающие пехотинцы.

3. Боспорский пеший воин, II век н.э.
В I-II вв. н.э. Боспорское царство попало в зависимость от Римской Империи. Нам известно о «боспорских воинах с римским оружием» в ходе Боспорской войны 49 г. (Тацит, «Анналы»). О боспорских лучниках говорит Арриан в своем «Боевом порядке против аланов» (135 г.). Боспорские названия должностей: strategos, chiliarchos, lochagos или sreirarchos – свидетельствуют о существовании в царстве военной организации по греческому образцу. Этот воин срисован с ныне утерянной настенной росписи в Керчи, изображавшей пятерых боспорских пехотинцев. У большинства щиты имеют круглые умбоны, возможно, это отражает германское влияние. В данном случае умбон диаметром 25 см и глубиной 8 см восстановлен по образцу, обнаруженному в Керчи и датируемому II веком. Сарматское влияние было по-прежнему сильным и обусловило появление чешуйчатых доспехов (обратите внимание, здесь у панциря полы разрезаны спереди, а не по бокам), каркасный шлем и меч в ножнах со скользящей подвеской.

Шлемы и щиты сарматов

Шлемы
Металлические шлемы археологи находят не чаще, чем металлические панцири. Такой шлем был принадлежностью знатного воина. Ранние сарматские шлемы походили на шлемы скифов. Сарматы, также как и скифы, импортировали шлемы из греческих черноморских колоний. Особенно популярны были коринфские шлемы. Однако эти шлемы ограничивали поле зрения воина, поэтому кочевники часто срезали нижнюю часть шлема. Переделанный таким образом коринфский шлем, датируемый концом V в. до н.э., обнаружен в савроматском кургане на берегу Волги.

Всего к северу от Черного моря удалось обнаружить около 40 сарматских шлемов (целых и фрагментов), относящихся ко II в. до н.э – IV в н.э. Большинство из них относится к греческому, кельтскому и этрусско-италийскому типам. Кельтские шлемы представлены в основном «жокейскими» шлемами. Грубая работа свидетельствует о том, что эти шлемы изготовлены на месте. Некоторые экземпляры кельтских и этрусско-италийских шлемов импортированы через бастарнов (кельто-германское племя) или получены у галатов (кельтов, поселившихся в Малой Азии), которые, как стало недавно известно, поддерживали тесные связи с сарматами и Боспорским царством.

К концу I в. до н.э. распространение получил новый тип шлема. Этот шлем имел железный каркас, составленный из одного-двух железный обручей и трех-четырех вертикальных полос, соединенных между собой заклепками. Такие шлемы изображены на колонне Траяна и на боспорских надгробных рельефах, однако, археологам не удалось найти ни одного такого шлема. На некоторых боспорских рельефах и фресках изображены «парфянские» шлемы, имеющие округлый силуэт, если смотреть на них сбоку, и узкую фронтальную проекцию. Большинство сохранившихся парфянских шлемов относятся к более позднему периоду. Сарматский «каркасный» шлем, описанный выше, некоторые историки считают прототипом более позднего шлема типа spangenhelm, распространившегося в Европе в эпоху Великого Переселения народов. «Шпангенхельм» был особенно популярен среди германских народов. Его ранние образцы имели короткую назальную пластину. На арке Галерия (около 300 г.) каркасные шлемы носят императорские телохранители, что позволяет предположить в них сарматов. Однако, пока наличие каркасных шлемов у сарматов не будет доказано археологически, все выводы носят исключительно предположительный характер.

Щиты
В античные времена щиты обычно делали из второсортных материалов: дерева, камыша или кожи, поэтому археологам щиты практически не попадаются. Единственный сарматский щит удалось обнаружить в кургане у хутора Кащеевка. Этот щит был усилен металлической чешуей. Длинные железные чешуи крепились железными заклепками, а округлые – кожаным щитом.

Свидетельства наличия щитов у сарматов носят в основном текстуальный характер. Страбон говорит о том, что роксоланские всадники в 107 г. до н.э. были gerrhophoroi, то есть «несли плетеные щиты». По-видимому, эти щиты напоминали щиты (gerrhon) персов-ахеменидов. Такие щиты обнаружены в Пазыкском захоронении. Щиты представляют собой кожаную рамку, в которую вставлены струганые палочки. Размер щитов 26 х 36 см. Щиты обнаружены подвешенными к седлам.

Говоря о сарматских копьях, Тацит мимоходом сообщает, что у сарматов нет обычая пользоваться щитами, так как они обеими руками держат тяжелые копья.

Ниже приведены два отрывка, которые на первый взгляд противоречат сообщенному выше. Арриан в своем «Боевом порядке против алан» сообщает, что его легионеры были выстроены в восемь шеренг, причем воины со второй по четвертую шеренгу вооружались дротиками (pila), которые метали в противников, чтобы дротики вонзались в щиты и панцири, застряв в них и заставив противника бросать их. Однако, это ни что иное, как стандартная формулировка действий пилума, которая вставлена в текст по традиции. Второе свидетельство принадлежит Диону Кассию, который описывал сражение на замерзшем Дунае в 173 г. В ходе боя римские легионеры, по словам Диона Кассия, сбрасывали язигов с коней на лед, «дергая за поводья и щиты». Возможно, какая-то часть сарматской конницы действительно имела щиты.

