Вечером 2 июня 1611 года начался последний штурм Смоленска. Изменник-перебежчик смоленский помещик Дедешин указал слабое место в западной части крепостной стены. Один из рыцарей Мальтийского ордена взрывом обрушил часть стены. Через пролом поляки ворвались в город. Одновременно в другом месте немецкие наемники по лестницам забрались на ту часть крепостной стены, которую некому было охранять. Крепость пала. 

Оборона Смоленска в очередной раз показала, на какой героизм и самопожертвование способны русские люди, в бою с врагами. Героев Смоленска ставил в пример своим ратникам воевода Дмитрий Пожарский. В Нижнем Новгороде, как и во всех уголках Русской земли, с тревогой и болью следили за ходом обороны города-крепости. Его защитники стали для Кузьмы Минина и нижегородцев образцом воинского мужества, доблести в славы, вселяя веру в грядущее освобождение Руси от интервентов.
                                                                Предыстория
Древний русский город Смоленск, расположенный на обоих берегах Днепра, известен по летописным источникам с 862-863 гг. как град союза славянских племен кривичей (археологические данные говорят о его более древней истории). С 882 года Смоленская земля была присоединена Вещим Олегом к единому Русскому государству. Этот город и земля вписала немало героических страниц в защиту нашего Отечества. Смоленск более чем на тысячу лет стал главной крепостью на западных рубежах Руси-России, вплоть до Великой Отечественной войны.
Территория Смоленской земли имела стратегическое значение: княжество находилось на перекрёстке торговых путей. Верхний Днепр был связан с Балтикой через р. Западную Двину, с Новгородом через р. Ловать, с верхней Волгой. В ранний период через Смоленск проходил путь из «варяг в греки» — из Балтики и Новгорода по Днепру в Киев и далее в Черное море и Царьград-Константинополь. Затем через Смоленск проходил ближайший путь с Запада в Москву, поэтому путь большинства врагов с Запада на Москву всегда пролегал через Смоленск. 
После распада единого Русского государства Смоленское княжество стало самостоятельным. Во второй половине XIV в. и начале XV в. Смоленская земля теряет свои основные города и постепенно подпадает под власть Великого княжестве Литовского и Русского. В 1404 году князь Витовт окончательно присоединил Смоленск к Литве. С этого времени с самостоятельностью Смоленского княжества было покончено навсегда, а его земли были включены в состав Литовско-Русского государства. В 1514 году в результате успешной для Московского великого княжества войны с Литвой (1512-1522), Смоленск перешёл под контроль Москвы, вернувшись в состав Русского государства. 
Смоленск всегда занимал в истории важное оборонительное значение, поэтому русские государи заботились о его укреплении. В 1554 г., по указу Ивана Грозного, была построена новая, высокая деревянная крепость. Однако в это время деревянные крепости, с учётом развития артиллерии, уже не считались сильными. Поэтому в конце XVI века было принято решение о возведении новой каменной крепости на месте старой.
В 1595-1602 гг. в годы правления царей Федора Иоанновича и Бориса Годунова под руководством архитектора Фёдора Коня была построена Смоленская крепостная стена, с протяженностью стен в 6,5 километров и с 38 башнями высотой до 21 метра. Высота наиболее сильной из них — Фроловской, которая находилась ближе к Днепру, достигала 33 метров. Девять башен крепости имели ворота. Главная проезжая башня — Фроловская (Днепровская), через неё проходил выезд к столице. Второй по значению была Молоховская башня, открывавшая дорогу на Киев, Красный и Рославль. В Смоленской крепостной стене не было ни одной одинаковой башни, форма и высота башен определялась рельефом. Тринадцать глухих башен имели прямоугольную форму. С ними чередовались шестнадцатигранные (семь башен) и круглые (девять).
Толщина стен достигала 5-6,5 м, высота — 13-19 м, глубина фундамента более 4 м. В дополнение к самой стене, где это было возможно, Ф. Конь заложил рвы, заполненные водой, валы и равелины. Под фундаментами сооружались «слухи», галереи-ходы для подслушивания подкопов врага и расположения части войск. В стене были устроены ходы для сообщения с башнями, кладовые для боеприпасов, ружейные и пушечные бойницы. Эти укрепления сыграли огромную роль в будущей обороне города. Зодчий внёс несколько новинок в уже традиционную для него схему: стены стали выше — в три яруса, а не два, как раньше, башни также выше и мощнее. Все три яруса стен были приспособлены для боя: первый ярус, для подошвенного боя — был оборудован прямоугольными камерами, в которых устанавливались пищали и пушки. Второй ярус, был для среднего боя — строили траншеевидные сводчатые камеры в центре стены, в которых ставили пушки. Пушкари поднимались к ним по приставным деревянным лестницам. Верхний бой — находился на верхней боевой площадке, которая была ограждена зубцами. Глухие и боевые зубцы чередовались. Между зубцами были невысокие кирпичные перекрытия, из-за которых стрельцы могли бить с колена. Сверху площадку, на которой также были установлены пушки, закрывала двухскатная тёсовая крыша.
К началу войны с Польшей население Смоленска составляло до осады 45-50 тыс. человек (вместе с посадом). Город был стратегической крепостью на западной границе Русского царства и крупным торговым центром. 