Успешный набег сарматов: понтийские степи, I-II вв. н.э.

Набеги с целью захватить скот, коней и рабов были обычным занятием большинства сарматских племен. Поскольку сами сарматы обычно не использовали рабский труд, они продавали захваченных рабов грекам, например, на рынке Танаиса. Кочевая юрта (или точнее гер) на заднем плане взята с ныне утерянного рисунка в склепе Анфестерия под Керчью. Это одно из самых ранних изображений юрты кочевников, хотя некоторые ученые считают рисунок фальсификацией, сделанной в XIX веке. Предлагалась реконструкция прямоугольной юрты, но мы изобразили здесь юрту более привычной для нас круглой формы.

1. Знатная сарматка, середина I в. н.э.
Захоронение этой 45 – 50-летней женщины обнаружено под Соколовой Могилой на Украине под Николаевом. Захоронение было настолько богатым, что его посчитали царским. Здесь представлена реконструкция, произведенная Г.Т. Ковпаненко. Женщина одета в пурпурное платье и зеленый халат, богато украшенные золотом. Короткие кожаные сапоги украшены 108 золотыми пластинками.

2. Сарматский конный воин, I-III вв. н.э.
Эта иллюстрация базируется на боспорской надгробной стеле Трифона. Это среднего достатка сарматский воин. Его доспехи изготовлены из чешуй, нарезанных из конских копыт или коровьих рогов. Чешуи отполированы и прикреплены к кожаной или холщовой подкладке. Трифон изображен без головного убора, но мы изобразили воина в шлеме из твердой кожи, хотя это могла быть и войлочная шапка или железный шлем. Главное оружие воина – contus sarmaticus и длинный меч. Удалось обнаружить только несколько больших мечей с кольцевой головкой. Точно неизвестно, как эти мечи носили. Короткий меч или кинжал прикреплен к правому бедру ремешками. Аммиан говорит об аланах: «Наиболее ценный трофей для них – скальпы, которые они сдирают с голов своих жертв. Из скальпов они делают чепраки для своих боевых коней».

3. Гето-дакский пленник, 100 г. н.э.
Этот дакский воин изображен по мотивам монумента Тропеум Траяни в Адамклисси, Румыния. Это знатный человек, проживавший на границе со степью. Эти земли подвергались постоянной угрозе со стороны кочевников. Геродот отмечает, что фракийцы (к числу которых принадлежали готы и даки) носят одежду из пеньки, которая для непосвященных выглядит неотличимой от льняной. Войлочная шапка (pilei) отличает знатного дака (pileati) от простолюдина (comati), который стоит рядом с непокрытой головой.

Оружие сарматов

Копья – contus sarmaticus
Римские и греческие авторы редко когда последовательно различают пики, копья и дротики. Как правило, они ставят эти слова последовательно, используя их частичную синонимию, они стараются избегать частого повторения одного и того же слова в тексте. Подобный прием практикуют и переводчики. Так или иначе, можно уверенно утверждать, что сарматское копье (лат. contus, греч. kontos) было очень длинным. Слово kontos Гомер в «Одиссее» употребляет в значении «шест, используемый для отталкивания лодки». Позже римляне использовали это слово для обозначения длинных сарматских копий – contus sarmaticus. Слово contus также встречается в латинской поэзии вне сарматского контекста.

До появления contus сарматы использовали обычные не слишком длинные копья. Говоря о рокосоланах в 107 г. до н.э, Страбон называет их главное оружие словом longche, добавляя, что они также имели луки и плетеные щиты. Греческое слово longche имеет первое значение «шип», «острие» и также означает «копье» или «дротик». Овидий (8-18 гг. н.э.), говоря об оружии язигов, употребляет латинское слово hasta, которое означает простое, не слишком длинное копье. Но с I в. н.э. самые разные авторы последовательно используют слово contus для обозначения копья сарматов и аланов. Самих же воинов, вооруженных такими копьями, они называют словом kontrophoros, то есть «человек, несущий contus».

Наконечники копий археологи находят в захоронениях, начиная с савроматского периода. Однако отличить обычное копье от длинного по наконечнику невозможно, так как древко давно разрушилось, а металлической пятки на древних сарматских копий не было. Плутарх, описывая парфянские копья, называет их «нагруженными железом». Поэтому можно предположить, что эти копья имели массивные наконечники. Но большие наконечники копий находятся очень редко. Археологи обычно считают, что если в захоронении обнаружены доспехи, то и копье здесь должно быть длинным. Однако, захоронения сарматов обычно слишком малы, чтобы вместить длинное копье. Длину копья в захоронении удается определить буквально в единичных случаях. Так, в сарматском кургане под Октябрьской на нижнем течении Дона обнаружено копье длиной 3,4 м. Правда, остается сомнение, проводилось ли измерение в действительности, или здесь публикуется «всем известный факт», что копья сарматов имели такую длину.

Чтобы определить длину contus, приходится прибегать к изображениям. Боспорские фрески II века изображают копья длиной не менее 3 метров, а иногда вплоть до 4,5 метров. На рисунках воины держат contus двумя руками, а не зажимают его под мышкой, на манер средневековых рыцарей. Левой рукой удерживают копье и наводят его на цель, а правой придерживают заднюю часть древка у бедра.

Мечи
Ранние савроматские мечи походили на скифские образцы. Обычно это были короткие акинаки, распространенные среди персов и других иранских народов. По сравнению со скифскими мечами, мечи савроматов отличались более простой отделкой.

В VI в. до н.э. у сарматов появились более длинные мечи, которые к IV в. до н.э. стали преобладающими, хотя полностью акинаков не вытеснили. Многие длинные мечи имели головку рукоятки «антенного»т типа. В IV в. до н.э. «антенная» головка рукоятки уступила место дуговидной и дисковой головке.
Кольцевая головка, выкованная как единое целое с рукояткой, была наиболее распространенным типом у сарматских мечей. Вероятно, кольцо появилось в результате смыкания двух «антенн». Кольцо появилось в III в. до н.э. и преобладало со II в. до н.э. плоть до II в. н.э. Мечи с кольцевидными головками находят от Волги до Дуная.

Мечи с кольцевидной головкой имеют короткую прямую металлическую гарду. Существовали варианты мечей с длинным и коротким клинком. «Короткий» клинок был длиной 50-60 см, встречались еще более короткие образцы. Более редкие «длинные» мечи были длиной от 70 см, порой достигая 130 см.
Около II в. до н.э. для короткого меча появились характерные набедренные ножны. К правому бедру они крепились двумя кожаными ремешками. Иногда имелась дополнительная пара ремешков, шедшая к поясу под курткой. Наиболее старые набедренные ножны обнаружены на Алтае. Длинный меч носили в ножнах на левом боку традиционным образом.

В сарматских захоронениях на протяжении всей истории встречаются кинжалы. У большинства из них рукоятки того же типа, что и у мечей. Отличие кинжала от меча заключалось только в длине его клинка, всякое оружие с клинком короче 35 см обычно классифицируется как кинжал.

Кольцо сарматского меча обычно украшалось ниткой бус, обычно из агата, халцедона или стекла. В захоронениях нитка давно истлела, но возле кольца неизменно лежат эти камни. Такое украшение позднее носили гунны.

Меч с кольцевидной головкой вышел из употребления на протяжении II в. н.э. Незадолго до этого появился новый тип длинного меча, который стал и оставался основным типом вплоть до V века. Эти мечи имели отдельную головку в форме диска или сплюснутой сферы, изготавливавшуюся из различных материалов, например, халцедона или стекла. Большинство мечей имели клинок длиной около 100 см. Гарда меча делалась из дешевого материала – дерева или кости, поэтому редко сохранялась вместе с мечом. Множество таких мечей обнаружено на Волге и Южном Урале. Меч носили на левом боку. При этом на правом боку часто носили кинжал, о чем свидетельствуют многочисленные захоронения.

Длинный меч отлично подходил для действий верхом или лошади. Когда копье ломалось или отбрасывалось (что часто происходило после начала рукопашной схватки), всадник выхватывал меч и продолжал сражаться им. Сарматские всадники, которые стремительно атаковали парфян в 35 г. н.э, были вооружены копьями и мечами. То же самое известно о роксоланах, вторгшихся в Мезию в 69 году.

Римская гвардия, стоящая по сторонам от императора, арка Галерия (Фессалоники), возведена в 311 году, чтобы увековечить войну Галерия с персами в 290-х годах. Воины имеют каркасные шлемы, драконьи штандарты и чешуйчатые панцири. Это позволяет предположить в них сарматов, сражавшихся на стороне Галерия. Большие круглые щиты и вексиллюмы указывают на пехоту, хотя эти воины могли сражаться и верхом.

Экипировка сарматского лучника, арканы

Лук был важной деталью в экипировке сармата. Хотя роль лука с годами неуклонно уменьшалась, окончательно лук так и не исчез. Ранние сарматские луки походили на скифские образцы. Короткие, завернутые, склеенные из нескольких слоев древесины, длиной до 80 см. С IV в. до н.э. на луке появились костные накладки: на рукоятке и концах плеч. Эти накладки увеличили мощность лука. Стрелы длиной 40-50 см, иногда до 60 см, делались из березы, иногда клена или тополя.

Короткий скифский лук хранился в горитосе – комбинированном колчане-саадаке. Горитос делался из кожи, местами его поверхность украшалась и усиливалась металлическими накладками. Горитос обычно носили на левом бедре, но с распространением длинных мечей колчан переместился на правое бедро. Встречались также отдельные колчаны из бересты. Обнаружены колчаны и горитосы, вмещающие до трехсот стрел. В некоторых захоронениях обнаружены два колчана.

Сарматский лук, I-IV вв. н.э. Лук обнаружен в Средней Азии под Ния в пустыне Такламакан. Лук ассиметричен, верхнее плечо длиннее нижнего. Рукоятка имеет костную накладку. На концах плеч костяные «уши». Саадак из мягкой кожи соединен с двумя цилиндрическими колчанами. Похожие колчаны встречаются на боспорских надгробных рельефах.