Модель смоленской крепостной стены

                                               Стены Смоленского Кремля                                 

                                 Ситуация на границе. Начало боевых действий

Ещё до начала открытой войны, поляки, пользуясь смутой в Русском государстве, совершали набеги на Смоленскую землю. Польское правительство имело сведения, что царь Шуйский вывел имеющиеся войска с западных областей, и на границе нет порубежной стражи. Осенью — зимой 1608-1609 гг. польско-литовские войска стали сосредотачиваться на границах. Как доносили русские лазутчики в Смоленск, «…пехота Ходкевича сем сот с пушками у Быхова и в Могилеве, они говорили, что весной пойдут на Смоленск». Тогда же поступили известия, что в Минске собрались 600 солдат. 
С осени 1608 года польские отряды начали совершать систематические набеги на смоленские волости. Так, в октябре велижский староста Александр Гонсевский направил в Щуческую волость 300 человек во главе со своим братом Семёном. Гонсевский и литовский канцлер Лев Сапега предлагали королю идти на Москву через Смоленскую землю, поэтому активизировали действия на смоленском направлении. Кроме того, Гонсевский пытался расширить свои личные владения, поэтому он, планировал с помощью постоянной угрозы разорений склонить смоленское дворянство и крестьян перейти под королевское «покровительство».
В январе 1609 года в Варшаве состоялся сейм, на котором король Сигизмунд III предложил возвести на русский трон своего сына Владислава. Зимой — весной 1609 года шляхта на своих сеймиках одобрила поход на Москву. В марте — апреле в Смоленск уже доносили о сборах вражеской армии: «венгры, гусары, пехота немецкая, инфлянские солдаты с полком Пернавского, двести человек казаков, запорожцы имеют грамоты от Дмитрия идти на Смоленск, солдаты из Орши вышли у них голова Жмотинский», «в Орши сотен конных гайдуков, пеших сто пятьдесят, Бернатни пошел на Любавичи и на Микулы к Велижу, Колуховский, Стебровский, Лисовский, рота татар все пошли до Витебска, ждут Жмотинского, он с большим войском пойдет под Белую… из Орши пишут, чтоб не пускали купцов до Смоленска, великая прелесть будет» (Александров С. В. Смоленская осада. 1609—1611. М., 2011). Весной 1609 года Александр Гонсевский усилил набеги. Поляки произвели захват Щуческой и Порецкой волостей, что облегчало подход королевской армии к Смоленску и ставило под удар бельские коммуникации, через которые русская крепость поддерживала связь с армией князя Скопина. 

Портрет Сигизмунда III Вазы, 1610-е годы. Якоб Трошель. Королевский замок в Варшаве

Воевода Михаил Борисович Шеин, руководивший обороной Смоленской земли, был опытным полководцем. Он отличился в сражении 1605 года, под Добрыничами, когда русское войско нанесло сокрушительное поражение отрядам Лжедмитрия I. Шеин после этой победы был назначен воеводой Передового полка, в 1607 году получил чин боярина, а в 1608 году занял одну из самых ответственных должностей в Русском государстве — стал главным воеводой в Смоленске. Воевода обладал богатым боевым опытом, отличался личной смелостью, твердостью характера, упорством и настойчивостью, имел широкие знания в военной области.