Каждая стрела имела трехперое оперение, прикрепленное к древку с помощью ремешка из тонкой кожи. Это видно на обнаруженных археологами образцах. Древко стрел часто окрашивали. Некоторые горитос содержат только красные стрелы. В Шолоховском кургане, датируемом IV в. до н.э., обнаружен горитос, содержащий 128 стрел, раскрашенных черными, красными и белыми полосами. По-видимому, цветовая кодировка указывала на владельца стрелы, или позволяла определить тип наконечника стрелы.

В I в. н.э. распространился новый, еще более мощный тип лука – так называемый гуннский лук. В длину гуннский лук достигал 120 и более сантиметров, то есть был значительно длиннее сарматского лука. Лук имел заметные костяные накладки на концах плеч. Плечи лука были ассиметричными, верхнее плечо заметно длиннее нижнего.

Для гуннского лука требовались стрелы длиной более 80 см, оснащенные более тяжелыми наконечниками. При этом число стрел в захоронениях резко уменьшилось. Редко когда число стрел достигало 100, а в поздних сарматских захоронениях число стрел не превышает 15. Гуннский лук оказался слишком большим для горитоса, поэтому его переносили в отдельном мягком саадаке рядом с одним-двумя цилиндрическими колчанами. Колчаны и саадаки делали из лосины и традиционно окрашивали в красный цвет.

Павсаний пишет, что во II в. н.э. сарматы использовали костяные наконечники стрел, поскольку испытывали нехватку железа. Действительно, костяные наконечники в небольших количествах археологи находят на всем протяжении истории сарматов. Возможно, это объясняется тем, что кость достаточно легко разлагается в почве. В кургане возле хутора Кащеевка (IV-III вв. до н.э.) обнаружены две группы наконечников стрел, соответствующие двум колчанам. В кургане было 228 железных наконечников, 4 бронзовых и 9 костяных. С ранних времен подавляющее большинство бронзовых наконечников в сарматских захоронениях относятся к скифскому типу. Позже почти единственным типом наконечника стал простой железный наконечник.

Овидий, находившийся в изгнании на побережье Черного моря, часто упоминает «отравленные стрелы» сарматов. «Среди них не было ни одного, у кого бы не было колчана и лука. Стрелы были отравлены ядом гадюки». Возможно, эти слова Овидия следует толковать психоаналитически, и «яд гадюки» принадлежал самому Овидию, брызгавшему им вокруг себя. Овидий также говорит о том, что стрелы имели шипы у основания наконечника. Возможно, эти шипы были отклонены назад и служили в качестве зазубрин, затруднявших извлечение стрелы из раны.

Арканы
Как и другие кочевники, разводящие рогатый скот и лошадей, сарматы использовали арканы. Есть свидетельства того, что особо искусно арканами владели сарматские женщины. Помпоний Мела сообщает, что сарматы набрасывают аркан на шею противника и сдергивают его с седла. Павсаний описывает другую технику: «Они бросают веревки в сторону противника, а затем поворачивают назад, чтобы противник запутался». Наиболее интересный случай применения аркана омечен в 73 г. н.э., когда аланы, вторгшись в Парфию, сумели заарканить армянского царя Тиридата. Но царь в последний момент успел перерезать аркан своим мечом и избежал удушения (Иосиф Флавий).

Составной лук, стрела и цилиндрический колчан с пьедестала колонны Траяна. Страбон сообщает, что скифский лук по своей форме напоминает изломанную береговую линию Черного моря.

Кони и конская упряжь сарматов

Как и кони других кочевников, сарматские кони были выносливыми животными, способными выживать на таких скудных пастбищах, где неизбежно гибли европейские лошади. Римлянам понравились кони, полученные от аланов в период правления императора Проба (276-282 гг.). Эти кони не были особенно красивы или высоки. Но они могли преодолевать по сто километров в день и более, причем делать это на протяжении одной-двух недель. Сарматские армии покрывали огромные расстояния за кратчайшие сроки, немыслимые для «цивилизованных» армий. Часто они брали с собой запасных лошадей, меняя их по пути. Аммиан свидетельствует, что каждый кочевник имел одну, а то и две запасные лошади.

Сарматы холостили жеребцов. Старбон отмечает: «Эта особенность характерна для скифов и сарматов. Они обязательно кастрируют своих коней, чтобы те были более послушны. Хотя их кони невелики ростом, они необычайно подвижны и трудноуправляемы». По данным археологов, большинство сарматских коней имело в холке всего 13-14 ладоней. У скифов наиболее породистые кони достигали в холке роста 15 ладоней. До сих пор в России разводится ахалкетинская порода лошадей, которая имеет основой породу, разводимую степными кочевниками.