                          Смоленский воевода, боярин Михаил Борисович Шеин. Юрий Мельков

Первоначально литовские старосты списывали разбойные набеги на «своеволие панов», и Шеину приходилось прибегать к аналогичным хитростям, чтобы не нарушать важное для России в условиях гражданской войны перемирие. Он направлял против литовских вторжений в пограничные волости добровольные отряды «охочих людей». Весной 1609 года воевода Михаил Шеин начинает ставить заставы на смоленских рубежах. В марте в Щуческую волость был послан дворянин Василий Румянцев с приказом «над литовскими людми промышлять, сколько Бог помочи подаст и засеки от литовского ребежа засекати». Однако они оказались неэффективными: крестьяне не смогли оказать серьёзного сопротивления противнику и разбегались, а дворяне и дети боярские не прибыли или разъехались, не желая воевать. При этом дворяне не переходили на сторону противника и не выступали против царской власти, воеводы Шеина. Дворяне больше заботились о собственном благосостоянии, а не о государственной службе. Кроме того, значительная и лучшая часть дворянского ополчения отправилась на соединение с армией Скопина-Шуйского. В мае и летом 1609 г. Шеин пытался организовать заставы с помощью стрельцов под руководством дворянина Ивана Жидовинова. Но в июле стрельцы были отозваны для усиления обороны Смоленска, после чего Жидовинов не смог организовать защиту волостей, и в августе Гонсевские захватили Щуческую волость. 
При этом Шеин был организатором разветвлённой разведывательной сети в восточных землях Речи Посполитой. Историк В. Каргалов называет Шеина в этот период основным организатором стратегической разведки на западном направлении обороны Русского государства (Каргалов В. В. Московские воеводы XVI-XVII вв. М., 2002). Поэтому Шеин был в курсе о подготовке Польше к вторжению и формировании вражеской армии в приграничных землях. Таким образом, поляки не смогли организовать внезапный удар и Смоленск, с учётом имеющихся возможностей, был готов к обороне. 
Одновременно приходилось учитывать угрозу со стороны тушинцев. При Шеине смоляне оставались верными правительству Шуйского и не поддавались на агитацию самозванца. Прибывшая от Тушинского вора делегация была Шеиным арестована и брошена в тюрьму. Смоленску приходилось, несмотря на угрозу со стороны Речи Посполитой, направлять московскому правительству подкрепления. В мае 1609 года Шеин отправил наиболее боеспособную часть своего гарнизона из 2 тысяч ратных людей: три стрелецких приказа численностью 1200 человек и 500—600 детей боярских в помощь наступающей на Москву армии Скопина-Шуйского. Таким образом, боеспособность гарнизона Смоленска была значительно ослаблена, её пришлось восстанавливать с помощью ополченцев, то есть людей без боевого опыта. 

                                                               Смоленская крепость

                                     Силы сторон. Подготовка крепости к обороне

Гарнизоном Смоленска в 5,4 тыс. человек: 9 сотен дворян и детей боярских, 5 сотен стрельцов и пушкарей, 4 тыс. ратников из посадских людей и крестьян, руководил воевода Михаил Борисович Шеин. Вторым воеводой был Пётр Иванович Горчаков. Чтобы хоть как-то возместить убыль в стрельцах и дворянах, которые отбыли на помощь армии Скопина-Шуйского, Шеин в августе 1609 г. издал два указа о наборе даточных из дворянских поместий и из архиепископских и монастырских вотчин. В конце августа были составлены: роспись смоленского гарнизона по башням, роспись посадских людей и роспись артиллерии. Таким образом, Шеин фактически сформировал новую армию, и подготовил крепость к длительной обороне. Хотя большая часть гарнизона состояла посадских и даточных людей, что снижало её боеспособность. Но под защитой стен Смоленска и ополченцы были серьёзной силой, что и доказала 20-месячная героическая оборона. 
На вооружении крепости было 170-200 пушек. Пушки крепости обеспечивали поражение противника до 800 метров. Гарнизон располагал большими запасами ручного огнестрельного оружия, боеприпасов и продовольствия. Ещё летом воевода начал готовиться к осаде, когда получил от агентуры сведения о том, что польская армия будет у Смоленска к 9 августа: «Короля чают под Смоленском к Спасову дни (9 августа), а не будет к Спасову дни и король будет подлинно под Смоленском к Оспожнему дни (8 сентября)». С этого времени воевода начинает подготовку к обороне города. По разработанному Шеиным плану обороны гарнизон Смоленска делился на две группы: осадную (2 тыс. человек) и вылазную (около 3,5 тыс. человек). В осадную группировку входило 38 отрядов (по числу башен крепости) по 50-60 ратников и пушкарей в каждом. Она была должна оборонять крепостную стену и башни. Служба у городских стен и башен была тщательно расписана и под угрозой смертной кары за несоблюдение росписи строго контролировалась. Вылазная (резервная) группировка составляла общий резерв гарнизона, её задачами были вылазки, контрудары по противнику, усиление наиболее угрожаемых участков обороны при отражении штурмов вражеского войска. Гарнизон крепости мог пополняться за счёт населения города, которое проявило высочайшую любовь к Родине и всеми силами поддерживало защитников. Таким образом, благодаря умелой организации, заблаговременной мобилизации и жесточайшей дисциплине удалось максимально сконцентрировать все имеющиеся силы для обороны города.
При приближении армии противника к Смоленску, окружавший город посад, включая заднепровскую часть города (до 6 тыс. деревянных домов) по приказу воеводы был выжжен. Это создало более благоприятные условия для оборонительных действий: улучшились возможности обзора и стрельбы для артиллерии, противник лишался укрытий для подготовки внезапной атаки, жилищ в преддверии зимы.

Героическая оборона г. Смоленска в 1609-11 гг. Источник: Карта из "Атласа Смоленской области" М., 1964

16 (26) сентября 1609 года передовые отряды Речи Посполитой, которые возглавлял канцлер Великого Литовского княжества Лев Сапега, подошли к городу и начали его осаду. 19 (29) сентября подошли и основные силы Речи Посполитой во главе с Сигизмундом III. Изначально польская армия насчитывала около 12,5 тыс. человек при 30 пушках. В польскую армию входили не только поляки, но и литовские татары, венгерская и немецкая наёмная пехота. Слабостью войска поляков была малочисленность пехоты, которая была необходима для штурма сильной крепости — около 5 тыс. человек. Судя по всему, польский король изначально не планировал штурм города, а рассчитывал на его быструю сдачу (по его данным в крепости было всего несколько сот воинов) и дальнейшее продвижение всей армии вглубь Русского государства, однако эти расчёты не оправдались. В дальнейшем осадная армия значительно возросла (по разным данным до 30-50 тыс. конницы и пехоты): подошли свыше 10 тыс. запорожцев и реестровых казаков во главе с гетманом Олевченко; основная масса шляхтичей из тушинского лагеря; увеличилось количество ландскнехтов — немецких, венгерских наемников; прибыла осадная артиллерия. 
Польские войска со всех сторон блокировали город и заняли все деревни в его окрестностях. Имущество крестьян окрестных деревень разграбили, а самих крестьян заставили возить в польский лагерь продовольствие. Многие крестьяне бежали в леса и собрались в партизанские отряды. Так, один из отрядов смоленских партизан, под командованием Трески, насчитывал почти 3 тысячи ратников. Партизаны уничтожали польских фуражиров, смело нападали на интервентов. 
Польский владыка Сигизмунд III выдвинул Шеину ультиматум о капитуляции, который был оставлен смоленским воеводой без ответа. Доставившему ультиматум гонцу Шеин заявил, что если он ещё раз явится с подобным предложением, его «напоят водой Днепра». 
Таким образом, внезапного удара по городу-крепости Смоленск не получилось. Благодаря предусмотрительности воеводы Михаила Шеина, имевшего в Польше своих лазутчиков, город не был застигнут врасплох. Окрестное население успело укрыться за крепостными стенами, посады были сожжены, подготовлены необходимые запасы, гарнизон приведен полную боевую готовность. На предложение капитулировать («стать под высокую королевскую руку») Шеин, руководивший обороной, опираясь на земский общепосадский совет, ответил, что русская крепость будет обороняться до последнего человека. 

После разведки укреплений Смоленска и обсуждения на военном совете способов овладения крепостью гетман Станислав Жолкевский вынужден был доложить королю Сигизмунду III о том, что польская армия не располагает необходимыми для штурма силами и средствами: многочисленной пехотой, осадной артиллерией и соответствующими припасами и снаряжением. Он предложил королю ограничиться блокадой крепости, а главными силами идти на столицу Русского царства.
Однако отступить король считал позором для себя. Оставлять сильную крепость в тылу казалось опасным, и больно легкой, соблазнительной добычей она выглядела. Кроме того, прибыло подкрепление — 10 тыс. казаков Олевченко. На сторону короля перекинулся атаман Наливайко. За бесчинства на Владимирщине на него гневались Лжедмитрий и тушинские бояре, и он ушел к польскому королю. Многочисленное казачье войско в осаде почти не участвовало, но затопило бандами западные русские уезды, перекрыв все дороги и создав тем самым внешнее кольцо окружения Смоленска.