К сожалению для нас, у сарматов не было в обычае хоронить вместе с воином его коня, поэтому мы располагаем весьма небольшим количество конских скелетов. Часто считают, что сарматские контофоры использовали более рослых коней. Действительно, для тяжелой конницы требуются более мощные животные. И таких коней сарматам удалось вывести благодаря коням, полученным из Мидии и Парфии. Но в целом сарматские кони оставались низкорослыми. По крайней мере, римские авторы нигде не отмечают рост сарматских коней, хотя постоянно восхищаются из выносливостью. Кони роксоланов, изображенные на колонне Траяна, по росту не превосходят изображенных рядом римских пони.

Туранская порода лошадей вполне подходит под требования, предъявляемыми лошадям тяжелой конницы. Туранские кони, по-видимому, были предками ахалтекинцев. Они выглядят по-восточному и не отличаются ростом, хотя их невозможно считать пони, это полноценные лошади. Туранская порода происходит из Трансоксании, то есть их родина находится недалеко от Ферганской долины, где китайцы нашли «божественных коней». Некоторые из этих превосходных гнедых коней сохранились в леднике Пазырка. Рост пазырыкских коней превышает 15 ладоней.

Сарматские кони высоко ценились римлянами. Так, Адриану служил аланский охотник по кличке Борисфен (так в античности назывался Днепр). Ода коню Борисфена записана на его гробнице в Апте, под Нимом во Франции. В оде сказано, как Адриан скакал на ней «по тосканским холмам, словно ветер настигая венгерских кабанов».

Зубчатая грива
Скифы не обращали никакого внимания на хвосты своих коней. К III в. до н.э. появился обычай перевязывать хвосты короткими лоскутами ткани или кожи. Возможно, кочевники причерноморья позаимствовали это обычай у персов. Около I в. н.э. на многих боспорских изображениях лошади показаны с необычно длинными и узкими хвостами, иногда имеющими форму плетеного рукава. Смысл этого обычая неясен, но известно, что у монголов плетение конских хвостов указывали на пол, возраст и даже степень объезженности животного.

В ранний период своей истории сарматы коротко подстригали гривы коней. Подобный обычай был широко распространен, и отмечен не только у скифов, но и у римлян тоже. Примерно в I в. н.э. (с появлением аланов на побережье Черного моря) у коней появляется «зубчатая» грива. Зубцы, которыми подстригалась грива, могли иметь различную форму: прямоугольную, треугольную. Такая стрижка делалась исключительно из эстетических соображений. Обычай подстригать гриву зубцами отмечен также в Иране, Индии и Китае, но во всех случаях он попал туда из Средней Азии. По-видимому, возник это обычай у среднеазиатских племен юэ-чи или точаров. Несколько кланов этого племени вполне могли войти в состав аланской конфедерации.

Тавро (тамга)
Около I в. н.э. у сарматов появился обычай клеймить своих лошадей. В качестве клейма использовался символ, называвшийся тамга. Этот символ служил своего рода гербом или личной эмблемой воина. Тамгой обозначались не только лошади, но и предметы личной экипировки. На некоторых боспорских надгробьях изображены клейменные кони. Тамга обычно ставилась на бедро или плечо животного.

Первая дакская война Траяна, 101-102 гг.
Роксоланы сыграли заметную роль в ходе войны Траяна с даками, предоставив дакам свою лучшую конницу. Роксоланы изображены только на той части колонны Траяна, которая посвящена первой войне 101-102 гг. Очевидно, роксоланые соблюдали нейтралитет в ходе второй войны 105-106 гг., в ходе которой и решилась судьба Дакского царства. Колонна известна своей художественной условностью, поэтому даже внешний облик римских легионеров на ней показан так, что едва поддается расшифровке. Что же касается противников Рима, то тут скульпторы дали волю своему творческому огоньку, стилизовав вообще все, что только поддавалось стилизации. Военная экипировка, изображенная на пьедестале колонны, показана более достоверно, но здесь возникает другая трудность – тяжело определить кому какие предметы принадлежали. Только привлекая другие источники удается реконструировать внешний вид роксоланских воинов того периода.

Конница сарматов

1. Тяжеловооруженный конный воин
Стилизованные конские доспехи изображены на колонне Траяна. При этом доспехи закрывают коня с ног до головы. Мы же для нашей иллюстрации привлекли материалы, обнаруженные в Дура-Европос, а также изображение на боспорской надгробной стеле Афинея сына Меноса. Седло с рогатыми луками, на колонне Траяна седло не видно. Каркасный шлем раннего образца с мягкой (возможно, кожаной) бармицей, взят непосредственно с колонны. Панцирь также изображен на пьедестале колонны. На колонне один конный роксолан вооружен мечом средней длины, подвешенным на правом боку на римский манер. Вероятно это ошибка скульптора. Мы изобразили короткий меч с кольцевидной головкой на правом бедре, как это было в обычае у сарматов. На левом боку может висеть длинный меч.

2. Конный лучник
Конные лучники редко упоминаются античными авторами, но именно они составляли основу сарматкой армии. Действия тяжелой конницы сарматов неизменно сопровождалось атакой конных лучников, которые действовали в «парфянской» манере, стреляя повернувшись назад. На колонне Траяна конные лучники роксоланов изображены в тех же доспехах, что и воины, вооруженные копьями. Шлем, панцирь и экипировка лука позаимствованы с колонны. Шлем украшен выпуклыми металлическими накладками в иранском стиле. Несколько накладок имеется на цилиндрическом кожаном колчане.

Конские доспехи сарматов

На колонне Траяна изображено несколько коней в чешуйчатых доспехах. На колонне кони покрыты доспехами с головы до копыт, что не подтверждается археологически. По-видимому, скульпторы, создававшие колонну, или не знали реального положения вещей, или прибегали к сознательному искажению, например, стилизации. Но известно еще одно изображение сарматских конских доспехов – на босфорской надгробной стелле Афенея.

Предметы из Боспорской надгробной стелы Афенея, сына Меноса, I в. н.э. Левый всадник с заднего плана – единственное известное изображение боспорских конских доспехов. Доспех закрывает грудь коня и, по-видимому, имеет пластинчатую конструкцию. Всадник имеет конический шлем и копье-контус с массивным наконечником. Афиней без доспехов сидит на «боспорском» рогатом седле. Он вооружен большим гуннским луком. Рядом подвешены два цилиндрических колчана.

Хотя обнаружено несколько фрагментов, предположительно относящихся к конским доспехам, ни одна из этих находок уверено не идентифирована. Большое кольчужное полотно, обнаруженное в сарматском захоронении на Кубани в 1896 году вместе с двумя кольчугами, по-видимому, представляет собой конский доспех. Но поскольку иллюстраций этой находки не было сделано, а сама она пропала, остается множество вопросов на ее счет.

Письменные упоминания сарматских конных доспехов также отрывочны. Наиболее подробное описание сделано в I в. н.э. поэтом Валерием Флакком («Аргонавтика»). Это описание мы уже цитировали. Легкие конские доспехи, по-видимому, изготавливали из кожи. Точно известно, что персы-сасаниды использовали кожаные конские доспехи. Шейные конские доспехи, найденные в Дура-Европос, изготовлены из кожаных чешуй. Использование конских доспехов колебалось среди разных групп сарматов и на протяжении времени. В последней, оборванной, строке «Боевого порядка против аланов», написанного Аррианом в 135 г., говорится: «Аланы были легко вооружены и скакали на конях без доспехов». Другие авторы, например, Константий и Исидор Севильский, по-видимому, упоминают конские доспехи у аланов. Мы можем с достаточно уверенностью утверждать, что сарматы использовали конские доспехи, хотя не столь массово, как это делали парфяне и сасаниды.

Стремена и «рогатое» седло
Долгое время считалось, что появление тяжелой конницы, вооруженной длинными копьями, имеет появление стремян обязательным условием. По этой причине многие историки полагали, что стремена у сарматов точно имелись. Но факты опровергают это положение. Наиболее ранние уверенно датируемые стремена найдены в Корее, и относятся они к IV в. н.э. В Среднюю Азию стремена попали в V-VI вв., а в Европу были занесены аварами не ранее VI в.

Уверенную посадку в седле обеспечивают не столько стремена, сколько седло. Стремена только облегчают посадку в седло и уменьшают утомление при длительной езде. Поэтому разгадка тяжелой конницы сарматов, несомненно, должна крыться в появлении нового седла.

В сарматском искусстве встречаются изображения седел с четырьмя рогами. Боспорские надгробья I-II вв. изображают седла, рога которых частично закрывают бедра. Такое «эргономичное» седло изображается неоднократно, поэтому его нельзя назвать ошибкой одного художника. Сарматская конница на сосудах их Косики изображена скачущей на уплощеннных четырехрогих седлах, похожих на римские седла. Характерная деталь этих седел – три кожаных седла, свисающих сзади. Очевидно, эти ремни использовались для того, чтобы приторачивать к седлу груз.

Парфяне и сасаниды также использовали четырехрогое седло. Известны также седла с раздвоенной задней лукой. Принято считать, что рогатое седло изобрели кельты, но реальные факты указывают на то, что данный тип седла появился в Средней Азии, а в Западную Европу оно попало через сарматов. Известно несколько вариантов рогатого седла, каждый из которых имеет свою историю.

Металлические диски, установленные на месте соединения кожаных ремней сбруи, появились в конце III в. до н.э. Римляне называли эти диски словом falerae. Популярность такие украшения приобрели в II-I вв до н.э. Обычно их делали из серебра или посеребренной меди. Поверхность дисков украшалась изображениями. Наиболее крупные диски диаметром 15-24 см помещались на грудь животного. Меньшие диски, обычно парные, помещались на боках лошадей.

Надгробная стела боспорского аристократа, II в. н.э. Он не имеет доспехов и одет в плащ, застегнутый на правом плече. Короткий меч с кольцевидной головкой прикреплен по-сарматски к правому бедру. Боспорское «рогатое» седло частично охватывает бедра. Сзади свисают три ремня, очевидно, использовавшиеся для того, чтобы приторочить к седлу багаж. На заднем плане виден тяжеловооруженный всадник в коническом шлеме с височными пластинами и чешуйчатом панцире.