В итоге король принял решение во что бы то ни стало овладеть Смоленском и отклонил предложение Жолкевского. Выполняя королевскую волю, гетман Жолкевский приказал начать штурм крепости в ночь на 25 сентября. Планировалось разрушить подрывными снарядами Копытицкие (западные) и Авраамиевские (восточные) ворота и через них ворваться в Смоленскую крепость. Для штурма были выделены пехотные роты немецких и венгерских наёмников, для прорыва через ворота приготовили лучшие конные сотни. Отвлекать гарнизон должна была ружейно-артиллерийская стрельба по всему периметру крепости. Она была должна создать видимость общего штурма русской крепости. 

Михаил Шеин предусмотрел такой вариант развития событий, и все ворота крепости были заранее прикрыты срубами заполненными землёй и камнями. Это защищало их от огня осадной артиллерии и возможного подрыва. Для прохода оставили узкие щели, в которые мог пройти один человек, и их было легко защищать малыми силами (позднее засыпали и их). В результате польские саперы смогли разрушить только Авраамиевские ворота, но польские войска не получили условного сигнала и были обнаружены. Защитники восточной стены зажгли факелы, увидели противника и накрыли изготовившиеся к атаке порядки огнём артиллерии. Польские сил, стоявшие плотными рядами, понесли большие потери и отошли. Таким образом, ночной штурм был сорван. 
Однако польское командование не отказалось от штурма. 25-27 сентября шли упорные бои. Поляки перенесли основное направление удара на северные и западные стены. Наиболее ожесточенное сражение развернулось вдоль северных стен у Днепровских и Пятницких ворот, а вдоль западной стены — у Копытинских ворот. Атаки поляков были везде отражены, со значительными для них потерями. Большую роль в успехе оборону сыграл своевременно созданный Шеиным резерв, который быстро перебрасывали на наиболее угрожаемые участки. Кроме того, защитники крепости, отражая атаки противника, одновременно совершенствовали систему укреплений. Бреши немедленно заделывали, ворота, без которых можно было обойтись, засыпали землёй и камнями, срубы перед воротами прикрыли оградой с караулом.
После провала штурма польское командование не отказалось от планов захвата Смоленска. Поляки решили в короткие сроки ослабить оборону русской крепости с помощью инженерных работ и артиллерийского огня, а затем начать второй штурм. Однако эффективность огня оказалось низкой, артиллерии у поляков было мало, к тому же это были маломощные пушки, не способные принести серьёзного ущерба мощным стенам крепости. Крепостная артиллерия русского гарнизона вела успешный ответный огонь, наносила полякам большой ущерб, срывала инженерную подготовку. В создавшейся ситуации Сигизмунд был вынужден отказаться от повторного штурма крепости, и с 5 октября 1609 г. польское войско перешло к осаде. 
Шеин в ноябре мобилизовал все население города «по всем торшком и по крестцом и по всем слободкам и по улицам … по росписи быти на городе … со всяким боем, и те б люди стояли все сполна и по своим местом с своим боем безотступно с великим бережением по смотру, а ково по росписи на городе не будет и тому быти казнену смертью».

                                                                    Осада

Инженерные работы поляков также не достигли успеха, хотя ими и руководили опытные иностранные специалисты. Под фундаментами стен крепости были «слухи» — галереи, предназначенные для вылазок за пределы крепости и противоминной борьбы. Воевода Шеин приказал построить дополнительные «слухи», усилить разведку на подступах к крепости. Русские ратники развернули контрминные работы.
16 января 1610 года русские минеры докопались до польского подкопа и уничтожили находившегося там противника, а затем взорвали галерею. Некоторые военные историки, к примеру, Е. А. Разин, считают, что это был первый в военной истории подземный бой. 27 января смоленские минёры одержали ещё одну победу над противником. Смоленские ратники установили в этот раз в галерее мощную пищаль и зарядили ее ядром со «смрадным» составом (селитра, порох, сера, водка и другие вещества). Подкоп был взорван. Вскоре смоляне смогли взорвать еще один польский подкоп, доказав бесперспективность ведения против них минной войны. Таким образом, русские воины выиграли подземную войну зимы 1609-1610 гг. 
В это же время, когда шла подземная война, русский гарнизон совершал вылазки, в которых участвовали сотни воинов, не давая польской армии спокойного житья. Также вылазки совершали с целью получения воды в Днепре (в крепости её не хватало, или качество воды было низким), а зимой за дровами. Так, во время одной из вылазок несколько смолян перебрались на лодке через Днепр, незаметно пробрались в польский лагерь, захватили королевское знамя и благополучно вернулись в крепость. Одновременно на Смоленщине развернулась партизанская борьба, что и не удивительно, учитывая обычаи армий того времени — снабжение за счёт местного населения (фактический грабеж), мародёрства, насилия над людьми. Партизаны сильно мешали противнику, нападая на его фуражиров, небольшие подразделения. Помог в организации партизанского движения выдающийся русский полководец Скопин-Шуйский. Он прислал в Смоленщину военных специалистов для организации диверсионной войны и дезорганизации тыла противника. 

                             Клушинская катастрофа и её влияние на оборону Смоленской крепости

Осада Смоленска сковывала большую часть армии поляков, это позволило Скопину-Шуйскому совершить ряд побед, от врага были очищены обширные области на северо-западе Русского государства, был ликвидирован Тушинский лагерь Лжедмитрия II. В марте 1610 года удалось освободить от осады столицу. В дальнейшем отряды Скопина разбили несколько отрядов поляков и тушинцев и освободили дорогу на Смоленск.
Таким образом, можно выступать на Смоленск. Все условия были созданы: сформирована сильная армия; разгромлены вспомогательные силы противника; освобождена дорога Смоленск. Однако Скопин внезапно умер (видимо, его отравили). Главнокомандующим отличной армией, созданной и обученной Скопиным, был назначен бездарный Дмитрий Шуйский. По польским данным, под началом Шуйского было 40 тыс. русских воинов и 8 тыс. наемников Делагарди. По другим данным, русских было 20-30 тыс. Наемников — 7-8 тыс. человек. 
24 июня (4 июля) 1610 года у деревни Клушино, войска Шуйского были атакованы армией гетмана С. Жолкевского. Польская армия насчитывала по разным данным от 7 до 12,5 тыс. человек, причем состояла практически из одной конницы и не имела артиллерии. Однако сравнительно малочисленная польская армия разгромила численно-превосходящее русско-шведское войско Шуйского и Делагарди. Одной из главных причин решительного поражения стали фатальные ошибки русского командующего, который расположил пехотные войска за полками дворянской конницы, но без прикрытия полевыми укреплениями. Свою роль сыграла и неготовность русско-шведского войска к сражению. Не все войска успели принять участие в сражение, Шуйский не успел подтянуть к месту сражения имевшиеся у него 18 орудий. 
Наемники и русская конница выдержали первые атаки крылатых гусар Жолкевского. Несколько часов продолжался упорный бой. Однако в итоге опрокинутая поляками дворянская конница бежала и по пути опрокинула свою пехоту. Большая часть войска разбежалась по лесам, Шуйский с несколькими тысячами стрельцов и артиллерией растерялся и засел в лагере, отказавшись от продолжения борьбы. Наемники Делагарди (в основном французы и шотландцы), поняв, что сражение проиграно, изменили русским. Они начали переговоры с Жолкевским. Часть перешла на сторону Речи Посполитой, остальным обещали свободный проход за обещание больше не воевать против Сигизмунда III в Русском царстве. Видя уход шведов, оставшиеся русские бежали. Кроме того, узнав о поражении главной армии, блокированная в Царевом Займище ещё до битвы другая часть русского войска (отряды Ф. Елецкого и Г. Валуева, около 8 тыс. человек) сложила оружие и перешла на сторону поляков.
Таким образом, русская армия перестала существовать. Шведы после Клушинского разгрома ушли на север, получили подкрепления и приступили к захвату Новгородской земли. Польская армия была значительно усилена наемниками, которые перешли на службу к Сигизмунду, русскими отрядами, присягнувшим королевичу Владиславу. Вслед за поражением в Москве был свергнут Василий Шуйский (его постригли в монахи) и образовано временное боярское правительство Семибоярщина «(болярское державство»), которое, в страхе перед Лжедмитрием II и, не имея возможности самостоятельно удержать власть, присягнуло Владиславу и впустило в Москву войско Жолкевского. Однако Смоленск, и в условиях отсутствия надежды на помощь извне, продолжил сопротивление до лета 1611 г. 