Драконий штандарт сарматов

Арриан («Искусство тактики») полагает, что штандарт в виде дракона с хвостом, наполняемым ветром, изобрели сарматы, а у тех позаимствовали римляне. По-видимому, такой штандарт был особенно полезен для отрядов конных лучников, так как позволял определить направление и силу ветра, на который лучники брали поправку при стрельбе.

Арриан описывает штандарт как длинный рукав, «сшитый из кусков цветно материи». Рукав безвольно свисал, когда знаменосец стоял на месте, но развивался наподобие змеиного хвоста во время быстрой скачки, свистя на ветру.Арриан утверждает, что штандарт должен быть цветным, что добавляет зрелищности параду конницы. В каждом отряде должен быть свой штандарт, что помогало поддерживать порядок строя во время смотра и в бою.

Передняя часть штандарта в виде позолоченной драконьей головы обнаружена в Нидербибере (Германия). Но далеко не все штандарты имели драконью голову. У большинства из них имелся только матерчатый хвост, или голова напоминала голову волка или рыбы. На колонне Траяна изображены штандарты с собачьими головами. Однако, все штандарты с матерчатым хвостом условно называют драконьими штандартами (лат. draco).

Сарматские драконы отличались от римских . Сарматские штандарты имеют более восточную стилистику, на головах заметнее уши, собачьи зубы и даже плавники. Обычно на головах отсутствуют чешуя и гребень, имевшийся на драконе из Нидербибера. Некоторые головы сарматских штандартов представляют иранских сенмурвов – полуволков-полуптиц. Возможно, собачьи головы на штандартах с колонны Траяна представляют собой интерпретацию скульптора восточных драконов.

Аналогичные штандарты имелись у парфян и сасанидов. Парфянские штандарты непременно блестели золотом и шелком. В 357 году римские императоры Юлиан и Констанций имели личных драконов, сшитых из парчи. Вегеций отмечает, что римская пехота теперь также имеет драконьи штандарты. Штандарты в виде дракона еще долгое время использовались в Грузии. В Западной Европе драконы имелись у франков Карла Великого. На гобелене из Байё знаменосец короля Гарольда Годвинссона держит «уэссекского дракона».

Сарматы на римской службе

1. Язиг-драконарий, II-III вв. н.э.
Этот знаменосец позаимствован нами с надгробного рельефа из Честера. Головной убор на надгробье может быть войлочным или кожаным, но мы изобразили здесь лейденский spangenhelm. Текстура рельефа позволяет предположить, что воин облачен в кольчугу, а не в чешуйчатый панцирь. Короткий сарматский меч с кольцевой головкой прикреплен к бедру традиционным способом. Шпоры распространились во II-III веках среди сарматов, живших между Дунаем и Тисой (на территории современной Венгрии).
Штандарт-дракон (draco) изображен по мотивам изображения на пьедестале колонны Траяна. «Хвост» дракона выполнен из легкой ткани, возможно, шелка. Дополнительные обручи позволяют хвосту сохранить форму.

2. Сарматский воин, 300 г н.э.
Прототип этого рисунка – телохранитель императора с арки Галерия. Хотя воин экипирован как пехотинец, на рельефе также изображены лошади и дракон, поэтому воин с равной степенью вероятности мог сражаться и верхом. Его панцирь сделан из чешуи со сложной поверхностью, то есть из железной, а не роговой. До нас не дошло ни одного шлема, по конструкции соответствующих шлемам, изображенным на арке. Шлем имеет височные и носовую пластины, а также кожаный назатыльник. Некоторые воины на арке изображены обутыми в кованые сапоги – калиги с глухим верхом. Эта обувь была нехарактерна для сарматов вообще, но на римской службе вполне могла встречаться.
На арке у воинов нет мечей, но мы добавили длинный меч с дисковой головкой, украшенной халцедоном. Меч подвешен на среднеазиатский манер на скользящей проушине из нефрита или жадеита. Умбон щита с сарматским узором обнаружен под Гермали в Венгрии и отражает влияние готов на сарматов, наблюдавшееся в III веке.

Наследие сарматов

На протяжении столетий считали, что сарматы были предками славян. Они жили на одних и тех же землях, а когда в V веке сарматы исчезли, в это же время появились славяне. Вплоть до XVIII века славянские земли метафорически называли «европейской Сарматией».

Лингвисты и археологи потратили много времени на борьбу с этой теорией, хотя попутно им удалось установить заметное влияние сарматских наречий на славянские языки, искусство и религию. В наше время считается, что сарматы вполне могли войти в состав протославянского субстрата. Название таких славянских народов как сербы и хорваты, по-видимому, представляет собой славянизированные аланские названия. Миф о сарматских предках был особенно силен в Польше, где сарматов практически никогда не было. Польская геральдика содержит множество элементов, напоминающих сарматскую тамгу. На протяжении XVII века польская знать страстно поддерживала миф, развивая псевдосарматскую моду, проявлявшуюся в различных якобы кочевых деталях костюма и прически.

Сарматское влияние на римскую конницу
Сарматы были одними из наиболее опасных и настойчивых врагов Рима. Их мобильная кочевая тактика и использование тяжелой конницы, вооруженной копьями, оказались для Империи неприятным сюрпризом. В течение долгого времени единственным способом борьбы с сарматами для римлян было отсиживаться за Дунаем. В 69 году несколько язигских князей поступило на службу Риму. С их помощью планировалось стабилизировать ситуацию в Мезии. Но язиги оказались слишком корыстолюбивыми, чтобы быть надежными. Однако, на протяжении нескольких десятилетий язиги оставались союзниками Рима.

Довольно быстро римляне начали копировать сарматский стиль ведения боя. В период Адриана основной тактикой римской конницы стала «атака копьями на манер аланов или сарматов» (Арриан, «Искусство тактики»). К этому времени в составе римской конницы появились два новых типа воинов: catafractii и contarii. Первые римские катафракты, несомненно, имели прототипом парфянских катафрактов, зато контарии были прямым заимствованием у сарматов. Первой частью кантариев стала Ala I Ulpia cantariorum militaria, сформированная вскоре после завершения войн Траяна с даками. Римское надгробье из Северной Африки, датированное 145-148 гг., изображает контария из Ala I Cannenefatium. Эта ала комплектовалась выходцами из Паннонии. Покойный изображен на надгробье в соответствии с принятыми в римском искусстве условностями, то есть без шлема и доспехов, но с длинным копьем, которое он держит характерным двуручным захватом.

Как мы уже могли видеть, римляне переняли у сарматов и другие детали: драконий штандарт и каркасный шлем. Возможно, римское рогатое седло также заимствовано у сарматов.

Другие следы влияния сарматов не столь очевидны, но не менее важны. Многие ученые считают, что именно они обусловили возникновение средневековой рыцарской конницы.

Сарматы, Король Артур и средневековое рыцарство
Из 8000 конных язигов, изгнанных со своих земель Марком Аврелием в 175 году, около 5500 человек переселились в Британию, где они служили в составе римской армии. Более полувека спустя в Брементеннакуме (современный Рибчестер под Ланкастером) продолжал дислоцироваться отряд сарматской конницы. Это был так называемый numerous, который принято считать равным 500 человек. Мраморное надгробье сарматского драконария обнаружено в Честере. Присутствие сарматов в Британии прослеживается вплоть до начала V века.

По мнению некоторых историков, именно британские сарматы послужили причиной появления легенды о короле Артуре. Исторический Артур жил в V веке, когда конница не играла заметной роли в войне на территории Британии, поэтому потомки сарматов могли оказаться заметными на общем фоне. Почти уверенно можно утверждать, что сарматский обычай клясться на мече, воткнутом в землю, послужил прообразом артурианского «меча в камне». Огромное уважение, оказываемое рыцарем своему мечу, очевидно, коренится в традициях иранских кочевников. Драконы, играющие большую роль в историях Артура, возможно, появились под влиянием драконьих штандартов. Весьма интригующе выглядит надгробье командующего сарматским контингентом в Британии. Это военачальник жил в конце II века, а звали его Луций Арторий Каст.

Утверждается, что сарматы предопределили внешний вид западного рыцаря. Действительно, копье было важной деталью рыцарского вооружения, а наличие коня было обязательным требованием к рыцарю. Однако, сарматы вряд ли были «создателями» феодальной системы. Действительно, копье было важной деталью рыцарского вооружения, а наличие коня было обязательным требованием к рыцарю. Однако, сарматы вряд ли были «создателями» феодальной системы. Действительно, среди них существовали отношения типа «вассал-сюзерен», но точно такие же отношения наблюдались и среди кельтов с германцами задолго до появления в Европе сарматов. Вероятно, именно в германских обычаях кроются корни феодализма и рыцарства.

За годы тесного соседства германские племена, обитавшие на Эльбе (в первую очередь свевы, маркоманы и квады), а также восточногерманские племена (готы и вандалы) усвоили многие сарматские «военные обычаи». Наиболее явственно сарматское влияние на германцев прослеживается в поведении у германцев животных мотивов в изобразительно искусстве. Современные ученые выделяют по крайней мере четыре характерных типа украшений в германском искусстве. Сарматским по своему происхождению также был обычай украшать головку меча красным гранатом в золотой оправе. Этот обычай распространился по всей Европе и был особенно заметен в период царствования династии Меровингов.

Готы переняли у сарматов конную тактику боя. Эта «сарматизация» германцев, по-видимому, сыграла пусковую роль в развитии европейского рыцарства. Споры вокруг роли сарматов в формировании европейского рыцарства не утихают. Недавно появилась новая теория, согласно которой сарматы какое-то время продолжали жить в долине Луары (Арморика), повлияв при этом на своих соседей бретонцев. Высказывается даже предположение, что непонятный маневр бретонской конницы в битве при Гастингсе в 1066 году представляет собой характерную тактику кочевников, сохраненную потомками аланов.

Боспорская надгробная стела Родона, сына Гелиоса, начало I в. н.э. Отец семейства изображен в короткой тунике, штанах плаще, застегнутом на правом плече. В руке он держит большой овальный щит с небольшим умбоном. Сын держит шлем. Различимы вертикальные полосы и височные пластины.