Польский полководец начала XVII века, великий гетман и канцлер великий коронный Станислав Жолкевский

                                             Падение русской твердыни 

Положение Смоленска было безнадежным, но ни отсутствие помощи извне, ни осада, ни голод и болезни не сломили мужества русских людей. В то время как силы защитников иссякали, и помощи не было, к польской армии прибывали все новые и новые подкрепления. Весной 1610 года под крепость прибыли польские отряды, которые служили ранее второму самозванцу. Подошли и значительные силы из Речи Посполитой. Увеличилось количество ландскнехтов — немецких наемников. Всего армия получила 30 тыс. человек подкрепления и осадную артиллерию. Затем польская армия усилилась, когда русская армия была разгромлена у Клушина. Но сдаваться гарнизон не собирался, все попытки поляков склонить смолян к капитуляции успеха не имели.
В июле 1610 года польская армия возобновила активные инженерные работы, одновременно стали применять полученную осадную артиллерию и стенобитные механизмы. Польские инженеры заложили траншеи и начали продвигаться к башне у Копытицких ворот. Гарнизон повел траншеи для противодействия продвижению врага и русские ратники уничтожили часть ходов противника. Хотя поляки все-таки достигли башни, но все попытки пробить брешь в её мощном фундаменте к успеху не привели. К 18 июля сосредоточив здесь почти всю свою осадную артиллерию, поляки смогли пробить брешь. 19 июля утром польская армия пошла на решительный штурм крепости, который продолжался два дня. Демонстративные действия велись на всем фронте укреплений, а главный удар, силами немецких наёмников, нанесли в районе Копытицких ворот (с запада). Но защитники, несмотря на его отчаянные усилия противника, отразили штурм. Решающую роль сыграли резервные подразделения, которые вовремя ввели в сражение. 11 августа защитники крепости отразили третий большой штурм. Польская армия потеряла до 1 тыс. человек только убитыми.
Новое московское правительство (Семибоярщина) прислало Шеину приказ сдать город польскому королю. Однако Шеин по собственной инициативе отказался выполнять это распоряжение, что было поддержано и горожанами. Разгневанный Сигизмунд III поставил смолянам трёхдневный ультиматум под страхом смерти сдать город, но смоляне по истечению срока ответили успешной вылазкой с подрывом батареи рижских пушек, под которую совершили подкоп. Это заставило короля затребовать новых пушек из Слуцка и обеспечило смолянам ещё два месяца передышки. 21 ноября гарнизон отразил четвёртый штурм. Главную роль в отражении противника опять сыграл резерв. Польская армия понесла значительные потери и опять перешла к осаде, не предпринимая активных действий.
Зима 1610-1611 гг. была очень тяжёлой для русской крепости. К голоду и эпидемиям, ослаблявшим людей, присоединился холод, людей для вылазок за дровами уже не хватало. Стала ощущаться и нехватка боеприпасов. В итоге к началу лета 1611 года в гарнизоне крепости осталось в живых всего лишь около 200 бойцов, которые были способны держать в руках оружие. Этого числа едва хватало за наблюдения за периметром. Каждому ратнику приходилось наблюдать за 20—30-метровым участком крепостной стены. Резервов больше не было. Из жителей города осталось живых не более 8 тыс. человек, которые были на грани выживания. 
Судя по всему, поляки не знали о катастрофическом положении гарнизона, а то штурм начали бы раньше. Решение о пятом штурме польское командование приняло лишь после того, как один перебежчик из крепости, некий Дедешин, рассказал о бедственном положении Смоленска. Он указал и наиболее слабое место обороны крепости в западной части смоленской стены. В последние дни, перед решающим штурмом, польская армия подвергла укрепления мощному обстрелу. Но его эффективность по-прежнему была невысокой, небольшую брешь удалось пробить лишь в одном месте.
Вечером 2 июня 1611 года начался последний штурм города. Поляки смогли взрывом обрушить часть стены. Через пролом поляки ворвались в город. Одновременно в другом месте немецкие наемники по лестницам забрались на ту часть крепостной стены, которую даже по ночам некому было охранять. Горстка защитников Смоленска во главе с воеводой Михаилом Шеиным дала последний бой врагу, пытаясь остановить прорыв врага. Несколько десятков русских бойцов в яростной схватке с врагом погибли практически все. 
Несмотря на безвыходное положение, смоляне не сдавались, они продолжали бой в городе, жестокая схватка на улицах шла всю ночь. Последним опорным пунктом обороны был Успенский собор на Соборной горке, в подвалах которого хранились запасы пороха. Там укрылось около 3 тысяч человек, в основном старики, женщины и дети. Когда в схватке с врагом пали последние защитники Соборной горки, смоляне подожгли пороховой погреб и взорвали себя вместе с врагами, чтобы не попасть в плен к жестокому противнику. Безвестные русские патриоты предпочли смерть плену…
Израненного Шеина, засевшего с горсткой воинов в одной из крепостных башен, поляки взяли в плен и подвергли жестоким пыткам. Во время допроса мужественного воеводу спросили, кто ему советовал и помогал так долго держаться в Смоленске? На что он ответил: «Никто в особенности, потому что никто не хотел сдаваться». Шеина отправили в Литву. Там его в течение девяти лет держали в кандалах. 

                                                                Копытенская башня

                                                                           Итоги

20-месячная беспримерная оборона Смоленска завершилась на высокой ноте. Русский гарнизон дрался до конца, исчерпав все оборонительные возможности. То, что не смог сделать враг, сделали голод, холод и болезни. Русский гарнизон пал в бою целиком, из десятков тысяч жителей города осталось в живых несколько тысяч человек, больных и полностью обессиленных. Смоленск стал примером всей России, как нужно драться с врагом — до последнего, даже без надежды на успех.
Оборона Смоленска в очередной раз показала, на какой героизм и самопожертвование способны русские люди, поднявшиеся на борьбу с врагами. Герои Смоленска стали примером для всего русского царства, в том числе для ратников Первого и Второго ополчений. Во всех уголках Русской земли с тревогой и болью следили за ходом борьбы за Смоленскую крепость. Так, героическую оборону Смоленска ставил в пример своим ратникам воевода Дмитрий Пожарский. 
К сожалению, в современной России образ героического Смоленска, его воеводы, защитников и жителей почти неизвестен. Хотя героическая оборона Смоленска достойна больших исторических фильмов, сериалов. А образы, которые подарил нам Смоленск, могут помочь в патриотическом воспитании подрастающих поколений. Но, нынешние деятели «культуры» предпочитают снимать проамериканскую «попсу», направленную на оболванивание, вестернизацию и разложение молодежи. 
В военно-стратегическом отношении длительная оборона Смоленска сыграла большую роль в дальнейшей судьбе России. Смоленский гарнизон, жители города почти на два года сковала основные силы армии противника, сорвали планы польского руководства по молниеносной кампании и оккупации жизненно важных центров Руси. И этим создали условия для успешной национально-освободительной борьбы русского народа против интервентов. Они бились и погибли не зря. Сигизмунд использовал все имеющиеся финансовые и материальные ресурсы для формирования большой осадной армии. Польская армия была обескровлена (потеряв до 30 тыс. человек) и не способна для броска на Москву. Сигизмунд III не решился сразу идти на русскую столицу, чтобы укрепить тамошний польский гарнизон и увёл войска в Польшу, где они были распущены. Для похода на Москву в 1612 году он был вынужден использовать литовские войска гетмана Ходкевича, сам же выступив лишь осенью 1612 года, не смог взять Волоколамск и был вынужден повернуть назад. Сам Смоленск снова вошёл в состав Речи Посполитой и был возвращен в состав России в 1654 году. 
С точки зрения военного искусства оборона Смоленской крепости является классическим образцом обороны укреплённой позиции. Надо отметить, что хорошая подготовка Смоленска к обороне помогла её сравнительно небольшому гарнизону без какой-либо помощи извне, рассчитывая только на свои силы и средства, успешно выдержать 4 штурма, значительное число небольших атак, осаду численно, профессионально и технически превосходящей армии врага. Гарнизон не только отбивал штурмы, но и активно контратаковал, смог настолько истощить силы польского войска, что даже после захвата Смоленска, польская армия утратила свою наступательную мощь. 
Русские ратники показали высокий уровень военного искусства. Это проявилось в высокой активности гарнизона, устойчивости обороны, искусном применении артиллерии, победе в подземной войне против западных военных специалистов. Командование крепости искусно использовало манёвр резервом, непрерывно совершенствовало оборону Смоленска в ходе ведения боевых действий. Гарнизон проявлял высокий боевой дух, мужество и смекалку до самых последних мгновений обороны. В итоге падение крепости было обусловлено не ошибками гарнизона, а полным истощением его сил (драться уже было просто некому) и слабостью правительства Василия Шуйского, бездарностью ряда царских военачальников, которые не смогли деблокировать осаждённую крепость.